Вот сцена из книги Джорджа Оруэлла «Скотный двор», которую можно перечитывать бесконечно, как учебник истории, только без скучных дат:
Тут сказано многое. На первый взгляд — обычный спор: строить мельницу или не строить. Голосуйте за Обвала — будет по три дня работы в неделю. Голосуйте за Наполеона — будет полная кормушка. Одни верят в светлое завтра, другие — в сытное сегодня. А третий — тот самый Вениамин, философ-осёл — не верит ни в то, ни в другое, потому что помнит: как бы вы ни голосовали, работать придётся, и будет всё равно плохо.
Но меня зацепила другая фраза:
«…весть о поражении людей обошла округу, и животные на соседних фермах вовсе отбились от рук».
Понимаешь, что это значит?
Это значит — они победили. Животные. То есть — революционеры. Те, кто сверг «хозяина» Джонса.
Та самая «битва при коровнике» (в оригинале — The Battle of the Cowshed) — это образ победы восставших над теми, кто хотел вернуть всё обратно.
Переводя на наш язык — это как гражданская война после Октябрьской революции.
Когда большевики отстояли власть, выбили Белую гвардию, отразили интервенции. Когда казалось: «всё, мы победили!»
Вот она — битва при амбаре. Когда против них шли люди, но они отбились.
И эта победа стала заразной.
Как в книге, так и в истории, весть о победе новой власти разлетелась — и дошла до других ферм.
До других стран.
Мой Telegram там пишу чаще и для людей, а не животных.
Коммунизм как экспортная инфекция
После 1917 года весь мир замер. Кто-то — в ужасе, кто-то — в надежде. Бедняки в Италии, шахтёры в Англии, рабочие в Германии — все смотрели на Россию, как на рассвет новой эпохи. И кое-где начали «отбиваться от рук». В Баварии — советская республика. В Венгрии — революция Белы Куна. Во Франции — забастовки. В Китае — первые марксистские ячейки.
Советский союз мечтал экспортировать свою «ферму». Именно поэтому Ленин создаёт Коминтерн, а Троцкий (он же Обвал — в книге) слал «голубей» — агитаторов, оружие, идею. Надо было зажечь весь мир.
Идея должна была победить границы.
Но соседние фермы — другие страны — увидели, что на «освобождённой» ферме творится не идиллия, а нечто иное: доносительство, репрессии, жестокость. И начали закрываться. Кто — полицейскими законами, кто — фашистскими режимами (в Италии, Германии). Чтобы зараза не перешла через забор.
Как в книге.
Восстание на одной ферме вызвало страх у других. И вместо поддержки — началась оборона.
Идея, которая обернулась мельницей
Потом в «Скотном дворе» начинается история с ветряной мельницей. Её обещают построить ради будущего изобилия. Как Днепрогэс. Как индустриализация. Как сталинские пятилетки. Но вместо трёхдневной рабочей недели — круглосуточный труд, голод и лагеря. Война — не только с внешним врагом, но и с самим собой.
А те, кто верил — оказываются либо мёртвы, либо разочарованы.
Как тот же Обвал (Троцкий), которого потом прогонят, и он погибнет в изгнании, зарубленный ледорубом.
И тут появляется единственный здравомыслящий персонаж — осёл Вениамин.
Он — как память. Он — как бывший интеллигент, который всё видел. Он не верит ни в мельницу, ни в кормушку. Потому что знает: система не меняется лозунгами. Она меняется ценой крови. А пока свиньи у власти — жизнь не изменится.
И это — про СССР. И не только про него. Это про любой режим, где обещания подменяют правду, а свободу — заменяют рабочими днями ради будущего, которое никогда не наступит.
Книгу можно найти в моем Telegram канале
Так же можно там найти мою книгу которую я выпустил на ЛитРес