Девочка осталась ночевать у подруги, но ни одна из них даже представить не могла, каким кошмаром обернётся эта ночь. В кромешной тьме, среди тишины, на них напал незнакомец — жестокий, безжалостный. Он нанёс удар и скрылся, оставив после себя кровь и ужас. Но это было лишь начало. То, что произошло дальше, потрясло даже видавших виды агентов ФБР и стало одним из самых громких дел в истории страны.
Кристал Сурлз появилась на свет в 1989 году в штате Канзас. Её окружали любящие родители и две младшие сестрёнки, с которыми она, как это часто бывает, то ссорилась, то мирилась. Кристал приходилось присматривать за ними, пока взрослые были на работе, и сёстрам, конечно, не нравилось, когда старшая указывала, что делать. Но, несмотря на детские размолвки, в трудную минуту они всегда держались вместе, готовые поддержать друг друга.
В 1999 году, когда Кристал исполнилось десять, её семья решила перебраться в соседний штат, в тихий городок Дель-Рио. Родители несколько раз ездили туда, чтобы подыскать дом, и во время одной из таких поездок познакомились с семьёй Харрис. Те жили как раз напротив будущего нового дома. Кристал сразу же подружилась с их тринадцатилетней дочерью, Кэтти, и с нетерпением ждала переезда, мечтая проводить с подругой ещё больше времени.
Переезд наметили на конец года, и семья постепенно перевозила вещи. Полностью переселиться они должны были сразу после Нового года. Поскольку их старый дом в Канзасе уже почти опустел, родители разрешили Кристал переночевать у Кэтти — с 31 декабря на 1 января. Девочка была в восторге: встречать праздник с лучшей подругой казалось настоящим приключением. В последний момент решили, что с ней отправится и младшая сестра, семилетняя Марки.
Так Кристал и Марки встретили Новый год в доме Харрис — вместе с Кэтти, её матерью и тремя другими детьми из семьи. Вечер выдался весёлым: они смотрели фильмы, смеялись, хрустели попкорном и только ближе к ночи начали расходиться по спальням. Марки хотела остаться с сестрой и Кэтти, но Кристал велела ей идти в другую комнату. Обиженная девочка долго ворочалась, не в силах заснуть, сердясь на старшую сестру за её строгость.
А потом…
Среди ночи Кристал резко проснулась от чьего-то крика. Сперва она не понимала, что происходит. Они с Кэтти спали на двухъярусной кровати: Кристал — наверху, подруга — внизу. В комнате горел свет, хотя его точно выключали перед сном. Ошеломлённая, она опустила взгляд вниз — и сердце её бешено заколотилось. Возле кровати стоял незнакомый мужчина.
Девочка замерла, не смея пошевелиться. Сквозь ужас она разглядела, как он прижимает ладонью рот Кэтти, а в другой руке у него блеснуло лезвие. Нож вонзился в шею подруги. Кристал хотела закричать, броситься вперёд, помочь — но страх сковал её. Если он заметит её, она погибнет.
Преступник уже развернулся к двери, но вдруг остановился, окинул комнату взглядом — и их глаза встретились.
Следующие мгновения слились в один сплошной кошмар. Мужчина рванулся к ней, схватил, с силой стащил с кровати. Кристал отчаянно сопротивлялась, но что могла сделать хрупкая девочка против взрослого? Лезвие снова сверкнуло в воздухе, боль пронзила шею… Затем свет погас, дверь захлопнулась, и она осталась одна — с раной, из которой сочилась тёплая кровь.
Собрав последние силы, Кристал подползла к Кэтти. Та ещё дышала, но звуки, которые она издавала, были страшными, хрипящими. Девочка попыталась её утешить, хотела сказать, что всё будет хорошо… но не смогла. Голос не слушался.
Вскоре Кэтти перестала подавать признаки жизни. Её подруга лежала на полу, и Кристалл, охваченная ужасом, не знала, что делать. Всё вокруг казалось нереальным, будто кошмар, из которого невозможно проснуться. Прошло всего минута, но время тянулось мучительно долго, когда вдруг раздался резкий звук захлопнувшейся автомобильной двери и рокот отъезжающей машины.
Сердце девочки бешено заколотилось — может быть, преступник наконец уехал? Собрав последние силы, она прошептала себе, что нужно встать и звать на помощь, ведь Кэтти нуждалась в ней как никогда. Дрожащими ногами Кристалл поднялась и первым делом бросилась в комнату младшей сестры. Но как ни старалась, не могла разбудить её — слова застревали в пересохшем горле, а тело отказывалось слушаться.
Тишина в доме была зловещей, неестественной. Эта тишина навела её на страшную мысль: раз никто не пришёл на крики, значит, преступник, должно быть, убил всех остальных. Сердце сжалось от леденящего ужаса. И тогда, истекая кровью, в одной лишь тонкой ночнушке, Кристалл выбежала на улицу — туда, где, возможно, ещё оставалась надежда на спасение.
Холод декабрьской техасской ночи обжигал кожу, но девочка почти не чувствовала его. Единственное, что имело значение, — найти помощь. Впереди, в кромешной тьме, мерцал одинокий огонёк. Дом Харрисов стоял на отшибе, и до ближайшего соседа было почти километр. Но выбора не было — и Кристалл, стиснув зубы, зашагала к этому свету, словно к последней ниточке спасения.
Из последних сил она постучала в дверь. Хозяин дома сначала осторожно спросил, кто там, но в ответ — лишь тишина. Наконец, дверь открылась, и перед ним предстала хрупкая фигурка, вся в крови, с глазами, полными отчаяния. Не раздумывая, мужчина схватил телефон и набрал 911.
Пока они ждали скорую, Кристалл жестами попросила ручку и бумагу. Её пальцы дрожали, когда она вывела: "скажи им, пусть поторопятся..." А затем, сделав глубокий вдох, добавила: "Я выживу?"
Мужчина кивнул, стараясь говорить твёрдо: "Конечно, с тобой всё будет хорошо." Но в душе он не верил в это — слишком много крови, слишком бледным было её лицо. Казалось, жизнь покидает её с каждой секундой.
Когда наконец приехала скорая, врачи лишь обменялись тревожными взглядами — состояние девочки было критическим. Потеря крови оказалась огромной, и шансы выжить казались призрачными. Её срочно нужно было перевозить в другую больницу на вертолёте, но требовалось разрешение родителей...
Тем временем к дому Харрисов прибыла полиция. В спальне Кэтти нашли её бездыханное тело, но остальные члены семьи, к счастью, были живы. Мать и дети проснулись лишь от голосов офицеров. Марки, младшая сестра, открыла глаза и увидела в комнате незнакомую женщину, которая приказала ей встать и идти за ней. Выйдя в коридор, девочка замерла — пол был залит кровью, и она сразу поняла: произошло что-то ужасное.
Медицинские эксперты быстро установили, что у Кэтти не было ни единого шанса — помимо смертельной раны на шее, она получила ещё шестнадцать ножевых ударов.
Врачи отчаянно боролись за её жизнь, но для спасения Кристал требовалось срочно переправить её на вертолёте в другую больницу. Однако без разрешения родителей сделать это было невозможно.
Ранним утром, когда первые лучи солнца едва коснулись земли, медики позвонили её матери. Ошеломлённая, с дрожью в голосе, женщина тут же дала согласие и, не теряя ни минуты, отправилась в Сан-Антонио, туда, где теперь боролись за жизнь её дочери.
После сложнейшей операции Кристал подключили к аппарату искусственного дыхания.
Она пришла в себя лишь спустя несколько часов — и первое, что увидела, был родной взгляд матери, полный тревоги и надежды. Очнувшись, девочка с удивлением поняла, что снова может говорить, и сразу же, слабым, но настойчивым шёпотом, спросила:
— С Кэтти всё в порядке?
Сердце матери сжалось. Как сказать ребёнку, что её подруги больше нет? Как не сломать её хрупкую душу этим страшным известием? Женщина попыталась уклониться от ответа, но правда, как тень, висела между ними.
В конце концов, сквозь слёзы, она призналась.
Услышав о смерти Кэтти, Кристал не разрыдалась — её глаза наполнились твёрдой решимостью. Она хотела одного: чтобы убийцу нашли как можно скорее.
Следователи, всё это время ждавшие момента, когда девочка сможет говорить, пригласили полицейского художника. Дрожащим голосом Кристал описала мужчину с длинными тёмными волосами, густой бородой, скрывавшей лицо, и глазами, полными злобы. Когда перед ней положили готовый портрет, она кивнула:
— Да, это он.
Полицейские немедленно начали поиски. Они подняли архивы, отобрали фотографии ранее судимых, живших в тех краях, и снова пришли к Кристал. Девочка внимательно разглядывала каждое изображение, пока её палец не остановился на одном из них.
— Вот он, — прошептала она.
Это был тридцатипятилетний Томми Лин Селс — человек с длинной криминальной историей, живший в Дель-Рио. Детективы без промедления отправились к его трейлеру.
Дверь оказалась приоткрытой, и, не дождавшись ответа, полицейские вошли внутрь. Томми сидел в полумраке, словно ожидал их.
— Я рад, что наконец-то попался, — тихо сказал он, не сопротивляясь. — Я устал.
Его руки безропотно сомкнули наручники. Он даже не спросил, в чём его обвиняют. А на первом же допросе — во всём признался.
Он рассказал, как той ночью пробрался в дом, отыскав приоткрытое окно. Бесшумно скользя по темным комнатам, он запоминал лица спящих, но выбрал в своей жертве только одну – Кэти. Он знал эту семью. Долго присматривался. И именно эту девочку давно отметил для себя.
Подкравшись к ней, он лезвием разрезал тонкую ткань нижнего белья, но в тот же миг она рванулась прочь, вскрикнув от ужаса. Однако он был быстрее – ладонь вжалась в ее рот, заглушая последний звук. Ее крик, слабый и отчаянный, не разбудил никого, кроме Кристал.
Уже собираясь уйти, он в последний момент заметил вторую девочку – и, не раздумывая, нанес удар. Нож скользнул по шее, оставив за собой кровавый след. Уверенный, что и эта жертва мертва, он бесшумно исчез в ночи.
Позже Томми без сопротивления согласился проехать с полицейскими к дому Харисов, чтобы показать, как все произошло. Он рассказывал о преступлении с холодной ухмылкой, и детективы с отвращением ловили себя на мысли – этот человек гордился содеянным.
Впрочем, полиция знала: это было не первое его злодеяние. До этого он попадался лишь за мелкие правонарушения – кражи, пьяные разборки, драки. Лишь однажды его осудили серьезнее – за изнасилование, за которое он получил четыре года. Но теперь у следователей закрадывалось подозрение: Томми мог быть причастен к куда более страшным преступлениям.
Слишком уж хладнокровно он вошел в чужой дом, убил и скрылся, не оставив следов. Слишком уверенно действовал. Словно делал это не впервые.
Но даже эти мрачные догадки не подготовили их к тому, что произошло дальше. По дороге обратно, сидя в полицейской машине, Томми вдруг произнес: «Наверное, вы хотите узнать и о других».
Эти слова стали началом долгих месяцев допросов.
Сперва он заговорил о своем детстве – жестоком, безнадежном. Он рос в нищете, в многодетной семье, где не было отца, а мать, измученная бесконечными заботами, не могла уследить за всеми. Еще до двух лет Томми и его сестра-близнец тяжело заболели. Девочка умерла. Он выжил – но, кажется, лишь для того, чтобы нести в мир еще больше боли.
С семи лет он пил. Почти не учился. Воровал. А потом случилось нечто, что сломало его окончательно: над ним самым надругался сосед, и это повторялось снова и снова.
С каждым годом он становился все более жестоким, все более странным. В десять лет он, обнаженный, влез в постель к собственной матери, пытаясь совершить нечто невообразимое. Это стало последней каплей. Семья просто… уехала. Оставив его одного.
С тех пор он погрузился в пучину асоциального существования, влача жалкое существование среди краж и мелких правонарушений. В своих откровениях мужчина поведал, что впервые переступил роковую грань в 1979 году, когда ему едва исполнилось пятнадцать. Тогда, пробравшись в чужой дом, он хладнокровно лишил жизни незнакомого мужчину, выпустив пулю в его беззащитное тело. Это преступление так и осталось нераскрытым, лишь в пожелтевших полицейских архивах сохранились смутные свидетельские показания – кто-то, похожий на Томми, был замечен возле рокового дома в те трагические дни.
Годы скитаний по стране превратили его жизнь в череду переездов из штата в штат, где он, как тень, растворялся среди чужих улиц. Долгие месяцы допросов вытянули из него шокирующие признания – он заявил о более чем семидесяти убийствах. Однако следователи быстро заподозрили, что цифры, которые он называл, были далеки от истины. В одних случаях не находилось никаких следов его участия, в других – факты упрямо противоречили его словам.
Вскоре полицейские пришли к неутешительному выводу: Томми, словно голодный зверь, жадно хватал на себя чужие грехи, наслаждаясь внезапно свалившейся на него славой. Каждый его допрос проходил под пристальным взглядом журналиста, а сам он, рассказывая о своих "подвигах", буквально купался в внимании, описывая их с болезненной гордостью. Следователи убедились – он был готов приписать себе любое преступление, лишь бы оставаться в центре всеобщего интереса.
Но среди этого моря лжи обнаружились и горькие крупицы правды. Двадцать два убийства удалось достоверно связать с его именем – в этих случаях его показания совпадали с уликами. Однако десятки других эпизодов оставались под вопросом: то ли он действительно забыл о них, то ли его сознание, затуманенное алкоголем и наркотиками, переплело реальность с вымыслом.
Особую тяжесть на весы правосудия легли признания в убийствах 1999 года – помимо Кэти Харрис и нападения на Кристал, он "сознался" в убийстве ещё четырёх человек, трое из которых были детьми. Но улик не хватало, и судить его решили лишь по двум подтверждённым эпизодам.
Суд начался в середине 2000 года, спустя полгода после ареста. Прокурор, не скрывая холодной решимости, потребовал для него высшей меры. А Кристал, к тому времени оправившаяся от ран, сжимала кулаки в ожидании дня, когда сможет посмотреть в глаза убийце своей подруги и сказать ему всё, что накопилось в израненной душе. И этот день настал.
Томми умолял вывести его из зала суда, но хрупкая девочка, чья судьба переплелась с его злодеяниями, настояла на его присутствии. Она хотела, чтобы он услышал каждое её слово, каждый содрогающийся слог её показаний. Кристалл, дрожащим, но твёрдым голосом, во всех леденящих душу подробностях описала ту роковую ночь.
Её глаза, полные боли и отваги, искали его взгляда, но он, словно призрак, прятал свои глаза, не в силах выдержать её пронзительного взора. Защита беспомощно топталась на месте, не находя ни единого разумного довода, чтобы оспорить неотвратимость наказания.
И приговор был вынесен.
Томми оказался за решёткой, в камере смертников, где дни тянулись в мучительном ожидании конца. Но казнь откладывалась снова и снова, и годы превратились в долгие четырнадцать лет. За это время он признался ещё в одном убийстве, а следствие тщетно пыталось связать его с другими нераскрытыми преступлениями. Полицейские надеялись, что удастся вырвать у него новые признания, но дело так и не дошло до суда.
Однажды к нему пришли журналисты. В холодном свете тюремной камеры Томми рассказывал о том, что толкало его на убийства. Он говорил, что в момент расправы над жертвами перед его глазами вставал образ соседа — того самого, что годами ломал его детство. Ни капли раскаяния не звучало в его голосе. Напротив, он утверждал, что, лишая жизни этих людей, он будто освобождал их души.
А потом прозвучал вопрос о Кристалл.
«Да, я помню её», — ответил Томми, и в его голосе впервые дрогнули ноты чего-то, отдалённо напоминающего человеческие чувства. Он сказал, что думает о ней каждый день. Но когда журналист спросил, не хочет ли он попросить у неё прощения или передать хоть слово, убийца лишь холодно покачал головой.
В 2014 году приговор наконец привели в исполнение.
В комнате для свидетелей собрались родные погибших — тех, чьи жизни он оборвал. Пришла и Кристалл. Она смотрела, как ему вводят смертельную инъекцию, как его веки тяжелеют, а дыхание замедляется. Он не произнёс последних слов, лишь криво улыбнулся друзьям, пришедшим проводить его в вечность.
А Кристалл… Она так и не смогла полностью вернуться к жизни, какой была до той ночи. Тени прошлого навсегда поселились в её доме. Бессонница стала её верным спутником, а каждую ночь её разум вновь и вновь проигрывал один и тот же вопрос: Что делать, если за дверью снова окажется он?
Девочка мысленно продумывала каждый шаг, каждый возможный путь к спасению. В её сознании выстраивался четкий план, словно тщательно прописанный сценарий, где малейшая ошибка могла стоить жизни. После пережитого ужаса её отношения с сёстрами изменились — стал исчезать прежний холод, обиды и раздражение уступили место теплу и пониманию. Сёстры наконец осознали, что за её строгостью и командным тоном скрывалась не властность, а искренняя забота. Кристалл просто хотела их защитить, даже если делала это жёстко.
Что же касается Томми, его история на этом не закончилась. В 2015 году в полицию обратилась женщина, чья жизнь тоже была искалечена его злодеяниями. Много лет назад, в 1982-м, её мать была зверски убита, а она сама и её сестра получили тяжёлые ранения. Тогда девочка, выжившая в том кошмаре, указала на Родни Линкольна как на убийцу, и мужчину отправили за решётку. Но годы спустя, посмотрев документальный фильм о Томми Селсе, женщина с ужасом поняла, что совершила роковую ошибку. Настоящим монстром, лишившим её семьи, был вовсе не Линкольн. Дело пересмотрели, невиновность Родни подтвердилась, и после 36 лет тюрьмы 77-летний мужчина вышел на свободу. Слишком поздно. Слишком несправедливо.
А в 2016 году Кристалл и её сестёр ждало новое испытание. В тени интернета за ними начал охоту незнакомец, чьи сообщения дышали ненавистью и безумием. Он присылал им кровавые снимки с места преступления, обвинял Кристалл в смерти Кэти — мол, если бы та побежала быстрее, всё могло бы сложиться иначе. Он выкладывал её адрес, слал угрозы, играя с её страхом, как кот с мышью.
Но на этот раз девочка не растерялась — она обратилась в полицию, и вскоре преследователь был вычислен. Им оказался 25-летний Элвин Уилли из Флориды, для которого всё это было лишь жестокой забавой. Судья, однако, не нашёл его «шутки» смешными и приговорил парня к четырём годам заключения.
С тех пор Кристалл дала несколько откровенных интервью. В них она говорила, что просто счастлива быть живой. Раны — и физические, и душевные — затянулись, а воспоминания о Томми больше не терзают её. Хотя, скорее всего, число его жертв куда больше официально подтверждённых двадцати двух, детективы сомневаются, что когда-либо смогут доказать все его преступления. Но их хоть немного утешает одно: этого монстра больше нет в живых. Он не сможет никого больше убить.
Сейчас Кристал живёт в Айдахо со своим отцом Марком. «Мне повезло, и я просто счастлива быть здесь», — говорит она.
А почему же Томми так долго оставался в тени, избегая правосудия? Всё просто: у него не было ни дома, ни работы, ни привязанностей. Он скитался между городами и штатами, ловя попутки, исчезая так же быстро, как и появлялся. С каждым новым убийством он оттачивал своё мастерство, не оставляя следов. Со временем его прозвали «Убийцей от побережья до побережья» — его жертвы были разбросаны по всей стране, словно кровавые метки на карте его безумия.
******************************************************************************************
💖 Если хотите помочь развитию канала, можно:
✨ "Поддержать" — кнопка под рассказом (я буду делиться с Дзеном)
✨ Перевод на карту Сбера — реквизиты в моём профиле (придёт вся сумма для меня)
Спасибо, что вы со мной! Ваша помощь очень вдохновляет. 🫶
******************************************************************************************
Похожие истории можно найти по ссылкам ниже:
#РеальнаяИстория #ДокументальныйКриминал #ТайныПреступлений #ИсторияСУжасом #Убийство #Криминал #Преступление #Расследование #ЗагадочноеДело