Доверься судьбе
— Доверься судьбе, Варя! — передразнивала подругу Варвара, шагая по узкой тропинке от железнодорожной станции к посёлку. Вчера она ночевала у Маши, смотрела, как её дети облепили пришедшего с работы папу, и мысленно плакала над собственной горькой судьбой — не от зависти, а от безысходности. Поэтому никаких радужных надежд, несмотря на оптимистичные уговоры подруги, она не испытывала.
Тропинка была узкой и извилистой, петляла между старыми берёзами и соснами, чьи корни выступали из земли, словно артритные пальцы, протянутые к небу. Воздух пах хвоей и прелыми листьями, а где-то вдалеке слышался мелодичный стук дятла, отбивающего свою древнюю песню на коре векового дуба.
Тропинка вывела на широкую просёлочную дорогу, укатанную колёсами деревенских телег и редкими автомобилями. В какую сторону идти, было непонятно, и Варвара решила постучаться в первый же дом, чтобы спросить дорогу.
Вдруг из калитки выскочил мальчишка лет десяти, чуть не сбив её с ног, и крикнул на ходу:
— Здравствуйте! — торопливо пробормотала Варвара и заглянула во двор.
У крыльца сидел мужчина средних лет и чистил рыбу. Его руки двигались ловко и уверенно — видно было, что это дело привычное, почти медитативное. Увидев гостью, он поднял голову и приветливо крикнул:
— Вы к нам? Заходите!
Варвара неуверенно толкнула деревянную калитку, которая заскрипела на ржавых петлях.
— А зачем вам эта развалюха? Там же никто не живёт! — искренне удивился он, когда она объяснила, что ищет дом по определённому адресу. Но, увидев, что на лице молодой женщины отразился испуг, тут же спохватился: — Ой, простите! Дорогу к этому дому проще показать, чем объяснить, — серьёзным тоном сказал он. — Давайте вы тут подождёте, пока я дочку покормлю, а потом я вас провожу.
Варвара поблагодарила и присела на самодельную лавочку под раскидистой яблоней, усыпанной розовыми цветами. Мужчина принялся чистить рыбу быстрее и вдруг сказал:
— Фёдор.
— Что? — переспросила Варя.
— Говорю, Фёдор меня зовут. А вас?
— А... меня Варвара.
— Вы из города?
— Да, из райцентра.
— А зачем вам этот дом? С какой целью интересуетесь?
Варя вздохнула и призналась:
— Купить хочу.
Лицо мужчины выразило изумление.
— А разве такое продаётся?
— Какое такое? — в голосе Вари послышалось раздражение.
— Ну, домик этот... Да он от старости вот-вот завалится!
Фёдор с сожалением посмотрел на женщину, бросил последнюю рыбину в эмалированный таз и пошёл мыть руки под рукомойником, прибитым к стене сарая.
Когда рыба была отнесена в дом, а мусор выброшен в печь под навесом, они вышли на улицу. Дорога обогнула холм, на вершине которого красовался симпатичный коттедж, окружённый цветущим садом, потом неожиданно раздвоилась и вывела путников на мостик, переброшенный через журчащий ручей. После этого они оказались на тесной аллее сирени, кусты которой подступали к самой дорожке.
— Какой аромат! — восхитилась Варя и непроизвольно схватила Фёдора за локоть.
— Что случилось? Вам плохо? — он наклонился почти к самому её лицу.
— Да... то есть нет, голова просто закружилась, — сказала Варвара и прибавила шагу.
Ей хотелось поскорее выбраться из цветочной западни — аромат сирени был настолько густым и пьянящим, что перехватывало дыхание, а близость этого незнакомого мужчины почему-то смущала её больше, чем следовало.
Наконец они вышли на простор. Взору Варвары открылись изумрудно-зелёные луга, испещрённые пёстрыми островками полевых цветов — ромашек, васильков, лютиков, которые покачивались на лёгком ветерке, словно танцуя под музыку, слышную только им.
— Ух ты! — снова воскликнула она. — Какая же у вас тут красота!
Фёдор посмотрел на неё, как на маленькую девочку, и улыбнулся той тёплой улыбкой, которая делает лицо человека моложе и добрее.
Дальше снова началась аллея, теперь берёзово-ясеневая, и первый же дом на ней оказался тем самым адресом, который она искала.
— Ну, вы осматривайте, а я пошёл, — вежливо поклонился Фёдор.
Но Варвара опять схватила его за руку:
— Постойте! А разве вы не останетесь? Мне одной страшно заходить в заброшенный дом.
Мужчина подумал и махнул рукой:
— Ладно, только ненадолго.
Они с трудом пробрались во двор через заросли бурьяна, крапивы и лопуха, которые достигали пояса. Варя дёрнула за ручку двери, но та не открылась.
— Там специальным ключом задвижку просунуть надо, — пояснил Фёдор и полез рукой за притолоку.
Через секунду он уже открывал дверь приспособлением, которое Варвара никогда раньше не видела — длинным железным прутом с закруглённой ручкой на одном конце и изогнутым рычажком на другом. Фёдор пользовался им с такой лёгкостью, что Варя подумала: "Не зря я уговорила его остаться!"
В доме на них пахнуло старой мебелью и пылью. "Хорошо, хоть не плесенью", — подумала женщина и шагнула в просторную комнату с тремя окнами. Одна из боковых стен была глухая, на другой зияли дыры от гвоздей — видимо, раньше тут висели картины или фотографии.
— Ну... ничего себе! — стараясь казаться бодрой, сказала Варвара.
На самом деле ей ужасно хотелось лечь в свою собственную постель и уснуть, чтобы ничего не видеть и ни в чём не участвовать. Слишком много горя свалилось на неё за последние месяцы, слишком тяжело было начинать жизнь заново.
— Ну да, — грустно усмехнулся Фёдор. — Крыша покосилась, в оконных рамах щели, пол во многих местах провален. Нормальное жильё.
— Ну и что? Окна зашпаклевать можно, полы заделать...
— А крыша? А что, если она покосилась? Опасно это.
— Похоже, вы никогда в деревне не жили, — констатировал Фёдор, внимательно поглядывая на Варю. — И как же вы собираетесь здесь хозяйничать?
— Как-нибудь, — почти прошептала женщина. — Доверюсь судьбе.
— Ну тогда я пошёл, — сказал Фёдор, глянув на старые командирские часы. — Счастливо оставаться. Не забудьте перед тем, как спать ложиться, ключ вынуть из двери и повесить его в доме на гвоздике, а замок изнутри закройте, — показал он, толкнув овальную задвижку.
Варя устало подошла к дивану, покрытому старым ковром, отодвинула его уголок, чтобы присесть, и увидела, что это вовсе не диванчик, а обыкновенная деревянная скамейка с высокой спинкой и подлокотниками.
Тут она вспомнила, что в доме есть ещё две комнатки, и решила в них заглянуть. В одной из них у окна стояли письменный стол и стульчик, стояла узкая кушетка и плательный шкаф. Во второй комнате Варя обнаружила двуспальную железную кровать с жёсткими пружинами.
"Так, сюда новый матрас придётся покупать. Впрочем, мне пока кушетки хватит", — решила Варя и пошла осматривать кухню.
Там была древняя печь со встроенным отопительным котлом и старая газовая плита, резиновый шланг от которой уходил куда-то в стену. Варя выглянула в окно и увидела под ним железный шкафчик для газового баллона.
"Понятно, придётся ещё и с баллонами таскаться", — вздохнула она.
Открыв в доме все окна, она вышла во двор. Всё-таки самое приятное в деревне — это свежий воздух, а не духота старого дома. Над улицей висело яркое майское солнце, стайки ласточек кружились над дворами, а где-то весело квакали лягушки.
"Тепло... можно же как-то жить", — продолжала размышлять Варвара.
— А когда придёт зима, кто пилить дрова-то будет? И вообще, где их брать, эти дрова?
Она стояла посреди двора, среди радостного весеннего шума, но едва сдерживала слёзы.
— Эх, Николаша, что же ты наделал...
Коля Скворцов прошёлся по жизни Варвары словно метеорит по августовскому небу — прочертил на будничном фоне яркую полосу и растаял. Познакомились они на дне рождения знакомой, куда Варю потащила Машка. Варвара не хотела идти в малознакомую компанию, но подруга чуть ли не силой вытолкала её из общежития:
— Пошли, говорю! Хватит киснуть над конспектами! Ты и так учишься лучше всех, так что можно хотя бы немного расслабиться!
Но когда объявили танцы, Варю неожиданно пригласил Николай — невероятно общительный парень, студент последнего курса университета. Он тоже пришёл на вечеринку с другом и мало кого здесь знал. Как рассказывал Коля позже, Варю он заприметил сразу, поэтому первым подскочил к ней и провёл с ней почти все танцы.
Через полгода они поженились и сняли квартиру. Коля был прекрасным мужем — аккуратный, собранный, он никогда не разбрасывал вещи по комнате, не оставлял после себя немытую посуду, не забрызгивал зеркало в ванной. И главное — у него были планы.
— Будем собирать деньги на нормальную квартиру, — говорил он.
— Что значит "нормальную"? — переспросила Варя.
— Значит, трёхкомнатную. В однушке большой семье тесно будет. А я хочу, чтобы у нас было много детей.
Варе эта идея очень понравилась. В самом деле, что может им помешать? Оба работящие — он IT-специалист, она портной-закройщик, проблем с деньгами быть не должно. Наверняка за пару лет соберут нужную сумму.
После долгих поисков нового места работы Варя занялась пошивом одежды на дому и неожиданно натолкнулась на неприятие мужа.
— Варюш, твоя машинка мешает мне сосредоточиться, — как-то сказал он, подойдя к работающей жене и поцеловав её в висок.
— Так ведь она почти бесшумная! — удивилась Варвара.
— Дело не в звуке, а в том, что мне нужна тишина. К нам твои клиентки приходят, ахают, охают, болтают, как на базаре. Может, ну её, твою работу?
— Нет, Николай! Не могу я сидеть без дела. Да и без практики навыки позабудутся. А мне бы этого очень не хотелось, — обиженно возразила Варя.
Коля задумчиво постоял возле жены ещё пару минут, а потом сказал:
— Ладно, придумаю что-нибудь.
Варя надеялась, что Коля просто купит ей наушники, чтобы не слышать визг ниток и стрекотание машинки, но вместо этого он арендовал место в коворкинге — большом помещении, которое сдавалось для работы разных людей. Там трудились в основном программисты, проектировщики, дизайнеры, и у каждого был свой рабочий стол с отличным освещением, а в холле стояли кулеры с питьевой водой и кофемашина.
— Всё как в офисе, только без начальства, — пояснил Коля.
Варя покивала, но в глубине души поняла, что муж нашёл не самый лучший выход из ситуации. Во-первых, теперь его целыми днями не будет дома, и придётся давать ему с собой ланчбокс для перекусов. Во-вторых, за аренду мини-офиса тоже придётся платить.
"Ну ничего, прорвёмся", — решила в конце концов Варя и стала брать ещё больше заказов.
Так прошло два года, но достаточной суммы для покупки трёхкомнатной квартиры они всё не накопили. Варе как-то позвонила Маша:
— Привет! Приходите к нам с Колей на крестины!
— Крестины? Кого?
— Ну как кого? Близнецов наших! Младшеньких! — захохотала Маша.
— Ты что, не знала, что у меня уже трое?
— Нет, Машуль, прости, не знала. Я же почти всё время занята. Сама виновата — чуть всех друзей не растеряла. А сейчас подумала: ну всё, хватит, на этот раз соберу всех!
— Ой, Машка, ну это здорово! Конечно, обязательно придём! Давай адрес!
Весь следующий день Варя думала о Маше. "Надо же, какая молодец! Уже трое детей! А мы с Колей всё копим на жильё... А потом я превращусь в старородящую, и неизвестно, смогу ли вообще родить!"
Подойдя к мужу, она спросила:
— Коль, ты планируешь работать в воскресенье?
— А что такое, Варюш?
— Ты же знаешь, я почти всегда без выходных. Просто Маша пригласила нас в гости на крестины. У неё двойняшки родились! Представляешь, она уже многодетная в свои-то двадцать три!
— Правда? — удивился Коля. — Это та рыженькая?
— Ну да, она! Ой, я сто лет её не видела, так хочется встретиться! Она обещала, что всех однокурсниц соберёт!
Коля нахмурился. За год уединённой работы он совершенно отвык от шумных компаний, общался только с коллегами, да и то в основном в режиме видеосвязи. Поэтому перспектива оказаться в обществе шумных сокурсниц жены показалась ему непривлекательной.
— Послушай, Варюш, не могла бы ты поехать на встречу без меня? — с виноватым видом сказал он. — Я как раз на воскресенье намечал...
— Понимаю, — грустно ответила она.
Но идти в гости одной, при живом муже... ну как-то не комильфо.
— А что в этом плохого? Ведь ты идёшь на встречу с подругами! И что там буду делать я?
— Ладно, Коля, съезжу сама.
Вечеринка оставила в душе Вари неизгладимое впечатление. Сначала они постояли в церкви, наблюдали за обрядом, потом поехали в городской парк фотографироваться. Дома старший сын Маши, четырёхлетний Ванька, бойко читал гостям стихи и суетился вокруг младших брата и сестры, как маленькая нянька.
Глядя на эту шумную, счастливую компанию, Варя вдруг отчётливо поняла: они с Колей теряют время.
— Знаешь что? Нужно становиться родителями, пока мы молодые! — заявила она мужу после вечеринки. — Для общения с детьми энергия нужна! А мы превращаемся в стариков! Что мы видим, кроме работы и накопительства? Ты даже перестал дарить мне цветы!
— Варюш, — развёл руками Коля, — ты же знаешь: мы работаем и копим деньги именно для того, чтобы стать счастливыми родителями! Чтобы не ютиться на нескольких квадратных метрах впятером!
— Опять эти разговоры! — воскликнула Варя. — Может быть, тебе и комфортно жить мечтами о том времени, когда нас будет пятеро, но реалии таковы, что нас двое — и это спустя столько лет супружества!
Варя горько расплакалась. Коля подошёл к ней:
— Ну потерпи ещё немного, Варечка! Совсем скоро наберём нужную сумму и купим квартиру, а потом...
— А потом ты скажешь, что её нужно обставить современной мебелью, и мы опять будем работать и копить! — сквозь слёзы усмехнулась она.
После этой ссоры они долго боялись смотреть друг другу в глаза.
Наконец администрация выделила ей квартиру. Она сразу же набрала Колю:
— Представляешь? Мы с тобой дождались! Мне дали квартиру! Когда поедем смотреть?
На следующий день оба устроили себе выходной и поехали по указанному в уведомлении адресу. Квартира оказалась однушкой в новостройке, в жилом комплексе на окраине города, почти в притык подходящем к огромному городскому кладбищу.
— Да... ну и местечко! — процедил Коля сквозь зубы.
С балкона хорошо были видны печальные ряды памятников и холмиков с крестами. Такую квартиру даже за минимальную цену продать будет сложно. Тут же эти "тихие соседи"...
— А мы что, будем её продавать? — спросила Варя.
— А ты что, хочешь жить рядом с кладбищем? — удивился муж.
После оформления документов жильё выставили на продажу. Решили выручить хоть что-то, чтобы добавить к уже имеющейся сумме и приобрести хотя бы двушку. Но время шло, а желающих купить квартиру в столь мрачном месте не находилось.
Коля заметно нервничал. Наконец нашёлся клиент, готовый заплатить столько, сколько они запросили. Это был пожилой мужчина, который собирался поселить в новом жилье престарелую тётку. Для неё близость погоста была безразлична.
Варя наконец вздохнула с облегчением. Ну теперь-то они близки к своей цели! Она уже листала предложения на вторичном рынке жилья, как вдруг раздался звонок. На экране смартфона высветился номер Николая.
— Слушаю, Коль!
— Варя... прости... — голос мужа был хриплым, будто он много курил или плакал. — Нет у нас с тобой больше сбережений.
— Что? — переспросила Варвара, чувствуя, как у неё холодеет под рёбрами. — Почему?
На другом конце послышалось тяжёлое дыхание.
— Понимаешь... я подсел на онлайн-игры. Поначалу всё было отлично, я много выигрывал, а потом... один провал за другим. Пытался отыграться, влез в долги. Не считал, кому и сколько должен. В общем, когда знакомые перестали давать в долг, я взял быстрый займ. Там проценты растут как на дрожжах... Мне пришлось... Прости меня. Прощай.
Коля нажал "Отбой", а Варя закричала:
— Что значит "прощай"? Что ты задумал? Ты где?
Она кричала и кричала в трубку, но было уже поздно.
Николай спрыгнул с парашютной вышки в том самом городском парке, где Варя недавно фотографировалась с семьёй Маши и однокурсниками.
После похорон к Варваре несколько раз приходили люди, которым всё ещё был должен Коля, а она терпеливо раздавала его долги из суммы, вырученной за квартиру. Сначала она пыталась заявить, что ничего не знает и не имеет к этим долгам никакого отношения, но серьёзные люди в ярких красках расписали ей, что случится, если она откажется возвращать деньги.
В конце концов визиты прекратились. Всё это время Варя, совершенно убитая горем, не работала, так что потом пришлось ещё и за аренду квартиры платить из той же суммы.
Ей в какой-то момент позвонила Маша:
— Ну как ты там, подруга? Всё унываешь?
— А что ещё остаётся? — разрыдалась Варвара. — Вся жизнь прахом пошла! Да ещё и квартирная хозяйка плату повысила! Не знаю, потяну ли я такие расходы!
Маша помолчала, потом робко предложила:
— А может, тебе жильё в пригородах поискать, Варь? Там, говорят, в разы дешевле можно домик приобрести. Ты ищи в таких деревеньках, где электрички ходят, чтобы в город легче добираться было.
Варя вежливо поблагодарила подругу, но в душе была такая зияющая рана, что даже жить не хотелось. "О каких пригородах, о каких домиках она говорит?" — тоскливо думала Варвара.
Постепенно она всё же вернулась к работе, но после ухода Коли словно весь мир повернулся к ней спиной. Хозяйка квартиры не только повысила арендную плату, но и попросила её не стучать целыми днями на машинке — мол, соседи снизу стали жаловаться.
— Но ведь шитьё — это мой единственный заработок! — пыталась разжалобить хозяйку Варя.
Однако женщина была неумолима:
— Не знаю! Снимите жильё на первом этаже или вообще комнату в частном доме!
И Варваре пришлось в срочном порядке искать что-нибудь в пригороде.
Хозяйка домика по улице Мира, 24 жила в городе. По телефону сказала, что в посёлок больше не вернётся, так как здоровье не позволяет заниматься сельским трудом.
— Если домик вам подойдёт, то сразу и переселяйтесь, — говорила она. — Там даже кое-какая мебель осталась, может, пригодится. Только порядок нужно навести.
"Ага, порядок! Крышу перекрыть, полы перестелить, да окна новые вставить!" — проворчала Варя, вспоминая слова провожатого.
Она собралась вернуться в дом. Солнце стало клониться к закату, и откуда-то повеяло прохладой. Но вдруг во дворе появился Фёдор. Он быстрыми шагами подошёл к крыльцу.
— Ой, Федя! Ну и лёгок же вы на помине! А я вас буквально только что вспоминала!
— Да и по какому же поводу? — широко улыбнулся он.
— Да всё о том же! Вспомнила, как хозяйка говорила, что здесь нужно только порядок навести. А потом и ваши слова про покосившуюся крышу и что дом скоро завалится.
— Да нет, не завалится! Это я так... Простите! Можно, конечно, его подправить и пожить какое-то время. А мне ведь насовсем нужно — другого жилья у меня нет!
Фёдор с удивлением и жалостью посмотрел на хорошо одетую Варю и покачал головой.
— А я ведь вас пришёл на ужин позвать! — вдруг хлопнул он себя по лбу. — Рыбу тушить начал, капусту у меня в тепличке своя. Пойдёмте! У вас ведь, судя по всему, еды с собой нет?
Варя смутилась:
— А жена ваша не будет против?
Мужчина потускнел:
— Не будет. Её уже три года нет.
Варя извинилась и побежала в дом закрыть окна и взять с собой тёплую кофту. Она вынесла ключ, с трудом закрыла дверь и положила приспособление на притолоку.
— Прошу, — Фёдор подал ей руку, — а то на буграх споткнуться можно.
Она взяла его под руку, и они пошли по уже знакомой дорожке к его дому. В окнах горел мягкий жёлтый свет, создававший атмосферу уюта и тепла, которой так не хватало Варваре в последние месяцы.
На кухне за круглым столом, покрытым клетчатой скатертью, сидели дети — тот самый мальчик, которого она видела утром, и маленькая девочка с большими серыми глазами, похожими на озёра в сумерках.
Как только Варя вошла, мальчик удивлённо протянул:
— Ой, здравствуйте! А я вас где-то видел!
— Да, это же я утром подходила к калитке, — напомнила Варя и улыбнулась.
А девочка, посмотрев на неё внимательно, спросила у Фёдора:
— Пап, это наша новая мама?
— Нет, Симочка, это тётя Варя, она у нас в посёлке жить будет, — объяснил отец.
Малышка с явным сожалением посмотрела на гостью и принялась доедать рыбную котлету.
После ужина Фёдор вызвался проводить Варвару:
— В темноте можно даже со знакомой дороги сбиться, а вы ещё к нашим улочкам не привыкли.
Заснуть на новом месте удалось не сразу. Сначала Варя попыталась представить себя на воображаемом тёплом пляже, потом вспомнила простое упражнение — глубокий вдох, короткий выдох — и вскоре уснула. Кушетка была ей коротковата, но она плотно укутала ноги привезённым с собой пледом и потому почти не чувствовала, что они выступают за размеры спального места.
А утром её разбудили петухи, дружно кукарекавшие почти в каждом дворе.
Варя умылась и решила осмотреть сарай — в этой части своего нового хозяйства она ещё не была. Женщина открыла тяжёлую деревянную дверь и увидела на полу ящики с домашними консервами. Рядом стояла низенькая раскладушка, накрытая тёмной медвежьей шубой — очевидно, ею укрывали какие-то овощи, чтобы не померзли.
Варя хотела было поднять шубу, но та вдруг зашевелилась. "Неужели живой медведь?" — пронеслось в голове, но тут из-под шубы высунулась детская нога в старом, протёртом кроссовке.
Она подошла ближе и приподняла край шубы. На койке спал мальчишка лет семи-восьми. Почувствовав холод, он потянул шубу на себя и вдруг подскочил на месте, уставившись на Варвару испуганными глазами.
— Вы кто? — спросил он дрожащим голосом.
Варя присмотрелась к мальчишке и едва не упала в обморок. На неё смотрела точная копия её погибшего мужа — те же тёмные глаза, тот же упрямый подбородок, та же форма носа.
— Не бойся, — прошептала она. — Я тётя Варя, новая хозяйка дома.
— Новая? А где бабушка? — растерянно спросил мальчишка.
— Какая бабушка?
— Моя! Это дом моей бабушки! Меня мама сюда привозила!
— Вот как... — удивилась Варя. — А где сейчас твоя мама?
— Нету, — просто сказал мальчик. — Сказали, напилась какой-то дряни, и у неё кровь в голове разлилась.
— Это кто тебе такое сказал?
— Соседка тётя Нина. Мы с ней на одной квартире жили. Она всё время пила. Ну меня и забрали эти... органы. А я не захотел в интернате жить, сбежал. Да только мама на той квартире больше не живёт. Поэтому я решил к бабушке вернуться, а дом почему-то закрытым оказался. Бабушка никогда не закрывалась.
— Постой, а бабушка разве не знает, что... что с твоей мамой случилось?
— Да откуда ей знать? Они же поссорились! Мама не хотела в посёлке жить, а бабушка кричала, что она уже старенькая, больная, ей помощники нужны. Вот они и перестали разговаривать.
Варя всё ещё не могла отвести глаз от симпатичного лица мальчишки, так живо напоминавшего ей Колю.
— А папа... папа у тебя был?
— Был! — уверенно кивнул малыш. — Был, да сплыл, когда мне четыре года было. Сказали, что он женится хочет и уходит.
— А ты его помнишь?
— Нет, я же маленький был.
— А как его звали?
— Николай Скворцов. Ну а меня, значит, Степаном Николаевичем зовут.
У Вари задрожали руки. Перед ней, вне всякого сомнения, стоял сын Коли — её любимого мужа, который мечтал, чтобы у них было трое детей, а собственного сына бросил.
Она не знала, что делать, и потому набрала номер хозяйки:
— Анна Егоровна? Скажите, вы знаете, где сейчас находится ваш внук Стёпа?
На другом конце повисло молчание. Наконец старушка тяжело вздохнула:
— В детском доме он, поди. Соседка мне звонила, мол, заберите мальчонку из детского дома, а я не могу! Сама по дому еле хожу, куда мне ребёнка-то?
Женщина расплакалась:
— Вот если бы кто согласился за мной присматривать, я бы Стёпушку и забрала бы! Всё же он в моей квартире прописан!
— Анна Егоровна, — Варя чуть не задохнулась от слёз, — а хотите, я буду за вами присматривать и Стёпу вам привезу? Он здесь, в посёлке!
Когда Варя шла на электричку, держа за руку мальчика, у ворот Фёдориного дома её окликнул хозяин:
— Уже уезжаете?
— Да, Федя! Вот Стёпу к бабушке везу! Представляете, ночевал в сарае! Я, наверное, у них останусь — им помощь нужна, — виноватым тоном сказала Варя.
— Понятно, — с явным сожалением произнёс Фёдор. — Ну, не поминайте лихом!
— Да что вы! Просто мы будто навсегда расстаёмся!
— А мы вместе с бабушкой жить будем! — вставил Стёпа. — Правда?
— Ну да, — кивнула Варя.
— А я на рыбалку буду ходить! — обрадовался мальчик.
— Вот отлично! — оживился Фёдор. — А мы с Генкой тебе компанию составим!
В конце лета Варя и Фёдор поняли, что судьба свела их не напрасно. Они полюбили друг друга той тихой, глубокой любовью, которая приходит не с первого взгляда, а растёт постепенно, как дерево, пуская крепкие корни в сердце.
Стёпа и Генка за время летних каникул сильно сдружились — рыбачили вместе, лазили по окрестным лесам, строили шалаши и мечтали о будущих приключениях.
Анна Егоровна привязалась к Варе, как к родной дочке, и даже составила дарственную на дом — хотела, чтобы у молодых было своё жильё.
В конце концов Фёдор предложил Варе стать его женой, а ещё через девять месяцев в этой большой, дружной семье появилась маленькая Светочка — розовощёкая, голубоглазая малышка, которая стала всеобщей любимицей.
— Видишь, Варюша, — говорил Фёдор, качая на руках дочурку, — а ты боялась довериться судьбе. А она всё правильно устроила.
— Да, — улыбалась Варя, глядя, как Стёпа и Генка возятся с малышкой. — Всё-таки иногда нужно просто довериться и не бояться начинать заново.
И действительно, жизнь, которая казалась разрушенной навсегда, неожиданно сложилась по-новому — может быть, даже лучше, чем было раньше. Потому что теперь в ней было место не только мечтам о счастье, но и самому счастью — простому, домашнему, настоящему.