Мара, вернувшись домой, сначала приняла душ с разными шепотками, а потом отправилась спать. Настя пыталась ее спросить, как все прошло, но она только посмотрела на нее исподлобья и ничего не ответила. Светик ушел помогать Юре в кузнице. Только Яночка попыталась успокоить девушку.
— Ты не переживай, злой ведьмы больше нет, — погладила она Настю по руке.
— Совсем нет? — тихо спросила она.
— Совсем. Она больше никому не сможет навредить, и ты, и папа будете жить.
— Папа? Папа тоже был в опасности? — удивилась Настя.
— Конечно. Она всех оплела своими сетями, — кивнула Яночка. — За всеми следила через зеркала.
— Точно. Она же мне подарила маленькое зеркальце, чуть больше медальона. Я его на ключах носила. Сказала, что оно отпугнет злых людей, — задумчиво проговорила девушка. — Вот только где оно? Когда я отдавала ключи Маре, его не было.
— В нем пророс чертополох, — пожала худенькими плечиками Яночка.
— Не понимаю.
— Нет его больше. Идем уроки делать, мне столько задали. Совсем не жалеют первоклашек, — тяжело вздохнула Яночка.
— Надо позвонить папе, — Настя с сожалением посмотрела на разряженный телефон.
— Вечером он сам тебе позвонит.
— Какая ты удивительная девочка.
— Очень, — кивнула Яночка.
Настя задумчиво наблюдала, как Яночка раскладывает тетради на кухонном столе. Солнечный луч играл в ее светлых волосах, делая девочку похожей на ангелочка с рождественской открытки.
— Подожди, — Настя вдруг схватила Яночку за руку. — Ты точно уверена, что это зеркальце больше не существует? Оно не может... не отразиться где-то еще?
Яночка подняла на нее свои не по-детски мудрые глаза:
— Оно было как семечко. Проросло и исчезло.
— Как жаль, что я не могу позвонить папе, — вздохнула Настя. — Телефон совсем разрядился. Может, поехать в квартиру?
— Посмотри, какая на улице метель. Не стоит в такую погоду куда-либо ехать. В метели бродят всякие чудища, которые питаются человеческой энергией.
— Да все это сказки, — махнула рукой Настя.
— Это в городе вы их не видите, а тут у нас они караулят запоздавших путников. А телефон ты можешь поставить на зарядку, и к вечеру он включится, - девочка кивнула на зарядное устройство, которое лежало на тумбочке.
— Точно?
— Точно-точно, — закивала Яночка.
Вечером все собрались за кухонным столом. Мара уже не выглядела так сурово. Она была спокойной и добродушной. Светик приготовил какую-то мясную запеканку, сладкий пирог и салат.
— Я могу уехать домой? — спросила Настя.
— Завтра, — ответила Мара. — Завтра можешь уехать. В ночь и по метели я тебя не отпущу, это опасно.
Тут у Насти включился сам телефон и принялся громко звонить какой-то старой нокиевской мелодией. Она кинулась к нему и приняла звонок.
— Алло, алло, Настена. Ты где? Ты куда пропала? — послышался в трубке встревоженный мужской голос.
— Я сейчас у подруги за городом. Тут связь плохая, — ответила Настя.
— Мы так за тебя беспокоились — пропала, никому ничего не сказала, уехала неизвестно куда.
— Папа, у вас все в порядке? — перебила его Настя.
— Да, вроде все. Инга только трубку не берет, но она утром сказала, что немного приболела. Я сейчас в командировке. Завтра домой возвращаюсь. Ты бы присмотрела за Ингой, а то мало ли что. Вдруг надо будет вызвать врача или лекарства какие-то купить.
— Папа, я не могу.
— Почему?
— Меня не отпускают. На улице метель, боятся, что со мной по дороге в ночи может что-то случиться.
— Когда тебе было плохо — Инга тебе помогала, а как ей, так сразу придумала отмазки, — с претензией в голосе сказал отец.
— Папа, ты забыл про мой диагноз? Как ты думаешь, мне сейчас хорошо? — упрекнула его Настя.
Отец с той стороны замолчал.
— Да, я, видно, что-то заработался, — вздохнул он. — Перенервничал, тут проблемы с партнерами начались. Встреча сорвалась, вот меня и понесло куда-то. Прости меня, Настена. Надеюсь, с Ингой ничего такого не случится.
— На все воля божья, — ответила Настя.
— Да, наверно, — ответил он устало. — Отдыхай, дочь. Может, завтра увидимся.
— Да, может быть. Пока, папа.
Настя положила телефон на стол и вздохнула. В кухне снова воцарилась тишина, нарушаемая только потрескиванием дров в печке.
— Все в порядке? — спросила Мара, отодвигая тарелку с запеканкой.
— Да... вроде... — Настя нахмурилась. — Только что-то с папой странное. Он обычно так не разговаривает.
Яночка подняла глаза от тетради:
— Может, он тоже под ее влиянием был?
— Чьим? — резко обернулась Настя.
— Ну, твоей мачехи. Она же через зеркала действовала.
— Не знаю, может быть, — покачала головой Настя.
— У твоего папы сейчас рвутся с ней связи — это во-первых, во-вторых, может, он действительно за тебя переволновался, и в-третьих — просто устал. Так что не забивай себе голову, — попыталась успокоить ее Мара.
— Вы так спокойно обо всем этом говорите, а мне не верится, что ее больше нет.
— Радость моя, если бы я знала, что все это произойдет, то я бы на порог тебя не пустила, и помощнику запретила у тебя брать заказ. Ты же помнишь, на что ты сделала заказ?
— Да, помню, — опустила глаза Настя.
— Твоя змея подколодная чуть не угробила меня и моих родных, она убила твою мать, собиралась убить тебя, чтобы забрать себе твое здоровье, твои годы жизни, твою красоту. Она хотела забрать у тебя все, а ты бы через пару месяцев лежала в гробу красивой невестой, — холодным тоном выговаривала Мара.
От ее голоса посуда задрожала на столе и зазвенели стекла в буфете.
— Мамочка, не надо, — Яночка взяла Мару за руку, и та сразу успокоилась.
— Да, хорошо, милая, я не буду больше шуметь.
— Ты чего хочешь-то, — вдруг обратился к Маре до этого молчавший Юра. — Она ей больше года мозги промывала. Естественно, новая информация плохо усваивается.
Настя сжала кулаки, чувствуя, как в груди поднимается горячая волна гнева и растерянности.
— Я не защищаю ее! — вырвалось у нее. — Просто... если она действительно ушла, почему я до сих пор чувствую, будто что-то не так?
Мара переглянулась со Светиком, затем медленно поднялась и подошла к окну. За стеклом бушевала метель, белые вихри сливались с темнотой.
— Потому что ее следы еще не стерлись, — тихо сказала она. — Зеркала, заговоры, привязки... Все это не исчезает в одно мгновение. Особенно если...
— Если что? — Настя встала, сердце бешено колотилось.
— Если она долго и планомерно пыталась тебя извести, используя разные ритуалы и заговоры, — закончила Мара, поворачиваясь к ней.
— Да, ты права, — кивнула Настя. — Я так от всего этого устала. Я... я просто не понимаю, как могла не заметить. Она же была такой... нормальной. Готовила, убирала, заботилась обо мне, когда я болела, поддержала, когда не стало мамы.
— И именно поэтому ты не замечала, как слабеешь, — тихо сказала Мара. — Настоящие проклятия редко выглядят страшно. Они прячутся в мелочах: в стакане чая, в подаренном зеркальце, в ласковых словах.
Светик дожевал кусок пирога и допил чай.
— Если все поели, то может, мы будем выдвигаться в сторону дома? — спросил он. — Хочется выспаться в своей постели, прости, Юра.
— Ты знаешь, я люблю дочь и внучку, и ты во мне не вызываешь отторжения, но у меня тоже есть своя личная жизнь. Так что я не против, если вы свалите все из моего дома, — парировал Юра.
— Вот и договорились, — улыбнулась Мара.
В течение пяти минут все убрали со стола, собрались и уехали в дом Мары.
В эту ночь все спали спокойно, никто ни к кому не приходил, не пугал и не рассказывал страшные вещи.
Рано утром обитателей дома разбудил звонок телефона. Сонная Настя взяла трубку. На экране — «Папа». Она нажала на ответ, предчувствуя недоброе.
— Алло? Папа?
В трубке — долгая пауза, потом глухой, неестественно ровный голос отца:
— Настена... Инга умерла.
У Насти перехватило дыхание. В ушах зазвенело. Она не понимает, должна ли она чувствовать облегчение или ужас.
— Как... что случилось?
— Не знаю. Нашел ее в своей постели. Зеркало... разбито. Она... — его голос дрогнул, — Она будто высохла изнутри.
— Папа, ты где сейчас? - спросила Настя.
— В квартире. Тут полиция, врачи. Ты когда дома появишься? Ты мне очень нужна.
— Через час где-то, сейчас перекушу и приеду.
— Я буду ждать, — ответил он и сбросил звонок.
Настя вышла из комнаты и поплелась в ванную. Она громко зевнула и принялась умываться.
— Значит, Яночка не обманула, Инга и правда умерла, — вздохнула она.
Она спустилась вниз в кухню. Там уже над завтраком колдовал Светик.
— Плохие новости? — спросил он с участием.
— Да, — кивнула она. — Мне нужно ехать, помочь отцу.
— Гроб, который ты заказала, можно отдать твоей мачехе, все равно он тебе не скоро пригодится, — позади послышался голос Мары. — Да и памятник могу отдать со скидкой. Хотя сначала ставят что-то легкое, а потом через год только что-то монументальное.
— Да, спасибо, — кивнула задумчиво Настя. — Сколько я вам должна за все?
— Честно? Я не знаю, — пожала плечами Мара.
— Я переведу вам столько, сколько планировала потратить на похороны, — сказала Настя.
— Я не против, — согласилась с ней Мара.
Настя медленно допила чай, чувствуя, как горячая жидкость разливается по телу, прогоняя остатки сна. За окном медленно поднималось солнце, и казалось невероятным, что где-то в этом же мире лежит мертвая женщина — та самая, что еще вчера казалась такой живой и опасной.
— Тебя проводить? — спросила Мара, вставая из-за стола.
— Нет, спасибо, я сама.
Настя кивнула и поднялась наверх собираться. В своей комнате она остановилась перед зеркалом — обычным, без чертополоха и зловещих отражений. «Инга мертва. Значит, это правда конец?» Но почему-то внутри оставался холодный комок тревоги.
Через полчаса она уже ехала по заснеженной дороге в город. Машина свернула на знакомую улицу. Впереди показался дом отца. У подъезда стоял его автомобиль, скорой и полицейских уже не было.
Настя глубоко вдохнула и открыла дверь.
«Папа... как он там?»
Она вошла в квартиру и сразу прошла в кухню. Там за столом сидел отец и тупо смотрел в одну точку.
— Папа? — окликнула она его.
— Да, — он повернулся к ней. — Ее больше нет, — тихо проговорил мужчина. — Я не понимаю, что произошло. Там это огромное зеркало — оно разлетелось на осколки. Какие-то свечи, огарки. Я ничего не понимаю. Я просил не ставить это жуткое зеркало к нам в комнату, а она меня не послушалась. И ведь Инга была еще так молода!
— Где она?
— Ее уже увезли в морг. Я не могу тут находиться.
Он помотал головой в разные стороны.
— Поедем в наш дом, — позвала его Настя. — А в квартиру потом вызовем клининг, и они все уберут.
— Хорошо, да, поехали. Но надо, наверно, организовать похороны, гроб там, памятник и все такое.
— Я кое-что покупала для себя, могу отдать для нее, — ответила Настя.
Она помогла отцу встать и повела его из жуткой квартиры. Ей было жалко его.
— Ну вот и пригодятся все мои приготовления к похоронам, — пробормотала себе под нос Настя.
А в это время Мара у себя в мастерской рассматривала роскошный памятник из черного мрамора в виде зеркала, в котором отражалась высокая статная женщина в белом платье, протягивающая руку вперед. Даты жизни и смерти уже были выбиты на камне.
Автор Потапова Евгения