Тени за печью
Поселок Морозово, Сибирь. Ноябрь 1987 года
---
Ветер выл, как раненый зверь, глотая последние лучи солнца. Снег уже засыпал узкие улочки Морозова, превращая избы в белые курганы. На краю поселка, где лес подступал так близко, что ветви стучали в окна, стоял дом Петровых. Двухэтажный, с покосившимися ставнями и трубой, из которой валил густой дым. Дым пах не берёзой, а чем-то горьким, словно жгли старые кости.
Внутри пахло мясом. Густым, наваристым ароматом, от которого слюнки текли. Но это был не запах говядины или свинины. Матрёна Петрова, хозяйка дома, помешивала чугунок в печи, напевая под нос колыбельную. Её руки, покрытые шрамами от ожогов, двигались механически. Она знала рецепт наизусть: лавровый лист, перец, щепотка соли. И главный ингредиент — то, что лежало в подвале.
— Сережа, иди наколи дров! — крикнул её муж, Иван, срываясь в кашель. Он сидел у стола, разбирая ружьё. Глаза его, серые и холодные, как лед на реке, скользнули к окну. — К ночи ударит минус сорок. Выживем только если печь не потухнет.
Сергей, старший сын, кивнул молча. Парню было восемнадцать, но двигался он как старик — медленно, будто каждое действие требовало нечеловеческих усилий. Когда он вышел во двор, младшая сестра, Аня, прильнула к замерзшему стеклу. Ей нравилось смотреть, как брат рубит дрова. Топор взлетал и падал, будто в замедленной съемке, а его дыхание превращалось в клубы пара. Она не помнила, когда Сергей стал таким... тихим. Возможно, после того, как прошлой зимой он нашел в лесу «гостя». Того, чьи кости до сих пор скрипели под половицами.
— Аня, не пялься! — рявкнул Иван. — Иди помоги матери.
Девочка вздрогнула. Она ненавидела подвал. Там пахло сыростью и чем-то сладковатым, как испорченное варенье. Но ослушаться отца было нельзя. Никто в семье не смел.
---
Спустя час
Ужин был обильным: тушёное мясо с картошкой, солёные грибы, ржаной хлеб. Петровы ели молча, лишь скрип вилок нарушал тишину. Иван облизывал губы, вылавливая куски из тарелки. Он всегда ел жадно, словно боялся, что еду отнимут. Матрёна наблюдала за семьёй, пряча улыбку. Она гордилась своим умением «добывать провизию». Особенно зимой, когда дороги заметало, и чужаки иногда заходили в поселок погреться.
— Завтра поеду в район, — внезапно сказал Иван, облизывая нож. — Надо патроны купить. Да и... проведать, не болтает ли кто лишнего.
Аня ёкнула. Она знала, о ком речь. На прошлой неделе в Морозово приехал геолог, Николай. Спрашивал про «аномалии в почве», раздавал сигареты, смеялся громко. Слишком громко. Отец пригласил его на ужин, и геолог согласился. Теперь его кожаные сапоги стояли в прихожей, а в подвале... Аня сглотнула. Лучше не думать.
— Он был вкусный? — неожиданно спросил Сергей, уставившись в тарелку. Голос его звучал глухо, будто из-под земли.
Иван замер. Матрёна резко встала, схватив чугунок.
— Мы не говорим об этом за столом, — прошипела она. — Ты забыл правила?
Сергей медленно поднял глаза. Его лицо было бледным, почти прозрачным. — Я... я слышу, как они шепчутся. По ночам. Они зовут меня в лес.
Ложка грохнулась об пол. Аня вжалась в стул. Даже Иван побледнел. Только Матрёна сохраняла ледяное спокойствие.
— Это грипп, — сказала она, наливая сыну чай с малиной. — У тебя температура. После ужина ляжешь спать.
Но все знали: это не грипп. Сергей изменился с тех пор, как съел кусок того, что нельзя было есть. Того, что Матрёна называла «особенным мясом». Говорили, что в их роду у женщин был дар — получать силу через плоть. Но дар иногда оборачивался проклятьем.
---
Ночь.
Аня проснулась от звука. Скрип. Не сверчок за печкой и не ветер. Что-то царапало дверь подвала. Она натянула валенки и спустилась вниз, держа в руке керосиновую лампу. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.
— Кто здесь? — прошептала она.
В ответ — тихий смешок. Знакомый, но чуждый. Лампа дрогнула в её руке, и свет упал на дверь подвала. Замок был сломан. На полу виднелись мокрые следы... следы босых ног.
— Сергей? — голос Ани дрогнул.
Шаги затихли. Она толкнула дверь, и холодный воздух ударил ей в лицо. В подвале, среди мешков с картошкой, лежала связка ключей. И окно — распахнутое настежь. На подоконнике блестел красный след. Кровь? Нет. Что-то гуще, чернее.
— Ты не должна была это видеть, — голос прозвучал у неё за спиной.
Аня обернулась. В дверном проеме стоял Сергей. Но это был не её брат. Его глаза светились тусклым зеленым, как у волка, а пальцы, впившиеся в косяк, заканчивались когтями. Он улыбнулся, обнажив зубы — слишком острые, слишком многочисленные.
— Мама готовит новый суп, — прошептал он. — Нам нужен свежий... гость.
---
Утро.
Иван Петров вышел во двор, куря самокрутку. На снегу виднелись следы — не человечьи, а какие-то искривлённые, с длинными когтями. Он нахмурился, пнул след сапогом.
— Опять, — пробормотал он. — Чёртов лес. Чёртовы голоса.
Он знал, что скоро придётся идти на охоту. Но теперь охота будет другой. Сергей больше не мог ждать. Ему требовалось свежее мясо. Особенное мясо.
Иван посмотрел на дорогу, ведущую в посёлок. Сегодня приедет автолавка с продуктами. А вместе с ней — новые лица. Кто-нибудь обязательно захочет согреться у печи Петровых.
Он улыбнулся. Матрёна уже готовила новый чугунок.
---
Конец первой главы
Понравилось? Ставьте лайк и подписывайтесь!
