Есения проснулась с ощущением, что голова наполнена ватой. Будильник показывал восемь утра — ровно за час до важнейшего собеседования в её жизни. Она попыталась встать, но мир закачался, словно палуба корабля в шторм. Руки дрожали, координация нарушилась, а в желудке булькала тошнота.
Вчера вечером всё было прекрасно. Есения тщательно подготовила документы, выбрала костюм, даже отрепетировала ответы на возможные вопросы. Эта работа в крупной компании означала финансовую независимость, возможность снять отдельную квартиру, освободиться от постоянного контроля свекрови Авроры Степановны.
— Милая, ты плохо выглядишь, — участливо произнесла свекровь, появляясь в дверях спальни с чашкой травяного чая. — Может, стоит остаться дома?
В её голосе слышалась забота, но что-то в выражении глаз настораживало. Аврора Степановна всегда была против того, чтобы Есения работала. Считала, что жена должна заниматься домом и готовиться к материнству, а не строить карьеру.
Есения с трудом сосредоточилась на часах. До собеседования оставалось пятьдесят минут, а она едва могла стоять на ногах.
— Что со мной? — прошептала Есения, хватаясь за стену.
— Наверное, что-то съела вчера, — предположила Аврора Степановна, ставя чай на прикроватную тумбочку. — Я же говорила, что суши — опасная еда. А ты не послушала.
Есения попыталась вспомнить вчерашний день. Она действительно заказывала суши на ужин, но ела их вместе с мужем Артемием и свекровью. Если дело в отравлении, почему плохо только ей?
— Где Артемий? — спросила она, пытаясь встать.
— Уехал рано утром по делам. Сказал, что если ты заболела, лучше отложить это собеседование. Здоровье важнее карьеры.
Есения почувствовала укол подозрения. Артемий знал, как важна для неё эта работа. Он не мог просто уехать, оставив больную жену. Что-то здесь было не так.
Она заставила себя дойти до ванной, умылась холодной водой, пытаясь прояснить сознание. В зеркале отражалось бледное лицо с расширенными зрачками. Такое состояние больше походило не на пищевое отравление, а на действие каких-то препаратов.
— Аврора Степановна, — позвала Есения, выходя из ванной. — А что это за чай?
Свекровь на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки.
— Обычный ромашковый. Поможет желудку.
Есения взяла чашку, но пить не стала. Вместо этого она внимательно посмотрела на свекровь, изучая её лицо. Аврора Степановна избегала прямого взгляда, суетливо поправляя подушки на кровати.
— Мне нужно на собеседование, — сказала Есения твёрдо.
— В таком состоянии? — ужаснулась свекровь. — Ты же упадёшь прямо в офисе! Какое впечатление это произведёт?
— Неважно. Я справлюсь.
Есения начала одеваться, борясь с головокружением. Каждое движение давалось с трудом, но она упрямо натягивала колготки, застёгивала блузку. Аврора Степановна наблюдала за её усилиями с растущей тревогой.
— Есения, будь разумной. Перенеси встречу на завтра.
— Они ждут именно сегодня. Это последний день отбора.
Свекровь попыталась другую тактику. Начала рассказывать о том, как молодым женщинам вредно переутомляться, как стресс влияет на способность к деторождению. Её голос звучал убедительно, почти гипнотически, но Есения перестала слушать.
Она вспомнила вчерашний вечер подробнее. После ужина Аврора Степановна принесла ей стакан молока с мёдом — "для крепкого сна перед важным днём". Есения выпила, не подозревая подвоха.
— Что вы подмешали в молоко? — спросила она резко.
Лицо Авроры Степановны мгновенно изменилось. Маска заботливой свекрови соскользнула, обнажив что-то жёсткое и расчётливое.
— О чём ты говоришь? — но голос уже звучал неуверенно.
— Мне плохо не от суши. У меня все симптомы действия седативных препаратов, — Есения сделала шаг к свекрови. — Что вы мне дали?
— Ничего особенного, — Аврора Степановна отступила к двери. — Просто лёгкое успокоительное. Ты же так нервничала...
— Успокоительное перед собеседованием? — Есения почувствовала, как гнев прорывается сквозь действие препарата. — Вы хотели, чтобы я проспала или пришла туда в неадекватном состоянии!
— Я хотела уберечь тебя от разочарования! — взорвалась свекровь. — Эта работа не для тебя! Тебе нужно думать о семье, о детях, а не о карьере!
Есения поняла — это была спланированная диверсия. Аврора Степановна сознательно саботировала её попытки найти работу, используя медикаменты как оружие. Сколько ещё возможностей она упустила из-за "внезапных недомоганий"?
— Где моя сумка? — требовательно спросила Есения.
— Зачем она тебе?
— Я иду на собеседование. Несмотря ни на что.
Аврора Степановна попыталась заблокировать дверь, но Есения была решительна. Она оттолкнула свекровь и направилась к прихожей, где висела её сумка с документами.
— Ты разрушишь свою жизнь! — кричала Аврора Степановна вслед. — Никто не возьмёт на работу больную женщину!
— Я не больная. Я отравлена. Вами.
Есения надела туфли, чувствуя, как ноги подгибаются. Действие препарата не прошло, но злость давала силы. Она не позволит свекрови украсть её будущее.
На улице Есения вызвала такси, опираясь на стену дома. Водитель с сомнением посмотрел на её бледное лицо.
— Вам помочь? Может, в больницу?
— Нет, по адресу, который я назвала.
В машине Есения пыталась привести себя в порядок. Поправила макияж, расчесала волосы, повторяла про себя заготовленные ответы. Препарат продолжал действовать, но она боролась с его влиянием силой воли.
Телефон завибрировал. Сообщение от Артемия: "Мама сказала, ты заболела. Может, отложим собеседование?"
Есения стёрла сообщение, не ответив. Теперь она понимала — муж был в курсе материнского плана.
В офисе компании Есения представилась секретарю, стараясь говорить чётко и уверенно. Девушка проводила её в зал ожидания, где сидели ещё трое кандидатов.
Есения устроилась в кресле, сосредоточившись на дыхании. Головокружение не прошло, но стало более терпимым. Она просматривала свои записи, готовясь к вопросам.
Когда её вызвали, Есения встала и уверенно направилась в кабинет. За столом сидели трое — директор по персоналу, руководитель отдела и генеральный директор.
— Добро пожаловать, Есения Павловна, — поприветствовал её директор. — Как дела? Вы выглядите немного бледной.
— Всё в порядке, — ответила она, садясь напротив. — Готова отвечать на ваши вопросы.
Собеседование началось со стандартных вопросов о образовании и опыте. Есения отвечала механически, борясь с действием препарата. Её мысли периодически расплывались, но она заставляла себя концентрироваться.
— Почему вы хотите работать именно у нас? — спросил руководитель отдела.
Есения сделала глубокий вдох. Этот вопрос она отрепетировала особенно тщательно.
— Потому что ваша компания даёт возможность профессионального роста, — начала она. — И потому что я готова доказать свою ценность как сотрудника.
Интервью продолжалось сорок минут. Есения чувствовала, как с каждым вопросом действие препарата слабеет, а её ответы становятся увереннее. Когда речь зашла о её мотивации, она говорила с искренней страстью.
— У меня есть чёткие карьерные цели, — объясняла она. — Я хочу быть финансово независимой, развиваться профессионально. Эта работа — важный шаг к моим целям.
Генеральный директор внимательно слушал, изучая её резюме.
— Видел ваши рекомендации с прошлого места работы. Впечатляющие отзывы.
— Я всегда стараюсь выкладываться полностью.
— А как семья относится к вашим карьерным планам?
Вопрос был неожиданным и болезненным. Есения на секунду растерялась, вспомнив утреннюю сцену со свекровью.
— Семья поддерживает мои решения, — соврала она.
После собеседования Есения вышла из офиса на дрожащих ногах. Адреналин, который поддерживал её всё это время, начал спадать. Она присела на скамейку у входа в здание и достала телефон.
Пропущенных звонков от Авроры Степановны — семь. Сообщений от мужа — четыре. Все с одним содержанием: "Где ты? Возвращайся домой немедленно!"
Есения посмотрела на экран и приняла решение.
Домой Есения вернулась через три часа. Всё это время она провела в кафе, приводя мысли в порядок и планируя разговор с семьёй. Действие препарата окончательно прошло, оставив только лёгкую слабость.
Аврора Степановна встретила её в прихожей с видом оскорблённой добродетели.
— Где ты была? Мы волновались! В твоём состоянии нельзя было уходить из дома!
— В каком состоянии? — холодно спросила Есения. — В состоянии отравления лекарствами?
Артемий вышел из кухни с виноватым лицом.
— Лина, мама хотела как лучше...
— Мама хотела саботировать моё собеседование. И ты это знал.
Есения достала из сумки диктофон, который включила перед уходом из дома.
— Здесь записан наш утренний разговор. Признание в том, что вы подмешали мне успокоительное. Это может квалифицироваться как причинение вреда здоровью.
Лицо Авроры Степановны побледнело.
— Ты не посмеешь...
— Я уже посмела пойти на собеседование в состоянии медикаментозного отравления. И знаете что? Меня взяли на работу.
Тишина повисла в прихожей как приговор.
— Завтра я начинаю работать. А через месяц съезжаю. Больше никто не будет контролировать мою жизнь и подмешивать мне препараты.
Есения прошла в спальню, оставив семью переваривать новость. Она выиграла эту войну, но цена победы оказалась высокой — теперь она знала, на что способны самые близкие люди ради контроля над её жизнью.