Марина стояла у окна небольшого деревянного домика и смотрела на залитый солнцем сад. Ветки яблонь гнулись под тяжестью плодов, кусты смородины и крыжовника ломились от ягод. Но в душе у Марины не было радости — предстоящие дни сулили ей только усталость и обиды.
Прошедший год изменил её жизнь. Она вышла замуж за Игоря — доброго и тихого парня, водителя автобуса. Но в семье мужа царили свои порядки, где молодая жена считалась бесплатной рабочей силой.
— Ты только не переживай, — говорил ей Игорь перед свадьбой. — У нас с мамой отношения нормальные, но на даче у неё свои привычки. Я тебя всегда поддержу.
Марина тогда лишь улыбнулась. Выросшая в городе, она была привычна к самостоятельной жизни. Родителей у неё не было — с детства её растила тётя, учительница труда. Марина с детства умела готовить, не боялась ни уборки, ни огорода. Но и позволить собой помыкать — тоже не собиралась.
После свадьбы они остались жить в городе, а летом решили поехать на дачу свекрови — помочь с урожаем.
— Поедем на неделю, мама просила, — уговаривал Игорь. — Ты посмотришь, как у нас там хорошо. Только на даче расслабляться некогда — работы хватает.
Марина согласилась. Думала, что будет весело — свежий воздух, ягоды, костёр по вечерам. Но всё оказалось иначе.
На даче их встретили свекровь Валентина Петровна, свёкр Виктор Семёнович, золовка Наташа с сыном Димой. Домик старенький, вокруг — огромный огород.
Уже в первый вечер свекровь, оценивающе оглядев невестку, сказала:
— Молодая — значит шустрая. Нам тут помощница нужна. Работы много.
Марина не придала значения словам. После ужина сама убрала со стола, вымыла посуду. Свекровь одобрительно кивнула.
— Молодец, хоть не ленивая.
На следующий день Марина встала рано — около семи утра — и вышла на кухню.
— Вот это правильно! — обрадовалась свекровь. — Завтракаем по-быстрому, а потом на грядки. Урожай не ждёт!
И понеслось. Целый день они собирали помидоры, перцы, фасоль. На жаре, под палящим солнцем. Только к обеду удалось присесть.
На обед Валентина Петровна вдруг ушла в дом, бросив:
— Марина, ты супчик свари. Продукты в холодильнике.
Марина растерялась. Ей никто ничего не объяснял. Где кастрюли? Что любят есть? Где специи? Но тётя всегда учила её не сдаваться. Через час ароматный суп был готов.
— Вкусно, — неохотно признала свекровь.
После обеда — снова в сад. Потом — за смородиной и крыжовником.
К вечеру Марина чувствовала себя разбитой. Спина ломила, ноги гудели. Хотелось только принять душ и лечь. Но на кухне её ждала Валентина Петровна.
— А на ужин котлеты сделай. Там фарш размороженный.
Наташа в это время сидела в кресле с телефоном. Мальчик играл в планшет. Марина посмотрела на Игоря. Тот виновато пожал плечами.
— Помогу, — шепнул он, но свекровь тут же прикрикнула:
— Ты иди к отцу, у нас тут женская работа!
Марина снова осталась одна. Котлеты, гарнир, салат — всё сделала сама. После ужина — гора посуды. Золовка и не подумала помочь.
Когда наконец улеглись, Марина едва сдержала слёзы.
— Игорь, — прошептала она, — я же не нанималась быть рабыней. Почему они себя так ведут?
— Потерпи, — вздохнул он. — У мамы характер… Но она примет тебя. Давай не будем ссориться.
На следующее утро всё повторилось. Причём теперь свекровь стала оставлять ей прямые указания:
— С утра ягод нарвёшь, потом помидоры переберёшь. Обед сама приготовь.
Марина снова работала как пчёлка. Но всякий раз слышала: «Ты молодая, тебе не трудно», «Ты теперь в нашей семье — обязана помогать». Никто даже не поблагодарил.
На третий день приехала подруга Наташи с дочкой.
— Мы только на денёк, — радостно объявила Наташа. — Мариш, ты не против? Приготовишь что-нибудь вкусненькое.
Марина остолбенела. Её даже не спросили. А потом — как само собой разумеющееся — Наташа увела гостью в дом, а Марина осталась на кухне.
— Ты что такая мрачная? — съязвила золовка. — У нас тут всегда так. Женская доля — заботиться о семье.
Марина стиснула зубы. «Семья… А я кто — не человек?»
После обеда гости уехали. Вечером Игорь подошёл к жене.
— Прости. Завтра — последний день, потом домой.
Но утро преподнесло новый сюрприз. Валентина Петровна заявила:
— Мы с отцом уезжаем в город. Тут Наташа с Димой останутся, а ты хозяйничай. Всё собирать надо — и ягоды, и огурцы. В обед их накормишь.
Марина не поверила своим ушам.
— Простите, но почему я одна должна всё делать? — осмелилась она.
Свекровь резко обернулась:
— Потому что ты в доме старшая женщина, раз я уезжаю! А Наташа — в гостях.
Марина поняла — её просто используют.
Весь день она молча собирала ягоды, готовила обед, мыла посуду. Вечером, когда вернулись свёкры, она уже приняла решение.
— Игорь, — сказала она мужу поздно вечером, когда остались одни. — Я завтра еду домой. Или со мной, или оставайся тут.
Игорь побледнел.
— Но мама…
— Не хочу слушать. Я уважала твоих родителей. Я старалась. Но я не прислуга. Мне не нужны такие «семейные» отношения.
Утром они собрали вещи. Валентина Петровна буркнула:
— Уезжают… Не понравилось, видетели...
Марина прямо посмотрела ей в глаза:
— Спасибо за гостеприимство. Но я женщина, а не кухонный комбайн.
Вечером в городской квартире Марина снова стояла у окна. За ним — августовское солнце клонилось к закату. За спиной — обиженная родня. Перед лицом — будущее.
Игорь обнял жену.
— Ты права. Я больше не позволю им так с тобой обращаться.
Марина вздохнула.
— Я готова помогать. Но не позволю унижать себя. Семья — это поддержка, а не эксплуатация.
На душе стало легче. Марина знала: если женщина сама себя не уважает, никто за неё этого не сделает.