▎1. SHAMAN: Герой или символ?
На современной российской сцене мало фигур, вызывающих столь противоречивые чувства, как SHAMAN (Ярослав Дронов). За несколько лет он превратился из финалиста шоу “Голос” в одного из самых обсуждаемых артистов страны и, одновременно, мемов. Но как так получилось, что творческий путь Дронова стал синонимом размытой границы между искусством, пропагандой и личным поиском смысла?
▎2. Главные факты и эпизоды с его именем
• В 2013 году Дронов был замечен на шоу “Голос”, где не победил, но попал в поле зрения широкой аудитории.Песни как пространство внутреннего конфликта
• Он долгое время выступал под разными псевдонимами, писал песни для других и лишь с 2020 года активно продвигает проект SHAMAN.
• Его хит “Я — русский” (2022) мгновенно стал вирусным, разошёлся на мемы и вызвал волну пародий, а сам клип посмотрели десятки миллионов раз.
• Песня “Встанем” стала своего рода официальным саундтреком “героического” нарратива последних лет — её использовали на правительственных митингах, торжественных церемониях, в патриотических роликах.
• SHAMAN открыто поддерживает политику государства, выступал на концертах, посвящённых 9 мая, и в честь 24 февраля, за что регулярно подвергается критике в либеральных кругах.
• Среди скандальных ситуаций — обвинения в плагиате, насмешки ряда популярных блогеров, а также неоднозначное выступление на Красной площади, когда артиста “переписал” оркестр в прямом эфире.
В его ключевых песнях — “Я — русский”, “Встанем”, “Моя Россия”, “Ты моя” — постоянно сталкиваются два полюса. С одной стороны, героизация и самоотверженность; с другой — уязвимость, которая проскальзывает даже в самых громких патетических строках. Образ Родины — как идеальной матери, способной защитить, поддержать, простить любые страхи. Любовные баллады вдруг открывают присутствие обычного, по-человечески ранимого мужчины, мечтающего просто быть любимым.
▎3. Публичный образ и медиаскандалы
Имидж SHAMAN’а намеренно построен на сочетании нарочитой простоты (“свой”) и этно-пафоса (длинные волосы, одежда в стиле “древнерусский супергерой”). Это сразу вызвало отторжение у части публики: артисту припоминали резкие высказывания, меняющуюся политическую позицию (сначала Дронов заявлял, что “искусство вне политики”), а затем внезапно стал голосом “официальной линии”. После выхода каждого нового клипа соцсети заполнялись едкими мемами, рецензиями с формулировками вроде “музыка для Госдумы” или “песни для МИД”. Его поклонники, напротив, видят в нём глоток свежего патриотизма.
Желание быть “голосом народа” вынуждает SHAMANа поддерживать бетонный публичный образ. Яркие выступления, клипы, скандалы, хейт — всё это сцены напряжённой психологической драмы, где на кону стоит право быть принятым, не остаться в одиночестве. Складывается ощущение, будто Ярослав Дронов в какой-то момент уступил место только маске SHAMANа — и теперь у него остается лишь поддерживать эту конструкцию, как бы ни уставала внутренняя часть личности.
▎4. SHAMAN и Мизулина — дуэт против обвинений
Особую роль в превращении SHAMAN’а в символ идеологического фронта сыграла Екатерина Мизулина — глава Лиги безопасного интернета. Мизулина не раз брала его публично под защиту, высказывалась в его поддержку, а в своих инициативах использовала его творчество как “пример достойного контента”. На встречах с подростками, выступая за “традиционные ценности”, она прямо ссылалась на его песни. Это принесло артисту и дополнительное внимание, и хейт — ведь любое сотрудничество с государственными лицами воспринимается современной молодёжью как сигнальное “мы против вас”.
В ответ SHAMAN не раз благодарил Мизулину и поддерживал её инициативы, в том числе цензуру рунета или запреты на “пропаганду аморальности”. Одни рассматривают эти отношения как укоренение SHAMANа в системе государственных инициатив и патриотической идеологии, другие видят там скорее взаимное прикрытие: артист получает поддержку власти и дополнительный щит от хейта, а Мизулина — яркий, харизматичное “лицо” на фронте своего движения. Но не вызывает ли такая близость новые внутренние противоречия? Ведь ещё шире становится разрыв между настоящей личностью и ролью, в которой мало места для человеческих слабостей и сомнений.
▎5. Психоанализ: что стоит за этим образом и скандалами?
С точки зрения психоанализа, характер SHAMAN’а — книга нараспашку о коллективном бессознательном целого поколения.
• Образ защищённого героя — это, по сути, реакция на внутреннюю уязвимость. Высокий уровень тревожности, публичные атаки, сменяющиеся этапы популярности вызывают необходимость создать крепкую “броню”. Его этнические клише — яркая демонстрация поиска идентичности, попытка вписаться в пространство, где за опорой можно спрятать неуверенность.
• Скандалы и мемы — по Фрейду, такие массовые шутки — способ снять коллективную тревогу через высмеивание объекта амбивалентных чувств. Чем более он эпатажен, тем больше проекции и напряжения возвращается ему от общества. Сам артист становится контейнером для массовых страхов (особенно в сложные времена), а его популярность — условной компенсацией за внутреннюю неустойчивость.
• Связь с властью и фигурами вроде Мизулиной — подсознательное желание быть защищённым “родительской фигурой”. Из-за повышенной тревожности и желания нравиться “старшим”, SHAMAN ищет неформальных покровителей и авторитетов, чтобы не остаться один наедине с агрессивной толпой критиков и хейтеров.
• Критика и агрессия в ответ — показатель внутреннего конфликта между персональной идентичностью и ожидаемой моделью поведения. Артист теряет границу между “Я – реальным” и “Я – публичным”, впадая в механизм идентификации со своим образом, ведь так проще объяснить свою мотивацию и почувствовать значимость.
▎6. В чём его настоящая цель?
Снаружи — кажется, будто цель SHAMAN’а проста: стать символом, героем для “простых людей”, держать пьедестал патриотической сцены. Но если глянуть глубже, можно рассмотреть три уровня мотивации:
• Потребность быть признанным и нужным — чтобы почувствовать себя значимым, артист ищет самые понятные обществу триггеры (патриотизм, традиции, рот фронта).
• Стремление обеспечить себе платформу безопасности — сотрудничество с властью и известными защитниками позволяет ему быть менее уязвимым перед травлями и мем-культурой.
• Глубокий внутренний невроз — страх быть отвергнутым. Именно он толкает на создание “идеального” героя, ведь своим юмором и самолюбованием он сам нейтрализует тревогу перед ненавистью и насмешками.
▎7. Символ времени или заложник образа?
SHAMAN — это лакмусовая бумажка сложного момента российской истории. Он притягивает внимание, потому что в нём отражаются коллективные мечты о силе, страхе, простоте и принятии. Но платой за такой триумф становится личная жизнь в режиме “вечная маска”, бесконечная война между тем, кем он хочет быть, и тем, что ждёт публика, власть, критики, блогеры и родители.
И чем острее общество нуждается в новых символах, тем острее SHAMAN становится заложником своего искусства и ищет в нём опору, даже если цена вопроса — его собственное “Я”.
А что вы думаете? Делитесь своим мнением в комментариях.
Ваш психолог Зарина❤️🫂