Ирина сидела в приемной кабинета директора и нервно теребила ручку сумочки. Секретарша Валентина Петровна то и дело поглядывала на нее с сочувствием. Все знали, что в последнее время компания переживает не лучшие времена, но никто не ожидал, что дойдет до сокращений.
— Ирина Михайловна, проходите, — наконец раздался голос из кабинета.
Павел Сергеевич сидел за массивным столом и листал какие-то документы. Не поднимая головы, он кивнул на стул напротив. Ирина села, выпрямила спину и сложила руки на коленях. За пятнадцать лет работы в этой компании она научилась держать себя достойно даже в самых неприятных ситуациях.
— Ирина Михайловна, — начал директор, наконец подняв глаза, — вы знаете, что у нас сейчас непростая ситуация. Заказов меньше, прибыль падает. Приходится оптимизировать расходы.
Ирина кивнула. Она действительно знала. Последние полгода в бухгалтерии говорили только об этом. Сначала отменили премии, потом урезали расходы на канцелярию, а недавно и вовсе запретили пользоваться служебным транспортом для личных нужд.
— Понимаю, Павел Сергеевич, — ответила она. — Времена действительно сложные.
— Вот именно. Поэтому мне пришлось принять решение о пересмотре окладов некоторых сотрудников.
Сердце Ирины забилось чаще. Она работала главным бухгалтером уже семь лет, знала свое дело как никто другой. Неужели ее сократят?
— Сокращать вас я не буду, — продолжил Павел Сергеевич, словно прочитав ее мысли. — Вы ценный сотрудник. Но вот оклад придется уменьшить.
— На сколько? — тихо спросила Ирина.
— На треть.
Ирина почувствовала, как у нее подкосились ноги. Хорошо, что она сидела. Треть от ее зарплаты это пятнадцать тысяч рублей. Немалые деньги.
— Павел Сергеевич, — начала она, стараясь говорить ровно, — а есть ли возможность обсудить размер сокращения? Может быть, десять процентов, или...
— Муж-то у вас зарабатывает, вам хватит, — перебил ее директор, отмахнувшись рукой. — А вот Виталий Николаевич один детей растит. Ему сокращение критично.
Ирина замерла. Она не ослышалась? Павел Сергеевич действительно только что сказал, что ее зарплата не важна, потому что у нее есть муж?
— Простите, я правильно поняла? — медленно произнесла она. — Вы урезаете мне зарплату, потому что считаете, что мужская зарплата важнее женской?
— Да ну что вы, Ирина Михайловна, — директор неловко засмеялся. — Просто у вас семья полная, доходы стабильные. А у коллег ситуация сложнее.
— Павел Сергеевич, а можно узнать, кому еще урезают зарплату?
— Ну, вам, Ларисе Ивановне из отдела кадров, Светлане Викторовне из планового отдела...
Ирина быстро прикинула в уме. Лариса замужем, двое детей. Светлана тоже замужем, правда, детей нет. А вот Виталий Николаевич разведен, воспитывает сына один. Сергей Петрович тоже холостяк. И им зарплату не трогают.
— То есть зарплату урезают только замужним женщинам? — уточнила Ирина.
— Не только, — поспешно ответил Павел Сергеевич. — Просто так получилось.
— Понятно. А скажите, размер моего оклада как-то связан с качеством моей работы?
— Нет, что вы. Вы отличный специалист.
— С объемом работы?
— Тоже нет. Объем даже увеличился после того, как мы сократили помощника бухгалтера.
— Тогда с чем связано решение урезать именно мою зарплату на такую существенную сумму?
Павел Сергеевич явно чувствовал себя неловко. Он снова взялся за документы, избегая смотреть Ирине в глаза.
— Ирина Михайловна, решение принято. Приказ подпишу завтра. С первого числа новый оклад.
— Хорошо, — сказала Ирина, поднимаясь. — Тогда у меня есть время подумать.
— О чем подумать?
— О том, стоит ли мне работать в компании, где мой труд ценится на треть меньше мужского просто потому, что у меня есть муж.
Павел Сергеевич побледнел.
— Ирина Михайловна, не надо так драматизировать. Это временные меры.
— Временные? А на какой срок?
— Ну... до улучшения ситуации в компании.
— И когда это произойдет?
— Трудно сказать. Может, через год, может, через два.
Ирина кивнула и направилась к двери.
— Подумаю до завтра, — бросила она через плечо.
Дома Ирина сидела на кухне и машинально помешивала чай. Муж Андрей возился с ужином, что-то жарил на сковороде. Пахло луком и мясом.
— Что-то ты сегодня молчаливая, — заметил он, не оборачиваясь. — На работе что-то случилось?
— Зарплату урезали, — сказала Ирина просто.
Андрей обернулся, удивленно подняв брови.
— Сильно?
— На треть.
— Ого. А причина?
Ирина рассказала о разговоре с директором. Андрей слушал молча, изредка качая головой.
— И что ты думаешь делать? — спросил он, когда она закончила.
— Не знаю. С одной стороны, работа есть работа. Сейчас новую найти непросто. С другой стороны, такое отношение...
— Ир, а давай посчитаем, — предложил Андрей. — Сколько ты будешь получать и сколько нам нужно на жизнь.
Они сели за стол с блокнотом и калькулятором. Зарплата Ирины после урезания составит тридцать тысяч. Андрей получает сорок пять. Итого семьдесят пять тысяч на двоих.
— Ипотека двадцать два, — считала Ирина. — Коммунальные восемь. Продукты тысяч двенадцать. Бензин пять. Остается двадцать восемь тысяч на все остальное.
— В принципе, можно прожить, — задумчиво сказал Андрей. — Но впритык.
— Андрей, а ты как считаешь, правильно ли поступил директор?
— Неправильно, — твердо ответил муж. — Совершенно неправильно. Твоя зарплата не имеет отношения к моей зарплате. Ты работаешь, ты получаешь деньги за свой труд. И какая разница, замужем ты или нет?
Ирина облегченно вздохнула. Она боялась, что Андрей тоже скажет что-то вроде того, что раз он зарабатывает, то ее доходы не так важны.
— Знаешь, что меня больше всего возмутило? — продолжила она. — Не сам факт урезания зарплаты. Понятно, что у компании проблемы. А то, как это преподнесли. Будто мой труд менее ценен, чем мужской.
— Это дискриминация, — сказал Андрей. — Прямая дискриминация по половому признаку.
— Но как это доказать? Он же скажет, что это экономические соображения.
— А ты попробуй поговорить с коллегами. Может, вместе что-то придумаете.
Ирина задумалась. Действительно, одной бороться сложно. А вот если несколько человек выступят вместе...
На следующий день она специально пришла на работу пораньше. В бухгалтерии сидела только Лариса, остальные еще не приехали.
— Лар, привет, — поздоровалась Ирина. — Ты уже знаешь про сокращение зарплат?
Лариса кивнула, не поднимая головы от документов.
— Знаю. Мне тоже урезали.
— На сколько?
— На четверть. Сказали, что муж у меня работает, дети уже большие, переживем.
— А ты не возмущаешься?
Лариса пожала плечами.
— А что толку? Работы сейчас нет, я полгода искала, прежде чем сюда устроиться. Лучше хоть что-то, чем ничего.
— Лар, а ты подумала о том, что это неправильно? Нас выбрали для сокращения зарплаты не за плохую работу, не за прогулы, а за то, что мы замужем.
— Ну и что? — Лариса наконец подняла голову. — Мужики семьи кормят, им деньги нужнее.
Ирина удивленно посмотрела на коллегу.
— Лариса, ты серьезно? А разве ты семью не кормишь? Разве твоя зарплата не идет на продукты, одежду детям, коммунальные?
— Идет, конечно. Но мой муж зарабатывает больше.
— А мой меньше. И что теперь?
Лариса задумалась.
— А сколько твой получает?
— Сорок пять. А твой?
— Шестьдесят. Но это же не значит, что моя работа менее важна.
— Вот именно, — обрадовалась Ирина. — Мы работаем не хуже мужчин. Почему наши зарплаты должны зависеть от доходов мужей?
— Действительно, — медленно произнесла Лариса. — А что ты предлагаешь?
— Давай поговорим со Светланой, а потом втроем пойдем к директору. Объясним ему, что такой подход неправильный.
— А если не поможет?
— Тогда будем думать дальше. В крайнем случае, можно обратиться в трудовую инспекцию.
— А нас не уволят?
— За что? Мы не нарушаем трудовой договор, работаем добросовестно. Уволить просто так нельзя.
Лариса кивнула.
— Хорошо, давай попробуем.
Светлана Викторовна оказалась более решительной, чем Лариса. Выслушав Ирину, она сразу согласилась на разговор с директором.
— Я еще вчера об этом думала, — призналась она. — У меня детей нет, но я содержу больную мать. Моя зарплата это основной доход в семье. А мне урезали на восемь тысяч и сказали, что муж компенсирует.
— И сколько муж зарабатывает? — поинтересовалась Ирина.
— Тридцать две тысячи. Меньше, чем я получала до сокращения.
— Вот видишь. А директор даже не поинтересовался финансовой ситуацией в твоей семье. Просто решил, что раз ты замужем, то можешь получать меньше.
Втроем они отправились к Павлу Сергеевичу. Секретарша удивленно проводила их взглядом, но пропустила без вопросов.
Директор сидел за тем же столом и разговаривал по телефону. Увидев женщин, он быстро закончил разговор.
— Что случилось? — настороженно спросил он.
— Павел Сергеевич, мы хотели бы обсудить вопрос сокращения зарплат, — начала Ирина.
— Этот вопрос закрыт. Решение принято.
— Мы понимаем, что у компании финансовые трудности, — продолжила Ирина. — Но не понимаем принципа выбора сотрудников для сокращения окладов.
— Принцип простой. Экономическая целесообразность.
— А можете объяснить, в чем она заключается? — включилась Светлана. — Почему зарплату урезали именно нам троим?
— Потому что ваши семьи могут компенсировать потерю доходов.
— Каким образом? — спросила Лариса.
— У вас у всех мужья работают.
— Павел Сергеевич, — терпеливо сказала Ирина, — у Виталия Николаевича тоже есть доходы. Он работает. У Сергея Петровича тоже есть доходы. Почему их зарплаты не урезали?
— Они одни семьи содержат.
— А мы не содержим? — удивилась Светлана. — Моя зарплата это основной доход в семье. Муж получает меньше меня.
— А я содержу троих детей наравне с мужем, — добавила Лариса. — Мои деньги идут на еду, одежду, учебники, кружки.
— И я плачу ипотеку, коммунальные, покупаю продукты, — сказала Ирина. — Чем мой вклад в семейный бюджет отличается от мужского?
Павел Сергеевич молчал, явно не зная, что ответить.
— Послушайте, девочки, — наконец сказал он, — не надо устраивать бунт. Времена сложные, всем приходится жертвовать.
— Но жертвуем почему-то только мы, — заметила Светлана. — А коллеги-мужчины нет.
— У них другая ситуация.
— Какая именно? — настаивала Ирина.
— Они главные кормильцы в семьях.
— А кто сказал, что они главные? — возмутилась Светлана. — Мы с мужем равноправные партнеры. Оба работаем, оба вкладываемся в семейный бюджет.
— И мы тоже, — поддержала Лариса.
— Павел Сергеевич, — сказала Ирина, — мы не против оптимизации расходов. Но она должна быть справедливой. Либо всем урезать зарплаты пропорционально, либо выбирать по объективным критериям: качество работы, стаж, квалификация.
— А не по наличию или отсутствию мужа, — добавила Светлана.
Директор помолчал, барабаня пальцами по столу.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Я подумаю над вашими словами. Но пока решение остается в силе.
— До какого числа вы будете думать? — спросила Ирина.
— До конца недели.
— А если ваше решение не изменится?
— Тогда придется работать на новых условиях или искать другое место.
Женщины переглянулись.
— Хорошо, — сказала Ирина. — Мы тоже подумаем до конца недели.
Вечером Ирина снова сидела дома с калькулятором, но теперь считала не семейный бюджет, а возможные варианты развития событий. Если директор не изменит решение, у нее есть несколько путей: смириться и работать за меньшие деньги, искать новую работу или обращаться в трудовую инспекцию.
— А что говорят коллеги? — спросил Андрей.
— Лариса готова обратиться в инспекцию, если дело дойдет до этого. Светлана тоже. Мы решили действовать вместе.
— Правильно. Вместе больше шансов добиться справедливости.
— Андрей, а скажи честно. Если я не найду новую работу или придется устроиться на меньшую зарплату, как ты отнесешься к тому, что твоя доля в семейном бюджете увеличится?
Андрей задумался.
— Знаешь, мне будет жаль не из-за денег. Мне будет жаль, что с тобой поступили несправедливо. Ты хороший специалист, ответственный сотрудник. Твоя зарплата должна соответствовать твоим заслугам, а не моим доходам.
— Спасибо, — тихо сказала Ирина. — Мне важно было это услышать.
— А ты сомневалась?
— Немного. Я же видела реакцию Ларисы. Она искренне считает, что мужчины должны зарабатывать больше, а женщины могут довольствоваться меньшим.
— Это стереотип, — покачал головой Андрей. — Устаревший стереотип. В современном мире важно не кто кормилец в семье, а как люди договариваются между собой.
В пятницу Павел Сергеевич вызвал троих женщин к себе в кабинет.
— Я обдумал ваши слова, — начал он. — И принял решение пересмотреть размер сокращения зарплат.
— И? — с надеждой спросила Ирина.
— Вместо разных сумм всем троим урежу на двадцать процентов. Справедливо?
Женщины переглянулись. Это было лучше, чем треть, но все равно несправедливо.
— А мужчинам тоже урежете на двадцать процентов? — спросила Светлана.
— Нет, им оставлю прежние оклады.
— Тогда не справедливо, — твердо сказала Ирина. — Павел Сергеевич, либо всем одинаково, либо по объективным критериям. Но не по половому признаку.
— Хорошо, — неожиданно согласился директор. — Тогда по стажу. Кто работает дольше, тому меньше урезаю.
— У меня стаж в компании больше, чем у Виталия Николаевича, — заметила Ирина.
— И у меня больше, чем у Сергея Петровича, — добавила Лариса.
Павел Сергеевич понял, что загнал себя в угол.
— Слушайте, — сказал он раздраженно, — что вы от меня хотите? Деньги взять неоткуда, кого-то надо урезать.
— Хотим справедливости, — ответила Ирина. — Если надо экономить, давайте экономить честно. По заслугам, по результатам работы, по любым объективным критериям. Но не потому, что у нас есть мужья.
Директор долго молчал, глядя в окно.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Всем урежу на пятнадцать процентов. И мужчинам тоже. Устроит?
— Устроит, — согласилась Ирина. — Спасибо за понимание.
Выходя из кабинета, она чувствовала усталость, но и удовлетворение. Они отстояли свои права. Не полностью, но отстояли. И главное, добились того, что с ними стали обращаться как с равными сотрудниками, а не как с женщинами, которые могут получать меньше просто потому, что у них есть мужья.
Дома Андрей встретил ее вопросительным взглядом.
— Всем урезали на пятнадцать процентов, — коротко сообщила Ирина. — И мужчинам тоже.
— Молодец, — сказал муж и обнял ее. — Ты за всех постояла.
— Не только я. Мы вместе.
— Ну да, но инициатива была твоя. А знаешь, о чем я подумал? Если бы ты смирилась тогда, в его кабинете, то так и работала бы за урезанную зарплату. А он считал бы свое решение правильным.
Ирина кивнула. Он был прав. Иногда важно не молчать, а защищать свои права. Даже если это сложно, даже если не уверен в результате. Потому что справедливость не появляется сама собой, за нее нужно бороться.
Самые обсуждаемые рассказы: