«Запретная доставка»
Дождь в Тенебритуме всегда начинался неожиданно. Одна секунда, и вот уже безоблачное небо разрывали тяжелые, словно пропитанные ртутью свинцовые тучи. Первые капли оставляли на коже жгучие следы, будто дождевая вода содержала примесь едкой кислоты. Говорили, что это из-за алхимических выбросов с фабрик Гильдии. Но Айви Вейланд знала правду: дело вовсе не в фабриках. Просто Тенебритум сам по себе был ядовит.
Она прижалась к тёмной кирпичной стене, стараясь укрыться под узким карнизом, но ледяные струи всё равно находили её, забираясь за воротник, под рукава, оставляя на коже красные следы, будто крошечные змеиные укусы. Затянув потуже шнуровку потрёпанного коричневого плаща — подарка старого Харгрива, который однажды не вернулся с очередного заказа — Айви стиснула зубы.
В левой руке она сжимала деревянный ящик, обтянутый мягкой кожей и перевязанный железной цепью.
Ящик тонко и настойчиво шептал:
— Отнеси меня... Отнеси меня... Отнеси меня...
Голосок был похож на скрип несмазанных шестеренок, на шёпот умирающего в пустой комнате.
— Заткнись, — проворчала она, прижимая ящик к груди. — Или выброшу тебя в Глубокий канал.
Айви знала, открывать ящик нельзя. В «Лавке забытых заклятий», в которой она работала курьером, платили именно за то, что Айви не задавала лишних вопросов. Таковы правила. Но сегодня шёпот звучал громче и настойчивее обычного.
Будто испугавшись угрозы, ящик на секунду замолчал, затем зашептал снова, но теперь его слова были другими:
— Она уже близко... Я чувствую...
О ком он говорил? Айви резко обернулась. Переулок был пуст, только дождь, да тусклый свет алхимического фонаря, мигающего вдали. Но где-то между каплями дождя ей почудился мягкий шорох, будто кто-то огромный и невидимый осторожно переставлял ноги.
— Она уже близко... — никак не унимался ящик.
Его шёпот был едва слышен, но Айви чувствовала, как он пробирается под кожу, оставляя мурашки на её тонком запястье. Каждый нерв в её теле натянулся, словно струна, предупреждая об опасности. Она знала, что лучше не вслушиваться. В Тенебритуме даже слова могли быть опасной ловушкой. Они цеплялись за сознание, как острые когти, и не отпускали, пока не вытянут из тебя душу.
— Чтоб тебя!.. — раздражённо обронила она себе под нос, после чего рванула вперёд, крепко сжимая ящик руками.
Заказ надо было доставить до полуночи, иначе она станет частью улиц Тенебритума. Как Харгрив.
Внезапно налетевший порыв ветра отбросил со лба прядь каштановых волос Айви. Её короткая стрижка «под мальчика», когда-то сделанная наспех в одной подпольной цирюльне, давно отросла до подбородка, превратившись в беспорядочную массу влажных кудряшек, которые теперь липли к шее и щекам. Серо-голубые глаза, холодные, как дождь в Тенебритуме, метнулись из стороны в сторону, выхватывая малейшее движение в полутьме. Длинные, пушистые ресницы, обычно смягчавшие жестокость её взгляда, сейчас лишь подчёркивали настороженность, с которой она изучала переулок.
Средний рост позволял ей не затеряться в толпе, но и не выделяться слишком явно — идеальный баланс для курьера, который предпочитал оставаться невидимкой. Но сейчас ей это не помогало. Она чувствовала себя слишком заметной, будто в её кармане был припрятан один из алхимических кристаллов Гильдии, который пульсировал и излучал яркий свет. Айви казалось, кто-то впился взглядом прямо в её спину и следил за ней, оставаясь в тени.
Ящик в её руках снова дёрнулся. Цепь со скрипом сжала деревянные стенки.
— Она идёт... Уже совсем скоро... — прошептал он снова. На этот раз голос прозвучал так близко, будто возник прямо у неё в голове.
У Айви не было времени обращать внимание на бессмысленную болтовню, поскольку перед ней маячили проблемы куда весомее. Она резко прижала ящик к груди, почувствовав, как по спине пробежал ледяной пот. Где-то впереди, в просвете между двумя домами, мелькнула тень. Слишком большая, чтобы быть человеческой, и слишком быстрая, чтобы её можно было разглядеть.
— Заткнись уже! — прошипела она в ответ, но её пальцы непроизвольно сжали посылку крепче, когда она торопливо переставляла ноги.
В лужах отражался свет фонарей. Улицы здесь жили своей жизнью. Они дышали, менялись и лгали. Айви ускорила шаг, стараясь не задерживать взгляд на окружающем безумии, но Тенебритум не позволял никому себя игнорировать. Вывески над лавками меняли названия, когда она переводила взгляд. Только что это была «Аптека мистера Бэйна» с аккуратными бутылочками в прозрачной витрине, а теперь — «Снадобья и Проклятия», где сквозь мутное стекло угадывались неясные очертания чего-то, что явно не стоило тревожить. Буквы на табличках извивались, точно змеи, перестраиваясь в новые слова, а кое-где и вовсе исчезали, оставляя после себя лишь потёки чёрной краски, похожие на слёзы.
Кривые тени на стенах шевелились сами по себе. Они тянулись за ней, как дым, иногда оборачиваясь в её сторону пустыми глазницами, будто кто-то невидимый наблюдал за ней из мира, куда ей не было хода. Одна из них даже протянула к ней свои длинные пальцы, скользнув по её плащу, но Айви лишь торопливо пожала плечом, сбрасывая призрачное прикосновение.
Она привыкла не обращать на это внимания. Она была «пустотой». В Тенебритуме так называли тех, у кого не было магии. Ни капли, ни искры, ни намёка на силу. А значит, в глазах остальных обитателей города она была никем. Невидимая, бесполезная, не стоящая даже презрения. "Пустоты" редко жили долго (просто поразительно, что Айви удалось дожить до двадцати двух лет!). Они исчезали в переулках, становились жертвами "несчастных случаев" или просто стирались из памяти горожан, будто их никогда не существовало.
Но именно это делало её идеальным курьером. Кто станет следить за тем, кого даже не замечает?
Ящик в её руках в очередной раз пришёл в движение.
— Тише, — прошептала она, прижимая его к себе.
Но сегодня у неё был груз. А с грузом она становилась ходячей мишенью.
Ящик в её руках будто пульсировал, живой и опасный, а его шёпот сливался с шумом её собственной крови в висках. Айви крепче сжала цепь, ощущая, как холодный металл впивается в ладонь. В Тенебритуме посылки никогда не были просто посылками. Они были ключами, ловушками, иногда бомбами замедленного действия. И теперь она несла эту опасность через весь город, поставив под угрозу собственную жизнь.
Айви двинулась вперёд, прижимая ящик к груди так, будто он мог в любой момент вырваться и убежать от неё. Ей нужно было добраться до Чёрных Доков — района, куда даже стражи Гильдии Магов заглядывали только большими группами, да и то с зажжёнными факелами и заговорёнными амулетами. Там, среди прогнивших причалов и кораблей с тёмными, мокрыми парусами, её ждал клиент. Или ловушка. А время поджимало.
По пути она миновала рыночную площадь Теней — место, где реальность истончалась, как бумага, пропуская сквозь себя кошмары. Здесь, под рваными тентами, сотканными, казалось, из самой тьмы, торговцы предлагали товары, которые в обычном Лондоне сочли бы невозможными. Воздух сделался густым от запахов сушёных трав, крови и чего-то электрического, что щекотало ноздри.
— Крылья фейри! Свежие, сняты сегодня на рассвете! — кричал тощий человек с пальцами, сросшимися в перепонки. На прилавке перед ним лежали переливающиеся плёнки, ещё дёргающиеся от остаточной магии.
— Сердца домовых, сушёные, для защиты от сглаза и порчи! — зазывала старуха, чьи глаза были зашиты чёрными нитями. В её плетёной корзине аккуратной пирамидкой лежали сморщенные комочки плоти, каждый размером с грецкий орех.
Но хуже всего был торговец у дальнего лотка — слишком высокий мужчина в плаще из иссиня-черных перьев. Его рот был скрыт маской, но голос звучал со всех сторон сразу:
— Голоса! Купите чужой голос, и никто не узнает вашу речь!
На его столе стояли ряды хрустальных флаконов, в каждом из которых клубился пурпурный туман, принимая на мгновение очертания ртов, губ, языков... Один из флаконов вдруг жалобно зазвенел, и Айви почувствовала, как её собственное горло сжалось в ответ.
Она ускорила шаг, пробираясь сквозь гулкую какофонию рынка и толпу существ, лишь отдалённо напоминающих людей. Здесь каждый взгляд мог быть опасностью, каждое прикосновение — кражей. Её свободная рука непроизвольно потянулась к карману. Оружия у неё с собой не было, только маленький оберег от Гаррета — железный жетон с выгравированной совой. Бесполезная безделушка, если нападут по-настоящему, но всё же...
Она знала слишком много о том, что здесь продавалось. Большинство этих "голосов" были вырваны у детей. Их находили потом в переулках, немых и пустоглазых, словно выпотрошенных изнутри. А крылья фейри означали, что где-то в городе теперь бродит истекающее соком беспомощное существо, медленно умирая от боли и стыда.
Но это был Тенебритум.
Мораль здесь была гибкой, как змея, а выживание — жёстким, как сталь ножа. Айви научилась не морщиться при виде подобных товаров, не задерживать на них взгляд, не показывать отвращения. «Пустота» должна быть невидимой. «Пустота» не имеет права на мнение. Иначе поплатишься.
Она уже почти миновала последний ряд лотков, когда воздух перед ней вдруг сгустился, наполнившись запахом гари и старой крови.
Перед ней выросла высокая фигура.
— Куда спешишь, пташка? — прошипел голос, будто сочащийся из трещин в камнях.
Человек (если это был человек) преградил ей дорогу. Его лицо было скрыто под тёмным капюшоном плаща, но из складок ткани вырывались клубы сизого дыма, обвивая её ноги холодными щупальцами. Айви почувствовала, как по спине пробежала неприятная дрожь, будто кто-то провел по её позвоночнику ледяным пальцем.
Перед ней стоял дух. И недобрый.
Капюшон сдвинулся в сторону, и в его глубине мелькнуло что-то бледное, бесформенное. Айви видела перед собой лицо, собранное из теней и забытых кошмаров. Дым теперь струился из пустых глазниц, принимая на мгновение форму чьих-то страдальческих гримас.
— Делаю свою работу, — ответила она, стараясь, чтобы голос не выдал её.
Левой рукой, медленно, чтобы не привлекать внимания, она полезла в карман плаща, где лежала щепотка соли, смешанная с железными опилками — дешёвый, но довольно действенный способ отогнать нежить.
— Ты несёшь что-то... интересное, — продолжило существо. Его холодный голос звучал из всех щелей одновременно. — Дай-ка я посмотрю...
Айви отпрянула, но за спиной она почувствовала внезапное движение. Густые тени рынка сомкнулись, отрезая ей путь к отступлению. Ящик в её руках вдруг вздрогнул и заскулил, как затравленный зверёк.
Айви едва не застонала. Она оказалась в ловушке между духом и тенями.
А часы где-то в городе пробили полночь.
— Что в ящике?
Дух наклонился ближе. Его дыхание пахло гарью и гнилыми листьями, как осенний костёр на заброшенном кладбище.
— Ничего интересного. Старые книги.
Айви неопределённо пожала плечами, изображая безразличие, но её пальцы уже сжимали заветную щепотку.
— Врёшь, — не поверил ей дух.
Его длинные пальцы, больше похожие на спутанные корни, потянулись к ящику. Их кончики светились синеватым огнём. Прикосновение такого духа могло выжечь душу дотла.
Айви решила действовать на опережение. Она резко выбросила вперёд руку, раскрыв при этом ладонь.
— Назад!
Соль, смешанная с железными опилками, брызнула в пустую маску духа.
Раздался жуткий вопль. Звук больше напоминал скрип ржавых петель и треск ломающихся костей. Форма духа распалась, превратившись в клубящийся туман, пронизанный синими искрами.
Айви не стала дожидаться, пока он снова соберётся, облачившись в плащ, что лежал у её ног.
Она изо всех сил рванула вперёд, протиснулась между двумя лотками, где торговец с перепончатыми пальцами даже не поднял головы, поскольку каждый день видел здесь кое-что похуже, и свернула в узкий проход между домами.
Сердце колотилось так сильно, что она слышала его бешеный стук.
Где-то позади воздух снова сгущался. Дух восстанавливался.
Но она уже бежала, прижимая ящик к груди. Шёпот внутри него, в котором слышался страх, звучал довольно отчётливо:
— Беги... Беги... Беги...
— Вот чёрт... — прошептала она, прижимаясь к холодной каменной кладке стены.
Сердце всё ещё бешено колотилось, а в ушах стоял гулкий звон. Ящик в её руках теперь дрожал сильнее, будто что-то внутри билось о стенки, пытаясь вырваться. Шёпот стал громче, настойчивее, переходя в почти что гипнотический напев:
— Ближе... ближе... ты почти на месте...
Ящик явно желал скорее покинуть улицы Тенебритума.
— Замолчи, наконец, — прошипела в ответ Айви, затем, глубоко вдохнув, она выпрямилась и вышла на набережную.
Чёрные Доки, как всегда, встретили её запахом гниющих водорослей, пеньки и ржавого металла. Воздух здесь был густым и удушливым, пропитанным солёной сыростью и чем-то едким, химическим, будто где-то рядом плавили запретные вещества, сброшенные в воды Глубокого канала.
Полуразрушенные склады нависали над чёрной водой, их стены покрывали странные граффити. То были не обычные надписи, а руны, которые Айви не могла прочитать, но которые заставляли её кожу неприятно покалывать и пощипывать. Некоторые из них светились тусклым фосфоресцирующим светом, другие будто шевелились, когда она проходила мимо.
Она быстро нашла нужный дом. Им оказалось трёхэтажное здание с облупившейся краской и выбитыми окнами, одно из которых было заколочено досками с выцарапанными на них пентаграммами.
На двери висела табличка:
«К. Вельзек. Приём только по записи».
Айви на секунду замерла, глядя на эти слова.
Ящик же в её руках вдруг дёрнулся, оживившись в странном нетерпении.
— Он ждёт... — прошептал он.
Айви стиснула зубы и постучала.
Ответом ей послужила тишина, затем послышался невнятный шорох за дверью, едва уловимый скрежет когтей по дереву. В щели между дверных досок мелькнул жёлтый, вертикальный зрачок, обведённый кровавой сеткой сосудов.
Засовы, один за другим, натужно заскрипели.
— Курьер из лавки, — бросила она, стараясь говорить твёрдо.
— Наконец-то... — произнёс мужской голос, больше похожий на рычание.
Дверь распахнулась, и перед ней возвысилась фигура в потрёпанной серой куртке, узкой для его плеч.
Айви всё сразу поняла.
Его лицо было слишком вытянутым, нос почти отсутствовал, а длинные, узловатые, с тёмными когтями вместо ногтей пальцы нервно подёргивались. Оборотень. И не из тех, кто меняет форму только в полнолуние.
— У меня заказ для мистера Вельзека, — сказала Айви, поднимая ящик, но не протягивая его.
— Ты опоздала, — сказал мужчина без эмоций. Его растрёпанные тёмные волосы шевелил налетавший с канала ветер.
— В Клыкастом квартале сегодня облава Гильдии. Пришлось идти окольными путями.
Его жёлтый глаз судорожно дёрнулся, следя за каждым движением ящика.
— Давай сюда.
Он потянулся, но Айви резко отступила на шаг, прижимая посылку к груди.
— Сначала оплата.
Воздух вокруг них внезапно накалился.
Оборотень замер, его чёрный зрачок сузился в тонкую нить. Потом его толстые губы медленно растянулись, обнажая ряды острых зубов.
— Оплата? — Он засмеялся, и звук этот был похож на треск ломающегося стекла. — Девочка, ты принесла мне то, что я ждал три месяца.
Он сделал шаг вперёд, и тень от его фигуры поглотила Айви целиком.
— Разве это не награда сама по себе?
Его когти щёлкнули, готовясь выхватить посылку из рук Айви.
Ящик в её руках вдруг испуганно вздрогнул и тихонько заскулил.
Айви и сама почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок. Оборотни были опасны.
— Мы договаривались на десять серебряных, — напомнила она, стараясь говорить ровным тоном.
Оборотень изогнул шею под неестественным углом, и суставы хрустнули, как ломающиеся ветки.
— А теперь я передумал.
Его рука метнулась вперёд. Когти сверкнули в тусклом свете, рассекая воздух с тихим свистом. Айви едва успела отпрыгнуть, почувствовав, как острые кончики зловеще чиркнули по ткани её плаща.
Она поняла, что торговаться бесполезно.
— Ладно, — недовольно прошипела она, делая шаг назад. — Как скажешь.
Договорив, она с силой швырнула ящик ему под ноги. Он глухо стукнулся о каменную плитку, и на мгновение кругом воцарилась тишина.
Айви тем временем развернулась и бросилась оттуда прочь, даже не дожидаясь реакции оборотня.
За её спиной раздался дикий рёв.
— Ты!..
Голос сорвался на звериный рык, а следом, когда оборотень начал трансформацию, послышался громкий треск.
Айви бежала и не оборачивалась.
Она знала, что у неё есть несколько секунд, пока он не откроет ящик и не поймёт подвох.
Внутри больше не было артефакта. Гаррет никогда не полагался на удачу. За годы работы в лавке он выработал железное правило: всегда иметь козырь в рукаве, особенно на случай «несговорчивых» клиентов, как этот Вельзек. Айви точно знала, что в коробке теперь лежала лишь горсть серебряных гвоздей (настоящий бич для оборотней) и записка:
«Научись платить вовремя. С уважением, «Лавка забытых заклятий».
Она уже свернула за угол, когда сзади донёсся громкий взрыв. Очевидно, на этот раз в ящике был ещё и заряд чёрного пороха, приправленного солью.
Туманный Тенебритум на секунду озарился жёлтым светом.
Где-то позади раздался вой, полный то ли боли, то ли ярости.
Айви ухмыльнулась. Видимо, Вельзек не оценил шутку Гаррета.
— Вот и доставка, — глухо пробормотала она, вытирая пот со лба дрожащей рукой. — Обожаю свою работу.
Продолжение следует...