Если бы кто-то спросил меня, какую самую бесполезную вещь я держала в руках, я бы, не задумываясь, ответила: «Помощь моей свекрови».
Ладно, может, это звучит неблагодарно. Ведь Галина Петровна искренне верила, что без нее наша семья пропадет. Она регулярно приезжала к нам с решительным видом спасительницы и… начинался ад.
Пример первый – ремонт.
Свекровь узнала, что мы переклеиваем обои в гостиной, и тут же явилась с ведром клея и криком: «Я в молодости всю квартиру сама обклеила!» Через два часа половина обоев висела криво, а вторая – вообще пузырилась. Когда мы робко намекнули, что, может, лучше вызвать мастеров, она обиженно хлопнула дверью со словами: «Ну и мучайтесь сами!»
Пример второй – готовка.
Однажды я заболела, и Галина Петровна, сжалившись, решила накормить семью. В итоге муж три дня ходил с изжогой, дети отказывались есть «бабушкину вкуснятину» (спасибо их инстинкту самосохранения), а я, превозмогая температуру, допивала чай с солью – потому что она «так полезнее».
Пример третий – подготовка к юбилею.
Когда мы отмечали десятилетие нашей свадьбы, свекровь взяла на себя «организацию праздника». В итоге торт привезли на два часа позже, шарики улетели в открытое окно, а половина гостей получили не те места за столом, потому что «так веселее».
Но больше всего «помогали» ее визиты, когда она «присматривала за детьми». После таких дней я находила:
- младшего сына в шапке в июльскую жару «А вдруг продует!»,
- дочку с перевязанной рукой «Ну она же чуть не упала!» – ребенок даже не помнил этот момент, - а однажды обнаружила, что она научила их… «правильно» чистить зубы – содой.
И самое удивительное – после каждого такого «подвига» Галина Петровна смотрела на нас с немым укором: «Ну что, как бы вы без меня справлялись?»
И вот, в один прекрасный вечер, когда я наконец-то расслабилась (свекровь две недели не звонила!), раздался звонок.
— Привет, это я,— раздался в трубке ее голос. — Завтра приеду, нужно обсудить важное.
Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Опыт подсказывал: если свекровь говорит «важное», значит, сейчас будет что-то…
И я не ошиблась.
На следующий день Галина Петровна явилась к нам с торжественным видом, будто собиралась объявить о коронации. Она уселась на диван, поправила платок (который, к слову, всегда носила, будто вот-вот отправится в поля жать пшеницу) и, сделав паузу для драматизма, изрекла:
— Мне нужны деньги. Срочно.
Я перевела взгляд на мужа. Он замер с чашкой чая в руках, будто надеясь, что если не шевелиться, то его не заметят.
— На что именно? — осторожно спросила я, хотя уже догадывалась.
— На путевку! — свекровь даже всплеснула руками, как будто это было самое очевидное в мире. — На море! В санаторий! Я заслужила отдых после всего, что для вас делала!
В комнате повисло молчание. Даже кот, обычно равнодушный к семейным разборкам, поднял голову и уставился на свекровь с немым вопросом: «Ты серьёзно?»
— Мам… — начал муж, но она его тут же перебила.
— Не мамкай! — Галина Петровна сделала грозное лицо. — Я вам и ремонт помогала делать, и с детьми сидела, и даже торт на юбилей выбирала! А вы даже спасибо нормально не сказали!
Я прикусила язык, чтобы не напомнить, что после её «помощи» нам пришлось переклеивать обои, лечить детей от расстройства желудка и заказывать новый торт в последний момент.
— Галина Петровна, — попыталась я говорить максимально мягко, — мы сейчас в очень жёстком финансовом положении. Ипотека, садик, кружки…
— Найдёте! — отрезала она. — Займите у друзей, возьмите кредит, я не знаю! Но я должна поехать!
— А если… не найдём? — робко спросил муж.
Свекровь медленно поднялась с дивана, и в её глазах загорелся огонь праведного гнева.
— Значит, вы неблагодарные! После всего! Я больше ни пальцем о палец для вас не ударю!
И тут я не выдержала.
— Ну… это даже к лучшему.
Тишина после моих слов длилась ровно три секунды. Потом лицо Галины Петровны стало напоминать перегретый чайник.
— Как это «к лучшему»?! — зашипела она.
Муж бросил на меня панический взгляд, но я была спокойна. В голове уже созрел план.
— Галина Петровна, — сказала я сладким голосом, — вы так много для нас сделали, что мы… посчитали.
— Что посчитали? — насторожилась свекровь.
Я достала телефон и открыла заметки.
— Убытки от вашей помощи:
- Переклейка обоев — 15 тысяч.
- Новый торт в последний момент — 8 тысяч.
- Визит к гастроэнтерологу после ваших щей — 3 тысячи.
- Курсы английского для дочки, потому что вы «исправили» её произношение — 10 тысяч в месяц…
Свекровь побледнела.
— Это… это клевета!
— Нет, — вздохнул муж, — это чеки.
Я продолжила:
— Поэтому мы с радостью дадим вам денег на путевку!
Свекровь замерла в ожидании.
— Ровно столько, сколько останется после компенсации ущерба.
— То есть?..
— Минус тридцать шесть тысяч. — Я улыбнулась. — Но если вы съездите в санаторий, мы спишем долг!
Галина Петровна открыла рот, закрыла, потом резко встала:
— Да как вы смеете! Я же мать!
— А мы семья, — пожал плечами муж. — Бюджет общий.
Свекровь схватила сумочку и направилась к выходу, бросив на прощание:
— Больше никогда не ждите от меня помощи!
Дверь захлопнулась. Мы с мужем переглянулись.
— Ты думаешь, надолго? — спросил он.
— Максимум до выходных. Ей же нужно будет рассказать всем соседкам, какие мы неблагодарные.
Через пять минут в чате семьи свекровь написала:
«Если что, я не сержусь. Но путевку я всё равно заслужила!»