Свадебные подарки
— Все ваши свадебные подарки я заберу себе. Ты так и знай! — заявила Надежда Ивановна, сверкнув глазами на будущую невестку. Сидела напротив неё на своём любимом кресле, как царица на троне, и говорила так, словно озвучивала самую естественную вещь на свете. — Это будет мне компенсация за то, что ты у меня сыночка отбираешь.
Наташа замерла на краешке дивана. Платьице своё поправила, складочку разгладила — всё чтобы время выиграть, слова подходящие найти. Накануне свадьбы ругаться — последнее дело. Она и так вся в мечтах была о тихом семейном счастье, о том, как будет с Ромочкой жить душа в душу. И вот теперь... такое.
— Понимаете, Надежда Ивановна, — начала было Наташа тихо, но свекровь её сразу перебила:
— Ничего я не понимаю! И понимать не хочу! — голос повысился, стал резким. — Двадцать пять лет я этого мальчика растила, кормила, одевала, учила уму-разуму. А теперь является какая-то... — она окинула Наташу презрительным взглядом, — и хочет всё готовенькое получить!
— Но ведь подарки дарят молодожёнам, а не... — попыталась возразить Наташа.
— А не что? — взвилась Надежда Ивановна. — А не матери, которая всю жизнь положила на этого ребёнка? Ты думаешь, легко было одной его поднимать, когда отец-алкоголик только пил да дрался? Я три работы работала, чтобы он в институт поступил! А теперь ты со своими родительскими деньжатами явилась и думаешь, что всё тебе должны?
Наташа сжала руки в замок. Ей хотелось крикнуть, что она никого ни о чём не просила, что любит Рому и хочет простого семейного счастья. Но поняла — бесполезно. Надежда Ивановна уже всё для себя решила.
— Я не собираюсь ни с кем спорить, — произнесла Наташа ровным голосом. — Просто хочу понять: вы серьёзно считаете, что имеете право на подарки, предназначенные нам?
— Ещё как имею! — рявкнула свекровь. — И не только право — я их заслужила! Каждую копейку, потраченную на этого балбеса, каждую бессонную ночь, когда он болел! А ты что сделала для него, скажи мне? Покрутила хвостиком, и всё?
— Мама, может, хватит? — подал голос Ромка от окна, но голос у него был неуверенный.
— А ты помолчи! — отрезала мать. — Мужчинам в женских разговорах делать нечего. И вообще, посмотри на себя — тридцать лет, а всё ещё маменькин сынок. Хорошо хоть работать научился.
Наташа почувствовала, как внутри что-то холодеет. Она смотрела на будущую свекровь и понимала — это только начало. Если сейчас промолчит, если согласится на эти условия, то всю жизнь будет танцевать под её дудку.
— Знаете что, Надежда Ивановна, — сказала она, и голос её стал спокойным, даже слишком спокойным. — А давайте так: подарки — ваши. Все до единого. Забирайте и радуйтесь. Только объясните мне одну вещь — а что мне делать с этим знанием всю оставшуюся жизнь?
— А что с ним делать? — не поняла свекровь.
— Ну, мне же теперь всегда помнить надо будет, что вы считаете себя вправе брать то, что нам дарят. Значит, и дальше так будет? На годовщину свадьбы подарки — ваши? На рождение детей — тоже ваши? А когда внуки родятся, их игрушки — тоже к вам?
Надежда Ивановна поперхнулась от возмущения:
— Ты что себе позволяешь, девочка? Старших учить вздумала?
— Я не учу, — спокойно ответила Наташа. — Я просто хочу понять правила игры. Потому что, видите ли, я не привыкла жить в доме, где одни люди работают и зарабатывают, а другие считают себя вправе плоды этого труда присваивать.
— Да как ты смеешь! — взвилась свекровь. — Это мой сын! Мой дом! И я здесь хозяйка!
— Хозяйка, говорите? — усмехнулась Наташа. — А вот интересно, а Рома что об этом думает? Рома, ты тоже считаешь, что твоя мама имеет право на наши свадебные подарки?
Ромка замялся, переминаясь с ноги на ногу. Ему хотелось провалиться сквозь землю, только чтобы не отвечать на этот вопрос.
— Рома! — грозно позвала мать. — Отвечай!
— Ну... мама, может, и правда не стоит... — промямлил он.
— Не стоит?! — глаза у Надежды Ивановны налились кровью. — Значит, теперь ты против матери? Уже настроила тебя эта... особа?
— Никто никого не настраивал, — твёрдо сказала Наташа. — Просто есть вещи, которые называются совестью и справедливостью. И если вы их не понимаете, то это не наша проблема.
— Совесть?! — взвизгнула свекровь. — Да у тебя её нет, совести-то! Приползла в наш дом, хочешь моего сына увести, а ещё и мне указываешь!
— Я никого не увожу, — устало сказала Наташа. — Рома сам выбрал меня. И знаете что? После сегодняшнего разговора я думаю, он сделал правильный выбор. Потому что жить с такими... принципами я бы не смогла.
Надежда Ивановна стукнула кулаком по столу:
— Вот! Вот оно, истинное лицо! Ещё и замуж не вышла, а уже нос воротит от свекрови!
— Не от свекрови, — тихо ответила Наташа. — От хамства и жадности. Это разные вещи.
— Жадности?! — свекровь была готова взорваться. — Да я всю жизнь на этого болвана потратила! Всё ему, всё для него! А теперь я жадная?!
— А теперь вы хотите отнять у него подарки в день свадьбы, — спокойно констатировала Наташа. — Как это назвать?
Повисла тяжёлая тишина. Ромка стоял у окна, опустив голову. Надежда Ивановна тяжело дышала, а Наташа смотрела на неё спокойными глазами.
Наконец свекровь заговорила, и голос у неё стал вкрадчивым, почти ласковым:
— Слушай, девочка, ты же умная. Неужели не понимаешь — я не со зла. Просто... обидно мне. Вот всю жизнь на сына трачу, а теперь чужие люди ему подарки дарят, а я что — в стороне стою? Как служанка какая?
— Надежда Ивановна, — вздохнула Наташа. — А вы не думали, что подарки — это не награда за прошлые заслуги? Это пожелание счастья молодым. Если их забрать, то и счастье заберёте.
— Глупости какие! — отмахнулась свекровь. — Счастье не в подарках!
— Вот именно, — кивнула Наташа. — Не в подарках. А в том, чтобы близкие люди радовались твоему счастью, а не пытались от него кусок отхватить.
Надежда Ивановна помрачнела. Чувствовала — что-то девчонка не то говорит, но возразить не могла.
— Ладно, — процедила она. — Забирайте свои подарки. Но помни: я этого не прощу. И не забуду.
— А мне и не нужно ваше прощение, — спокойно ответила Наташа, поднимаясь с дивана. — Мне нужно, чтобы мой муж был счастлив. И чтобы никто этому не мешал.
Она направилась к двери, но свекровь окликнула её:
— И что теперь? Будешь его против меня настраивать?
Наташа обернулась:
— А зачем мне его настраивать? Вы сами прекрасно справляетесь. До свидания, Надежда Ивановна.
И вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
— Вот ведь стерва! — процедила свекровь. — Рома, ты слышал, как она со мной разговаривала?
Но Рома молчал. И впервые в жизни мать поняла — молчит он не потому, что боится встрять в конфликт. Молчит потому, что думает.
На следующий день родители Наташи пришли к Надежде Ивановне с предложением об общем подарке — путешествии в Африку. Когда они ушли, свекровь долго сидела в своём кресле, переваривая услышанное.
Никаких подарков. Никакой компенсации. Только билеты в какую-то дикую страну, где сын может погибнуть.
И тут она поняла — это Наташкина месть. Так девчонка решила ей отплатить.
Позвонила сыну:
— Рома, ты в курсе, что твоя невеста устроила?
— Что устроила?
— Добилась, чтобы вместо нормальных подарков тебя в Африку отправили! К диким зверям! Ты понимаешь, что можешь не вернуться?
— Мам, да ладно тебе. Наташа тут ни при чём. Это её родители предложили.
— По её наущению! Думаешь, просто так они это придумали? Она им всё рассказала, как я с ней разговаривала, и они решили меня проучить!
— Мама, не все люди такие мстительные, как ты думаешь.
— Не такие?! — взвилась Надежда Ивановна. — Да она мне вчера прямо в глаза сказала, что не простит! А сегодня — пожалуйста, месть готова!
Рома вздохнул:
— Мам, может, хватит уже? Завтра свадьба, хочется радоваться, а ты...
— А я что? Я плохая, да? Я виновата, что о сыне думаю?
— Не о сыне ты думаешь, мам. О подарках думаешь.
И повесил трубку.
Надежда Ивановна смотрела на телефон и не верила своим ушам. Рома, её Ромочка, повесил трубку. Впервые в жизни.
Значит, Наташка уже добилась своего. Настроила сына против матери.
Война была объявлена.