Одна квартира, две женщины и слишком много ожиданий
Когда Лера переехала к Игнату, ей казалось — начинается что-то настоящее. Не сказка, конечно. Сказки — в кино, а у неё — реальность: двое взрослых людей, уютная квартира, пусть и доставшаяся от его бабушки, немного юмора, немного споров и много взаимной свободы.
Лера не просила многого. Только уважения к личным границам, чтобы не спорили с ней из принципа и не объясняли ей, как «женщина должна». Игнат тогда говорил:
— Лер, мне нравится, что ты самостоятельная. Ты не такая, как…
Он не заканчивал, а она не спрашивала. Он работал сам на себя, уезжал на установку в дома с «умным светом», а она вела бухгалтерию в IT-компании удалённо. Лера сделала ремонт, оформила балкон, прибрала на кухне старые скатерти. Сама. Без требований. Потому что ей было важно чувствовать — это их общее пространство. Их дом, их место.
«Мама приедет ненадолго»
— Слушай, мама переночует пару дней, ладно? — сказал он однажды. — У неё соседка громко телевизор включает. Да и скучно ей.
— Хорошо, — согласилась Лера, даже не задавая лишних вопросов. Пара дней — значит, пара.
Но «пара дней» обернулась странным постоянством. На третью неделю Лера уже заходила в квартиру, где пахло котлетами и каплями от давления. В зале — на диване, её любимом, под пледом сидела женщина в жилете. Газета, тапочки, поднос с чаем. Тамара Ильинична — его мама.
Игнат вышел из кухни, вытирая руки о полотенце.
— Мама будет жить с нами постоянно, хочешь ты этого или нет, — сказал он.
Лера моргнула. Поставила сумку. Молча прошла в спальню. Села и смотрела в окно. Тогда она ещё не знала, что это начало конца.
Когда твоя жизнь становится общим местом
Сначала она старалась. Просто старалась. Не лезть, не грубить, не спорить. Но каждый день приносил что-то новое.
Утром на её любимом месте на кухне сидела Тамара Ильинична. Подсолнечное масло сменилось на сливочное: «Ты, Лерочка, молодая, тебе жиры полезны. А кофе — это вред. Цикорий пей». Рабочее кресло заняли под «вязание», балкон превратился в сушилку, гитара переехала в коридор.
— Мам, ну это же её вещи, — как-то вяло заметил Игнат.
— А я что? Я ж не требую. Мне бы уголок. Вот коврик — и всё.
А потом был вечер, который Лера запомнит навсегда.
Предел
Они вернулись поздно. У Леры была презентация. Важная. Она хотела успеть к ноутбуку, закончить расчёты. Но в спальне — лежала свекровь. С компрессом на лбу.
— У меня мигрень. Простите, что в вашей спальне, но на диване мне жёстко, — прошептала она.
Игнат подошёл к возмущенной Лере в коридоре:
— Ну что ты как ребёнок? Ты же из кухни можешь работать. У тебя там стол есть.
— У меня есть работа, Игнат. А не “занятие из дома”.
Он усмехнулся:
— Опять ты драматизируешь. Прими уже — мама с нами. Это ж не враг вторгся. А мама.
Лера стояла в коридоре. В руках — ноутбук, на плече — сумка. На сердце — бездна.
— А я же не “девочка из потерпи”. Я взрослая женщина. И тоже устаю, — тихо сказала она.
Уйти — это не значит проиграть
Через неделю был день рождения Тамары Ильиничны. Гости. Шесть человек. Лера, как всегда, помогала. Но вечером…
— Валерия, вы могли бы поаккуратнее с закуской, — громко сказала одна из подруг. — Не у всех гастрит.
Тамара Ильинична театрально вздохнула:
— Да она у нас девушка с амбициями. Утром — работа, вечером — свои права. Дом-то не её, но командует…
Игнат рассмеялся. Гости — тоже. И в этом смехе Лера услышала что-то… окончательное. Как будто её перестали считать за равную. Она не закатила сцен. Не кинулась собирать вещи. Просто дождалась, пока гости уйдут. Поставила чашки в раковину. Протёрла стол. Вернулась в спальню, забрала ноутбук.
— Ты куда? — спросил он, глядя рассеянно.
— Я ухожу. Но не плачь, мальчик, тебе останется всё: мама, чай без кофеина и “коврик — и всё”.
Он только пожал плечами:
— Это ж просто временно. Ты обиделась?
Лера посмотрела на него, как на незнакомца. А может, он всегда им был?
— Ты выбрал, кто будет с тобой. Теперь я выбрала, кто будет со мной. Я.
В начале — пустота. А потом — воздух
Сначала было страшно. Комната в съёмной квартире. Ноутбук, кофе навынос и чувство, будто весь мир провалился. А потом стало легче.
Лера вернулась к своей мечте: запустила небольшой блог по финансовой грамотности. Пошли отклики и подписки. Люди писали: «Спасибо, вы так просто объясняете». А она отвечала — каждому. Как будто в этих словах от других — снова находила себя.
Игнат написал через месяц: «Ты чего так серьёзно? Мама же — родная. Всё утрясётся».
Она не ответила. Потому что всё уже утряслось.
Финал — не конец
Через три месяца он снова написал: «Ты приедешь?»
Она ответила коротко:
— Нет. Мама с тобой. А я — с собой. И мне с собой хорошо.
В квартире, которую она теперь снимает, есть плед, нормальный кофе с корицей и стол с бумагами. А ещё — тишина. Не потому что никого нет. А потому что никто не вторгается.
И в этой тишине — место для новой жизни. Такой, где не приходится выбирать между собой и «как правильно». Где она — не чья-то подмога. А просто Лера. Женщина. Человек. С домом — в себе.
А вы когда-нибудь чувствовали, что вас «вытеснили» из собственной жизни? Пишите в комментариях — такие истории нужны не только вам.