Ко Дню пограничника.
Граница с Афганистаном
В двух шагах от Афганистана
Продолжаю рассказывать про дорогу вдоль афганской границы и реки Памир к высокогорному озеру Зоркуль (Виктория, как назвали его британские первооткрыватели). В былые времена в бесснежный период этой дорогой пользовались пастухи и пограничники с застав Харгуш и Зоркуль. Зимой движение здесь практически замирало из-за снежного покрова и холодов. Сейчас как и в раннем железном веке по этой дороге одновременно со сходом снега поднимаются вверх по долине реки Памир тучные стада жителей Ваханского коридора, чтобы к осени, отъевшись на альпийских лугах, спуститься вниз; изредка проезжает китайский патруль и еще реже попадаются путешественники, которые пытаются этой дорогой выйти с Харгуша на Мургаб. Это очень увлекательно приключение, которое я проделал в одно рыло.
Но вернемся к нашему маршруту по случаю очередного Дня Пограничника.
Предыдущую часть смотрите по ссылке в конце репортажа. В ней мы с Белкой за два часа прошли 25 км от заставы Харгуш на высоте в 4 тысячи метров над уровнем моря и остановились напротив устья реки Бешкунок, привлеченные зрелищем пасущегося на противоположном афганском берегу стада.
Как вы знаете государственная граница между Таджикистаном и Афганистаном проходит здесь по руслу реки Памир и практически не охраняется в силу безлюдности и труднодоступности этого места. Раз в неделю в бесснежный период по этой дороге проезжает международный патруль на китайских Хаммерах в составе представителей Китая, Таджикистана, Афганистана и Киргизии. Первую скрипку в нем играют конечно китайцы, чья военная база находится в Кызыл-Рабаде. Как раз сегодня утром в Харгуше я чудом разминулся с этим патрулем. Мне повезло, говорят китайцам лучше не попадаться. Следующий патруль будет через неделю.
Глядя на эти пустнынные и безлюдные ландшафты и неглубокое русло реки Памир создается ложное ощущение что здесь легко нелегально перейти границу как минимум для пары селфи с того берега. Встречал я в жизни одного такого балбеса, который дважды попадал в историю на беларуско-польской границе, причем с двух сторон, и в одном случае мне лично пришлось его отмазывать. На беларуской стороне его заметил часовой у моста и потом словил пограничный патруль, а на польской в Тересполе заметили с помощью системы видеонаблюдения еще на подходе к границе.
Здесь никаких систем видеонаблюдения, датчиков и патрулей, помимо означенного китайского, нет. Но и у гор есть глаза, и если ты никого не видишь, то тебя - чужака, здесь видят все и потом могут быть большие проблемы. Каждый пастух является информатором международного патруля и пограничников в Харгуше. Если вы по каким-либо причинам окажетесь здесь, я искренне не советую нарушать режим пограничной зоны, т.к. это может существенно осложнить не только вашу жизнь, но жизнь другим путешественникам, которые захотят побывать на Зоркуле после вас. Здесь есть свои правила и их надо соблюдать.
В отличии от европейских границ, например с Польшей, Латвией и Эстонией, да даже с Туркменией, здесь есть некоторые послабления, обусловленные местной спецификой. Например, здесь при наличии разрешения можно находиться в погранзоне в темное время суток, ночевать, жечь костры (если найдешь из чего), фотографировать противоположную сторону без риска получить протест на межгосударственном уровне. Категорически нельзя бросать камни через границу, ругаться и показывать неприличные жесты. Говорят, в долине Пянджа за это до сих пор есть вероятность получить пулю. Более того, правый берег Пянджа местами не до конца разминирован, и, если повезет, можно остаться без ноги.
Здесь все более гуманно. Минных заграждений никогда не ставили, по крайне мере я про это не слышал и случаев подрыва скотины не известно. Соответствующие знаки "Минахо" и веселые аншлаги с мальчиком, девочкой и солнышком отсутствуют. Это и понятно. В силу труднодоступности и заинтересованности жителей Ваханского коридора в беспрепятственном летнем выпасании скота по береговой кромке даже про случаи нарушения границы в этом районе в советское и более позднее время мне не известно. Максимум - незаконный переход границы домашними животными. Суровость природных условий предполагает более тесное приграничное сотрудничество и соблюдение определенных правил.
Я стоял на берегу, рассматривал и фотографировал стадо афганских коров, как вдруг, откуда не возьмись, из ложбины выскочил афганский кавалерист и устремился ко мне. Басмачи! - истошно завопил я и бросился к Белке. Это был уже второй наскок кавалерии за время моего путешествия. Первый я пережил на перевале Тахтакарача в Узбекистане, тогда я вовремя спрятался в скалах и увернулся от острых клинков.
Про свои вопли я конечно шучу, для тех кто не понял. Я продолжал стоять на берегу и снимать приближающегося басмача верхом на осле. Сомнений быть не могло, он целеустремленно скакал именно ко мне. Оружия у него заметно не было, но кроме может быть кобуры с маузером на боку.
Одет мой визави был в камуфляжную куртку, снятую с убитого американского солдата. Поверх нее накинут черный бушлат на молнии, а под курткой что-то типа школьной рубашки. Низ представлен черными штанами с подштанниками и армейскими берцам со шнуровкой только по низу. На голове кожанно-меховой малахай без конуса. На руках рабочие перчатки явно китайского производства. На пузе барсетка на двух веревках, в руках - палка-погонялка для осла. Осел был украшен лентами с вышиванками и меховым седлом без стремян на месте луки которого покоились какие-то синие мешочки.
Прибыв на место рандеву мой визави достал откуда-то из вьюка бинокль китайского производства и принялся в упор рассматривать меня и Белку. Рассмотрев номер он несколько раз вопросительно произнес: Масква? Я поздоровался традиционным приветствием и ответил что да, назвав его шурави. Далее общаться нам помешал языковой барьер. По-английски он не рубил, по-русски с трудом понимал, да и я не знал что ему сказать. Я вполне мог перекинуть ему пачку сигарет или консервы, но решил что это уже будет контрабанда и воздержался. На этом наше общение закончилось, я еще немного поснимал и двинулся дальше вверх по течению Памира.
Пару слов о национальной принадлежности моего друга. Уже дома, при обработке фотографий, я обратил внимание на его абсолютно почерневшее на жестком ультрафиолете лицо и оно мне показалось скорее киргизским чем ваханским. Я не ошибся, мне посчастливилось встретился с потомком киргизких басмачей, героически защищавших Памир от Советов в 1920-30-е годы, в том числе в районе озер Каракуль и Зоркуль, а потом сбежавших за кордон и осевших в верховьях Ваханского коридора на так называемом Малом Памире (знал бы заранее - было бы о чем поговорить).
С переходом власти от царского правительства к Советам ее колониальная сущность не изменилась. Особенный антагонизм у памирских киргизов вызывала насильственная политика Советов по переводу киргизских кочевников на оседлый образ жизни. Это привело к миграции киргизов Памира в верховья Ваханского коридора на территорию Афганистана, к тому времени там уже было небольшое автохтонное киргизское население. До 1934 г. Советы закрывали глаза на переходы границы туда и обратно в связи с отгонным типом хозяйственной деятельности памирских киргизов. За небольшую плату они разрешали уже афганским киргизам пользоваться пастбищами Восточного Памира. В нашем случае это летние перекочевки из Ваханского коридора в верховья реки Памир в район озера Зоркуль и в долину реки Аксу. Жесткой границы между СССР и Афганистаном по руслу реки Памир тогда не было. Однако, в середине 1930-х гг. ситуация на Памире и во всем СССР изменилась. Захват скота, племенных лидеров киргизов и незаконное вторжение в Афганистан в то время были вполне обычной практикой со стороны Советской России.
В 1935 г. когда лидер национально-освободительной борьбы памирских киргизов Джапаркул (бывший тысячник кокандского хана) со своим братом и сыном хотел вернуть конфискованные пограничниками стада, но были арестованы, подвергнуты пыткам и издевательствам в Мургабе. Тогда Рахманкул, сын Джапаркула, провел полгода в заключении. В ходе этих операций погибли десятки киргизов как советского, так и афганского Памиров. После смерти Джапаркула в 1943 г. ханом памирских киргизов стал его сын Рахманкул. Во время Великой Отечественной войны рахманкуловцы продолжали просачиваться в Советский Таджикистан. В 1941-1945 гг. советское командование особо не церемонилось с афганскими киргизами, незаконно переходившими на территорию советского Таджикистана.
После войны напряженные отношения с советскими пограничниками не прекратились. Это вынудило Рахманкула покинуть Малый Памир. В 1948 г. он вместе с 2000 своих соплеменников оправляется на восток – в китайский Ташкурган-Сарыкол (СУАР). Но и тут ему не повезло. В 1949 г. в западный Китай вступила Народно-освободительная армия Китая Мао Цзедуна. Тогда Рахманкул решает, предварительно вырезав стоявший на его пути китайский пограничный пост из 8 человек и овладев его оружием, перебраться обратно на Малый Памир в Ваханский коридор. Вполне возможно, к этому преступлению приложили руку бывшие басмачи Джаныбека, засевшие в Синьцзяне после поражения нанесенного им Советами в середине 1920-х. Китайцы ответили закрытием древней караванной торговли из Сарыкола в Ваханский коридор. Для киргизов Вахана и Памира начались долгие годы изоляции.
Несмотря на плохую репутацию среди пограничников и властей СССР, Китая и Пакистана, Рахманкул вызывал симпатию у тех, кто посещал Малый Памир. Кроме родного киргизского языка он владел дари-таджикским, пушту, урду и даже немного на английским, учил своих детей грамоте и исламу. В Афганистане Рахманкулу удается приспособиться к жизни в условиях закрытой границы и даже добиться некоторого экономического процветания для своих соплеменников. Умудряясь совершать от двух до трех откочевок в год на небольших пространствах Малого и Большого Памиров, афганские киргизы стали постепенно сочетать традиционное кочевое скотоводство с торговлей и другими видами хозяйственной деятельности. Рахманкул по сути создал "колхоз", где был раисом. Он сам перегонял свои, и своих людей стада до Кабула, продавал скот, закупал, привозил и раздавал, соплеменникам необходимые товары.
На пике могущества Рахманкулу принадлежали стада из более чем 70 тыс. баранов, 2 тыс. яков, 300 лошадей и верблюдов. Кочуя в верховьях Ваханского коридора и по левому берегу Памира он контролировал основные пути через перевалы между Пакистаном, Китаем, Афганистаном и Таджикистаном. Киргизы Рахманкула влились в административный округ Вахан провинции Бадахшан, а сам он стал одним из влиятельных региональных лидеров страны. Среди афганских таджиков, пуштунов и узбеков киргизы пользовались репутацией стойких мусульман, защитников веры от коммунистов. Путники, которые оказывались на Малом Памире, восхищались гостеприимством, щедростью, стойкостью духа и храбростью тамошних киргизов. Кабул перепоручил Рахманкулу функции центрального правительства, в том числе по охране границ в Ваханском коридоре. Король Афганистана Мухаммад Захир Шах (правил в 1933-1973 гг.) освободил памирских киргизов от воинской повинности. Хан киргизов также являлся членом Лоя Джирги Афганистана. Он каждый год спускался в Кабул и решал все проблемы лично с шахом. Афганистан начала второй половины ХХ века переживал свои лучшие годы, перед тем как быть ввергнутым в хаос и пучину насилия.
Мир и процветание завершились в апреле 1978 г., после свержения республиканского правительства Мохаммада Давуда в Кабуле. В киргизском сообществе произошел раскол. Опасаясь возобновления репрессий, в конце июля 1978 г. 1300 киргизов Малого Памира во главе с Рахманкулом бежали через Гиндукуш в Пакистан. Некоторые источники утверждают, что бежать его надоумили родственники басмача Джаныбека. Почти 500 киргизов Большого Памира (правый берег Памира) не послушались хана и отказались от откочевки. Киргизских беженцев разместили в палаточных лагерях на оккупированной пакистанцами индийской территории штата Кашмир. Высокая смертность в сочетании с недовольством авторитарным стилем руководства Рахманкул Хана наряду с гарантией безопасного прохода полученной от советского командования в Хороге, побудили 30 семей (около 150 человек) во главе с Абдуррашидханом отколоться от Рахманкула и вернуться на Малый Памир в октябре 1979 г. Там они получили значительную помощь от СССР. Вскоре, в самом конце 1979 г., в Афганистан вторгается Советская Армия, воспоминания об атаках которой еще не стерлись из памяти киргизских стариков. Это привело к новой волне миграции в Пакистан.
Тем временем, жизнь в Пакистане стала совсем невыносимой для беглых киргизов. В апреле 1980 г. Рахманкул от имени своих людей просит убежища у правительства США с вариантом поселиться на Аляске. США оставили эту просьбу без ответа. Тогда, Рахманкул просит убежища у правительства Турции. В марте 1982 г. после тяжелых четырех лет пакистанского изгнания, состоялась самая необычная откочевка в жизни киргизов. На нескольких "Боингах" Турция переправляет 1130 киргизов Рахманкул Хана из Пакистана в Восточную Анатолию. В Турции, в селении Каракундуз (Улу Памир) провинции Ван, они жили (и живут по сей день) по соседству с нетюркским – курдским меньшинством, что создает известные проблемы. К 1998 году киргизская династия ханов в Анатолии прервалась. Источник
К 2020 году примерно 1500 киргизов Абдурашида продолжали проживать на территории Афганистана в верховьях Ваханского коридора. Главой их считается Равшан, один из сыновей Абдурашида, скончавшегося в 2020 г., но той власти, которой владел Рахманкул, он уже не имеет. Младенческая смертность у памирских киргизов Афганистана самая высокая в мире. В возрасте до 5 лет умирает более половины детей (520 из 1 тыс.), среди рожениц смертность 30%. Сейчас это чуть ли не единственный кочевой народ сохранивший свой уклад в Евразии (а как же монголы?). Интересно, что с точки зрения генетики памирские и афганские киргизы на фоне других киргизов в условиях изоляции лучше других сохранили первоначальный генетический код кочевников Южной Сибири, и наиболее родственны енисейским кыргызам, хакасам, бурятам, монголам и другим народам, населяющих в наше время пространства Саяно-Алтая.
Как я понял, если на правом берегу Памира нет постоянного населения выше Харгуша, то на левом берегу живет несколько киргизских семей, которые не покидают этот район даже в зимнее время, кочуя от русла реки Памир вверх до высоты 4800 м по долинам его мелким притоков, стекающим по северному склону Ваханского хребта. С началом лета они уходят вверх, уступая место проникающим сюда стадам ваханцев и киргизов из Ваханского коридора, чтобы потом к осени спуститься вниз к руслу Памира на зимовку. Признаком этого являются современные кладбища рядом с кошарами и приложенная ниже схема откочевок ваханцев и афганских киргизов.
В 2021 году, с приходом в Афганистане к власти инклюзивных и дружественных России талибов, проживающим в Ваханском коридоре киргизам ничего не оставалось делать как искать убежища от Комитета по поощрению добродетели и удержанию от порока на территории соседнего Таджикистана (ГБАО).
Так 13-14 июля 2021 года 347 гражданских лиц (среди которых 91 мужчина, 77 женщин, 64 мальчика и 113 девочек) жителей кишлака Андемин в Ваханском коридоре (Малый Памир), спасаясь от талибов двумя группами перешли границу Таджикистана в районе бывшей погранзаставы "Речной" в общей сложности пройдя за двое суток через перевал около 24 км. Во время пересечения госграницы двое младенцев умерло. Руководствуясь принципами человеколюбия таджикские пограничники разместили киргизских беженцев из Афганистана в районе кишлаков Чоштеппа и Дуютук рядом с военной базой Кызыл-Рабат. Сообщается, что с собой беженцы взяли около тысячи голов мелкого рогатого скота, 300 яков, три верблюда, 30 лошадей и 3,5 кг запрещенных веществ.
Киргизия запросила у Таджикистана транзит соплеменников на историческую родину, вместе с женами и прочим скотом, но ответа так и не получила. Далее судьба сбежавших киргизов доподлинно не известна.
По наиболее распространенным сведениям, власти Таджикистана, руководствуясь гуманитарными принципами и согласно договору между Афганистаном и Таджикистаном, не признали киргизов беженцами и спустя 4 дня депортировали их через перевал обратно вместе с 4 тыс.(!) голов скорта (это что, компенсация за изъятие запрещенных веществ?). Якобы талибы гарантировали их безопасность на межгосударственном уровне. Источник
Так или иначе судьба этих несчастных людей застрявших в позднем средневековье затерялась в сообщениях СМИ. Я думаю, что именно власти Таджикистана нарочно воспрепятствовали транзиту афганских киргизов в Киргизию с которой на тот период был пограничный конфликт, а оставлять их у Кызыл-Рабата было не интересно ни китайцам, ни Таджикистану, да и самим киргизам ГБАО, т.к. это дополнительная нагрузка на пастбища в долине реки Аксу (Сафедоб).
Следующая моя остановка была в урочище Пайгатала высотой до 4061 м. Здесь есть небольшая особенность. Горы немного расступаются, а русло реки отклоняется на юг и делает достаточно большую излучину. Дорога, извилистой змейкой наподобие хорды, соединяет две точки реки пересекая равнину с небольшими моренными грядами. Выехав в центральную часть урочища и потеряв реку, я немного растерялся и решил оглядеться. Встреча с афганцем напомнила мне, что и у меня есть бинокль.
Дорога Харгуш-Зоркуль на видео. Этот участок с 6:26 до 10:59.
Ютуб версия:
Дзен-версия:
На этом пока все. Продолжение следует
Ранее опубликованные части этого дня:
Остальные пять репортажей смотрите через навигацию ниже
Навигация по предыдущим и последующим репортажам Большого Центрально-Азиатского путешествия. Смотрите раздел Памир.
Понравился репортаж? Пишите свои дополнения и воспоминания в комментарии. Ставьте лайк и подписывайтесь на мой новый канал "Неизвестный Туран" (граница СССР в его южном подбрюшье теперь тут), чтобы быть в курсе новых публикаций. И да, не забудьте поделиться ссылкой на репортаж у себя в тематических соцсетях, форумах пограничников и с друзьями.
Не забывайте поддерживать канал донатами через сервис Дзена здесь, спасибо! Благодаря вам он еще существует.
С Днем пограничника всех причастных!
Оригинал поста в моем ЖЖ здесь...