За глянцем полотен скрываются не менее яркие судьбы тех, кто их писал. Кто-то жертвовал семьей ради искусства, кто-то страдал от ревности, кто-то искал душевный покой в поездках или чужих объятиях. В этой статье вы узнаете истории любви, преданности и боли, которые стали частью великого искусства.
Американская любовь модернистов: Джорджия О’Киф и Альфред Стиглиц
Американская художница-авангардистка Джорджия О’Киф и фотограф Альфред Стиглиц поженились в 1924 году и оставались супругами до самой смерти Стиглица в 1946 году. Их союз стал заметным явлением в культурной жизни США: он был уважаемым теоретиком и куратором модернизма, а его галерея “291” в Нью-Йорке была настоящей площадкой для художественных прорывов. Она же была самобытной художницей, которая повлияла на американское искусство XX века.
Но за внешней гармонией скрывалась очень сложная личная драма. Стиглиц, увлекавшийся молодыми женщинами и нередко оказывавший покровительство начинающим художницам, был далеко не образцом верного супруга. Однако между ним и Джорджией было нечто большее, чем просто роман. Их связывали глубокое интеллектуальное влечение и искреннее уважение к творчеству друг друга. Хотя вместе они жили не всегда: большую часть брака супруги проводили по отдельности.
О’Киф отказалась от идеи стать матерью, на этом настоял Стиглиц, который считал, что ее главное предназначение в жизни - писать картины, а материнство будет мешать. Несмотря на восхищение ее талантом, он тяжело переносил ее растущую известность. В конце концов Альфред завел роман с юной ученицей, фотографом Дороти Норман, которая беззаветно его обожала. Это сильно задело Джорджию и она стала искать утешение в дальних поездках. В 1929 году она впервые уехала в Нью-Мексико на поиски вдохновения и душевного покоя. Так получилось, что именно там она обрела новый дом, который стал ее настоящим убежищем.
Их интимные письма, изданные в 2011 году под названием “Мой далёкий некто”, приоткрывают завесу их непростых отношений. Это больше, чем переписка это диалог двух художников, полных сомнений, страсти и боли. В письмах Стиглиц нередко затрагивает весьма личные темы, что делает издание почти исповедью.
Юлия Кустодиева - “Юлик” и сила любви на грани отчаяния
Борис Кустодиев звал свою жену Юлию Прошинскую неиначе как “Юлик”. Она была скромной выпускницей Смольного института, а он тогда ещё неизвестным в творческой среде, но уже многообещающий художник. Их история напоминает красивую русскую сказку: от юношеских грез, поездок в Париж и рождения детей до суровых испытаний, выпавших на долю семьи.
Юлия стала не только женой, но и музой, и опорой художника в самый тяжелый период. Еще в 19-летнем возрасте его стала беспокоить боль в руках. Позже был поставлен диагноз последствия недолеченного острого бронхита, то есть туберкулёз. Кустодиева отправили в Швейцарию, где профессор Ролье в течение года лечил у пациента туберкулез шейного отдела позвоночника. В конце 1913 года Борису сделали операцию, и движение в руках было восстановлено. Но боли начались и в ногах, и о дальнейшем лечении речь уже не шла. Врачи поставили выбор сохранить подвижность либо рук, либо ног.
Благодаря очень мужественному и твердому решению Юлии, хирурги оставили Кустодиеву подвижность рук. Эти спасенные руки за последующие десять лет создали лучшие картины мастера такие, как “Масленица” и легендарные купчихи. Представить, что такие жизнерадостные полотна писал прикованный к инвалидной коляске человек, живущий впроголодь и в неотапливаемой квартире, почти невозможно. И всё это время рядом была она его “Юлик”.
В последние два года жизни у Кустодиева почти совсем высохла кисть правой руки, и он не мог уже работать без муштабеля.
Валентин Серов и Ольга Трубникова.
Валентин Серов с юных лет скитался по чужим домам. Его мать рано овдовела, и, стремясь к музыкальной карьере, была вынуждена отправлять сына то к родственникам, то к знакомым. Мечтая о собственном доме и семье, Серов долго не мог найти душевного равновесия. Но все изменилось, когда в его жизни появилась Ольга Трубникова милая девушка с тихим взглядом и легким характером.
Художник долго не решался сделать Ольге предложение, поскольку не был уверен в своей способности материально обеспечить жену и будущих детей. Они часто вынуждены были жить в разных городах, продолжая поддерживать отношения с помощью писем. Валентин делился своими чувствами и переживаниями, его терзали сомнения, о том что Ольга может его разлюбить и встретить другого.
Свадьбу пришлось отложить почти на девять лет, у пары элементарно не было денег на это. Все изменилось в 1889 году, когда Павел Третьяков приобрел у Серова картину “Девушка, освещенная солнцем”. На их свадьбе свидетелями были друзья-художники, Репин и Врубель. Семейная жизнь была не из легких: Серов много путешествовал, писал портреты, был востребован, а Ольга оставалась дома с детьми, их у них было шестеро, две дочери и четверо сыновей.
После смерти Валентина она тяжело переживала утрату, но навсегда осталась его самой верной музой. Художник изобразил супругу на 12-ти полотнах, самое известное из которых - “Летом” 1895 года.
Наталья Нордман-Северова и Илья Репин
Вторая жена Репина - Наталья Нордман-Северова - была женщиной незаурядной: крестница императора Александра II, обладала множеством талантов и увлечении. Свободно говорила на шести языках, артистка, феминистка, вегетарианка и прогрессивная общественная деятельница. Второй брак Репина был неофициальным, так как после развода с первой женой художник не имел права повторно венчаться.
В доме Репиных вместе с хозяевами за одним столом могли обедать и прислуга и гости, а на стенах висели таблички вроде: “Прислуга - позор человечества” или “Снимайте пальто и галоши сами - слуг нет”.
Она кормила Репина котлетами из сена и вдохновляла его на портреты - ведь была не только его женой, но и музой. В 1914 году она заболела туберкулезом, и принимает решение уехать, не желая быть для Репина обузой. Наталья уехала в Швейцарию, отказалась от материальной помощи мужа и друзей, она скончалась в приюте для бедных. А Репин, после ее смерти, быстро отказался от ее идеалов - и от сенных котлет, и от табличек на стенах.
После смерти Нордман Репин прожил еще 16 лет, передав управление своими делами дочерям и сыну. Скульптурный бюст Натальи Нордман оставался в его столовой до конца его дней, символизируя их глубокую связь и совместную историю.
Купить уникальные товары ручной работы или современный арт вы можете на artAlebrio - это международная торговая площадка, объединяющая людей, которые хотят создавать, продавать, покупать и коллекционировать уникальные вещи - покупайте лучшее с нами artAlebrio.com. Выставки, конкурсы, продажи.