Ах, какая это выставка! Третьяковка представляет нам художника яркого и многогранного таланта, создавшего свой неповторимый уникальный стиль, в котором традиции реализма переплетены с элементами импрессионизма, символизма и изобразительного фольклора – лубка, расписных подносов и сундуков, вывесок, народной игрушки.
Страна Кустодия
Понятие «страна Кустодия» было введено писателем Евгением Замятиным: так ёмко он назвал яркий образный мир картин художника Бориса Кустодиева, мастерских по исполнению и полных мягкого юмора и безудержной фантазии.
На них запечатлена дореволюционная провинциальная Россия – с уютом небольших волжских городов, праздничными народными гуляньями и неподражаемыми яркими народными образами. Этот мир немного театральный, но он до краёв наполнен подлинной любовью к народной жизни.
А.Н. Бенуа писал:
Настоящий Кустодиев – это русская ярмарка, пестрядина, "глазастые ситцы", варварская "драка красок", русский посад и русское село с их гармошками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями... это его настоящая сфера, настоящая радость.
Этот потрясающе самобытный мир милой провинциальной России прямо на глазах художника безвозвратно уходил в прошлое. И он спешил запечатлеть этот уходящий мир на своих полотнах. И делал это вопреки всем невзгодам и трудностям: болезни, приковавшей его к инвалидному креслу, и ежедневной физической боли.
О художнике
Борис Кустодиев родился в Астрахани в 1878 и с детских лет наблюдал красоту неспешной и пёстрой жизни русской провинции, которую полюбил всем сердцем и которую затем изображал на своих картинах.
В 1896 он поступил в Высшее художественное училище при Императорской Академии художеств, где учился в мастерской самого Репина. Репин так высоко ценил талант молодого художника, что привлёк его к работе над своим огромным полотном «Торжественное заседание Государственного совета»:
Из шестидесяти портретов примерно одна треть написаны Борисом Кустодиевым, он был талантливым портретистом. И начинается выставка именно с портретов - в залах, посвященных семье художника:
Семья
Семья всегда значила для него очень много, была для него и счастьем, и радостью, и надёжным тылом.
Осенью 1900 Кустодиев едет на этюды в село Семёновское-Лапотное Костромской губернии и в усадьбе Высоково знакомится с Юлией Евстафьевной Прошинской, дочерью надворного советника, которая воспитывалась в семье пожилых сестёр Грек.
В январе 1903 они обвенчались в Петербурге, в церкви св. Константина и Елены. Кустодиев писал:
Я переживаю теперь самую лучшую пору моей жизни - пишу картину и чувствую, что я люблю и что меня любят.
С этого времени Юлия стала его постоянной моделью и персонажем многих его картин:
На них ярко и эмоционально переданы радость материнства, безмятежный мир ребёнка, прелесть и значимость домашних будней, тепло и уют семейного очага.
Его любимой моделью была их дочь Ирина, голубоглазая и золотоволосая - по её портретам, написанным отцом, можно проследить все этапы её взросления. Вот она румяная пухлощёкая малышка:
А вот она уже элегантная леди с модной короткой стрижкой и обнажённым плечом:
Это последний портрет дочери, написанный художником.
Писал он и портреты сына Кирилла:
В том числе, и его яркий портрет в красном восточном халате. Над этим портретом он работал очень долго:
«Он находил моё лицо трудным для изображения», – вспоминал Кирилл.
В 1903 Кустодиев окончил Академию художеств. Он удостоен звания художника и золотой медали и получает право на заграничную поездку. Он живёт в Париже, посещает частную студию Рене Менара, изучает работы старых мастеров в музеях Европы, путешествует по Франции и Испании. Однако вскоре возвращается в Россию, предпочитая писать русскую жизнь – ярмарки, народные гуляния, купеческий быт.
В 1905 художник приобрёл в деревне Маурино Костромской губернии двухэтажный дачный дом-мастерскую в русском стиле, получившую название "Терем" и вплоть до 1915 семья приезжала сюда каждое лето. Здесь он изучает зодчество и кустарные промыслы Костромы и её окрестностей. Здесь художник написал множество пейзаже, натюрмортов:
А также свой шедевр, «Японскую куклу»:
На подоконнике окна мастерской изображена трёхлетняя Ирина, увлечённо играющая с экзотической игрушкой.
С бесконечной благодарностью вспоминаю я о том, какое чудесное детство дали нам родители. С малых лет водили нас по театрам и музеям, учили различать краски, слушать музыку, учили видеть красивое в природе... С каким вниманием и заботой следили за нашим чтением, отбрасывая всё, что могло бы испортить вкус, прививая во всех мелочах любовь к прекрасному.
Ирина Кустодиева
А вот художник со своей женой Юлией, его старшая сестра Александра с мужем В.А. Кастальским, дети Кирилл и Ирина с няней Дарьей в усадьбе Терем, за чаепитием:
А картина «Лето (Поездка в Терем)» (1918) создавалась уже по памяти, как светлое воспоминание о той счастливой поре:
Болезнь
В 1909 художник начинает испытывать боль в руке: появились первые симптомы болезни. Врачи диагностировали костный туберкулёз, но диагноз оставался неточным. Художник перенёс несколько операций, но они приносили лишь временное облегчение.
В 1911-1912 художник живёт вместе с семьёй в Швейцарии, проходит лечение в клинике доктора О. Ролье. И, конечно, работает:
В мае 1913 Кустодиев путешествует по Европе. По просьбе министра народного просвещения Италии Луиджи Кредаро, он преподносит в дар галерее Уффици во Флоренции свой автопортрет:
Кустодиев стал третьим русским художником, удостоенным такой чести, после Ореста Кипренского и Ивана Айвазовского. Автопортреты русских художников и сейчас находятся там, в коридоре Вазари, галерее автопортретов Уффици, в компании Рембрандта, Дюрера и Рафаэля:
Осенью Кустодиев проходит лечение в Берлине и ему ставится новый диагноз: опухоль в спинномозговом канале. Он успешно прооперирован. Но к 1916 болезнь прогрессировала. Во время очередной операции был перерезан нерв, в результате художник оказался прикован к инвалидному креслу. Начала сохнуть правая рука, и чтобы вернуть ей чувствительность и иметь возможность рисовать, ему приходилось каждое утро в течение нескольких часов её массировать.
К трудностям физическим добавлялись и материальные (это было время революции, время голода и разрухи). Однако художник не смирился со своей участью, а главное – не озлобился на мир и людей. И чем тяжелее становилось его физическое состояние, тем упорнее он работал и тем светлее и ярче становилась палитра его картин. Именно в этот сложный период им были написаны самые яркие, самые жизнерадостные картины.
Именно в эти годы появились и знаменитые кустодиевские красавицы, живущие в прекрасной стране Кустодии – пышнотелые, румяные, нарядные, олицетворяющие русскую жизненную силу.
Первая из них появилась в 1912, когда художник находился на лечении в Швейцарии. Скучая по России, он создавал её силой своего воображения, припоминая и недавно увиденных в музеях очаровательных парижанок Ренуара и пышнотелых красавиц Рубенса.
Вот молодая нарядная женщина, перекинув через руку цветастую шаль, словно богиня, стоит на фоне осеннего приволжского городка:
Вот другая русская красавица сидит перед самоваром за обильно накрытым столом с блюдечком в руках:
Моделью для этой картины стала Галина Владимировна Адеркас, певица, которая служила в Московском театре камерной оперы.
Портреты
Портретист он был отменный, портреты писал ещё учась в Академии.
Одна из самых известных работ Кустодиева – огромный портрет Фёдора Шаляпина.
Они познакомились в 1919, когда Кустодиев уже был очень болен. Он попросил певца позировать для портрета непременно в шубе, в которой тот пришёл к нему в гости. Фёдор Иванович смутился: он подозревал, что шуба краденая («национализированная»), он получил её в качестве гонорара за концерт. И всё же Кустодиеву удалось его уговорить.
Сначала, правда, пришлось написать портрет жены Шаляпина. Посмотрите, какая она красавица, Мария Валентиновна Петцольд, вторая жена Фёдора Ивановича:
В 1921 был завершён и портрет самого Фёдора Ивановича – в роскошной шубе на фоне зимних гуляний:
По просьбе Фёдора Ивановича в композицию были включены фигуры двух его дочерей Марфы и Марины. А у ног певца поместили французского бульдога Ройку в натуральную величину.
Для того, чтобы бульдог стоял, подняв голову, на шкаф сажали кошку. Собаку отец рисовал дней пять, по часу в день. Она была дрессированная, когда Фёдор Иванович говорил: «Городовой!», она падала замертво.
Кирилл Кустодиев
Шаляпин выкупил портрет и увёз его за границу. Сейчас он хранится в Санкт-Петербургском музее театрального и музыкального искусства, был передан дочерьми певца. В том же 1921 художник создал авторскую копию портрета. На выставке в Третьяковке представлен первый вариант. Вариант авторский находится в Русском музее.
А вот ещё портреты:
М. Горький как-то сказал Кустодиеву:
– Знаете, что меня больше всего удивляет? Судьба окрасила Вашу жизнь в холодные, можно сказать, мрачные тона. А Ваши картины, наоборот, до краев заполнены солнцем и радостью...
– Это потому, – ответил, улыбаясь, художник, – что краски для своих картин я выбираю сам.
Мы не всегда властны над внешними обстоятельствами своей жизни, но только от нас самих зависит, как их воспринимать, как к ним относиться. Мы сами «раскрашиваем» свою жизнь, выбирая для этого нужные краски...
В марте 1927 Борис Кустодиев был направлен на лечение в Берлин, ему была предоставлена правительственная субсидия. И уже была подана заявка на оформление заграничного паспорта. Но поездка не состоялась. Художник скончался в Ленинграде 26 мая 1927 от крупозного воспаления лёгких. Ему было 49 лет. На мольберте остались незаконченные картины, на столике – раскрытая книга «Портрет Дориана Грея». Остались и чудесные образы его сказочной «страны Кустодии», где нет ни боли, ни смерти, а только яркая бьющая через край жизнь, как вечная радость, как бесконечное ликование.