29 тыс подписчиков

Баку. Школа №133. Воспоминания школьницы 1945-55 годов

27 мая27 мая

591

8 мин

Оглавление

Школа №133 в послевоенные годы
Фотохроника школы №133

Бакинская школа №133 имеет длинную историю. Точной даты ее основания не удалось найти, но она точно функционировала еще в 30-е годы.

Также неизвестно в каком здании она располагалась первоначально, но нынешнее, определенно относится к смеси сталинского ампира и бакинского конструктивизма.

Да и расположение 133-ей школы, как и ее номер (132-я и 134-я старейшие учебные заведения города), говорят о достаточной "древности" — бывшая Телефонная улица (сейчас 28 мая).

Есть сведения, что первоначально школа №133 располагалась чуть ближе к Центру по той же улице, в здании, где позже стала функционировать 23-я. Но это не точно. Основано на воспоминаниях одного человека — племянника бывшего первого директора.

Школа №133 в послевоенные годы

Я окончила 133 школу, выпуск 1955-го. Была единственной, кто получил золотую медаль в нашем выпуске. Кстати, это был последний выпуск, где учились только девочки. В последующие годы классы стали смешанными. Помню, что было еще пять серебряных медалистов, среди них Зейналова Томилла (мы вместе учились на мехмате в АГУ), Меликеганова Сусанна (она уехала в Ленинград и поступила в какой-то технический вуз) и Агамирова Роза (училась в АзИИ).

Я пошла в школу в 1945-46 учебном году.

Это был первый послевоенный год. Родители были заняты демобилизацией отца, возвращением из эвакуации и обустройством, поэтому им было не до меня. Меня привели в школу в марте 1946 года. Мне было семь лет, но я уже умела свободно читать и считать.

Я училась, читая заголовки газет, так как книг, особенно детских, тогда не было. Мне было очень скучно, поэтому я и научилась читать.

Мама привела меня к моей первой учительнице, Сусанне Ивановне Костанян. Она взяла меня в свой класс, поставила оценки за третью и четвертую четверти и перевела во второй класс, еще и с похвальной грамотой. Эта грамота, как и несколько последующих с портретами Ленина и Сталина, у меня сохранились.

Второй учебный год, 1946-47, мы уже начали в другом здании. Во втором классе нас было около 90 человек, мы сидели по трое за партой. Через пару месяцев нас разделили на два класса, но все равно в каждом классе было больше 40 учениц. Я была любимицей Сусанны Ивановны, а вот двоечницам приходилось нелегко. Она кричала, стучала указкой по парте и, кажется, могла даже дать подзатыльник, но не сильно. Она смеялась над девочками, которые плохо говорили по-русски.

Учебников почти не было. Мне купили "Родную речь" на черном рынке за огромные деньги. Потом ее передавали из рук в руки.

Кстати, обучение в школе было платным, хотя плата была символической. После нас (или до) занималась другая смена школьников, а вечером еще и третья – вечерняя школа рабочей молодежи.

Были сухомятные завтраки, тоже платные. Моим родителям они не понравились, поэтому они не стали платить за них. А я завидовала другим детям, потому что им давали карамельную конфетку-подушечку с начинкой внутри. Мне очень хотелось ее попробовать.

Мы писали стальными перьями, обмакивая их в чернильницы-непроливайки, которые, к слову, очень хорошо проливались. Чернильницы носили в школу в специальных мешочках.

В тетрадях были промокашки. Переход на шариковые ручки был непростым. Во-первых, учителям не нравилось, что портится почерк, ведь в младших классах были уроки чистописания, почти каллиграфии. Да и достать шариковые ручки было непросто. Стержни не выкидывали, их можно было заправить в специальных частных лавочках. В Баку вообще было много частников, в том числе и подпольных, скрывающих свои доходы от налогов. Чтобы попасть к ним (портнихам, сапожникам), нужно было иметь связи.

В четвертом классе у нас появилась другая учительница, Надежда Петровна (фамилию не помню), которую мы очень любили. Когда она заболела, весь класс отправился ее навещать. К сожалению, она рано умерла, кажется, от неудачной операции аппендицита.

Начиная с четвертого класса, мы начали изучать английский и азербайджанский языки. В конце каждого учебного года мы сдавали экзамены по всем предметам. И в этом не было ничего плохого. Повторению уделялось много времени в учебном процессе, практически всю четвертую четверть. Нам давали билеты, и к экзамену можно было хорошо подготовиться. Поэтому и знания были прочными.

Воспитательную работу вела пионерская организация. В каждом классе была пионервожатая, старшеклассница. Была и специальная пионерская комната, и старшая пионервожатая. Нынешним выпускникам, наверное, смешно читать это. А нам нравилось: горн, барабан, торжественный сбор дружины. Мы верили, что наша страна – самая лучшая. В классе были девочки разных национальностей, и я не помню каких-либо недоразумений по этому поводу. Да и маленькие мы еще были: плакали над "Хижиной дяди Тома", не понимая, почему негры не переедут из Америки, где их так унижают, в СССР.

Мы ходили в форме: коричневое платье, черный (по праздникам – белый) фартук. После школы я еще лет 30 не могла смотреть на коричневый цвет в одежде. Пионерский галстук и фартук нужно было гладить каждый день, так как ткань была такая. Колготок не было. Носили чулки, а в старших классах появились капроновые. И если на чулке появлялась петля, нужно было уметь ее поднять или нести к частнику.

Седьмой класс. 1952 год. Автор третья слева во втором ряду

Репетиторства не было. Я не помню, чтобы учителя давали какие-то дополнительные занятия. Подтягивать двоечников должны были отличники. У меня всегда было 2-3 подопечных, которые приходили ко мне домой. Ведь пионерским звеньям полагалось соревноваться, в том числе и по успеваемости.

А вот школьные кружки вели почти все учителя-предметники. То есть учителя занимались дополнительно не со слабыми, а с сильными ученицами. Помню, после записи в какой-то 5 или 6 кружок, я "сломалась" и отказалась ходить. Для этого требовалось некое мужество, ведь после такого отказа учитель обижался.

А ведь были еще всякие кружки в Доме пионеров, в Доме творчества. Родители нас туда не водили, мы ходили сами. В Доме пионеров были игровые комнаты со всякими настольными играми, были и другие возможности. Например, за небольшую плату секретарь директора вела кружок бальных танцев. По словам мамы, эта секретарша была когда-то известной балериной, кажется, ее фамилия была Косовская. По крайней мере, я ходила в этот кружок года 2 с большим удовольствием.

Дискотек не было, но были школьные вечера. Мужская школа приглашала нас, и классная руководительница торжественно вела нас на вечер. Мы танцевали мазурки, полонезы и прочие "па-де-грассы".

Потом наша школа приглашала мальчиков, по-моему, из 8 школы. Вальсы, танго и фокстроты пришли уже в старших классах. Было очень романтично, почти как бал Наташи Ростовой.

Телевидения еще не было, но в воскресенье мы с подружками обходили 2-3 кинотеатра, а то и в театр могли сходить на дневной спектакль – и это девочки 11-12 лет! Родители не боялись нас отпускать. Давали 1 рубль, и нам этого хватало.

Телефонов, даже проводных, тоже практически не было. Но можно было прийти к подружке без предупреждения. И если мы заигрывались, родители находили для нас и тарелку супа, и лишнюю котлету.

По вечерам папа читал, а я рядом с ним читала все подряд. С книгами было плохо, в том числе и в библиотеках. Но какое счастье было, когда попадался "Всадник без головы" или томик Жюля Верна.

Из предметов до 9 класса больше всего любила литературу, конечно, многое зависело от учителя. Моя любимая учительница, Арусяк Михайловна, вела уроки и кружок очень интересно.

"Ревизора", "Горе от ума", "Евгения Онегина" я и сейчас помню почти наизусть. Мы сочиняли рассказы, шарады и т.д. Не знаю, заставляли ли учителей "натягивать" оценки, но я знаю, что были и переэкзаменовки на осень, и второгодничество, а в 8 классе разогнали почти весь класс.

В 9 классе я уже осваивалась в другом классе. Аурсяк Михайловна не хотела вести советскую литературу, поэтому в 9 классе у нас стал преподавать Софронский. Даже имени и отчества его не помню. Историю вела Фарао Акоповна (фамилию не помню) - тоже очень неинтересно: партсъезды, цифры… В общем, гуманитарный цикл для меня "отпал". Хотя в 10 классе (он был последним для нас в то время) я много времени потратила на подготовку к сочинению, которое нужно было написать на экзамене на аттестат зрелости. Бегала за материалом по критике в библиотеку, исписала кучу тетрадок, которые потом выпросил кто-то из девятиклассников. И, по-моему, они еще долго ходили по рукам у выпускников, которым было лень писать самим. Но это было по необходимости. А интерес уже был к царице наук - математике. Все благодаря учителю, конечно (!) – Григорию (или Георгию, я и тогда не знала, называли его и так, и так) Бахшиевичу. Он сказал мне, что того, что дают в школе, мало. Бери другие задачники и решай. Ну я и решала – от корки до корки. Если застревала, шла к нему на переменке. Он подтолкнет, и я шла дальше. В общем, в 10 классе ни минуты свободной не было. Но мне это нравилось. Хотя и пришлось на некоторое время бросить хобби – бальные танцы, игру на рояле и т.д. Впереди маячила медаль, которая давала в тот год возможность поступить в любой вуз без экзаменов. Я ее получила и поступила. Но это уже другая история.

По окончании АГУ меня оставили на кафедре функционального анализа.

Год преподавала, потом аспирантура в МГУ (Москва), защита диссертации и 5 лет работы в АзПолитехе в качестве преподавателя. В 1969 году по семейным обстоятельствам переехала в Нижний Новгород, где и проработала в Нижегородском Госпедуниверситете 41 год. Была доцентом, последние 15 лет – директором Многопрофильного Учебного Комплекса при Университете.

Так что потом я 41 год учила учителей и наблюдала, как разваливали наше образование. Последние 5 министров образования (Россия) были один хуже другого. В обычной школе я не работала, но видела, что абитуриенты с каждым годом приходили все слабее и слабее. Приходилось проводить ликбез – основы школьной математики. Вместо того чтобы начинать читать высшую математику, приходилось учить азы элементарной математики.

С 2011 года я снова, по семейным обстоятельствам, переехала в Выборг, Ленинградской области. Городок хороший, бывший "финский", в 25 км от границы с Финляндией. Исторический, многострадальный город с историческими же руинами, как будто война закончилась совсем недавно.

Выборг мне нравится, но Баку – любимый город. Смотрю в интернете, как он изменился, похорошел...