Я, человек ростом 194 см, всегда считал, что мои габариты — это скорее преимущество. В баскетболе — да, в жизни — не всегда. Особенно когда приходится ехать в плацкартном вагоне на верхней полке.
Всё началось с того, что я опоздал на поезд. В прямом смысле — забегал в вагон, когда проводница уже собирала билеты у последних пассажиров. «Есть место?» — выдохнул я, прижимая к груди рюкзак. «Верхнее в третьем вагоне», — буркнула она, даже не глядя на меня.
Уже на подходе к месту я понял: будет весело. Верхняя полка — это как полка в шкафу, только ещё и с ограничением по высоте. Я попытался взобраться — получилось примерно как у жирафа в телефонной будке. Ноги торчат, голова упирается в потолок, а руки судорожно ищут точку опоры.
— Э‑э‑э, товарищ, вы там как? — раздался снизу голос соседа, мужчины лет пятидесяти с усталым взглядом бывалого путешественника.
— Нормально, — проскрипел я, пытаясь сложить себя пополам. — Просто… адаптируюсь.
«Адаптация» заняла минут пятнадцать. Наконец я кое‑как устроился, но тут выяснилось, что ноги свисают за край. Если бы не перегородка между отсеками, мои пятки наверняка бы болтались прямо над головой соседа снизу.
— Слушай, — не выдержал он через полчаса, — ты бы хоть колени подогнул. А то у меня ощущение, что на полку залез верблюд.
Я попытался свернуться калачиком. Получилось примерно как у змеи в коробке из‑под обуви.
Ночь выдалась незабываемой. Во‑первых, полка оказалась жёсткой, как армейская койка. Во‑вторых, каждый раз, когда поезд тормозил или набирал ход, я инстинктивно хватался за поручни, боясь слететь вниз. В‑третьих, спать в позе эмбриона — это, оказывается, не так уж комфортно, когда у тебя рост под два метра.
На рассвете я проснулся от того, что сосед снизу тряс меня за ногу:
— Эй, герой, ты жив? А то лежишь, как памятник самому себе.
Я попытался сесть — и тут же ударился головой о потолок.
— Жив, — простонал я, потирая макушку. — Но, кажется, потерял пару сантиметров роста.
Дальше — больше. Когда пришло время завтракать, я попытался достать из сумки бутерброд. Для этого пришлось наполовину свеситься с полки. Сосед снизу наблюдал за моими манёврами с выражением человека, который смотрит цирковое представление.
— Ты аккуратней, — предупредил он. — А то упадёшь, мне потом объясняться с проводницей.
К полудню я уже чувствовал себя как выжатый лимон. Спина болела, шея затекла, а ноги отказывались слушаться. Когда поезд наконец прибыл на станцию, я спускался вниз с таким чувством, будто совершаю восхождение на Эверест.
— Ну что, доехал? — спросил сосед, собирая вещи.
— Доехал, — выдохнул я, разминая затекшие конечности. — Но если честно, лучше бы я шёл пешком. Или плыл на плоту. Или вообще никуда не ехал.
Он рассмеялся:
— Теперь ты знаешь, каково это — быть великаном в плацкарте. Зато опыт!
Я кивнул, глядя на удаляющийся вагон. В голове крутилась одна мысль: «Больше — никогда». Хотя… через месяц мне снова надо ехать. Билетов в купе опять нет.