Виктор поднял глаза от телефона и посмотрел на жену так, словно она сказала что-то совершенно неразумное. В его взгляде читалось недоумение, смешанное с раздражением.
— Ты о чем вообще? — спросил он, откладывая телефон на кухонный стол.
— Я о том, что твоя мать получает от нас больше денег, чем многие люди зарабатывают, а когда речь заходит о нашем ребенке, ты начинаешь считать копейки, — Оксана стояла у плиты, размешивая борщ, но вся ее поза выражала напряжение.
Виктор тяжело вздохнул. Эта тема поднималась в их доме регулярно, и каждый раз разговор заходил в тупик.
— Мама больная женщина, ты же знаешь. Ей нужны лекарства, процедуры...
— Больная? — Оксана резко обернулась, половник в ее руке дрожал. — Больная женщина три раза в неделю ходит в фитнес-клуб, каждый месяц делает маникюр за пять тысяч и покупает себе новые сумки дороже моей зарплаты!
Виктор встал из-за стола и подошел к окну. За окном моросил дождь, и капли стекали по стеклу, как слезы.
— Она моя мать, Оксана. Единственная мать.
— А Артем твой единственный сын! — голос Оксаны сорвался. — Ему нужна форма к первому сентября. Не шуба из норки, не машина, а обычная школьная форма!
В этот момент в кухню зашел Артем. Мальчику было семь лет, и он уже научился чувствовать напряжение между родителями. Его большие карие глаза перебегали с мамы на папу.
— Мам, а когда мы пойдем покупать форму? — тихо спросил он.
Оксана присела рядом с сыном и обняла его.
— Скоро, солнышко. Очень скоро.
Виктор повернулся от окна и посмотрел на сына. В груди что-то сжалось. Мальчик был похож на него в детстве — те же темные волосы, те же серьезные глаза.
— Конечно, купим форму, — сказал он. — Завтра же поедем.
— На что? — спросила Оксана, все еще обнимая Артема. — Вчера ты перевел маме тридцать тысяч на очередные витамины, а на карте у нас осталось двенадцать тысяч до зарплаты.
Артем посмотрел на родителей и тихо вышел из кухни. Дети всегда чувствуют, когда взрослые говорят о деньгах и проблемах.
Виктор сел обратно за стол и положил голову на руки.
— Ты не понимаешь. Мама звонила, плакала. Сказала, что ей плохо, что врач назначил новое лечение...
— Виктор, твоя мама здорова как лошадь! — Оксана села напротив мужа. — Она просто привыкла, что ты решаешь все ее проблемы деньгами. А мы живем как нищие.
— Мы не нищие.
— Нет? А почему тогда я покупаю себе одну кофточку раз в полгода? Почему мы не можем позволить себе съездить летом к морю? Почему наш сын ходит в садик в поношенных кроссовках?
Виктор поднял голову и посмотрел на жену. Оксана была красивой женщиной, но последние годы усталость и постоянные переживания оставили свой отпечаток на ее лице.
— Я стараюсь для семьи...
— Для какой семьи? — голос Оксаны стал тише, но в нем слышалась боль. — Для нас или для твоей мамы?
В гостиной заиграла музыка — Артем включил мультики. Звуки детской передачи казались такими мирными на фоне их разговора.
— Когда я был маленьким, — начал Виктор, — мама работала на двух работах, чтобы меня поднять. Отец ушел, когда мне было пять. Она одна...
— Виктор, тебе сорок лет, — прервала его Оксана. — У тебя есть своя семья. Жена и сын, которые тоже нуждаются в твоей заботе.
— Мама стареет. Ей тяжело.
— А мне легко? — Оксана встала и снова подошла к плите. — Я работаю целый день, потом забираю Артема из садика, готовлю, убираю, стираю. И при этом слушаю твои рассказы о том, как твоей маме тяжело в ее трехкомнатной квартире с ремонтом за два миллиона.
Виктор молчал. Он понимал, что жена права, но не знал, как изменить ситуацию. Мать звонила каждый день, жаловалась на здоровье, на одиночество, на нехватку денег.
— Может, мне устроиться на вторую работу? — предложил он.
— Зачем? Чтобы еще больше денег переводить маме? — Оксана повернулась к нему. — Виктор, дело не в количестве денег. Дело в приоритетах.
В этот момент зазвонил телефон Виктора. На экране высветилось имя мамы.
— Не бери, — попросила Оксана.
Но Виктор уже взял трубку.
— Алло, мам.
Голос матери был встревоженным и жалобным:
— Витенька, милый, мне срочно нужны деньги. Представляешь, кондиционер сломался, а на улице такая жара. Мне с сердцем нельзя в душном помещении...
Оксана смотрела на мужа и видела, как он снова попадает под влияние материнских просьб.
— Мам, у нас сейчас сложная ситуация...
— Что может быть сложнее здоровья матери? — голос в трубке стал еще более жалобным. — Витя, ты же знаешь, я никогда не прошу просто так...
Оксана подошла к мужу и забрала у него телефон.
— Здравствуйте, Людмила Петровна, — сказала она в трубку.
— Оксана? Дай мне сына.
— Людмила Петровна, у нас нет денег на кондиционер. В доме есть ребенок, которому нужна школьная форма.
— Какая форма? — голос свекрови стал холодным. — Виктор мне ничего не говорил про форму.
— Потому что вы говорите только о своих потребностях.
Виктор попытался забрать телефон, но Оксана отошла от него.
— Людмила Петровна, ваш внук идет в школу. Это важно.
— Не учи меня, что важно, а что нет. Где мой сын?
Оксана протянула телефон Виктору. Тот взял трубку, но смотрел на жену растерянно.
— Мам, я перезвоню тебе позже.
— Витя, ты что, на стороне этой... женщины?
— Мам, Оксана моя жена.
— А я твоя мать! Мать, которая отдала тебе всю жизнь!
Виктор закрыл глаза и отключил телефон.
Несколько минут на кухне стояла тишина. Оксана помешивала борщ, Виктор сидел за столом, опустив голову.
— Знаешь, — тихо сказала Оксана, — в детстве у меня не было папы. Мама одна меня растила. Но когда я вышла замуж, она сказала: "Теперь твоя главная семья — муж и дети. Я всегда буду рядом, но не буду вмешиваться в вашу жизнь".
Виктор поднял голову.
— Твоя мама другая.
— Нет, Виктор. Просто ты позволяешь ей быть такой.
Из гостиной донесся смех Артема — в мультике происходило что-то смешное. Звук детского смеха заставил Виктора улыбнуться.
— Помнишь, как мы мечтали о детях? — спросила Оксана, садясь рядом с мужем. — Как планировали, что будем лучшими родителями в мире?
— Помню.
— А теперь наш сын растет, думая, что бабушка важнее его. Что ее потребности всегда на первом месте.
Виктор посмотрел в сторону гостиной, где играл сын.
— Я не хочу, чтобы он так думал.
— Тогда покажи ему другую модель поведения.
Виктор встал и прошел в гостиную. Артем сидел на диване, прижимая к себе плюшевую собаку.
— Сынок, завтра мы с тобой поедем покупать школьную форму.
Мальчик посмотрел на отца своими серьезными глазами.
— А бабушке не нужны деньги?
Виктор присел рядом с сыном и обнял его.
— Сначала мы позаботимся о тебе. Ты самый важный человек в нашей жизни.
Артем улыбнулся и прижался к отцу.
— Пап, а можно еще купить рюкзак? У Димы из садика такой красивый...
— Конечно, купим рюкзак.
Оксана стояла в дверях кухни и смотрела на мужа и сына. В ее глазах стояли слезы.
Телефон Виктора снова зазвонил. Имя мамы высветилось на экране.
Виктор посмотрел на телефон, потом на сына, потом на жену.
И отключил звук.
— Папа, а мы можем завтра мороженое купить? — спросил Артем.
— Конечно, сынок. Купим мороженое, и в кино сходим, и в парк.
Оксана подошла к ним и села рядом на диван. Они обняли друг друга — настоящая семья, которая наконец-то стала настоящей.
Телефон продолжал беззвучно вибрировать на кухонном столе, но никто не обращал на него внимания. Впервые за долгие годы в доме было по-настоящему тихо и спокойно.
— Знаешь, Витя, — сказала Оксана, — твоя мама не станет любить тебя меньше, если ты будешь тратить деньги на своего сына.
— Но она расстроится...
— Пусть расстроится. Взрослые люди должны уметь справляться со своими эмоциями.
Артем заснул у них на руках, и они осторожно перенесли его в детскую. Укладывая сына в кровать, Виктор понял, что готов изменить свою жизнь ради этого маленького человека.
На следующий день они действительно поехали покупать школьную форму. Артем примерял пиджаки и рубашки, а его глаза светились от счастья. Виктор смотрел на сына и понимал, что это именно то, ради чего стоит жить и работать.
Когда мама позвонила вечером, Виктор сказал ей честно:
— Мам, я больше не могу давать тебе столько денег. У меня есть семья, которая тоже нуждается в заботе.
Разговор был тяжелым, было много слез и упреков, но Виктор впервые в жизни не сдал позиций.
А через неделю, когда Артем пошел в школу в новой форме с новым рюкзаком, светясь от гордости и радости, Виктор понял, что принял правильное решение.
Иногда любовь к родителям должна уступать место любви к детям. И в этом нет ничего плохого — это естественный порядок вещей.