Кира протирала пол в коридоре, когда раздался звонок в дверь. Она глянула на часы — было без двадцати десять. Воскресенье. Обычно в это время она готовила обед. Но сегодня всё сдвинулось. С утра завозили материалы на ремонт кухни, потом долго разбирали старую мебель.
— Саш, мы кого-то ждем? — крикнула она мужу, который как раз пытался разобраться в новой вытяжке.
— Нет. У меня руки в проводах, — откликнулся тот. — Посмотри, кто там.
Кира вытерла руки о старую майку и подошла к двери. За ней стояла свекровь — Раиса Анатольевна — с улыбкой до ушей. Рядом — молоденькая девушка с большим чемоданом, рюкзаком и скрученной в рулон спортивной сумкой.
— Здравствуй, Кирочка! — звонко сказала свекровь. — А мы к вам!
Кира замерла.
— Здравствуйте… А мы?
— Вот, знакомься. Это Алина, моя племянница. Дочка двоюродной сестры из Пензы. Приехала в Москву поступать. Помнишь, я говорила, как тяжело им там с деньгами?
— В общих чертах, — медленно ответила Кира, не спуская глаз с чемодана.
— Ну вот. Так получилось, что с жильём — проблема. А у вас же комната свободная.
— Она не совсем свободная, — тихо сказала Кира.
— Ну что ты, — Раиса Анатольевна хихикнула. — У вас же там вещи не нужные и тренажёр. Всё убирается. Я помогу, вместе разберёмся. А Алиночка — девочка хорошая, скромная.
Алина смотрела в пол и выглядела явно не в своей тарелке.
— Проходите, только у нас ремонт, — Кира сделала шаг в сторону, но в груди уже всё кипело.
Саша вышел в коридор, увидел родню и сразу оживился.
— Мама! Привет. Алиночка? Как же ты выросла, я тебя помню совсем малышкой.
— Здравствуйте, — слабо улыбнулась девушка.
— Я поставлю её вещи в ту комнату, где раньше был рабочий кабинет. А теперь походу кладовая, чего тут только нет, — бодро продолжила Раиса. — Она совсем ненадолго, пока найдём недорогое жильё или поступит и получит общежитие. Ну, недельку-две.
Кира переглянулась с мужем, тот лишь пожал плечами.
— Это же не навсегда, — шепнул он ей. — Поможем людям.
— Саша, у нас ремонт, — напомнила она, стараясь не повышать голос. — Как-то не удобно принимать гостей.
— Придумаем что-нибудь. Всё решаемо. В зале поспит на диване.
Раиса Анатольевна уже распаковывала вещи племянницы, давая указания девушке: «Вот сюда футболки, а это — на полку…»
Кира пошла на кухню и налила себе воды. Глоток не прошёл. Что-то внутри сжалось, как будто кто-то тайком от неё принял важное решение и теперь весело играл в семейную идиллию.
Ужин прошёл в странной атмосфере. Раиса всё рассказывала о дальних родственниках, Саша поддерживал разговор, Алина ела молча. Кира делала вид, что ей всё равно.
Но уже ночью, когда муж заснул, она лежала с открытыми глазами. В голове крутились фразы: «всего на недельку», «такая скромная», «свободная комната»…
А наутро Раиса снова была на пороге — с сумкой с продуктами и планом расстановки мебели.
— Я подумала, — сказала она, перекладывая крупы в ящики. — Надо бы Алиночке полочку в ванной. Ну и график уборки составим. Чтобы всё по-честному.
— Мы как-то без графика жили, — тихо ответила Кира.
— Ну это когда вы вдвоём. А теперь нас трое, надо учитывать интересы всех.
— Нас трое? — уточнила Кира. — Разве вы теперь с нами живёте?
— Я — нет, конечно! — засмеялась Раиса. — Но я же помогаю. И мне важно, чтобы всё было уютно.
Кира сжала губы. Потом закрыла шкаф и вышла из кухни.
Во второй половине дня, когда она вернулась с работы, Алина была дома. На кухне стояли грязные тарелки, в прихожей — две коробки с вещами.
— Ты не против, если я тут побуду до вечера? — спросила девушка. — Меня тётя Раиса попросила кое-что разобрать.
— Конечно, — кивнула Кира. — Только, пожалуйста, аккуратнее с коробками. У нас плитка новая, легко царапается.
— Я осторожно, — быстро отозвалась Алина.
Саша пришёл поздно. Кира уже готовила ужин.
— Мама сегодня привозила какие-то вещи? — спросила она, нарезая огурцы.
— Да, кажется, Алина попросила старые книги и одежду.
— Просто у нас уже места нет. Её коробки стоят посреди коридора.
— Ничего, я уберу.
— Саша, — Кира развернулась к нему. — Ты понимаешь, что эта «неделька» уже не выглядит как неделька?
Муж пожал плечами.
— Я не против, чтобы помочь. Но неужели нельзя было хотя бы спросить меня?
— Ну, ты бы что сказала?
— Нет. Я бы сказала «нет». Потому что это моя квартира. Потому что я здесь живу. И хочу знать, кто сюда входит.
Он не ответил. Только вздохнул и ушёл в комнату.
А Кира ещё долго сидела на табуретке, чувствуя, как под кожей растёт что-то неприятное — как щепка, которую не вытащили вовремя.
Она попыталась отмахнуться: «Сейчас ложусь спать, утром проснусь, всё уладится». Не уладилось.
Утро понедельника началось с того, что Алина заняла ванную почти на сорок минут. Кира стучала несколько раз, но в ответ слышалось лишь стеснённое «минутку». Она чуть не опоздала на автобус до офиса.
В течение дня Кира поймала себя на мысли, что не может сосредоточиться на проекте: в голове крутилось, сколько ещё продержится эта «неделька».
Вечером, зайдя домой, она обнаружила на полу новые коробки. Раиса Анатольевна, оказалось, привезла племяннице микроволновку из своей дачи: «Так удобнее, чтобы не стоять у плиты».
— Где ты её поставишь? — спросила Кира, оглядывая кухню.
— Пока стоит в коридоре, — ответила Алина. — Тётя сказала, вы придумаете.
Кира почувствовала, как у неё запульсировало в висках.
Позже, когда Саша залез под раковину чинить сифон, Кира начала разговор:
— Саша, давай определимся со сроками.
— Да не парься ты, — вздохнул он. — Подадут документы — получат общежитие.
— Знаешь, сколько людей получают общежития в первом семестре? — спросила Кира.
Он пожал плечами.
— Процентов двадцать, при хорошем раскладе. Ты готов, чтобы Алина жила у нас полгода?
Саша помялся:
— Мама же сказала, у них тяжёлые обстоятельства.
— А у меня тяжёлые нервы, — резко отвечала Кира, но сразу смягчилась. — Я не против помогать, но почему всегда ценой нашего комфорта?
Следующие дни Кира превратилась в человека-таймер. Сколько времени Алина проводит в ванной, сколько занимает стиралку, сколько мелочи исчезает из кошелька, оставленного на тумбочке. Конфликт зрел, как грозовая туча.
В пятницу утром Кира увидела, что на двери её рабочей комнаты висит листок бумаги:
«Не входить, занято до 15:00. Онлайн-экзамен».
Она открыла дверь — Алина сидела за её ноутбуком.
— Это мой компьютер, — тихо сказала Кира.
— Тётя сказала, можно взять.
— Надо было спросить у меня, — сдержанно заметила Кира.
Алина смутилась.
— Извините. Просто очень нужно.
Кира вышла и плотно прикрыла дверь. У неё тряслись руки.
Днём Раиса Анатольевна появилась снова, с папкой документов и каким-то мужчиной средних лет.
— Это Игорь Петрович, — сияла свекровь. — Он работает в агентстве недвижимости.
Кира почувствовала, как пол уходит из-под ног.
— Зачем агент недвижимости у нас дома?
— Посмотрит комнату! — сказала свекровь будто о погоде. — У него есть надёжный постоялец. Снимет у вас угол, а аренда будет покрывать Алинину учебу.
— Подождите, — остановила её Кира. — Комната не сдаётся.
Раиса Анатольевна махнула рукой:
— Да что ты, Кирочка! Сдаётся, если мы решили.
— Мы не решали, — спокойно произнесла Кира, но внутри бурлило.
Игорь Петрович оглядывал стены, мерил шагами площадь.
— Планировка удобная, — заметил он профессиональным тоном.
— Выйдите, пожалуйста, — Кира повернулась к нему.
— Я… — он замешкался.
— Квартира частная, — сказала Кира чётко. — Осмотр не согласован. Покиньте помещение.
Он переглянулся со свекровью:
— Раиса Анатольевна, я…
— Игорь, позже, — сказала та сквозь зубы, пытаясь сохранить улыбку.
Когда мужчина ушёл, свекровь прищурилась:
— Ты ставишь палки в колёса родне?
— Я защищаю своё жильё.
— Жильё сыну тоже принадлежит, — холодно заметила Раиса.
— Это моё добрачное, — ответила Кира.
Свекровь подняла брови.
— Он в эту квартиру душу вкладывает. И что же, ты делить не собираешься?
Кира вдохнула, чувствуя, как грудь стягивает гнев:
— Саша знал, на что идёт. Вы — тоже знаете.
— Неблагодарная, — прошептала Раиса, сжимая сумку.
Кира ничего не ответила.
Вечером Саша вернулся, и взгляд жены встретил его в коридоре.
— Мама приводила агента, — сказала она.
— Какого агента?
Кира рассказала подробности. Саша сел за стол и потёр лицо:
— У меня такой день был сумасшедший, а тут ещё это…
— Ты понимаешь, твоя мать готова решать вопросы за моей спиной.
— Да вижу я.
— И что мы будем с этим делать?
Он молчал, потом поднял глаза:
— Давай сядем втроём и обсудим: ты, я, мама.
— Хорошо, — ответила Кира, — но сразу скажи ей: комната не сдаётся.
Саша кивнул.
В субботу днём Раиса приехала снова. Принесла домашние торты, стараясь создать тёплый настрой. Кира поставила угощение на стол, но сама не села.
— Мама, — начал Саша, — мы решили, что комнату сдавать не будем.
Свекровь моргнула:
— Я не понимаю, чего вы упрямитесь? Вы же все равно там не находитесь!
— Нам посторонние в доме не нужны, — спокойно ответила Кира. — И это мой рабочий кабинет.
— Кабинет! — съязвила Раиса. — Широко живёшь.
— Мама! — предупредил Саша.
— Что мама? Семье помогать надо! — не сдержалась Раиса. — Сынок, ты забыл, как я тебя растила?
— Помню, и благодарен. Но теперь мы живём сами.
Свекровь стукнула ладонью по столу:
— Я знала, что она тебя переубедит! Выставит всё в плохом свете.
Кира чётко произнесла:
— Здесь решение принимаю я. И не нужно переходить черту. Вы тут тоже гостья. Не нужно раздавать указаний.
Раиса вскочила:
— Понятно. Я чужая тут. Бедному ребенку, угол пожалели.
— Это не так, — сказал Саша. — Нужна, но по-другому. Без лишнего вмешательства.
Свекровь взяла сумку:
— Ладно. Я поеду.
И ушла, оставив за собой запах ухоженных духов и ощущение надвигающейся бури.
Через час пришла Алина, красная после слёз:
— Я разговаривала с тётей. Она сказала, что я вам мешаю.
Кира встретила её на пороге, вздохнула:
— Ты не мешаешь, если соблюдаешь правила. Но я не буду жить в собственном доме, как в чужом. Тебе же дадут общежитие?
Девушка ничего не ответила, молча пошла и легла на диван.
В тот вечер Кира долго писала на бумаге список пунктов: сроки, график, ограничения. Внизу — жёсткая строка:
«Комната не сдаётся. Даже для родственников».
Такой жирный штрих закрывал лист, который Кира прикрепила на дверь рабочей комнаты. Она перечитала эту фразу, словно пароль для собственной территории, затем убрала прищепку и выдохнула. Надо кончать с безвольным ожиданием.
Она позвонила подруге-юристу, чтобы уточнить детали договора дарения на квартиру, подготовила ксерокопии брачного договора и проверила, что жилплощадь полностью оформлена на её имя. Потом написала мужу:
«Нам нужно обсудить, тема касается квартиры».
Саша ответил спустя час: «Давай вечером».
К вечеру Раиса Анатольевна снова объявилась, натягивая улыбку, которая трещала над раздражением. За её спиной — Алина, сжавшая тетрадь.
— Мы пришли к соглашению, — объявила свекровь, не приветствуя хозяйку. — Алина будет платить вам символические деньги, чтобы вам не казалось, что всё происходит задаром. У вас же спокойнее и мать не будет переживать.
Кира вдохнула:
— Я не принимала ваше предложение.
— Ну сколько ж можно упираться? — сердито прошипела свекровь. — Учти семейные обстоятельства!
— Я учитываю, — спокойно ответила Кира. — Поэтому даю три дня на поиск другого жилья.
Алина побледнела.
— Три дня?
— Университет располагает списком частных общежитий, — объяснила Кира.
— Тётя, — тихо дёрнула её тетрадь племянница, — может, правда попробовать?
— Не смей! — вскинула голос Раиса. — Это несправедливо! Там ужасные условия.
Тут дверь открыл Саша. Он снял куртку, оглядел трёх женщин и положил документы на тумбочку.
— Мама, — спокойно начал он, — мы решили, что комнату сдавать не будем.
Свекровь моргнула:
— Я не понимаю, чего вы упрямитесь? Вы же всё равно днем на работе! Девочка будет спокойно заниматься.
Свекровь стукнула ладонью по столу:
— Я знала, что она тебя настроит против семьи!
Кира чётко произнесла:
— Никто никого не настраивает. У каждого свои границы.
Раиса вскочила:
— Понятно. Но я тебя по-другому воспитывала.
И ушла хлопнув дверью.
На следующий день за столом было напряжённо. Саша молчал, Алина перебирала макароны вилкой, не поднимая глаз.
Кира положила на стол два экземпляра распечатанного списка.
— Прочитайте, пожалуйста. И если согласны — подписываем.
Саша удивлённо поднял брови:
— Это прям как договор?
— Почти, — кивнула Кира. — Чтобы потом никто не говорил, что не знал.
Алина читала медленно, губы шевелились. На середине остановилась.
— Простите, — тихо произнесла она. — Но мне неуютно это всё подписывать. Я не квартирант.
Кира кивнула.
— Я понимаю. Но и я не хозяйка коммуналки. Я — хозяйка своей квартиры.
Девушка встала.
— Я подумаю, — сказала и ушла в комнату.
Саша налил себе воды и заговорил после долгой паузы:
— Не слишком ли жёстко?
— А тебе понравилось, что твою жену никто не спрашивает, когда приводят посторонних и планируют сдать комнату? — спокойно ответила Кира.
— Понимаю… Просто мама…
— Мама взрослая женщина. И Алина — не маленькая. Если уж приехала, пусть уважает чужое пространство.
Вечером Кира услышала, как Саша разговаривает с матерью по телефону. Его голос был жёсткий, резкий. Он не кричал — но и не мямлил, как прежде. Это была новая интонация. Кира почувствовала, как внутри что-то оттаяло.
Через день Алина подошла с листком в руках.
— Я подписала, — коротко сказала она. — И я подала документы в общежитие. Если повезёт — через месяц перееду.
Кира кивнула.
— Спасибо, что поняла.
С того дня жизнь вошла в тихое русло. Алина соблюдала распорядок, убирала за собой, перестала занимать ванную на час. Саша старался чаще бывать дома. Они даже как-то сели втроём за вечерний фильм, правда, без особой теплоты. Но хотя бы без напряжения.
Раиса Анатольевна звонила редко. Но каждый звонок заканчивался одной и той же фразой:
— Ты стал совсем другим, Сашенька. Чужим.
Он обычно молчал в ответ.
Однажды Кира услышала, как он сказал в трубку:
— Я стал не чужим. Я стал взрослым.
Вечером, уже перед сном, он подошёл к Кире и сел рядом.
— Ты знаешь… Я раньше думал, что ты перебарщиваешь. Что мама просто волнуется, как все матери.
Кира не ответила, лишь ждала продолжения.
— Но теперь я вижу: она пыталась построить у нас свою маленькую империю. Без спроса, без границ. А ты — единственная, кто сказал «стоп».
Кира сжала его руку.
— Я не против семьи. Я против вторжения.
В середине сентября Алина съехала. Неожиданно рано. Позвонили из института — нашлось место в общежитии после отчисления одного студента.
Кира помогала ей собирать вещи.
— Извините, если что-то делала не так, — тихо сказала девушка, затягивая ремень чемодана.
— Спасибо, что попыталась услышать, — сдержанно улыбнулась Кира.
Когда Алина ушла, квартира наполнилась пустотой, но приятной. Воздух стал легче, как будто стены выдохнули.
Кира открыла ту самую комнату. Больше никаких чужих коробок, расписаний на дверях и затёртых кроссовок в углу.
— Как думаешь, что сюда вернуть? — спросила она у Саши. — Стол или велотренажёр?
— А может, ты просто поставишь туда кресло и будешь отдыхать? — предложил он.
Кира усмехнулась.
— Может быть. Но всё-таки начну с полки. Для себя.
Отношения с Раисой Анатольевной не наладились окончательно. Она звонила, поздравляла с праздниками, но приезжать перестала. Пару раз звала в гости — формально, без прежнего нажима.
Кира больше не чувствовала раздражения. Не злилась. Просто поставила точку.
Однажды на семейном обеде у дальней родни кто-то снова заговорил про «просторную квартиру у Киры».
Саша засмеялся:
— Комнат свободных нет. Даже для родственников.
Кира улыбнулась. И на этот раз — с полной уверенностью, что её услышали.