Игорь Владимирович Морозов свою фирму основал в девяносто седьмом, когда строительный бизнес был сплошной головной болью — то материалы не привезут, то с заказчиками проблемы, то налоговая нагрянет. Но он выстоял, развился, к пятидесяти годам у него была нормальная репутация в городе и более-менее стабильные доходы.
А потом как снег на голову — крупный заказчик лопнул, не заплатив за три месяца работы. Следом ещё два клиента свои проекты заморозили — кризис начался, все затянули пояса. За полгода оборот рухнул в четыре раза.
— Игорь Владимирович совсем почернел, — рассказывала Валентина Ивановна. — Приезжает утром, садится в кабинете и до обеда не выходит. Заглянешь с документами — а он сайты изучает. Те самые, про банкротство.
Атмосфера в офисе стала гнетущей. Зарплату задерживали, премии отменили, троих человек сократили. Валентина Ивановна считала деньги на счетах и понимала — ещё месяца два-три, и всё.
В довершение всего секретарша Светлана объявила, что уходит в декрет. Морозов начал искать замену, хотя тратить деньги на нового сотрудника было почти безумием.
Катерина Белова к двадцати двум годам успела разочароваться в собственном выборе. Пять лет филфака, диплом с отличием по романо-германской филологии — и полное непонимание, куда это применить.
В школах платили гроши, репетиторством заниматься не хотелось, в переводческих агентствах требовали опыт. Родители начали намекать, что пора зарабатывать самой.
— Мама всё время про соседскую дочку говорила, — смеялась потом Катя. — Та после колледжа в магазин устроилась, уже машину купила. А ты, говорит, с высшим образованием сидишь дома и нос воротишь.
Объявление о работе секретаря она нашла на HeadHunter. Строительная компания, требования минимальные, зарплата так себе, но хоть что-то. Решила — поработаю пару лет, опыт получу, потом что-нибудь по специальности найду.
Морозов принимал её в своём кабинете — большом, но обставленном скромно. На столе фотография семьи, на стене дипломы и благодарности. Мужчина выглядел измученным, но держался профессионально.
— Почему строительство? — спросил он.
— Если честно, мне просто нужна работа, — ответила Катя. — Но я готова разбираться в специфике и приносить пользу.
Ему понравилась эта честность. За годы работы он насмотрелся на кандидатов, которые рассказывали, как всю жизнь мечтали именно о такой должности.
Говорили около часа. В конце он сказал:
— Завтра приходите на стажировку. Светлана введёт в курс дела.
Катя быстро освоилась. Светлана оказалась терпеливой наставницей, объяснила все тонкости, предупредила о характерах коллег.
— Главное правило здесь — не лезть не в своё дело, — сказала она. — Будешь давать советы — получишь по шее. Особенно от прорабов — они офисных не любят.
Катя кивала и думала про себя: «Да я и не собираюсь никого учить».
Но привыкала тяжело. Коллеги держались настороженно — молодая, с высшим образованием, что она здесь забыла? Игорь Владимирович почти не разговаривал с ней — только «доброе утро» и «до свидания».
Через две недели Светлана ушла в декрет, и ей пришлось разбираться самой. Работы было много — телефоны, документы, встречи с клиентами. Старалась не подвести, но чувствовала себя чужой.
В середине октября в компанию пришло письмо от немецкой строительной фирмы Hartmann & Associates. Они искали российского подрядчика для строительства логистического центра в Калининградской области.
Морозов прочитал сопроводительное письмо на английском и чуть не упал со стула. Бюджет проекта — два миллиона евро. Это в три раза больше их годового оборота в лучшие времена.
Но была проблема. Основная переписка шла на немецком, и немцы хотели вести переговоры на родном языке. Игорь Владимирович знал только русский, Валентина Ивановна — ещё украинский, остальные владели максимум школьным английским.
Он начал обзванивать переводческие агентства. Переводчик-синхронист стоил пятнадцать тысяч в день, плюс подготовка к переговорам. При их финансовом положении это были большие деньги.
Морозов уже прикидывал, где взять средства, когда в дверь постучали.
— Игорь Владимирович, можно? — Катя заглянула с документами.
— Заходите.
Она заметила, что босс выглядит взволнованным — на экране было открыто письмо на непонятном языке, на столе лежали распечатки с телефонами агентств.
— Проблемы с переводом? — осторожно спросила она.
Морозов усмехнулся:
— Да что вы, Екатерина Сергеевна. Немецкие партнёры прислали предложение. Хороший проект, только нужен переводчик, а это стоит денег.
Катя помедлила:
— А я могу помочь.
— В каком смысле?
— Я владею немецким.
Он посмотрел на неё с недоверием:
— Серьёзно?
— В университете изучала как второй иностранный пять лет. Была на стажировке в Берлине.
— Но на собеседовании вы не говорили...
— Вы спрашивали про английский. Про немецкий речи не было.
Игорь Владимирович почувствовал, как участилось сердцебиение. Если девушка действительно владеет языком, это всё меняет.
— Сможете перевести письмо?
— Конечно.
Катя взяла распечатку и через десять минут принесла перевод. Немецкая компания действительно предлагала серьёзное сотрудничество — строительство логистического центра стоимостью два миллиона евро.
Морозов читал и не мог поверить. Всё было изложено чётко, профессионально. Если девушка не ошибается, этот проект спасёт компанию.
— Екатерина Сергеевна, а на переговорах сможете переводить? В режиме реального времени?
— Смогу. Опыт устного перевода есть.
На следующий день состоялся видеозвонок с представителями Hartmann & Associates. Катя сидела рядом с Морозовым и переводила. Немцы были приятно удивлены, что российские партнёры говорят на их языке.
Переговоры длились два часа. Она не только переводила, но и помогала уточнять технические детали, объясняла специфику российского законодательства на немецком.
В конце представитель немецкой стороны Клаус Хартманн сказал:
— Мы впечатлены вашим профессионализмом. Готовы подписать предварительное соглашение.
После переговоров Морозов пригласил Катю в кабинет.
— Екатерина Сергеевна, буду честен. Компания была на грани краха. Этот контракт спасает всех нас — и меня, и сотрудников, и их семьи.
Она молчала, не зная, что ответить.
— С завтрашнего дня зарплата удваивается. И будете курировать международные проекты.
— Но у меня нет опыта в строительстве...
— Зато есть то, чего нет у остальных — языки и умение общаться с иностранцами. Остальному научитесь.
За следующие месяцы всё изменилось кардинально. Немецкий проект запустился, компания наняла дополнительных рабочих, появились новые заказы. Игорь Владимирович снова стал оптимистичным, Валентина Ивановна перестала переживать за зарплаты.
А Катя обнаружила, что строительный бизнес намного интереснее, чем казалось. Она изучала тендерную документацию, общалась с подрядчиками, участвовала в планёрках. Филологическое образование оказалось кстати — умение работать с текстами, анализировать информацию, грамотно формулировать мысли были востребованы.
Сейчас прошло уже полтора года. Катя — заместитель директора по развитию, отвечает за международные проекты. Компания работает с партнёрами из Польши, Чехии, Финляндии. Игорь Владимирович больше занимается стратегическим планированием, операционное управление передал молодой команде.
— Знаете, что самое удивительное? — говорила мне Катя, когда мы встречались через неделю после разговора с Валентиной Ивановной. — Я думала, специальность — это то, что в дипломе написано. А оказалось, специальность — это то, что умеешь делать и готов изучать.
— Катька меня многому научила, — признаётся Игорь Владимирович. — Показала, что мир огромный, возможностей больше, чем кажется. Раньше я думал только о местном рынке.
История простая, но заставляет задуматься. Сколько раз мы недооцениваем собственные навыки? Сколько возможностей проходит мимо, потому что считаем их несерьёзными?
Катя могла промолчать о немецком. Могла подумать: «Не моё дело, пусть профессионального переводчика наймут». Но рискнула предложить помощь — и изменила траекторию своей карьеры и целой компании.
В нашем резюме мы честно указываем основные навыки, но часто забываем о том, что кажется «неважным». Знание языков, умение рисовать, опыт организации мероприятий, навыки фотографии — всё это может однажды стать ключом к новым возможностям.
Валентина Ивановна, кстати, до сих пор удивляется этой истории.
— Представляете, — говорила она в той очереди, — девочка пришла секретарём работать, а стала спасительницей фирмы. Вот же жизнь непредсказуемая.
Действительно непредсказуемая. И часто самые важные повороты случаются не тогда, когда мы их планируем, а когда решаемся на маленький риск — предложить помощь, рассказать о скрытом навыке, взяться за незнакомое дело.
***
Какие у вас есть навыки, о которых вы не рассказываете на работе? Может быть, именно они станут вашим ключом к новым возможностям?
Поделитесь историями в комментариях — интересно узнать, как скрытые таланты меняли вашу жизнь.