Письмо от 28 мая
Марьяна Петровна, пишет вам Аделаида Сидоровна из г. Грибова. Много лет читаю ваши мудрые советы. И настал момент, когда и мне затребовалась помощь. Ситуация тяжелая, подойдите к ней со всей ответственностью врачевателя душ.
Все дело в том, что мой сын Эдуард женился. Сын Эдуард - партия привлекательная. В наследство получит квартиру, дачу на шести сотках в СНТ “Грибник”, автомобиль. За невесткой ничего не дали. Недвижимости не будет с той стороны ни малейшей. С собой девица притащила лишь пакет с колготками. Эдуард же получил блестящее высшее образование. Работает, развивается как личность - читает периодику и смотрит передачи про животных в естественной среде.
Мы интеллигентная семья, без разводов и скелетов в шкафах. В Грибове нас уважают и считаются. Сам начальник милиции Тищук состоит с нами в тесной дружбе. Собственно, мы рассчитывали на девушку для сына из хорошей семьи. Например, на Клароньку Тищук. Чтобы была нам ровня.
Супруга Эдуарда (с трудом так называю Машеньку), как говорится, из семьи бедненькой. Практически - нищей. Не знаю где уж они познакомились - слишком разные социальные слои у нас и Машеньки. Возможно, Эдуард увидел бедняжку у мусорного бака, где та искала себе не сильно драные зимние опорки. И вот - Машенька в нашем добротном доме. Пробует сытую жизнь. Я принципиально настаивала, чтобы молодые жили с нами. Нам с мужем довольно одиноко. К тому же, сызмальства я уверена, что должны под одной крышей жить сразу несколько поколений. Не скрою, мы преследовали цель: воздействовать на Машеньку. Приучить ее к культуре и интеллигентности, не позволить заедать нашему сыну жизнь. Слишком уж разные тут слои.
Машенька, которая всю жизнь прожила в коммуналке на окраине Грибова, по дому сперва ходила затаив дыхание. Она рассматривала все наши вещи завистливо. Будто прикидывала срок, в который данные ценности достанутся ей лично. Я видела алчные глаза. А пальчики Машеньки загребасто сжимались. Особенно ее влекла моя шуба из норки. И сережки с рубином, которые в нашей фамилии носят с девяносто пятого года.
А вопрос у меня такой. Как не допустить того, чтобы Машенька всем в доме распоряжалась? Подруга Люба мне так и сказала. “Бойся, - сказала она, - Сидоровна, нищих невесток. Они, нищуки, ток в дом втеребятся - так сама скромность. А потом рылы воротят и мечтают завладеть чужим добром”.
И я вижу: с большой завистью косится Машенька на мою шубу из норки (изготовлено в Греции изделие), духи (производства Франции), и роскошный гарнитур для спальни (производство грибовской фабрики, но баснословно дорогой).
В ожидании дельного совета. Аделаида Сидоровна Телегина.
Письмо от 1 июня
Марьяна Петровна, здравствуйте! Аделаида Сидоровна из Грибова опять пишет вам.
Ответ ваш прочла внимательно. С ним я не особо согласная. Вижу, что сами вы лично не бывали в таких передрягах. Или же у вас имеется дочь, которую вы мечтаете пристроить в богатую и уважаемую фамилию. А потому переживания мои вам классово чужды.
То, чего я боялась - произошло. Машенька уволилась с работы, засела дома. Однажды, когда я вернулась с работы в неурочный час, застала Машеньку за примерку моей шубы из норки. Крутилась у зеркала, а в зубах у нее была сигара. На башке - шляпа моего супруга. В ушах - фамильные серьги. Я сразу пригрозила возвратом в коммуналку. “Сымай цацки и шубейку, - приказала я сердито, - ишь, оперилась! Чужие вещи лапами хватать!”.
А Машенька только хмыкнула. Обиделась и ушла в комнату Эдуарда.
А вчера она позвала в дом подружек. Подружки жадно поедали закуски из моего холодильника и пили чай из электрического чайника (производства Ю. Кореи). Данные закуски мы берегли к званому ужину с семейством Тищуков.
Я культурно разогнала подружек. А Машеньке запретила таскать в дом кого попало. Она расплакалась, а вечером нажаловалась Эдуарду.
Возникла конфликтная ситуация отцов и детей. Мы не привыкли криком решать вопросы. Но случилась отвратительная сцена с визгами, драньем волос, выгонянием из дому. Хотя я только сказала правду о том, что без нас Машенька копошилась бы в грязи. И чтобы она не забывалась, а была благодарна семье, которая ее приютила, дала возможность жить в сытых условиях. Такой шум стоял, что сбежались соседи со всего околотка. Вослед Машеньке, бредущей по шоссе, я швырнула пакет с колготами. И прокричала, чтобы ноги в хате у нас ее не было!
Что же делать тут, Марьяна Петровна? Не хочу, чтобы страдал сын Эдуард. А он страдает. Заперся в “детской” и общаться не желает. Только подскуливает изредка. Как бы вы поступили на моем месте? Лишили его наследства? Вывезли в СНТ "Грибник", чтобы там, на воздухе, ребенок одумался?
Давайте свои предложения.
Аделаида Сидоровна Телегина.
Письмо от 14 июня
Марьяна Петровна, из Грибова пишут. Вы мне не ответили. Такое невнимание наводит на мысль, что вы заелись. Тем не менее, пишу вновь. Вдруг у вас проснутся остатки совести.
Сын Эдуард так и сидит в своей комнате, на контакт не идет. Мы приводили в гости начальника милиции Тищук с его дочерью Кларой. Думали, что Эдуард одумается. Клара чирикала под его дверью, приглашала отвлечься бадминтоном. Но сын не ответил. Начальник обиделся и больше нас не желает знать. Отказался от рыбалки с моим супругом. Так и сказал: “Сдался нам ваш лопоухий. Мы своей Кларе получше кандидата отыщем”. Не знаем теперь - на какой козе к Тищукам подъехать.
Общество Грибова кипит. Большая часть общества, те, что интеллигенты и при деньгах, поддерживает меня. “Совсем не ровня, - говорят они, - ваш Эдуард той девице. И хорошо, что легко отделались. У некоторых такие девицы сережки напоследок прихватывали. И соблазняли мужей”. Иные осуждают, что разрушила молодую семью. Но это все людишки невысокого образования, обитатели грибовских окраин.
Вопрос мой таков. Как помириться с Тищуками? Уместно ли будет пригласить их на ужин? Конечно, изначально Эдуард расторгнет неудачный брак с Машенькой. А потому уж званый ужин. Выскажите мнение, Марьяна Петровна. На кону счастие единственного сына.
С надеждой, Аделаида Сидоровна Телегина.