Дина училась в институте, и однажды вечером, вернувшись домой с сияющими глазами, призналась родителям, что встречается с темнокожим парнем - тоже студентом, на два года старше её, он учится на пятом курсе, а она - на третьем.
В квартире сразу стало тесно, воздух - тяжелее
Родители переглянулись. Отец машинально поставил чашку на стол, а мать будто опустилась в кресло глубже обычного. Они не ожидали этого. Не были готовы.
В сердце матери моментально поднялась тревога - не из злости, а из страха: за дочь, за её будущее, за то, чего они не понимали и не могли контролировать. Мир казался другим, непонятным, слишком не таким, как они себе представляли.
Родители уговаривали её подумать. Спрашивали, уверена ли она. Пытались представить всё, что их тревожило, как заботу.
Но Дина только улыбалась - по-настоящему, она была очень счастлива. Рассказывала о своём парне: о том, как он смеётся, как слушает её, как помогает ей с курсовой, как мечтает защитить диплом и работать в международном проекте. В её голосе звучала такая искренность, что мать начинала путаться между страхом и тихой, неловкой злостью - не для какого-то африканца они растили дочь.
Отец же позже успокаивал жену - дескать, отучится парень, уедет… всё само собой рассосётся, дочь ещё молодая, любовь пройдёт.
И не поднимали больше эту тему
Дали ясно понять дочери, что не примут её выбор, и надеялись, что она поймёт.
Но осень сменилась морозной зимой, а между дочерью и её избранником ничего не «рассасывалось». Напротив, отношения становились теплее, серьёзнее. Дина всё чаще приходила домой поздно, радостная, сияющая, как новогодняя гирлянда.
Родители старались держаться.
Но вот однажды, в начале весны, дочь встала в дверях кухни - бледная, но решительная, как будто ночь не спала, но приняла решение, которое уже не повернуть обратно.
Она глубоко вдохнула, посмотрела на родителей блестящими глазами и тихо сказала:
- Мам… Пап… У нас с Эммануэлем будет ребёнок.
Мать замерла с половником в руке - суп тихо кипел, но уже никто этого не слышал.
Отец поднялся, но не смог сделать и шага. На лице его не было гнева - только ошеломление, страх, и что-то ещё… невыносимо сложное.
Дочь стояла перед ними - взрослая и маленькая одновременно, крепко сжав пальцы на животе, словно уже защищала того, кто внутри.
И именно в эту секунду семья поняла - прежней жизни не будет
Родители пришли в себя только через пару дней - сначала молчали, будто переваривали услышанное, но потом их будто прорвало.
Мать плакала, вытирала слёзы краем халата, слова вырывались между всхлипами - резкие, обидные, неровные. Отец же ходил по дому угрюмый, жёсткий, с застывшим взглядом. Кулаки сжимались сами собой, так что побелели костяшки.
- Аборт. Немедленно! Выкинь это из головы, - не вытерпел он, и решительно заявил дочери.
Он говорил громко, почти рычал, а потом добавил тихо, опасно, сквозь зубы:
- И этому твоему… Эммануэлю… я бы показал, где раки зимуют. Он что, думал, я смотреть на это буду?
В доме всё время было напряжение. Каждый ужин превращался в очередной взрыв. Мать вскакивала из-за стола, хлопала дверями, отец топал по квартире так, будто шагами хотел разрушить решение дочери.
Скандал был такой силы, что соседка снизу прислала СМС: «У вас все живы?».
Но среди этого грохота Дина вдруг стала удивительно взрослой
Она стояла, опираясь на спинку стула, и говорила спокойно, как будто решала вопрос на госэкзамене:
- Я не буду делать аборт. Это мой ребёнок.
И точка. Голос её не дрожал. Только пальцы. Но она держалась.
Тогда родители перешли к последнему аргументу:
- Помогать не будем, - сказала мать так ровно, будто проводила линию мелом по доске. - Ни копейки, ни минуты. Захотела - сама и отвечай.
Как бы ни бушевали страсти, выгнать дочь они не решились. Но выдвинули условие жёстко, почти официально - папаша у них дома появляться не будет.
И какое-то время им казалось, что они выиграли. Дина плакала ночами, но не сдавалась. А парень… с ним они встречались в других местах.
А потом всё закончилось само
Через пару месяцев Эммануэль исчез. Закончилась учёба, и он вернулся на родину. Он написал Дине короткое, сухое сообщение: «Уехал. Родителям нужна срочно помощь. Перезвоню».
И не перезвонил. Просто испарился - будто его вырезали ножницами из жизни Дины.
Её родители злорадствовали так, что даже не пытались это скрыть.
- Ну что, доченька? Вот тебе и любовь, - говорил отец, сжимая губы.
- Попользовался и сбежал. Так всегда бывает, - поддакивала мать. - Может, хоть урок запомнишь.
Дина слушала эти слова молча, сжавшись маленьким комочком под одеялом, а сердце у неё рвалось на две половины: одна кричала, что всё неправда, другая знала, что это конец.
Избавляться от ребёнка было поздно - сроки шли, живот рос
И в какой-то момент родители начали перешёптываться по углам, думая, что дочь не слышит.
- В роддоме можно отказаться, - говорил отец.
- Лучше так, чем таскаться с этим всю жизнь, - соглашалась мать.
Слова падали Дине в сердце, как холодные камни. И она понимала - впереди длинная дорога, которую ей, похоже, придётся пройти одной. Но всё же была надежда, что с рождением малыша сердца родителей оттают, и они примут внука.
Но когда родился ребёнок, ситуация ещё больше ухудшилась. Родители, увидев, что мальчик очень тёмненький, тут же потребовали, чтобы дочь написала отказ.
- Кому ты будешь нужна с таким ребёнком? Никого не найдёшь, будешь сама всё тянуть, - заявляла мать.
- А мы помогать не будем! - напомнил отец.
Диана плакала, понимала, что родители в чём-то правы, но отказаться от своей кровинушки не могла.
Тогда родители поставили ей жёсткое условие - домой она вернётся только одна. И ушли.
Дина проревела всю ночь
А потом взяла себя в руки, и написала подруге. После выписки поехала с ребёнком к ней в общежитие, а через несколько дней ей дали комнату.
Родители негодовали, но стояли на своём - ни копейки не дадут, такой внук им не нужен. Общение прекратилось.
Правда, через соседку регулярно узнавали, как у дочери дела. Баба Лена поддерживала связь с Диной, и не только связь. Ей было жалко и молодую мамочку, и её сына, поэтому она ей чем могла помогала.
Так год Дина и продержалась - всем общежитием ей помогали с малышом, а когда Мите исполнился год, она отдала его в детский сад.
Как-то баба Лена в очередной раз пришла к Дине со скромными подарками, и они разговорились. Дина несмело спросила, как там родители, не отошли ли ещё.
- Не хотела тебе говорить, - вздохнула соседка. - Я ведь им постоянно на мозги капаю, что внук же, хватит так себя вести. И слушать меня не хотят. А твой отец и вовсе послал меня.
Дина смахнула слезу и улыбнулась.
- Ну, ничего, я всё равно ни о чём не жалею.
В этот раз баба Лена решила сделать фото Мити
А он - такой мальчишка очаровательный, просто невозможно не влюбиться. Решила показать родителям Дины - авось подействует.
И в следующий раз, когда мать Дины ненароком поинтересовалась, жива ли её дочь, она показала это фото.
Такой реакции соседка не ожидала. Ольга Романовна разревелась, призналась, что она спать не может, каждый день думает о дочери и о внуке. И, может быть, уже бы поехала мириться, но муж против. Она даже не заикается. видит, как Олег хмурится, когда речь заходит о Дине.
Вечером баба Лена слушала, как соседи сверху ругаются. Видимо, Ольга Романовна решила поговорить с мужем. И молодец!
На выходных Дину ждал сюрприз - родители приехали в гости
Совершенно неожиданно для неё, они, наконец-то, смирились с её выбором. И, увидев внука, уже не могли его игнорировать. Уговорили дочь вернуться к ним, естественно, с ребёнком.
И как будто их подменили, даже отец ходил сияющий, и перед соседями и знакомыми не стыдно было. Подумаешь, внук тёмненький, но какой хорошенький, а главное - свой, родной.
Но как и беда не приходит одна, так и счастье не приходит одно. Через полгода Эммануэль приехал. Просил прощения, клялся в любви, и зван Дину замуж.
У него тоже родители оказались с характером. Сказали, что мать заболела, он и рванул домой. А там его обрабатывать стали - не нужна тебе русская жена, не будете долго вместе, культуры же разные, не ломай себе жизнь. Он полтора года помаялся, а потом решил вернуться в Россию, не может он без своей любви жить.
К счастью, Дина приняла правильное решение, не знает, как бы жила, если бы тогда отказалась от ребёнка. Теперь уже второго ждут с мужем, а её родители ни разу и не против, с гордостью гуляют с внуком во дворе.