Навигация по каналу здесь, а также подборки
В квартиру я прям влетела – такое радостное приподнятое настроение. Мне и в самом деле очень понравился сегодняшний день. Я очень была благодарна своим волейбольным друзьям за приглашение, которое потом продлилось таким образом.
- Ох, и прям расцвела, хозяюшка! – я оглянулась на Прошу, а он всплеснул руками и прижал их к груди, растроганно на меня пялясь.
- А тебе вообще говорили, что подглядывать нехорошо? – усмехаясь, погрозила пальцем.
- За красой не возбраняется, - умильно расплылся в улыбке.
- В смысле, ты считаешь меня красивой? Или я такая вся из себя радостная, что именно это тебя привлекает? – попыталась уточнить я.
- Дак, кто ж поспорить может?! – воскликнул он с укоризной. - Вот она красота-то, с тебя портреты писать надо, да в… этих… как их… галереях выставлять!
- Прош, ты часом головой не стукнулся? – опешила я, конечно дурнушкой я себя не считала, но чтобы в галереях, это перебор.
- Ты не так смотришь, - твёрдо и упрямо выговорил он.
- То есть?
- Неча на ба… девок в этих вот газетёнках пялится. Чегой-то такое? Нарисовали лица краской, округлости подрисовали где надо и не надо и хоп – глазей, народ. Она ж не ба… девка, а кукла раскаляканная, - он упрямо выставил подбородок и вперился в меня взглядом.
- Так это реклама! Я её и не смотрю. Валяется просто, - возмутилась я, указывая на рекламный буклет, выданный в одном из магазинов. – Ты мне о другом расскажи.
- О чём это? – насторожился он.
- Как это я не так смотрю? – меня раздирало любопытство.
- Вот непонятливая, да недоходчивая ты, Катеринушка. Ну, глянь на себя-то! Волосы цвета дуба золотистого, волнистые да блестят, что твой самовар начищенный. Лоб высокий, глазки горят, как небо в них осеннее отражается – ясное, жемчужное и солнышко им ещё ярких чёрточек добавило. Лицом округла, уста сахарные, щёчки как яблочки, соком наливающиеся, шея лебединая, перси вздымаются, а стан гибкий как лоза…
- Э, э-э… Э-это, Прохор! Стоп, стоп! – такого описания о себе я и не предполагала услышать из его уст.
- А что? – поднял на меня такие невиннейшие глазки.
- Это перебор… знаешь ли, - оторопело выговорила я.
- Мне далее описывать? – наклонил голову.
- Нет! – вскрикнула я. И грозя ему пальцем, проговорила. - Проша, ты вот так не делай. А то я ведь возомню о себе невесть что… понял?
- Ох, напужала! – сделал круглые глаза.
- Ты вот своими этими речами меня только в краску вогнал, - возмутилась я, потом мне внезапно пришла мысль. - А откуда… то есть, сколько тебе лет? Выражения у тебя больно… старинные?
- Ну, так известно сколько, поди уж несколько столетий, - опять невинный взгляд.
- Уф-ф-ф. Так ты пра, пра… сколько раз?
- Этого и не упомнить, - вздохнув, уселся на стул.
- А как же это? Почему? Зачем?
- Вот, скажу я тебе такое. Вы вот нынешние барышни, ну, такие въедливые, да дюже любопытные. Всё знать вам надо. Как было-то хорошо в позапрошлом веке. Придёшь, скажешь, ну пугнёшь разок – слушаются. А вам всё докажи, расскажи, да покажи. Недоверчивые, да вздорные… - покачал он головой.
- Ну уж! Какие есть, - подзадорила я его.
- Это да… А ты вот скажи мне как тебе новый-то кавалер? – спросил и склонил голову к плечу.
- Прош, ты чего?! Он мой коллега, да ещё и племянник моего непосредственного руководителя. Какой кавалер? – возмутилась я.
- Так видный он, да и тебе приглянулся, - хитрый взгляд.
- С ним интересно. Он… - я задумалась, как же его охарактеризовать. - Цельная личность. В нём есть всё, почти… Что-то, совсем чуть-чуть ему мешает, но что понять не могу.
- Ты ж любопытная, допытайся, – посоветовал мой охранитель.
- Проша! Нельзя же лезть в душу против воли человека, это неприлично. Даже боль можно причинить, зачем же я буду это делать, скажи мне на милость? Тем более и так сегодня, эх… - махнула я отчаянно рукой.
- Так ты и не лезь. Ты старайся соединиться душой-то и разделить то горькое напополам, а? – прищуренные лазоревые глаза уставились на меня.
Я открыла рот, но что ответить на этот раз абсолютно не представляла.
О прекрасной и милой художнице, создавшей иллюстрации к некоторым моим историям.🎨🖌