Александр уже неделю ходил мрачнее тучи, а вчера вечером выдал:
— Я съезжаю к Вике.
Вот так. Без объяснений, без извинений. Просто — съезжаю. Будто сообщил о походе в магазин.
Лариса тогда даже не удивилась. Наконец-то этот театр абсурда закончится.
Она знала про Вику. Рыжая секретарша из его офиса, на пятнадцать лет моложе. Знала и молчала — берегла семью, как дура. А может, просто боялась остаться одна с ребёнком.
— Данечка, иди обедать! — позвала она сына.
Мальчик помчался к ней, оставляя на полу песочные следы. Лариса машинально взяла веник. Убирать, готовить, стирать — её жизнь крутилась вокруг этих простых дел. А Александр? Он строил карьеру, встречался с клиентами, зарабатывал деньги.
Их деньги, как она думала раньше.
За обеденным столом Данька что-то весело лепетал про детский сад и воспитательницу тётю Свету. Лариса кивала, улыбалась, а сама думала: что теперь? Её зарплата библиотекаря — копейки.
Александр всегда говорил:
— Зачем тебе работать? Я же обеспечиваю семью.
Обеспечивал. А теперь?
Телефонный звонок прервал её мысли. На экране высветилось: «Саша».
— Алё, — бросила она в трубку.
— Лара, нам надо поговорить. Серьёзно поговорить.
Голос мужа звучал официально, как на деловых переговорах.
— Говори.
— Не по телефону. И не хочу, чтоб Данька слышал. Встретимся в кафе «Европа», что на площади. Через час.
И отключился.
Лариса посадила Данька к соседке тёте Вале — спасибо ей, всегда выручала. Собралась и поехала на встречу с мужем.
Александр уже сидел за столиком, листал телефон.
— Садись, — кивнул он на стул напротив. — Я заказал тебе капучино.
Как мило.
— Слушаю тебя, — сказала Лариса, устраиваясь поудобнее.
Александр отложил телефон, посмотрел на неё серьёзно:
— Лар, я не буду ходить вокруг да около. Мы разводимся. Это понятно. Но есть нюансы, которые нужно обсудить.
— Какие нюансы?
— Алименты. — Он произнёс это слово с такой интонацией, будто речь шла о чём-то неприличном. — Так вот... алиментов не получишь ни копейки.
Лариса моргнула. Не поняла.
— То есть как?
— А вот так. — Александр откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди. — У меня нет официального дохода. Я теперь работаю по договорам, понимаешь? А Данька — он же не голодает. Ты его кормишь, одеваешь.
— На какие деньги?! — не выдержала Лариса.
— Это твои проблемы. Я тебе ни копейки не дам.
Мир вокруг неё покачнулся. Вот оно — истинное лицо человека, с которым она прожила шесть лет.
Когда добрые слова не помогают, поможет добрый юрист
Первые три дня после того разговора Лариса ходила как в тумане. То плакала, то злилась, то снова плакала. Данька тянул её за рукав:
— Мама, почему ты грустная? Папа больше не придёт?
Как объяснить трёхлетке, что папа предпочёл молоденькую секретаршу? Что решил экономить на собственном сыне?
— Папа занят, солнышко, — шептала она, обнимая мальчика.
Но внутри всё кипело. «Ни копейки не дам!» — эти слова звучали в голове, как заезженная пластинка.
На четвёртый день позвонила сестра Оксана:
— Ларка, хватит киснуть! Иди к юристу. Немедленно.
— Какой толк?
— А ты что, совсем дура? — оборвала её Оксана. — Закон есть закон. У ребёнка есть права!
Лариса вздохнула. Сестра была права. Нужно хотя бы попытаться.
Юридическая контора располагалась в центре города. Лариса долго стояла перед входом, собираясь с духом. Наконец решилась.
Ирина Владимировна оказалась женщиной лет пятидесяти, с внимательными глазами и крепким рукопожатием.
— Рассказывайте, — сказала она, усаживая Ларису в кресло.
История излилась сама собой. Про Вику, про развод, про циничные слова мужа.
— А где вы жили в браке? — вдруг спросила юрист.
— В квартире... в нашей квартире, — запнулась Лариса.
— На кого оформлена недвижимость?
— Не знаю точно. Александр всегда говорил, что это семейное имущество.
Ирина Владимировна что-то быстро записала в блокнот.
— Принесите документы на квартиру. Все, какие найдёте.
Сюрприз из бабушкиного сундука
Дома Лариса перерыла все ящики. В самом дальнем углу антресолей нашла папку с документами. Листала, листала... и вдруг остановилась.
Свидетельство о праве собственности. На её имя!
Как же так?
Память медленно всплывала кусочками. Да, точно! Когда они покупали квартиру, Александр сказал:
— Лар, оформим на тебя. У меня проблемы с налоговой.
А потом он как-то незаметно стал называть квартиру своей. И она привыкла, не задумывалась.
— Мамочка моя! — прошептала Лариса, прижимая документ к груди.
На следующий день она примчалась к Ирине Владимировне с горящими глазами.
— Ну что, нашли? — улыбнулась юрист, глядя на её взволнованное лицо.
— Нашла. — Лариса протянула свидетельство.
Ирина Владимировна внимательно изучила документ, потом посмотрела на Ларису:
— Поздравляю. Квартира ваша. Но поскольку она приобретена в браке, является совместно нажитым имуществом.
— То есть?
— То есть ваш муж имеет право на половину. Если вы разводитесь мирно. А если нет...
В глазах юриста блеснули хитрые огоньки.
Месть — блюдо, которое подают холодным и через суд
Лариса решила дать Александру последний шанс. Позвонила ему:
— Саш, давай поговорим ещё раз. Про алименты.
— Лара, мы уже всё обсудили. Не морочь голову.
— Подумай о сыне.
— Я думаю! Именно поэтому не буду платить какие-то липовые алименты. Данька живёт с тобой в моей квартире, чего ещё надо?
— Саша, а ты документы на квартиру когда-нибудь читал?
— А что их читать? Я же покупал. — В голосе послышалось раздражение. — Лара, заканчивай эту тему. Я сказал — не дам ни копейки, и точка.
Лариса медленно положила трубку. Всё. Хватит быть тряпкой.
На следующее утро она снова сидела в кабинете Ирины Владимировны.
— Подаём на алименты и на раздел имущества одновременно, — сказала юрист, потирая руки. — Думаю, ваш супруг очень удивится.
— А если он откажется съезжать?
— Тогда квартиру продадим через суд и разделим деньги. По закону.
Лариса представила лицо Александра, когда он узнает об этом. И впервые за много дней улыбнулась.
Когда жадность наказывает сама себя
Судебная повестка дошла до Александра через неделю. Он позвонил Ларисе в ярости:
— Ты что, совсем сбрендила?! Какой ещё раздел имущества?
— А ты документы почитай, — спокойно ответила она. — Очень познавательное чтение.
Долгая пауза.
— Ладно... — голос Александра сдулся. — Может, договоримся? Я согласен платить... ну, символически...
— Поздно, дорогой. Увидимся в суде.
И положила трубку. Даже странно было — откуда взялась эта уверенность?
Как явиться в суд и повергнуть врага наповал
Ирина Владимировна ждала у здания суда. В руках у неё была толстая папка с документами.
— Готовы? — спросила она, окидывая Ларису оценивающим взглядом. — Отлично выглядите. Увереннность — половина победы.
— А что, если он передумает? Согласится на алименты?
— Поздно пить боржоми, — усмехнулась юрист. — Поезд ушёл.
В зале суда было прохладно и торжественно. Лариса села на своё место, оглянулась. Александра ещё не было.
Он появился в последний момент — растрёпанный, явно не выспавшийся. Рядом с ним семенил щуплый мужичок в помятом костюме. Видимо, адвокат.
Судья — строгая женщина средних лет — вошла в зал. Все встали.
— Слушается дело о расторжении брака и разделе имущества супругов Ковалевых...
Когда правда оказывается больнее вымысла
Первым слово взял адвокат Александра. Говорил он долго и путано, что-то про моральный облик истицы и необоснованные претензии.
Потом встала Ирина Владимировна. И началось представление.
Александр побледнел. Его адвокат что-то нервно шептал ему на ухо.
— Кроме того, — продолжала Ирина Владимировна, — ответчик проживает в квартире, принадлежащей истице. Документы прилагаются.
Она торжественно положила на стол судьи свидетельство о собственности.
В зале повисла тишина.
Момент истины, или как лопается мыльный пузырь
Судья внимательно изучила документ. Потом подняла глаза на Александра:
— Ответчик, вам было известно, что квартира оформлена на супругу?
Александр открыл рот, закрыл, снова открыл. Выглядел как рыба, выброшенная на берег.
— Я, то есть... мы вместе покупали.
— Отвечайте на вопрос. Было известно или нет?
— Да, но...
— Достаточно.
Ирина Владимировна поднялась:
— Ваша честь, истица готова разделить имущество согласно закону. Но поскольку ответчик категорически отказывается от добровольной выплаты алиментов, просим рассмотреть вопрос о принудительной продаже квартиры.
— Что?! — взвился Александр. — Это же, это же подло!
Судья стукнула молотком:
— Ответчик, соблюдайте порядок в зале!
Адвокат дёрнул Александра за рукав, заставляя сесть. Но тот был уже не в себе:
— Лара, ну ты же понимаешь! Я согласен платить больше!
— Двадцать тысяч! — выкрикнул он. — Нет, тридцать! Сколько хочешь!
В зале зашумели. Судья снова стукнула молотком.
Справедливость восторжествовала
Лариса смотрела на мужчину, с которым прожила шесть лет. Вот он — настоящий Александр. Когда припекло, все маски слетели.
Жалко ли ей его? Немного. Но жальче было себя — ту наивную дуру, которая верила в семейное счастье.
— Ваша честь, — сказала она, поднимаясь, — я не хочу мести. Я хочу справедливости.
Её голос звучал твёрдо и спокойно.
— Если ответчик согласен выплачивать алименты в размере двадцати пяти процентов от всех доходов и освободить квартиру в течение месяца, я готова не настаивать на принудительной продаже.
Александр вскочил:
— Согласен! Согласен на всё!
Судья откашлялась:
— Суд удаляется на совещание.
Когда судья вышла, Ирина Владимировна похлопала Ларису по плечу:
— Отличная работа. Видели, как он сдулся?
Через полчаса судья огласила решение. Всё — как договорились.
Выходя из зала, Лариса почувствовала странную лёгкость.
— Мама! — Данька бросился к ней у выхода. Его привезла тётя Валя.
— Ну что, солнышко, мама всё уладила, — сказала Лариса, подхватывая сына на руки.
— А папа больше не будет жить с нами?
— Нет, милый. Но он будет помогать нам. Обязательно будет.
И вот это уже было правдой.
Три месяца спустя
Алименты приходили исправно — ровно в срок, как часы. Двадцать тысяч каждого десятого числа. Александр больше не звонил с жалобами на жизнь и просьбами о снисхождении.
— Мам, а можно мне ещё деталек? — высунулся из комнаты сын.
— Конечно, солнышко.
Теперь она могла сказать «можно» и не переживать о семейном бюджете. Даня ходил в хороший садик, у него появились новые игрушки, а главное — мама больше не плакала по вечерам.
Неделю назад Лариса встретила Александра возле детского сада. Он выглядел усталым. Рыжая Вика, видимо, оказалась не такой уж сладкой, когда пришлось платить за её содержание из собственного кармана.
— Лар, — сказал он тогда, — может, зайду к Данечке на день рождения?
— Зайди. Он скучает по папе.
И это была правда. Она не собиралась мстить и настраивать сына против отца. Пусть Данька сам разберётся, кто есть кто.