В 1857 году петербургские салоны обсуждали одну неприятную новость. Граф Григорий Кушелев-Безбородко, наследник миллионов легендарного канцлера, тайно обвенчался с куртизанкой.
Не просто с падшей женщиной, а с дамой, чья репутация была столь сомнительной, что вельможи не произносили ее имени вслух.
Любовь Ивановна Кроль. Когда-то она была содержанкой высокопоставленного вельможи, а потом стала завсегдатаем публичных домов.
И вот теперь она стала графиней Кушелевой-Безбородко, хозяйкой дворцов и заводов, и владелицей сорока тысяч крепостных душ.
Проклятое золото канцлера
Начать стоит с того, как украинский парень из семьи мелкого писаря сумел стать одним из богатейших людей Европы.
Александр Андреевич Безбородко родился в 1747 году в захолустном Глухове, в семье, где воровство считалось не пороком, а профессиональной необходимостью. Отец его, Андрей Яковлевич, был генеральным писарем войска Запорожского — должность хлебная, но скользкая. Взятки брал регулярно, попался на этом не раз, но каждый раз выкручивался благодаря покровителям.
Сын пошел по стопам отца, только размахом пошире. В двадцать лет Александр поступил в канцелярию графа Румянцева и быстро понял главный принцип российской службы: не важно, что ты знаешь, важно кого ты знаешь и что про них знаешь.
Безбородко обладал редким талантом. Он умел нравиться всем подряд. Екатерина II, увидев этого толстенького человечка с хитрыми глазками, моментально поняла, что этот человек сделает любую грязную работу и никогда не предаст. Потому что предавать было просто невыгодно.
К сорока годам Безбородко фактически руководил внешней политикой империи. Войны с Турцией, разделы Польши, союзы с Австрией — всё проходило через его руки. А руки у канцлера были липкие. За каждый подписанный договор Екатерина одаривала верного слугу новыми поместьями.
— Матушка-государыня, — говаривал Безбородко императрице, — не мною Россия богатеет, а Россией я богатею.
Циничная откровенность нравилась Екатерине. Она смеялась и дарила ему очередные тысячи душ крепостных.
К концу жизни канцлер владел землями в одиннадцати губерниях. Сорок тысяч крепостных работали на него от рассвета до заката. Винокуренные заводы, суконные фабрики, металлургические предприятия — денежные потоки стекались к нему со всех концов империи. Современники подсчитали: годовой доход Безбородко превышал бюджет иного европейского королевства.
Но у богатства канцлера была одна пикантная особенность — он так и не обзавелся законными наследниками. Женщин любил, но жениться не спешил. Балерины, актрисы, даже придворные дамы — через постель Безбородко прошли сотни красавиц. А вот детей от этих связей было всего двое, и те незаконнорожденные.
6 апреля 1799 года канцлер скончался от удара, не дожив и до пятидесяти двух лет. Слишком много ел, слишком много пил, слишком много работал. Организм не выдержал такого образа жизни.
Основным наследником холостяка стал младший брат — генерал Илья Безбородко. Но и тот прожил недолго, уйдя в мир иной в 1815 году. Все гигантское состояние канцлера перешло к дочери Ильи — шестнадцатилетней Любови Ильиничне, которая к тому времени уже была замужем за адмиралом Григорием Кушелевым.
Адмирал оказался мужиком оборотистым. Понимая, какое богатство досталось жене, он быстро хлопотал о том, чтобы присоединить к своей фамилии громкое имя Безбородко. Павел I милостиво разрешил. Так появились Кушелевы-Безбородко — род, который объединил военную славу с канцлерскими миллионами.
Но тут проявилось проклятие рода: жена адмирала угасла молодой, в двадцать шесть лет, оставив двух малолетних сыновей — Александра и Григория. Мальчики росли сиротами, воспитывались тетками, а огромное наследство управлялось опекунами.
Старший, Александр, стал государственным деятелем — достойным, но скучным. Служил честно, воровал умеренно, детей нарожал предостаточно. Почил в 1855 году, передав дела младшему брату.
А вот младший, Григорий, оказался полной противоположностью — мечтательный меланхолик, больной ипохондрик, который больше интересовался литературой, чем доходами с имений. К тридцати годам он превратился в типичного петербургского фланера — богатого, образованного и совершенно бесполезного.
Именно этот болезненный граф и стал последней надеждой рода Кушелевых-Безбородко. Именно ему предстояло либо продолжить династию, либо похоронить ее навсегда. А пока он бродил по салонам, читал французские романы и кашлял в батистовый платочек, его миллионы лежали мертвым грузом, ожидая хозяина.
Деньги ждать умеют. Но терпение у них, как выяснилось позже, было ограниченным.
Девица Кроль — восхождение из бездны
В жизни каждого богача наступает момент, когда деньги перестают приносить удовольствие. Можно купить любую картину, любой дворец, любую женщину — но что дальше?
Граф Григорий Кушелев-Безбородко к тридцати годам достиг именно этой точки пресыщения. И тут на его пути появилась Любовь Ивановна Кроль — женщина, которая показала ему, что есть вещи дороже золота.
О происхождении Любови Ивановны достоверно известно немного. Родилась в мещанской семье, получила неплохое образование, умела читать по-французски и играть на рояле. Красавица она была что надо — высокая, стройная, с пышными каштановыми волосами и глазами, в которых плескался такой темперамент, что мужчины теряли рассудок с первого взгляда.
Беда началась, когда девушке исполнилось восемнадцать. Семья разорилась, отец умер, мать слегла от горя. Любовь Ивановна оказалась на улице без копейки в кармане, но с красотой, которая стоила целого состояния.
В России XIX века у такой девушки было всего два пути: либо замуж за первого встречного мещанина, либо в содержанки к богатому покровителю. Любовь Ивановна выбрала второй вариант, и ни дня об этом не жалела.
Первым ее покровителем стал некий высокопоставленный вельможа — настолько высокопоставленный, что имени его до сих пор не называют в приличном обществе. Дело кончилось скандалом: девица забеременела, потребовала денег на содержание ребенка, получила от ворот поворот и публичное унижение.
— Ах ты, негодница продажная! — кричал благородный господин, выставляя беременную любовницу за дверь. — Думаешь, я поверю, что ребенок от меня? Таких, как ты, я насквозь вижу!
После этого Любовь Ивановна решилась на холодный расчет. Раз мужчины видят в ней только продажную девку, пусть она будет лучшей продажной девкой в городе. Самой дорогой, самой недоступной, ну и самой желанной.
Она вышла замуж за мещанина Голубцова. Это был брак исключительно формальный, нужный только для приличия. Муж получал небольшие деньги и закрывал глаза на образ жизни жены. Очень удобная схема для всех участников процесса.
Под именем госпожи Голубцовой Любовь Ивановна быстро стала звездой петербургского полусвета. Богатые купцы, военные чиновники, даже некоторые аристократы, словом, все мечтали о ночи с этой роскошной женщиной.
А она умела держать марку. Никаких вульгарных сцен, никаких пьяных дебошей в ресторанах. Элегантная, образованная, остроумная, в общем, идеальная спутница для мужчины, который может себе это позволить.
— Что мне твои деньги, — говорила она очередному ухажеру, — что жемчуг? Отдай его своей законной. А мне камелий принеси, да непременно красных.
Красные камелии стоили безумных денег и их приходилось заказывать в Ницце, везти в специальных ящиках, беречь как зеницу ока. Но мужчины готовы были на все ради ночи с загадочной госпожой Голубцовой.
Так продолжалось несколько лет. Любовь Ивановна копила деньги, связи, опыт обращения с сильными мира сего. Она изучала их слабости, запоминала тайны, училась управлять мужскими страстями как кукловод.
И вот в 1855 году на одном из вечеров она встретила его, графа Григория Кушелева-Безбородко. Болезненного, меланхоличного, с глазами умного, но потерянного ребенка.
Любовь Ивановна сразу поняла — этот мужчина отличается от всех остальных. Граф смотрел на нее не как на дорогую игрушку, а как на женщину, которую можно полюбить по-настоящему.
Странная пара: миллионер-ипохондрик и профессиональная куртизанка. Он — мягкий, добрый, романтичный. Она — жесткая, расчетливая, опаленная жизнью. Но между ними вспыхнуло то, что случается раз в жизни — настоящая страсть.
Граф стал осыпать Любовь Ивановну подарками, каких она не видела даже в самых смелых мечтах. Квартира в центре города, обставленная как дворец. Бриллианты размером с орех. Картины старых мастеров. Лошади английских кровей.
А главное то, что он относился к ней как к равной. Они читали вместе, обсуждали книги, спорили о литературе до хрипоты. Граф видел в своей возлюбенной не только красивое тело, но и острый ум, и раненую душу.
— Да ты, граф, не жалей меня, — смеялась Любовь Ивановна. — Я над иными такую волю брала! Женская моя благодарность была безгранична... Слышишь, граф? Ну что теперь — отступишься от такой-то или нет?
Он не отступился. Более того, он решил сделать то, что казалось невозможным. Жениться на ней. Сделать продажную женщину графиней, хозяйкой миллионов канцлера Безбородко.
Но для этого нужно было преодолеть два препятствия: уговорить родственников графа и самого императора.
Поединок во дворце — две сестры против куртизанки
Когда граф Кушелев-Безбородко перевез Любовь Ивановну из наемной квартиры в родовой особняк на Гагаринской набережной, его сестры поняли, что брат сошел с ума окончательно. Княгиня Варвара Кочубей и графиня Любовь Мусина-Пушкина были женщинами волевыми, умными и беспощадными. И они прекрасно понимали, что стоит на кону.
Миллионы канцлера Безбородко, накопленные за полвека безнравственной службы империи. Дворцы в Москве, Петербурге, Одессе. Фабрики и заводы, приносящие баснословные доходы. Сорок тысяч крепостных душ, которые кормят, одевают и обогревают хозяев.
Все это должно было остаться в семье. А тут какая-то из публичного дома собирается стать хозяйкой родового гнезда!
— Варенька, — говорила младшая сестра старшей, — если этот болван женится на своей красотке, мы останемся ни с чем. Все наследство уплывет к этой дамочке.
— Не говори мне очевидных вещей, Любочка, — отвечала княгиня Кочубей. — Лучше подумаем, как это предотвратить.
Сестры действовали быстро и решительно. В январе 1857 года они подали прошение о личной аудиенции у императора Александра II. Мотивировка была простой: семейное дело исключительной важности, требующее высочайшего вмешательства.
Александр II принял их в своем кабинете в Зимнем дворце. Император был в хорошем настроении — шли приготовления к отмене крепостного права, дело всей его жизни продвигалось успешно.
— Ну что, дорогие мои, — ласково обратился царь к сестрам, — что случилось в вашем семействе?
Варвара Александровна, как старшая, взяла слово:
— Ваше величество, наш брат граф Григорий задумал жениться на... на особе весьма сомнительной репутации. Мы умоляем вас вмешаться.
— А что, разве ваш брат несовершеннолетний? — удивился император. — Вроде бы он уже взрослый мужчина.
— Совершеннолетний, ваше величество. Но эта женщина... — Княгиня Кочубей запнулась, подбирая слова. — Она была публичной женщиной.
Александр нахмурился. В его царствование нравы при дворе были куда строже, чем при покойном отце.
— И что вы от меня хотите?
— Не потери богатства мы опасаемся, ваше величество, — продолжала Варвара Александровна, — а позора. Того, что наша графская корона окажется на голове этой слишком громко известной особы. Умоляем вас, выберите брату невесту среди самых бедных, незнатных, но честных девушек. Клянемся, что мы будем всеми силами крепить этот брак, пусть в глазах других и неравный.
Речь была заготовлена заранее и произнесена с большим чувством. Император задумался. С одной стороны, вмешиваться в частную жизнь подданных было не в его правилах. С другой — скандал в одной из знатнейших семей империи мог дурно отразиться на репутации дворянства.
— Хорошо, — сказал наконец Александр II. — Я приму возможные меры к удовлетворению вашей просьбы.
Сестры ушли довольные. Им казалось, что дело выиграно. Но они недооценили своего противника.
Любовь Ивановна узнала о визите сестер графа ко двору в тот же день. У нее были свои источники информации — слуги болтливы, а деньги развязывают языки лучше любого вина.
И тут эта женщина совершила поступок, который до сих пор кажется невероятным. Она тоже решила лично встретиться с императором.
Как бывшая дама полусвета попала в царский кабинет? Этого не знает никто. Но 15 февраля 1857 года высокая дама в строгом черном платье была принята Александром II без свидетелей.
Император увидел перед собой красивую женщину лет тридцати, державшуюся с достоинством королевы. Никаких вызывающих нарядов, никакой дешевой косметики. Элегантность, изысканность, аристократизм в каждом жесте.
— Ваше величество, — начала Любовь Ивановна на безупречном французском, — я пришла к вам с самой искренней просьбой. Речь идет о жизни человека.
— О чьей жизни? — спросил удивленный император.
— О жизни графа Кушелева-Безбородко. Он болен, очень болен. И только моя любовь держит его в этом мире.
Дальше началось представление, достойное лучших актрис Александринского театра. Любовь Ивановна рассказала трогательную историю о том, как спасает от смерти больного графа, как жертвует собой ради его здоровья, как готова на все, лишь бы уберечь его от самоубийства.
— Я не только в одном доме с графом живу, — говорила она со слезами на глазах, — но в одной с ним комнате и в одной с ним спальне. Этим я жизнь его спасаю, и лично для меня это подвиг, а не наслаждение!
Александр II слушал, затаив дыхание. Перед ним была не продажная женщина, а героиня романтического романа — самоотверженная, благородная, готовая на любые жертвы ради любимого.
— А что же сам граф? — спросил император. — Он настаивает на браке?
— Он решится на самоубийство, ежели я его оставлю, — прошептала Любовь Ивановна и закрыла лицо руками, словно от нестерпимой боли.
Финальный удар был нанесен с изысканным мастерством:
— Да я ли одна, ваше величество, подам пример такого супружества? Вам известно, сколько неравных браков заключено представителями самых громких имен в России! И мне кажется, что я лично менее скомпрометирую герб графов Кушелевых, нежели кто бы то ни был.
Это была дерзость неслыханная — сравнивать себя с аристократками, выходившими замуж за людей незнатных. Но дерзость расчетливая. Александр II вспомнил о собственной жене — болезненной, замкнутой императрице, которая превратила семейную жизнь в сплошную печаль.
А перед ним сидела женщина, пылающая страстью, готовая бороться за свое счастье против всего света. Такая энергия, такая сила характера не могли не произвести впечатления на романтично настроенного императора.
— Я согласен на ваш брак с графом Кушелевым, — сказал император, глядя в побледневшее лицо просительницы. — Сумейте стать на высоту того положения, какое вам этот брак представит. Не отклоняйтесь от самых строгих законов приличия, заставьте строгий свет забыть о ваших увлечениях, и я первым подам вам руку и встречу вас с полным уважением.
Прощаясь, император поцеловал руку будущей графини — жест неслыханный, учитывая ее прошлое.
Любовь Ивановна вышла из Зимнего дворца триумфатором. Она выиграла самую важную битву в своей жизни — битву за место под солнцем российской аристократии.
Царская милость — когда любовь побеждает мораль
Известие о разрешении императора на брак графа с бывшей куртизанкой быстро разнеслось по петербургскому обществу. Сестры графа лишились чувств одновременно, словно по команде. Родственники хватались за сердце. Друзья дома поспешно находили причины не бывать на Гагаринской набережной.
А Любовь Ивановна между тем деловито устраивала развод с мужем-фиктивом. Граф Кушелев-Безбородко выложил за это колоссальную сумму — кто говорил о шестидесяти тысячах рублей, кто о девяноста. Господин Голубцов, прозябавший в Киеве, и глазом не моргнул, подписывая бумаги. За такие деньги он готов был развестись хоть с самой императрицей.
Свадьба состоялась тихо, почти тайно. Никто из родственников графа на венчание не явился. Свидетелями были случайные люди — секретарь, управляющий, пара дальних знакомых. Сам граф выглядел смертельно бледным, но счастливым. Любовь Ивановна была торжествующей и прекрасной.
Самое интересное, что в родословных росписях Кушелевых-Безбородко дата этого брака не указана. Либо составитель родословной решил поберечь чернила, либо кто-то специально стер эту запись из семейной истории.
Первые месяцы семейной жизни прошли в полном блаженстве. Граф обожал жену и не скрывал этого. Любовь Ивановна играла роль примерной супруги, она принимала гостей, устраивала благотворительные вечера, покровительствовала художникам и музыкантам.
Но проклятие рода Безбородко уже подбиралось к новой графине. Дети у супругов не рождались. Здоровье графа, и без того хрупкое, начало стремительно ухудшаться. Постоянные попойки с братом жены Николаем Кролем и его приятелями окончательно подорвали организм графа.
В 1862 году брак фактически распался. Любовь Ивановна ушла от мужа, увезя с собой всё, что смогла. Граф остался один в пустом особняке, окруженный портретами предков и воспоминаниями о несбывшихся мечтах.
1 мая 1870 года граф Григорий Александрович Кушелев-Безбородко угас внезапно от удара. Ему было всего тридцать восемь лет. Детей не было. Род прервался.
Гигантское наследство канцлера Безбородко (сорок тысяч крепостных душ, дворцы, заводы, миллионы рублей) перешло к дальним родственникам, которые быстро растратили его по мелочам.
А что же Любовь Ивановна?
Она прожила долгую жизнь, дважды еще выходила замуж, стала почтенной вдовой и умерла в глубокой старости, окруженная детьми и внуками от других браков. Деньги графа Кушелева-Безбородко помогли ей основать собственную династию.
Но династия Безбородко исчезла навсегда. Канцлер, который полвека зарабатывал, оставив после себя миллионы, так и не дождался достойных наследников. Его золото ушло к чужим людям, а фамилия стерлась из истории.
Вот так бывает, что деньги, добытые неправедным путем, не приносят счастья. Даже самая красивая любовь не способна спасти проклятый род. А женщина, которая умеет очаровать императора, способна изменить ход истории, пусть даже ненадолго.