— Милая, передай салат, — Галина Петровна протянула руку через весь стол, хотя блюдо стояло прямо возле неё.
Я послушно подвинула тарелку. Третий семейный ужин за неделю, и каждый раз свекровь находила способ показать, кто здесь главный. Андрей отвлёкся на телефон — очередное сообщение с работы.
— Опять эти твои начальники, — процедила Галина Петровна. — Даже поесть спокойно не дают.
— Мам, это важно, — Андрей встал из-за стола. — Завтра утром вылетаю в Новосибирск. Проект горит.
Я поперхнулась компотом. Он же говорил, что командировка через две недели.
— Как завтра? Ты ничего не говорил...
— Только что решили. Дней на пять, не больше. — Андрей чмокнул меня в макушку. — Справишься без меня?
Галина Петровна усмехнулась, разглядывая свои ухоженные ногти.
— Конечно, справится. Я присмотрю за ней.
От её тона мне стало не по себе. После свадьбы прошло всего четыре месяца, но я уже научилась распознавать эти нотки в голосе свекрови.
Сладкие, как приторный мёд, за которым прячется что-то другое.
— Кстати, Маша, — Галина Петровна повернулась ко мне. — Ты всё ещё сдаёшь ту квартиру на Патриарших?
Вопрос застал врасплох. Я никогда не рассказывала ей подробности.
— Да, а что?
— Просто интересуюсь. Трёхкомнатная, говоришь? От дяди досталась?
Андрей вернулся к столу, убирая телефон в карман.
— Мам, хватит допрашивать Машу про наследство.
— Я не допрашиваю! — возмутилась Галина Петровна. — Просто хочу знать, как у моей невестки дела. Разве это плохо?
Она встала, собирая тарелки. В свои пятьдесят пять выглядела на сорок — подтянутая фигура, модная стрижка, дорогая одежда. Только взгляд выдавал — холодный, расчётливый, оценивающий.
— Помогу вам, — я потянулась за посудой.
— Сиди, — отрезала свекровь. — Гостям не положено.
Гостям. Четыре месяца замужем, а я всё ещё гость в этом доме.
Андрей поморщился.
— Мам, Маша не гость, она моя жена.
— Конечно, дорогой. Я просто оговорилась.
Но я видела её улыбку. Ничего она не оговорилась. Каждое слово Галины Петровны было выверено, как шахматный ход.
Позже, когда мы возвращались домой, Андрей извинялся.
— Не обращай внимания. У мамы характер сложный, но она не злая. Просто привыкла, что я один был.
— Понимаю, — соврала я.
Не понимала. Моей мамы не стало, когда мне было двадцать. Папа — ещё раньше. Из родни тогда остался только дядя Коля, который и оставил мне квартиру. Я мечтала о большой семье, о тёплых отношениях.
Но семья Андрея оказалась совсем не такой, как я представляла.
— Завтра заеду к маме перед аэропортом, — сказал Андрей, паркуясь возле нашего дома. — Документы кое-какие забрать надо. Ты не против остаться дома?
— Конечно, не против.
Он улыбнулся, и я на секунду забыла про странности его матери. Андрей был хорошим мужем — заботливым, внимательным. Ради него можно было потерпеть придирки свекрови.
Ночью мне снилось, что Галина Петровна стоит в моей квартире на Патриарших и переставляет мебель.
— Здесь будет мой дом, — говорила она во сне. — Ты же не против, милая?
Проснулась в холодном поту. Андрей мирно спал рядом. За окном светало. Через несколько часов он улетит, и я останусь одна.
Почему-то от этой мысли стало очень тревожно.
Звонок раздался в среду вечером. На экране высветилось "Галина Петровна". Я нехотя ответила.
— Машенька, дорогая, — голос свекрови звучал непривычно ласково. — Как ты там одна? Не скучаешь?
— Всё нормально, спасибо.
— Слушай, я тут ужин приготовила. Жаркое, как Андрюша любит. Приезжай, посидим, поговорим. Всё-таки мы теперь семья.
Отказываться было неудобно. Андрей звонил утром, просил приглядывать за мамой — она якобы плохо себя чувствовала.
— Хорошо, буду через час.
— Жду с нетерпением!
Пока ехала в такси, написала Андрею, что еду к его маме. Ответа не дождалась — наверное, совещание.
Галина Петровна встретила меня в элегантном платье, с идеальной укладкой. На больную она точно не походила.
— Проходи, проходи! Как раз всё готово.
Стол был накрыт на двоих. Свечи, хрусталь, фарфор — словно праздник какой-то. В центре — графин с чем-то красным.
— Это клюквенный морс, — пояснила свекровь, наливая мне полный стакан. — Домашний, по бабушкиному рецепту. Очень полезный.
Морс оказался странно горьковатым, но я выпила из вежливости. Галина Петровна села напротив, сложив руки на столе.
— Знаешь, Маша, я много думала о нашем разговоре. Про квартиру твою.
— А что с ней? — язык почему-то стал ватным.
— Просто подумала — зачем тебе эти хлопоты? Арендаторы, ремонты. Молодая девушка должна наслаждаться жизнью, а не возиться с недвижимостью.
Комната слегка поплыла. Я моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Я... справляюсь...
— Конечно, справляешься. Но представь, как было бы проще, если бы кто-то опытный взял на себя эти заботы. Например, я.
Попыталась встать, но ноги не слушались. Стакан выпал из рук, разбиваясь о паркет.
— Что вы... со мной сделали?
— Тише, тише, — Галина Петровна подошла ближе. — Не волнуйся, дорогая. Скоро всё закончится.
Последнее, что я увидела — её улыбку. Спокойную, почти материнскую. А потом наступила темнота.
***
Очнулась от жуткой головной боли. Попыталась поднять руку к виску — не получилось. Запястья были связаны за спиной.
Лежала на каком-то жёстком диване, в незнакомой комнате. Старые обои, покосившийся шкаф, запах сырости.
— Наконец-то! — Галина Петровна сидела за столом у окна, перебирая какие-то бумаги. — Я уже волноваться начала. Три часа спала.
— Где я? — голос был хриплым, словно чужим.
— На даче. Моей старой даче. Андрюша сюда лет десять не приезжал, говорит, депрессивное место. А мне нравится. Тихо, спокойно. Соседи только летом приезжают.
Она встала, подошла ближе. В руках — документы. Я узнала печать нотариуса.
— Что это?
— Договор дарения. Всё по закону, не волнуйся. Ты добровольно передаёшь мне квартиру на Патриарших. Взамен получаешь... — она задумалась. — А впрочем, ничего не получаешь. Но это детали.
— Вы с ума сошли! Я никогда не подпишу!
— Подпишешь, — Галина Петровна вздохнула. — Видишь ли, милая, у меня есть опыт.
Твой предшественник — первая жена Андрюши — тоже сначала упрямилась. Правда, у неё была только машина и какие-то акции. Мелочь, в общем.
Меня затошнило. Андрей никогда не говорил о первом браке.
— Что вы с ней сделали?
— Ничего особенного. Просто объяснила, что ей лучше уехать.
Подальше. Она поняла. Умная девочка была. А вот ты... — Галина Петровна покачала головой. — Ты упрямая. Но у меня есть время. И методы.
Она открыла сумку, достала шприц.
— Нет, нет, не бойся. Это просто витамины. Чтобы ты не ослабла, пока будем договариваться. Кстати, знаешь, что самое забавное?
Андрюша думает, ты уехала к подруге в Питер. Я с твоего телефона написала. Даже селфи отправила — спасибо старым фото.
Дверь скрипнула. На пороге появился пожилой мужчина в застиранной футболке.
— Галина Петровна? Это вы? Увидел свет, думал воры...
— Ах, Семён Палыч! — свекровь мгновенно преобразилась. — Заехала проверить дачу. А это моя племянница, из Москвы приехала. Перебрала немного вчера, вот и отдыхает.
Сосед прищурился, разглядывая меня. Я попыталась крикнуть, но во рту был кляп. Мать мужа успела его использовать в самую последнюю секунду.
— Что-то бледная она у вас.
— Городские все такие, — Галина Петровна загородила меня собой. — Спасибо, что заглянули. Но мы тут сами справимся.
Семён Палыч ушёл, но что-то в его взгляде дало мне надежду. Он не поверил. Точно не поверил.
Галина Петровна закрыла дверь на засов, вернулась ко мне.
— Теперь понимаешь, почему лучше подписать по-хорошему? Никто тебя здесь не найдёт. Андрюша вернётся через два дня, я скажу, что ты решила пожить отдельно. Он расстроится, конечно, но я утешу. Я всегда его утешаю.
— Он узнает правду!
— Правду? — она рассмеялась. — Какую правду? Что его любимая мамочка — монстр? Он никогда в это не поверит. Для него я — святая женщина, которая всю жизнь положила на его воспитание.
Галина Петровна подвинула документы ближе.
— Давай так. Подписываешь сейчас — и через пару дней ты свободна. Уедешь куда захочешь. Я даже денег на дорогу дам.
Откажешься... — она пожала плечами. — У меня есть подвал. Сырой, правда, но для временного содержания сойдёт.
В окне мелькнула тень. Семён Палыч? Или показалось?
— Почему вы это делаете? У вас есть деньги, квартира...
— Деньги? — Галина Петровна нахмурилась. — Милая, ты не понимаешь. Мне не деньги нужны.
Мне нужна твоя квартира. Та самая, на Патриарших. Я всегда хотела жить в том районе.
Она схватила меня за волосы, заставила смотреть в глаза.
— Тридцать лет я мечтала! Тридцать лет! И вот судьба подарила мне шанс. Мой сын женился на наследнице. Как в сказке, правда? Только концовка будет другой.
За окном послышался шум моторов. Несколько машин. Галина Петровна напряглась, подошла к окну.
— Что за чёрт...
Дверь выбили с первого удара. В комнату ворвались полицейские. Следом — Семён Палыч и... Андрей. Бледный, растерянный Андрей.
— Мама? Что происходит? Что ты сделала?
Галина Петровна попятилась.
— Андрюша, сынок, это недоразумение! Она сама приехала, сама согласилась...
— Сам всё видел, — перебил Семён Палыч. — В щель в заборе. Как привезла связанную, как в дом тащила.
Я сразу полицию вызвал. И мужу её позвонил — номер удалось найти.
Меня освободили, усадили на диван. Андрей обнял, прижал к себе.
— Прости, прости... Я должен был догадаться. Когда Лена уехала... Мама тогда тоже странно себя вела.
Галину Петровну уводили. Она вырывалась, кричала.
— Это она во всём виновата! Эта квартира должна быть моей!
Врач скорой сделал ей укол. Затихла.
— Острый психоз на фоне навязчивой идеи, — тихо сказал следователь Андрею. — Бывает. Особенно когда человек годами вынашивает план. Ей нужна серьёзная психиатрическая помощь.
Семён Палыч подошёл ко мне.
— Не поверил я ей. Да и верёвку на руках заметил. Хорошо, что не уехал сразу.
— Спасибо, — прошептала я.
— Да ладно. Соседи должны друг другу помогать.
Через месяц Галину Петровну признали невменяемой. Принудительное лечение, изоляция от общества.
Андрей переживал тяжело, но был рядом. Мы продали его квартиру, сняли жильё в другом районе. Подальше от воспоминаний.
Квартиру на Патриарших я оставила. Но больше не сдаю — слишком много боли связано с ней. Иногда прихожу туда одна, сижу в пустых комнатах.
Думаю о дяде Коле, который, оказывается, выиграл её в карты. О Галине Петровне, которая тридцать лет жила местью. О том, как легко можно потерять всё.
Андрей предлагал продать квартиру, купить дом за городом. Может быть, когда-нибудь. Но пока я не готова. Это моё наследство, моя история. Пусть и с таким страшным продолжением.
Семёна Палыча мы навещаем каждые выходные. Он живёт один, дети далеко. Стал нам почти родным. Настоящей семьёй — той, которую я искала.
А Галина Петровна... Врачи говорят, прогресса нет. Она по-прежнему считает, что квартира украдена у неё. Пишет письма, требует справедливости. Но писем этих никто не отправляет.
Иногда мне снится та ночь на даче. Просыпаюсь в холодном поту, хватаю Андрея за руку. Он понимает без слов, обнимает крепче.
— Всё хорошо, — шепчет. — Всё позади.
И я верю. Потому что некоторые кошмары действительно заканчиваются. Надо только вовремя позвать на помощь.
И чтобы рядом оказался неравнодушный человек. Как Семён Палыч. Обычный сосед, который спас мне жизнь.
Читайте от меня:
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет очень приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами был Джесси Джеймс.