Утро выдалось пасмурным. Тяжелые серые тучи нависали над селом, обещая снова дождь. Стрельцов стоял у окна гостиничного номера, потягивая растворимый кофе из пластикового стаканчика. Вкус был отвратительным, но кофеин помогал собраться с мыслями.
В селе за окном медленно просыпалась жизнь — старушка в цветастом платке вела корову на выпас, местный тракторист возился с техникой у своего дома, дети с портфелями спешили к остановке школьного автобуса. Обычная сельская идиллия, нарушенная убийством в соседней деревне.
Телефон завибрировал. Громов сдержал обещание и прислал информацию — сухие строчки полицейских сводок, но в них Стрельцов видел кусочки мозаики, которые постепенно складывались в общую картину.
Вепрев Семен Михайлович, 37 лет. Три судимости — кража, грабеж, разбой с причинением тяжкого вреда здоровью. Последний срок — 7 лет, освободился условно-досрочно за примерное поведение.
И самое интересное — незадолго до освобождения Вепрев стал свидетелем убийства в колонии. Заключенный Ахмедов зарезал сокамерника в столовой. Вепрев дал показания, благодаря которым Ахмедова приговорили к дополнительному сроку.
«Вот оно что», — Стрельцов отставил кофе и быстро набрал номер Громова.
— Ты просмотрел файлы? — без приветствия спросил полковник.
— Да. Вепрев был свидетелем по делу Ахмедова, — ответил Стрельцов. — Это многое объясняет.
— Именно, — в голосе Громова слышалось удовлетворение. — А теперь самое интересное: Ахмедов входил в группировку, специализирующуюся на ограблениях инкассаторов. Три года назад его банда взяла инкассаторскую машину в Твери. Добыча — пять миллионов. Ахмедова взяли, а деньги не нашли.
Стрельцов почувствовал, как пульс участился:
— И ты думаешь...
— Что Ахмедов мог поделиться информацией о деньгах с Вепревым, — закончил за него Громов. — А потом пожалел об этом, когда тот дал против него показания.
— Но Ахмедов сидит, — заметил Стрельцов. — Он не мог убить Вепрева.
— Зато у него есть брат — Руслан Ахмедов, — Громов помолчал. — И он на свободе.
Стрельцов быстро записал имя:
— Можешь узнать, где он сейчас?
— Уже. Представь себе: Руслан Ахмедов только две недели назад вышел из СИЗО. Сидел там по обвинению в вымогательстве. Но вот что интересно: свидетели вдруг отказались от своих слов. Совсем. Итог? Дело закрыли, а Руслан — на свободе.
— И теперь он ищет деньги брата, — задумчиво произнес Стрельцов. — Это объясняет, почему убили Вепрева, но не забрали деньги. Они просто не знали, где искать.
— Будь осторожен, Саня, — в голосе Громова появилась тревога. — Если Ахмедов действительно в этом замешан, он опасен. Не геройствуй.
— Спасибо за заботу, — усмехнулся Стрельцов. — Я просто проверю эту версию.
— Держи меня в курсе, — серьезно произнес Громов. — И не делай глупостей.
Стрельцов отключился и задумчиво посмотрел в окно. Теперь у него была рабочая версия: Вепрев узнал от Ахмедова, где спрятаны деньги от ограбления инкассаторов. После освобождения забрал свою долю и спрятался в глуши, надеясь пересидеть. Но брат Ахмедова выследил его и убил, не зная, где спрятаны деньги.
Оставался главный вопрос: кто ещё знал о присутствии Вепрева в деревне и мог сообщить об этом Руслану Ахмедову?
Но как эти деньги оказались не так далеко от тела? Как они туда попали? Сам Вепрев их туда кинул или, почуяв беду, оставил и пошел дальше, где его и настиг убийца?
Дом Веретниковых стоял на краю деревни — добротный, с недавно покрашенным забором и ухоженным садом. Было видно, что хозяин вкладывает душу в своё жилище. Стрельцов подумал, что такие люди редко возвращаются к преступной жизни — слишком много есть что терять.
Люся Веретникова встретила его настороженно. Невысокая женщина с усталыми глазами, но с твердым, решительным взглядом. За её спиной прятались двое детей — мальчик лет семи и девочка чуть помладше.
— Егор на работе, — сказала она, не приглашая войти.
— Я знаю, — кивнул Стрельцов. — Хотел поговорить с вами, Людмила Андреевна.
Она колебалась секунду, затем кивнула:
— Заходите. Дети, идите поиграйте во дворе.
Дети с любопытством разглядывая незнакомца, неохотно покинули дом.
— Чай будете? — спросила Люся, когда они сели за стол.
— Не откажусь, — улыбнулся Стрельцов.
Он наблюдал, как она ставит чайник, достает чашки, нарезает домашний пирог. Движения точные, экономные — так двигаются люди, привыкшие много работать.
— Вы думаете, Егор убил того человека? — прямо спросила она, поставив перед ним чашку.
Стрельцов отметил её прямоту:
— А вы как думаете?
Люся села напротив, сложив руки на столе:
— Мой муж не убийца. Он и мухи не обидит. Да, у него было прошлое, но он изменился. Ради меня, ради детей.
— Расскажите мне о Вепреве, — попросил Стрельцов. — Как он вел себя? О чем говорил?
Люся нахмурилась:
— Да почти ни о чем. Молчаливый был. Со мной вежливый, с детьми не общался вовсе. В сарае всё время сидел.
— Не приходил ли кто-нибудь к нему? Не звонил ли он кому-то?
— Телефона у него не было, — покачала головой Люся. — По крайней мере, я не видела. А гостей тем более не было.
Стрельцов сделал глоток чая — крепкий, сладкий, с каким-то травяным привкусом. Такой обычно пьют в деревнях.
— А Егор? Он не говорил с Вепревым о прошлом? О других людях с зоны?
Люся поджала губы:
— Я не подслушиваю разговоры мужа. Но я знаю, что Егор держится подальше от всего, что связано с тюрьмой. Он новую жизнь начал.
В её голосе было столько искренней веры, что Стрельцов невольно проникся уважением. Такая женщина не стала бы покрывать убийцу, даже если это её муж.
— Людмила Андреевна, — мягко сказал он. — Я не пытаюсь обвинить вашего мужа. Я ищу убийцу Вепрева. И для этого мне нужна правда. Вся правда.
Люся смотрела на него долгим, оценивающим взглядом. Затем словно приняла решение:
— Они говорили. Ночью, когда думали, что я сплю. Я слышала имена — Карим, Руслан. И что-то про деньги, которые нужно поделить.
Сердце Стрельцова забилось чаще. Карим — так звали Ахмедова старшего, сидевшего в колонии. А Руслан — его брат.
— Что еще вы слышали? — спросил он, стараясь не выдать волнения.
— Что Карим обещал долю, если поможет с каким-то делом, — Люся говорила тихо, почти шепотом. — Я не хотела слушать, но стены тонкие... Они говорили о встрече с Русланом. Что нужно договориться по-хорошему.
— Когда это было?
— В первую ночь, когда он приехал, — ответила Люся. — А потом... потом Егор сказал мне, что нашел деньги в сарае и отнес их Зорину.
Стрельцов внимательно посмотрел на неё:
— Вы верите мужу?
— Верю, — твердо ответила она. — Егор мог ошибаться в прошлом, но он не убийца. И он не предал бы меня и детей ради денег.
Стрельцов кивнул, принимая её слова. Он допил чай и поднялся:
— Спасибо за откровенность, Людмила Андреевна. Это очень поможет следствию.
Уже у двери он обернулся:
— Еще один вопрос. Кто в деревне знал, что у вас гостит Вепрев?
Люся на секунду задумалась:
— Да все знали. Деревня маленькая, секретов не бывает. Егор с ним в магазин ходил, потом в бар у дороги. Там Семена многие видели.
— В бар? — Стрельцов насторожился. — Когда это было?
— На второй день, как он приехал, — ответила Люся. — Они вернулись поздно, оба пьяные.
Стрельцов поблагодарил и вышел на крыльцо. Теперь картина становилась яснее. Вепрев и Веретников обсуждали деньги и встречу с братом Ахмедова. Потом пошли в бар, где Вепрева могли видеть много людей. А через три дня его нашли мертвым.
Следующая остановка — бар у дороги.
***
"Придорожный" — так незатейливо назывался единственный бар в округе — представлял собой одноэтажное здание у трассы, соединяющей райцентр с областной дорогой. Внутри было почти пусто — только пара дальнобойщиков обедали у окна, да скучающий бармен протирал стаканы.
— Чего желаете? — спросил он, когда Стрельцов сел за стойку.
— Информацию, — Александр показал удостоверение. — Стрельцов, Следственный комитет. Расследую убийство.
Бармен оживился:
— А, вы про того парня, которого на ферме нашли? Весь район только об этом и говорит.
— Его звали Семен Вепрев, — сказал Стрельцов. — Он был здесь дней пять назад, с местным — Егором Веретниковым.
— Были такие, — кивнул бармен, наливая Стрельцову кофе без спроса. — За мой счет, — пояснил он. — Я Михаил, кстати.
— Спасибо, Михаил, — Стрельцов отпил кофе — гораздо лучше, чем утренняя бурда в гостинице. — Расскажите, что вы запомнили о них.
Бармен задумался:
— Ну, пришли они вечером, часов в восемь. Сели в углу, заказали водку и закуски. Егора я хорошо знаю — он частенько заходит по пятницам, после зарплаты. А вот второй был незнакомый, но сразу видно — сидел. У них манера говорить особая, жесты...
Стрельцов кивнул, понимая, о чем речь:
— О чем они говорили?
— Да кто ж подслушивает? — пожал плечами Михаил. — Но они не скрывались особо. Что-то про старые долги, про какого-то Руслана. Потом поспорили громко — Егор кричал, что не будет в этом участвовать, что завязал. А второй говорил, что выбора нет, что или они договорятся с Русланом, или тот сам придет и заберет всё.
— Кто-нибудь еще слышал этот разговор?
— Да почти все, кто был, — усмехнулся бармен. — В тот вечер водителей много было, автобус сломался на трассе, они тут время коротали.