— Лена, мне нужно с тобой поговорить, — Валентина Михайловна вошла в кухню, не дожидаясь приглашения. — Серьёзно поговорить.
— Конечно, проходите, — я отодвинула от себя ноутбук. — Чай будете?
— Не до чая сейчас, — свекровь села напротив и сложила руки на столе. — Дело касается квартиры.
У меня что-то ёкнуло в груди. За пять лет совместной жизни с Сашей я успела привыкнуть к тому, что его мать появляется без предупреждения. Но в её голосе сегодня звучали особые нотки.
— Что с квартирой? — осторожно спросила я.
— Понимаешь, Лена, мне звонила Светлана. Моя сестра. Про Артёма переживает.
Артём — племянник Валентины Михайловны, двадцать три года, студент последнего курса.
— А что с Артёмом? — не понимала я.
— Да всё с ним, — махнула рукой свекровь. — Квартиры у него нет, работы толком тоже. А ты знаешь, какие сейчас цены на жильё. Светлана вся извелась.
— И что же?
— А то, что нужно думать наперёд, — Валентина Михайловна посмотрела на меня внимательно. — Артём же наследник. По мужской линии.
Я почувствовала, как холодеет спина:
— Наследник чего?
— Да нашей квартиры, конечно! — будто это было очевидно. — Мы с Светой решили: надо бы переписать часть на него. Пока все живы-здоровы.
— Простите, я не понимаю, — я медленно поставила чашку. — Какую часть и какой квартиры?
— Ну как же, Лена! — голос свекрови стал нетерпеливым. — Этой квартиры. Где мы сейчас сидим. Моя доля по завещанию всё равно Саше достанется, а Саша что — бессмертный? Пусть лучше сразу племяннику отпишем.
Сердце забилось так, что я была уверена — она слышит. Я глубоко вдохнула:
— Валентина Михайловна, давайте я правильно понимаю. Вы хотите переписать свою долю в этой квартире на племянника?
— Не только мою, — она качнула головой. — И твою тоже.
— МОЮ? — я подскочила. — Почему мою?
— А зачем тебе лишние хлопоты? — удивилась свекровь. — Налоги всякие, документы. Мужчины лучше в этом разбираются.
Я медленно опустилась на стул. В голове билась одна мысль: это же бред какой-то.
— Валентина Михайловна, я живу в этой квартире пять лет. Полностью оплачиваю коммуналку. Сделала ремонт ванной за свои деньги. Плачу за интернет, за домофон...
— Ну и что? — пожала плечами она. — Семья же.
— Семья, — повторила я. — А племянник ваш семья больше, чем я?
— Он же по крови! — возмутилась Валентина Михайловна. — А ты... ну, ты жена. Это другое.
— Другое? — я почувствовала, как закипаю. — Я родила вашему сыну дочь! Я не семья?
— При чём тут дочь? — отмахнулась свекровь. — Маша — девочка. Ей фамилию менять когда-нибудь. А Артём — продолжатель рода.
Я встала и прошлась по кухне. Из спальни доносился мирный сопящий звук — дочка спала после обеда. Сейчас я готова была разбудить её, собрать вещи и уйти куда глаза глядят.
— Где Саша? — спросила я, стараясь говорить спокойно.
— На работе, — ответила Валентина Михайловна. — А что Саша? Я с ним уже говорила. Он согласился.
Земля ушла из-под ног.
— Он согласился? — переспросила я. — На что именно?
— На переоформление. Мы завтра к нотариусу идём.
— Мы — это кто?
— Ну мы все, — пожала плечами свекровь. — Ты, я, Саша. Документы оформим как положено.
Я села обратно, потому что ноги меня не держали.
— Валентина Михайловна, — сказала я медленно. — А вы Сашу спросили, согласен ли он отдать свою долю?
— А зачем ему доля? — искренне удивилась она. — Он же здесь жить будет. Артём не выгонит.
— Не выгонит? — я рассмеялась. — А если захочет продать? А если женится и его жена захочет жить здесь одна?
— Не придумывай проблем, Лена, — поморщилась свекровь. — Артём хороший мальчик. Воспитанный.
— В двадцать три года все воспитанные, — сказала я. — А в тридцать?
— Хватит, — резко сказала Валентина Михайловна. — Решение принято. Завтра в два часа у нотариуса на Пушкинской. Документы я уже подготовила.
Она встала и направилась к выходу. У двери обернулась:
— И не вздумай настраивать Сашу против меня. Он послушный сын.
Дверь хлопнула. Я осталась одна с шумом в ушах и дрожью в руках.
Через час вернулся Саша. По его лицу я поняла, что разговор будет тяжёлым.
— Мам уже с тобой говорила? — спросил он, даже не раздеваясь.
— Говорила, — сухо ответила я. — И ты с ней тоже говорил, как я понимаю.
— Лена, не драматизируй, — он прошёл в кухню и открыл холодильник. — Мы же всё равно здесь живём. Какая разница, на кого оформлено?
— Какая разница? — я не поверила своим ушам. — Саша, это МОЙ дом!
— НАШ дом, — поправил он. — И будет нашим.
— Под управлением твоего племянника, который может в любой момент нас выселить?
— Не выселит, — Саша достал пиво и открыл. — Артём не такой.
— Ты его последний раз видел два года назад на дне рождения твоей тётки!
— Ну и что? Он же семья.
Я глубоко вдохнула. Стала говорить медленно, по слогам:
— Саша. Послушай меня внимательно. Я не подпишу никаких документов на переоформление моей доли.
— Лена, ну что ты как маленькая? — он сел за стол. — Мама уже всё оформила.
— БЕЗ МЕНЯ всё оформила? — я почувствовала, как горят щёки. — Саша, это подделка документов!
— Какая подделка? — он смотрел на меня как на дурочку. — Обычная доверенность.
— КАКАЯ доверенность? — у меня перехватило дыхание. — Я никому никаких доверенностей не давала!
Саша помолчал. Потом сказал тихо:
— Мама сказала, что ты согласилась...
— МАМА СОВРАЛА! — я стукнула кулаком по столу. — Я узнала об этом полчаса назад!
Он побледнел.
— Она сказала, что вы уже всё обсудили...
— Мы НИЧЕГО не обсуждали! — я почувствовала, что начинаю кричать. — Твоя мама сообщила мне, что завтра мы идём к нотариусу подписывать бумаги на твоего племянника!
— Лена, успокойся, — Саша встал и попытался меня обнять. — Сейчас маме позвоню, разберёмся.
— НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! — я отстранилась. — И не звони никому! Я сама во всём разберусь!
— Лена, ну что ты...
— Молчи! — я ткнула пальцем ему в грудь. — Пять лет! Пять лет я здесь живу! Вкладываю деньги, силы, время! Рожаю твоего ребёнка! А ты готов отдать мою долю какому-то пацану, потому что мамочка попросила!
— Он же не чужой...
— А я чужая? — в горле стоял ком. — Твоя жена чужая? Мать твоей дочери чужая?
Саша молчал.
— Отвечай! — потребовала я.
— Ты не чужая, — наконец сказал он. — Но Артём... он же парень. Ему нужна квартира.
— А мне что нужно? Спросил?
— Тебе нужна семья, — пожал плечами он. — И она у тебя есть.
Я посмотрела на него долго. Потом сказала:
— Знаешь что, Саша? Завтра я сама пойду к нотариусу. Только не на Пушкинскую. К своему нотариусу. И узнаю, что можно сделать с документами, которые оформляла твоя мама без моего ведома.
— Лена, не надо скандала...
— Поздно, — сказала я. — Скандал уже есть. Твоя мама его устроила.
На следующий день я действительно пошла к юристу. Тамара Владимировна, пожилая женщина с умными глазами, выслушала мою историю молча.
— Документы можете показать? — спросила она.
— У меня их нет, — призналась я. — Свекровь сказала, что всё подготовила.
— Понятно, — кивнула Тамара Владимировна. — А доверенность на переоформление вашей доли вы когда-нибудь подписывали?
— Никогда.
— Тогда любые документы с вашей подписью — подделка, — сказала она спокойно. — И это уголовная статья.
У меня перехватило дыхание.
— Что мне делать?
— Сначала нужно посмотреть, что именно хочет оформить ваша свекровь, — посоветовала юрист. — Сходите к этому нотариусу на Пушкинской. Скажите, что вы собственник и хотите знать, какие документы готовятся с вашей долей.
— А если они уже всё подписали?
— То это недействительно, — улыбнулась Тамара Владимировна. — Без вашего присутствия и согласия никто не может распоряжаться вашим имуществом.
Я вышла от юриста окрылённая. Впервые за сутки почувствовала, что земля есть под ногами.
Домой я вернулась к вечеру. Саша сидел на кухне мрачный. Рядом — его мать, тоже не в духе.
— Ну что, сходила к своему юристу? — спросила Валентина Михайловна язвительно.
— Сходила, — кивнула я. — Очень полезный разговор был.
— И чего он тебе насоветовал? — не отставала свекровь.
— Она, — поправила я. — И посоветовала узнать, зачем вы пытаетесь оформить документы на мою собственность без моего согласия.
— Какая собственность? — фыркнула Валентина Михайловна. — Собственность — это когда купил сам. А тут жена в дом к мужу пришла.
— Валентина Михайловна, — сказала я тихо. — А вы знаете, что такое брачный договор?
Она впервые выглядела неуверенно:
— А при чём тут брачный договор?
— При том, что у нас с Сашей он есть, — соврала я. — И там прописано, что всё имущество, приобретённое в браке, становится общим. А все вложения в это имущество тоже общие.
— Никакого договора у вас нет! — воскликнула свекровь. — Саша мне рассказывал!
— Саша не всё вам рассказывает, — парировала я. — А договор мы оформили через год после свадьбы. Когда я деньги в ремонт ванной вкладывала.
Это была ложь, но очень похожая на правду. Саша молчал, изучая столешницу.
— Покажи договор! — потребовала Валентина Михайловна.
— Покажу, — согласилась я. — В суде. Если дело дойдёт до суда.
— Какого суда? — побледнела свекровь.
— А вы разве не знаете? — удивилась я. — Попытка переоформить чужую собственность без согласия владельца — это мошенничество. Уголовная статья.
Валентина Михайловна резко встала:
— Саша! Скажи что-нибудь! Она же твою мать преступницей называет!
Саша поднял глаза:
— Лена, может, не стоит так резко?
— Стоит, — сказала я. — Потому что завтра я иду в нотариальную контору на Пушкинской. И если там есть документы с моей подписью, которые я не подписывала, я сразу в полицию.
— Ты что, с ума сошла? — взревела свекровь. — Из-за какой-то квартиры семью разрушать?
— Это не какая-то квартира, — ответила я спокойно. — Это мой дом. И семью разрушаете вы, пытаясь меня обмануть.
— Да что ты понимаешь в семье! — окончательно вышла из себя Валентина Михайловна. — Нарожала детей невесть от кого...
— МАМА! — впервые за весь вечер повысил голос Саша.
— Что мама? — обернулась к нему свекровь. — Защищать её будешь? Против родной матери?
— Хватит, — сказал Саша устало. — Хватит уже.
Он встал и подошёл ко мне:
— Лена, никто ничего не будет переоформлять. Мама, никаких документов завтра не подписываем.
— Саша! — возмутилась Валентина Михайловна.
— Мам, достаточно, — сказал он твёрдо. — Лена права. Это её дом тоже.
Свекровь схватила сумочку и помчалась к выходу. У двери обернулась:
— Запомни, Саша! Это не пройдёт просто так!
Дверь хлопнула с такой силой, что в спальне заплакала Маша.
— Иди к дочке, — сказала я Саше. — Я приведу себя в порядок.
В ванной я включила воду и заплакала. От усталости, от напряжения, от облегчения. Я выиграла. По крайней мере, этот раунд.
Через неделю я всё-таки оформила документы. Только не на племянника. На себя. Полностью. Квартира стала моей по праву собственности. А Саша остался в ней жить по моему приглашению.
Валентина Михайловна до сих пор не разговаривает со мной. А племянник её женился и уехал в другой город. Интересно, знает ли он, что его чуть не сделали собственником чужой квартиры?
Зато теперь я точно знаю: если тебя просят уступить — всегда спрашивай, а что ты сама получишь взамен. И никогда не подписывай документы, которые не читала.