На рубеже 1970-х стало ясно: самолёты и вертолёты больше не будут подставлять брюхо под зенитный огонь. Они станут низкими, быстрыми и дерзкими — работать на предельно малых высотах, на пределе времени реакции. ФРГ ответила «Гепардом» — тяжёлой самоходной зениткой с двумя 35-мм пушками Oerlikon, радаром сопровождения и баллистическим вычислителем. СССР — «Тунгуской», в которой в одной башне сошлись два 30-мм автомата и восемь ракет. Наведение — оптическое, радиолокационное, автоматическое. «Гепард» ставил на точность и скорость реакции. «Тунгуска» — на плотность огня и эшелонирование. Оба варианта работали — но каждый по-своему. Один через изящество цифры, второй через брутальность залпа.
«Гепард» — это танк-зенитчик. Шасси от Leopard 1, дизель MTU, башня с двумя 35-мм пушками Oerlikon KDA, каждая выдаёт до 550 выстрелов в минуту. Боекомплект — 640 снарядов, дальность стрельбы — до 4 км. Над стволами — два радара: один кругового обзора, другой — сопровождения цели. Система автоматизирована, расчёт только вводит параметры и подтверждает пуск. «Гепард» поражает цель на скорости, с упреждением, без визуального контакта.
«Тунгуска» решает задачу иначе. На борту — два 30-мм автомата 2А38 с общей скорострельностью до 5 000 выстрелов в минуту и 1904 снарядами. Дополнительно — 8 ракет 9М311 с дальностью до 10 км. Наведение — радиолокационное, оптическое, с резервом по каждому каналу. Ракеты перекрывают среднюю дальность, стволы — ближний перехват. «Гепард» работает прицельно, «Тунгуска» — эшелонированно. Первый делает ставку на точность, вторая — на объём огня. Один — хирург. Вторая — артиллерия ближнего радиуса.
Обе машины идут за колонной — но по-разному воюют. «Гепард» — оружие армий с господством в воздухе. Он выдвигается, когда есть данные с командных пунктов, разведка, спутники. Его главный ресурс — информация. Зато в бою он почти безошибочен. Сопровождает колонну, ловит цель, делает два-три коротких залпа — и уходит в укрытие. Работа по штурмовикам, вертолётам, дронам. С учётом модернизации — интеграция в сеть, работа с C-RAM задачами. «Тунгуска» — солдат без тыла. Она прикрывает мотострелков, работает в условиях хаоса, ведёт бой даже при потере внешней связи. Вся система автономна: радар ищет, ракеты идут по радиокоманде, стволы бьют на звук. В Афганистане «Тунгуска» чистила ущелья от «Спектров», в Сирии — отбивалась от беспилотников. В условиях помех и пыли она не сдаётся. У «Гепарда» слабое место — зависимость от логистики. У «Тунгуски» — ракеты стареют, электроника требует внимательного ухода. Но обе машины живут, потому что делают главное: видят цель и уничтожают её за 2–3 секунды. Эпоха меняется, но у неба всё ещё есть враги.
«Гепард» и «Тунгуска» — не конкуренты, а параллельные эволюции одной идеи. Один родился в системе, где техника работает с данными и инфраструктурой. Другой — в среде, где машина должна воевать сама. У «Гепарда» — точность, интеллект, высокая цена ошибки. У «Тунгуски» — плотность огня, автономность, готовность стрелять до конца. Оба зенитных комплекса остаются в строю спустя десятилетия, потому что закрывают брешь, которую до сих пор не могут заткнуть ни ПЗРК, ни С-300, ни авиация. Низко летящие цели, беспилотники, вертолёты с ПТУР — именно здесь стреляет не концепция, а конкретная машина. И пока над землёй летают цели, у колонны должен быть кто-то, кто поднимет стволы. Один делает это по расчёту. Второй — по инстинкту.