Галина Петровна поставила чашку на блюдце так резко, что чай расплескался на белоснежную скатерть. Пятно расползлось неровным кругом, и она машинально потянулась за салфеткой, но рука замерла на полпути.
— Мама, ты что? — встревожилась Света, отрываясь от примерки фаты перед зеркалом. — Тебе плохо?
— Да нет, всё нормально. Просто устала немного, — пробормотала Галина Петровна, но голос её дрожал. — Света, а ты... Ты Алексея хорошо знаешь?
Невеста обернулась, фата скользнула с её тёмных волос и упала на пол. В зеркале отразилось удивлённое лицо — молодое, счастливое, немного взволнованное предстоящей свадьбой.
— Что за странный вопрос, мам? Мы же три года встречаемся. Конечно, знаю! — засмеялась Света, наклоняясь за фатой. — А что такое? Ты сегодня какая-то... не такая.
Галина Петровна отвернулась к окну. За стеклом моросил октябрьский дождь, и капли стекали вниз, как слёзы. Вчерашний разговор с соседкой всё ещё звенел в ушах.
«Галя, а твоя Светка знает, что её жених женат? — шепнула тётя Клава, придерживая руками пакеты с продуктами. — Я сама видела, как он с какой-то женщиной из загса выходил. Документы в руках держали, радостные такие. А она с животом, месяцев на шесть, не меньше».
Сердце тогда ухнуло куда-то вниз, а в горле встал комок. Клавдия Семёновна любила посплетничать, но врать не была склонна. Слишком уж точно всё описала — и рост Алексея, и примету на щеке, и даже куртку тёмно-синюю, которую Света ему на день рождения дарила.
— Мам, ну что с тобой? — Света подошла, обняла мать за плечи. — Волнуешься из-за свадьбы? Так это же нормально. Помнишь, как ты рассказывала про свою свадьбу с папой? Тоже всю ночь не спала перед церемонией.
— Да, волнуюсь, — тихо согласилась Галина Петровна. — А Алексей... он сегодня приедет?
— Конечно! Мы же с ним последние примерки костюма делаем. Он в четыре будет. Мам, ты точно в порядке? Может, к врачу сходить?
Галина Петровна покачала головой. Как сказать дочери то, что может разрушить всё её счастье? Как произнести слова, которые превратят радостное ожидание в кошмар?
Света уже надела платье — пышное, белоснежное, с кружевными рукавами. Месяц назад они выбирали его в салоне, смеялись, когда продавщица предложила модель «для беременных невест», строили планы на будущее. Дочь мечтала о детях, о собственном доме, о семейном счастье. И вот теперь...
— Света, а ты с Алексеем о прошлом разговаривала? — осторожно спросила Галина Петровна. — О том, что было до вашего знакомства?
— Ну конечно! — Света поправляла платье перед зеркалом, любуясь своим отражением. — Он мне всё рассказывал. Жил с родителями, работал на заводе, потом в строительную компанию перешёл. Серьёзных отношений у него не было, так, встречался с кем-то, но ничего важного. Говорит, что только меня и ждал всю жизнь.
Галина Петровна сжала кулаки. Значит, врёт. Врёт в глаза, каждый день, каждый час. И завтра поведёт дочь к алтарю, зная, что у него уже есть жена. И ребёнок скоро родится.
— Мама, а помнишь, как мы с тобой мечтали о моей свадьбе, когда я ещё маленькая была? — Света села рядом на диван, взяла мать за руку. — Ты говорила, что когда-нибудь я встречу принца, и он увезёт меня в сказку. И знаешь что? Я его встретила. Алексей — это моя сказка.
Слёзы подступили к горлу. Как разрушить эту веру? Как сказать, что принц оказался обманщиком?
В дверь позвонили. Света вскочила, разгладила платье.
— Это он! Точно он! — радостно воскликнула она. — Мам, не открывай, пусть меня в платье не видит до свадьбы. Это плохая примета.
Галина Петровна пошла к двери. За порогом стоял Алексей — высокий, широкоплечий, с открытой улыбкой. В руках держал букет алых роз.
— Здравствуйте, Галина Петровна! — он протянул цветы. — Как дела? Волнуемся перед большим днём?
— Здравствуй, — она взяла букет, не отводя взгляда от его лица. — Проходи.
— А где моя красавица невеста? — Алексей разулся, повесил куртку на вешалку. — Опять перед зеркалом красуется?
— Алексей, мне нужно с тобой поговорить, — решительно сказала Галина Петровна. — Наедине.
Что-то в её голосе заставило его насторожиться. Улыбка стала не такой уверенной.
— Конечно. А что случилось?
— Пойдём на кухню.
Они сели за стол друг напротив друга. Галина Петровна смотрела в глаза будущему зятю и пыталась найти в них хотя бы тень раскаяния, стыда, сомнения. Но видела только настороженность.
— Алексей, — начала она медленно, — я вчера встретила соседку. Клавдию Семёновну. Она работает в загсе.
Лицо молодого человека не изменилось, но пальцы незаметно сжались в кулак.
— И что?
— Она говорит, что видела тебя там. С женщиной. Беременной женщиной. Вы вместе из загса выходили с документами в руках.
Повисла тишина. Алексей смотрел в стол, а Галина Петровна чувствовала, как колотится сердце.
— Галина Петровна, — наконец заговорил он, — это недоразумение. Я там был по работе, документы какие-то оформлял для компании. А эта женщина... не знаю, может, случайно рядом шла.
— Не ври мне, — тихо сказала она. — Не ври. Ты женат?
— Нет! — резко ответил он. — Конечно, нет! Как вы можете такое подумать? Я люблю Свету, завтра наша свадьба!
— Тогда поклянись, — Галина Петровна наклонилась через стол. — Поклянись здоровьем своей матери, что у тебя нет жены.
Алексей побледнел. Секунду, другую он молчал, а потом отвёл взгляд.
— Я... Галина Петровна, это сложно объяснить...
— Значит, есть, — она откинулась на спинку стула. — Есть жена. И ребёнок будет.
— Да, но... — он схватился за голову. — Но это не то, что вы думаете! Это ошибка молодости! Мы расписались, когда были совсем молодые, глупые. А потом разошлись. Она уехала к родителям в другой город. Мы даже не общались больше трёх лет!
— А сейчас общаетесь?
— Она... она вернулась. Месяц назад. Сказала, что беременна от меня. Но я не верю! Мы с ней ничего не было уже давно!
— Но в загсе вы были вместе. Зачем?
Алексей замолчал. Потом тяжело вздохнул.
— Она пришла ко мне, плакала, говорила, что некуда идти. Что ребёнок мой, и она хочет развестись, чтобы я мог жениться на Свете. Мы пошли подавать документы на развод. Но процедура займёт месяц. А свадьба завтра...
— То есть ты собирался жениться, оставаясь в браке с другой женщиной?
— Я думал... я надеялся, что всё успеется! — он говорил быстро, захлёбываясь словами. — Развод бы оформили, и никто бы не узнал. Галина Петровна, я правда люблю Свету! Больше жизни! Эта история с Мариной — это прошлое, ошибка!
— Ошибка? — Галина Петровна встала, подошла к окну. — А если ребёнок правда твой?
— Не знаю, — шёпотом признался он. — Не знаю. Но я не могу потерять Свету. Она для меня всё.
— А для неё ты тоже всё. И она не знает правды.
— Галина Петровна, пожалуйста! — он вскочил, подошёл к ней. — Не говорите ей! Не разрушайте нашу свадьбу! Я решу всё! Я разберусь с Мариной, с разводом, со всем! Только не говорите Свете!
— А если она сама узнает? Если твоя Марина объявится? Что тогда?
— Не объявится! Она же сама хочет развестись! Понимаете, мы друг друга не любим. Это была ошибка, и мы её исправляем.
— Но свадьба...
— Перенесём! — отчаянно сказал он. — Скажем, что я заболел или... или ещё что-нибудь придумаем. А через месяц, когда развод оформится, сыграем по-настоящему.
Галина Петровна повернулась к нему. В его глазах она увидела страх — не за себя, а за чувства Светы.
— А если ребёнок твой?
— Тогда... тогда я буду помогать материально. Но жить буду со Светой.
— Что вы тут шепчетесь? — в кухню заглянула Света, уже переодетая в домашний халат. — Алёша, ты что такой бледный?
Галина Петровна посмотрела на дочь — счастливую, доверчивую, влюблённую. Потом на Алексея — испуганного, виноватого, но тоже влюблённого.
— Света, садись, — сказала она. — Нам нужно поговорить. Втроём.
— Мам, что происходит? — Света села на стул, с тревогой глядя то на мать, то на жениха. — Алёша, ты чего молчишь?
— Света, — начала Галина Петровна, — Алексей хочет тебе кое-что рассказать.
Он поднял глаза, встретился взглядом с невестой.
— Света, я... У меня есть прошлое, о котором я тебе не говорил.
— Какое прошлое? — она нахмурилась. — Ты же говорил, что серьёзных отношений не было.
— Я был женат, — выпалил он. — Давно. Мы расписались совсем молодыми, а потом разошлись. Жена уехала, мы не общались. Я думал, это всё в прошлом.
Света молчала. Лицо её побледнело.
— И что теперь? — наконец спросила она.
— Она вернулась. Месяц назад. Беременная. Говорит, что от меня, но я не уверен. Мы подали на развод, но процедура займёт время.
— То есть ты до сих пор женат? — голос Светы стал совсем тихим.
— Формально — да. Но фактически мы уже три года не вместе!
— А завтра наша свадьба.
— Мы перенесём! — быстро сказал он. — На месяц, на два — не важно! Главное, что мы будем вместе!
Света встала, подошла к окну. Долго стояла молча, а потом обернулась.
— Алёша, а если ребёнок твой?
— Не знаю, — честно ответил он. — Но даже если так, это ничего не изменит между нами.
— Изменит, — покачала головой Света. — У тебя будет ребёнок от другой женщины. Ты будешь видеться с ним, помогать. А я что? Буду ждать, когда ты вернёшься домой от своего первого ребёнка?
— Света, не так всё просто...
— Просто или сложно, но факт остаётся фактом. Ты мне лгал. Три года лгал.
— Я не хотел тебя расстраивать! Я думал, что это неважно!
— Неважно? — она повысила голос. — Твой брак — это неважно? Беременная жена — это неважно?
— Бывшая жена! Мы разведёмся!
— Но пока ты женат. И завтра должен был обманом жениться во второй раз.
Алексей опустил голову. Галина Петровна смотрела на дочь и видела, как рушится её мир. Но вместе с болью в глазах Светы появилось что-то ещё — решимость.
— Мам, — сказала девушка, — позвони в ресторан. Скажи, что свадьба отменяется.
— Света, нет! — Алексей вскочил. — Не делай этого! Я исправлю всё!
— Уже поздно, — покачала головой она. — Ты должен был рассказать сразу. Честно. А не ждать, пока я сама узнаю от соседки.
— Но я люблю тебя!
— И я тебя любила. Любила того Алексея, который был честным со мной. А того, кто лжёт и скрывает правду, я не знаю.
— Света, дай мне шанс! Один шанс всё исправить!
Она долго смотрела на него, и Галина Петровна видела, как борется в дочери любовь с обидой.
— Хорошо, — наконец сказала Света. — Иди разбирайся со своей ситуацией. С женой, с ребёнком, с разводом. А когда всё решишь — приходи. Если буду свободна, поговорим.
— То есть ты не разрываешь нашу помолвку?
— Я её приостанавливаю. До выяснения обстоятельств.
Алексей кивнул, взял куртку.
— Света, я сделаю всё, чтобы вернуть твоё доверие.
— Посмотрим, — она не подошла к нему, не поцеловала на прощание.
Когда дверь за ним закрылась, Света опустилась на диван и заплакала. Галина Петровна обняла дочь, гладила по волосам.
— Мам, я правильно поступила? — всхлипывала девушка.
— Правильно, доченька. Правильно.
— А вдруг он не вернётся? Вдруг останется с той женщиной?
— Тогда значит, он был не твой человек.
— А если вернётся?
— Тогда подумаешь. Сердце подскажет.
Света кивнула, вытерла слёзы.
— Мам, а платье что делать? И торт уже заказан, и цветы...
— Платье повесим в шкаф. Авось ещё пригодится. А торт съедим втроём с тётей Кларой. Она как раз на именины звала.
Света улыбнулась сквозь слёзы.
— Знаешь, а я даже немного рада, что узнала правду сейчас, а не после свадьбы.
— И я рада, — призналась Галина Петровна. — Честность — это основа семьи. А без неё никакая любовь не выдержит.
За окном дождь усилился, но в квартире стало как-то светлее. Правда, какой бы болезненной она ни была, всегда лучше красивой лжи.
Света сняла обручальное кольцо, положила на стол.
— Подожду, — сказала она. — А там видно будет.