С громким лязгом стальная дверь захлопнулась за спиной Анны. Она прижалась к прохладной стене подъезда, пытаясь унять сбившееся дыхание. В кармане куртки пальцы нервно сжимали телефон — четыре пропущенных вызова от мужа и несколько непрочитанных сообщений. Открывать их не было никакого желания.
Шесть лет. Шесть долгих лет Анна старалась стать частью семьи Алексея. Шесть лет она улыбалась, уступала, искала компромиссы, но каждый раз чувствовала, как внутри что-то угасает. Сегодня её терпение лопнуло.
Всё началось с наследства от бабушки. Анна росла в скромной семье, где каждая копейка имела значение. Бабушка Вера, женщина с сильным характером и независимым духом, жила одна в небольшой квартире в старом районе города. Анна часто навещала её, помогала с делами, приносила продукты, а по вечерам слушала её рассказы о прошлом. Вера не любила сантиментов, но внучку ценила по-своему — строго, но искренне.
— Запомни, Анечка, — говорила она, помешивая чай в старой кружке, — никакая любовь не стоит твоей независимости. Сначала обрети себя, а потом уже думай о семье.
Анна кивала, но в душе считала бабушкины слова слишком резкими. В двадцать лет она встретила Алексея — обаятельного, уверенного парня из состоятельной семьи, студента известного университета. Он покорил её вниманием, широкими жестами и обещаниями светлого будущего. Бабушка Вера, увидев его однажды, нахмурилась и промолчала.
Когда через год Анна объявила, что выходит замуж, бабушка выслушала её молча, а потом сказала:
— Это твой выбор, девочка. Но квартиру я оставлю тебе. И только тебе. Это твоя страховка.
Анна тогда отмахнулась. Какая страховка? Они с Алексеем будут счастливы, всё будет иначе.
Бабушка ушла из жизни неожиданно, через четыре года после свадьбы. К тому времени жизнь Анны изменилась. Алексей, устроившийся в крупную фирму благодаря отцу, всё чаще пропадал на работе. Его мать, Елена Павловна, дама с безупречной причёской и холодной улыбкой, любила являться без предупреждения и раздавать советы по домоводству. Отец Алексея, сдержанный и немногословный, смотрел на невестку так, будто оценивал её по невидимой шкале.
— Ты должна быть благодарна, что попала в нашу семью, — нередко повторяла Елена Павловна. — У нас статус, традиции. Алексей мог выбрать кого угодно, но выбрал тебя.
Анна работала бухгалтером в небольшой компании, пыталась строить карьеру, но постоянно ощущала себя обязанной: обязанной соответствовать, благодарить, играть по чужим правилам.
После смерти бабушки выяснилось, что квартира действительно оформлена на Анну. Алексей, узнав об этом, воодушевился:
— Отлично! Сдадим её, будет дополнительный доход.
Анна робко возразила:
— Может, сначала отремонтировать? Там всё старое, бабушка там десятилетиями жила.
— Зачем тратиться? — отмахнулся он. — Сдадим как есть, найдутся жильцы.
В тот вечер Анна впервые вспомнила слова бабушки о "страховке". Мысль казалась неправильной, но не выходила из головы.
Прошло ещё два года. Отношения с Алексеем становились всё холоднее. Он был поглощён карьерой, встречами, планами. Анна чувствовала себя скорее декорацией, чем женой. Семейные ужины с его родителями превратились в испытание: Елена Павловна постоянно намекала, что Анна "всё ещё" не подарила им внука, хотя время идёт.
— В твои годы я уже растила двоих детей, — говорила она, аккуратно разрезая мясо. — И при этом работала, заметь.
Отец Алексея молча кивал, сын делал вид, что не слышит, а Анна внутренне сжималась, но продолжала улыбаться.
Иногда она ездила в бабушкину квартиру — просто посидеть в тишине, вспомнить детство. Среди старых зан curtains и потёртых стен она чувствовала себя живой. Там не нужно было притворяться, держать осанку, подбирать слова. Алексей злился, называл это "глупой сентиментальностью".
Однажды вечером Анна случайно услышала телефонный разговор мужа. Он не видел её и говорил раздражённо:
— Мам, я же сказал, что с квартирой разберусь. Да, для Данилы это будет идеально. Анна подпишет все бумаги, не переживай.
Данила, младший брат Алексея, только закончил институт и собирался работать в семейной компании. Родители уже давно обсуждали, где он будет жить.
Той ночью Анна не спала. Утром она взяла выходной и поехала в бабушкину квартиру. Сидя на старом кресле, она вдруг осознала, что решает не только судьбу квартиры, но и свою собственную.
На следующий день она сняла все свои сбережения, включая деньги на новый телевизор, и договорилась с ремонтной бригадой. Они заключили контракт на полный ремонт.
— Хочу всё новое, — твёрдо сказала Анна. — Светлые стены, удобную мебель, современную технику.
— Для себя или на продажу? — уточнил мастер.
— Для себя, — ответила она, удивляясь собственной уверенности.
Два месяца она вела двойную жизнь. Алексею сказала, что квартиру сдали, и даже приносила "арендные" деньги, снятые с личного счёта. После работы она мчалась на объект, следила за ходом ремонта, выбирала материалы, спорила с рабочими. Что-то в ней менялось: она стала смелее, решительнее, перестала бояться отстаивать своё мнение.
Дома её ждали холодные ужины и равнодушный муж. Вечерами она думала о своей новой квартире — светлой, уютной, своей. Елена Павловна при каждом удобном случае напоминала, как хорошо всё складывается для Данилы.
— Квартира в хорошем районе, до работы рукой подать, — говорила она. — Ты же понимаешь, Анна, как важно стартовать с комфортом?
Анна кивала, но внутри всё кипело.
Когда ремонт закончился, она купила новую мебель, посуду, шторы — всё для новой жизни. Приходила в пустую квартиру, сидела в тишине и наслаждалась свободой.
Развязка наступила внезапно. В пятницу Алексей вернулся домой в хорошем настроении.
— Завтра привезём вещи Данилы, — объявил он, открывая бутылку пива. — Он переезжает в воскресенье. Мама уже всё организовала.
Анна замерла.
— В какую квартиру?
— В бабушкину, разумеется, — удивился он. — Мы же это обсуждали.
— Нет, — тихо ответила она. — Не обсуждали.
Он отмахнулся.
— Ну, теперь обсудили. Квартира всё равно пустует, а Даниле нужно где-то жить.
— Она не пустует, — сказала Анна, чувствуя, как пульс бьётся в висках. — И жить там будет не Данила.
Алексей впервые посмотрел на неё внимательно.
— Что ты хочешь сказать?
— Я отремонтировала квартиру. И буду жить там сама.
Он рассмеялся, но как-то неуверенно.
— Хватит шутить. Мы обещали родителям помочь Даниле. Он твой брат, в конце концов.
— Я ничего не обещала, — Анна ощутила странное спокойствие. — Это моя квартира. Я решаю.
Ссора вспыхнула мгновенно. Алексей кричал, что она думает только о себе, что его семья столько для неё сделала, что она неблагодарная...
Анна молчала. Она смотрела на мужа и видела чужого человека, с которым прожила шесть лет, но так и не стала близкой.
— Ты с ума сошла? — выдохнул он. — Откуда деньги на ремонт?
— Заработала. И сделала.
— Когда? Как?
Она пожала плечами.
— Последние два месяца. Каждый день.
Алексей смотрел на неё, будто впервые видел.
— И ты мне ничего не сказала?
— А ты спрашивал?
Он схватился за телефон.
— Я звоню маме.
На семейном собрании, устроенном утром в субботу, Анна впервые увидела Елену Павловну в гневе. Всегда сдержанная, она теперь почти кричала.
— Ты рушишь планы всей семьи! Даниле нужно жильё! Это его будущее!
— У меня тоже есть будущее, — спокойно ответила Анна. — Я вложила в эту квартиру свои деньги, и ваш сын не будет там распоряжаться.
— Но в семье всё общее! — вмешался свёкор. — Мы поддерживаем друг друга.
— Когда вы меня поддерживали? — неожиданно для себя спросила Анна. — Когда критиковали? Когда намекали, что я недостойна вашего сына? Когда решали за меня?
Повисла тишина.
— Анна, успокойся, — Алексей попытался положить руку ей на плечо. — Ты расстроена, это понятно. Но давай подумаем здраво. Квартира пустует, а Даниле она нужна...
— Она не пустует. Я переезжаю туда сегодня.
Кричали все. Елена Павловна назвала её эгоисткой, свёкор обвинил в предательстве, Алексей требовал "прекратить этот балаган".
— Вы не понимаете, — сказала Анна, когда они выдохлись. — Шесть лет я пыталась стать вашей. Улыбалась, подстраивалась, молчала. И что? Вы никогда не считали меня равной. Для вас я всегда была той, кому "повезло".
— Неблагодарная, — прошипела Елена Павловна. — Мой сын дал тебе всё!
— Ваш сын, — Анна сделала акцент на этих словах, — дал мне понять, что я ничего не значу. Мои желания, мои планы, моя квартира — всё это можно принести в жертву вашим интересам. Но знаете что? Эту квартиру мне оставил человек, который правда меня любил. Я сделала ремонт на свои деньги. — Она посмотрела свекрови в глаза. — И ваш сын не будет там командовать.
Она встала и пошла к двери.
— Если уйдёшь, не возвращайся! — крикнул Алексей.
Анна обернулась.
— Я и не собираюсь.
В новой квартире пахло свежей краской и свободой. Анна сидела на полу в светлой комнате, глядя, как солнечные лучи скользят по новым обоям. Телефон звонил не переставая, но она не отвечала.
Вечером в дверь постучали. Она знала, что это Алексей, и почти не открыла. Но всё же решилась.
Он стоял на пороге — злой, растерянный, с усталым взглядом.
— Нам надо поговорить, — сказал он.
— Не о чем, — ответила она.
— Анна, ты не можешь просто так всё бросить. У нас шесть лет брака.
— Которые показали, что мы чужие.
Он шагнул вперёд, но она остановила его.
— Не надо, Лёша. Я всё решила.
— Родители считают, что ты сошла с ума.
— Мне всё равно.
Он смотрел на неё долго.
— Ты изменилась.
— Я стала собой.
Когда он ушёл, Анна закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Телефон снова завибрировал — звонок от свекрови. Она улыбнулась и выключила его.
На следующий день она взяла отпуск и поехала на кладбище. У скромного памятника бабушке Вере она тихо сказала:
— Спасибо, бабуля. Ты была права. Я спаслась.
Через полгода жизнь вошла в колею. Анна получила повышение, записалась на йогу, завела собаку. О разводе не жалела. Иногда она думала, как странно устроена жизнь: чтобы найти себя, пришлось себя потерять.
Однажды вечером в дверь позвонили. На пороге стояла Елена Павловна — постаревшая, но всё ещё строгая и собранная.
— Можно войти? — спросила она холодно.
Анна пропустила её. Свекровь оглядела квартиру — светлые стены, новую мебель, уютные мелочи.
— Красиво, — сказала она сдержанно. — Сама всё сделала?
— Да.
Они сели в комнате. Елена Павловна долго молчала, разглядывая Анну, потом вздохнула:
— Алексей женится снова.
Анна кивнула.
— Я рада за него.
— Правда?
— Да. Пусть будет счастлив.
Снова тишина.
— Знаешь, — сказала свекровь, — я не понимала тебя. Думала, ты должна быть благодарна за нашу семью.
— В этом и была ошибка, — тихо ответила Анна. — Любовь — это не долг.
Елена Павловна вдруг улыбнулась — устало, почти тепло.
— Ты сильная. Сильнее, чем я думала. Сильнее, чем я была.
Она встала, поправила пальто.
— Я просто хотела сказать это лично. И, наверное, извиниться.
Когда дверь за ней закрылась, Анна подошла к окну и посмотрела на вечерние огни города. Где-то там осталась её старая жизнь — полная компромиссов и страхов. А здесь, в этой квартире, начиналась новая. Её собственная.
Анна улыбнулась и задернула шторы.