- Я не искала встреч с тобой и не выдумывала болезнь ребёнка, - произнесла я, наконец, отдышавшись.
Скворцов как сумасшедший бежал к своей машине, а потом гнал по дороге, превышая все допустимые ограничения скорости. Только сейчас он съехал на обочину, включив аварийку, и мне удалось спокойно выдохнуть. И чего он улепётывал? Сомневалась я, что он на самом деле испугался моего отца. Наверняка хотел избавить себя от ненужных разговоров, только и всего. Не ради меня ведь устроил побег, чтобы провести вместе ещё немного времени? Конечно, нет.
- Вот как? Ты ещё скажи, что понятия не имела, кого именно искала сегодня.
- Если скажу, не поверишь, но это правда. Я не подумала попросить у Андрея твоё фото. В интернете тоже не искала, а в ресторане пришлось действовать по обстоятельствам и спрашивать о тебе у гостей. Мне повезло увидеть тебя с моим...
Я осеклась, понимая, что не следует говорить о том, что его будущий тесть мой отец. Он от Хмарова Бориса Анатольевича как от заразы бегает. Ещё испугается и прогонит меня.
- С твоим?.. С кем, интересно, ты увидела меня? Впрочем, это не имеет особого значения. Твой друг должен был сказать, что у меня плотный график. Если ждёт время, ко мне можно записаться, а если нет – советую искать другого врача. Наше прошлое никак не повлияет на моё решение.
- Ты бессердечный. Правду о тебе говорят.
- Раз знала, зачем искала меня? Люди не меняются в мгновение ока. Тем более ради кого-то, - Роман ухмыльнулся.
Он потянулся к заднему сиденью, чтобы взять бутылку с водой и случайно, а может и нарочно, задел моё плечо грудью. Я не отпрянула, ведь давно не маленькая девочка. Да и в прошлом не я сбежала, спрятав голову в песок, это был он... Уехал, не попрощавшись даже. Почему теперь делал вид, что обижался?
- Я уже сказала, что не оставлю тебя. Буду преследовать, пока ты не согласишься.
- А если я вообще не соглашусь? Продолжишь тщетно ходить за мной по пятам вместо того, чтобы проводить время со своим больным ребёнком и позаботиться о его здоровье? Я тебя совсем не понимаю, Лисичка. Неужели я для тебя дороже ребёнка? – Роман игриво вскинул правую бровь, но меня это ничуть не тронуло. Он мог говорить и делать всё, что хотел – его право. Я же пришла сюда с одной целью.
- Хочешь, чтобы просила на коленях?
- Встанешь на колени, и больше никогда не увидишь меня. Ненавижу слабаков.
- Разве это слабость? Бороться за своего ребёнка и желать ему только лучшего?
- Слабость – склонять перед кем-то голову. Действительно считаешь, что я этого достоин? Ты обо мне слишком хорошо думаешь. Я отвезу тебя домой, и на этом наше приключение закончится. Спасибо, что помогла мне избавиться от невесты этим вечером.
- Благодаришь? Не должен ли сделать что-то для меня в ответ?
- Я подвезу тебя до дома. Этого мало?
Скворцов непреклонен. Я ожидала чего угодно, но не думала, что придётся говорить с мужчиной из прошлого. У нас была всего неделя... наполненная самой настоящей сказкой, но этого хватило, чтобы отдать ему не только сердце и своё тело... я отдала ему душу и больше никого не сумела впустить в неё. Я пыталась ходить на свидания в слепую, знакомилась с мужчинами, но ничего... а потом болезнь дочери. Теперь моя голова забита только этим. Машеньке четыре, она ещё такая маленькая. Я наивно предполагала, что окно в артерии закроется самостоятельно, но нам не повезло. Порок остался, и теперь состояние дочери усугубилось.
Посмотрев на Скворцова, я вдруг задумалась – он поможет, если узнает, что Маша – его дочь? Нельзя ведь оперировать своих родственников. По факту об этом никто не знает, кроме меня... Он с ней не близок. Мне нельзя было говорить ему правду, чтобы точно не отказался, но если это будет последняя соломинка, я вынуждена воспользоваться.
- Замужем? Как муж отпускает тебя одну? Ты всё так же прекрасна, как и раньше. Даже удивительно, что он ведёт себя настолько опрометчиво. Не боится потерять красавицу жену? Тут тьма коршунов, готовых захлопнуть перед тобой крылья.
Я назвала адрес, и Роман медленно повёл машину к моему дому. Силы покинули, заставляя растечься по креслу. Я устала спорить, устала от постоянной борьбы. Встреча с мужчиной из прошлого сильнее пошатнула всё, что я восстанавливала кирпичик за кирпичиком, когда узнала о пороке Маши.
- Мать-одиночка. Сжалишься теперь?
Роман тяжело вздохнул, резко развернул машину, но оставил мой вопрос без ответа. Он больше не тот мужчина, что очаровал меня. Он изменился или всегда был таким... За неделю я не смогла узнать его достаточно хорошо, хотя считала, что видела его душу тогда. Ошибалась? Наверное.
Мы ехали в молчании. Никто не желал вспоминать прошлое, и тогда я решила надавить на больную мозоль в настоящем.
- Собираешься жениться, но причиняешь боль своей невесте, целуя на её глазах другую. Почему ты так поступаешь?
- А ты решила ещё и в личную жизнь мою забраться? Я тебя недооценивал, следует отметить, - Скворцов засмеялся. Он не отвёл взгляда от дороги, продолжая внимательно смотреть в лобовое стекло.
- Решил воспользоваться мною, так будь добр ответить. Чем она тебе так не угодила?
- Я просто хотел поцеловать тебя и вспомнить все чувства, что пережил единожды в своей жизни. Неужели так звучит не романтичнее? Почему стараешься увидеть в моих действиях лишь плохое?
Я стиснула зубы и сжала руки в кулаки, но поморщилась от боли, потому что царапины на ладонях были слишком глубоки и теперь болели.
- Что такое? Почему замолчала?
- Сам должен знать ответ на этот вопрос. Если не хочешь отвечать, заставлять тебя не стану.
- Какая умная Лисичка.
Остаток пути до дома я старалась придумать, как закончить проклятый разговор, но ничего дельного голову не посетило. Я не могла потратить время просто так и уйти ни с чем, а он не собирался соглашаться со мной. Даже связь в прошлом не имела для Скворцова никакого значения. Если скажу, что Маша его дочь, он поверит? Согласится помочь ей?
Остановившись у забора нашего дома, Роман вышел из машины, обошёл её спереди и открыл пассажирскую дверцу. Я не собиралась уходить, пока он не даст обещание помочь, но он прогонял меня.
- У меня завтра с утра срочная операция, а я до сих пор не в кровати. Как думаешь – моему первому пациенту повезёт? Между прочим, это мальчик семи лет. Его родители, как и ты, молили о спасении его жизни. Или тебе важна только собственная дочь?
Я вышла из салона, не приняв руки Скворцова. Может быть, он прав? Может, не следовало мне хвататься за его имя, как за последний шанс? Существовали ведь и другие врачи. Наверняка не хуже него. О Романе многие говорили, но это не значило, что он незаменимый. Сам говорил, что это могло быть грамотным рекламным ходом. Он был не только самым востребованным и лучшим детским хирургом, ещё и самым дорогим.
- Нравится быть богом скальпеля за деньги? Наверное, это несравненное удовольствие – спасать жизни лишь тех, кто может себе это позволить, но при этом быть на слуху, как великий благодетель?
В глазах Романа на мгновение мелькнуло отчаяние. Он смотрел на меня так, словно слова причинили боль, которую старался не подпускать к себе.
- Ты права во всём: это действительно приносит мне удовольствие. Даже сейчас чувствую себя незаменимым, потому что ты сама снизошла до меня и готова молить на коленях о помощи.
- Снизошла? Да что ты такое говоришь? Это ты сбежал от меня, не оставив ни единого упоминания о себе, а теперь ведёшь себя так, словно я тебя обидела? В своём уме? И ради собственных обид ты готов отказать ребёнку в операции?
Уголки губ Скворцова изогнулись в усмешке. Он действительно не верил моим словам? Но если он не сбегал, то как объяснить случившееся? В любом случае искать виноватых сейчас хотелось меньше всего на свете. Я слишком устала и встретилась с ним только ради дочери. Не стоило нам сейчас ворошить прошлое и поднимать болезненную тему.
- Я не отказываю в операции твоему ребёнку. Если так хочешь попасть ко мне – вставай в очередь. На этом считаю, что наш разговор окончен. Встреча была приятной, и я не забуду твой поцелуй. Только ради него следовало посетить такое отвратительное мне самому мероприятие.
Скворцов развернулся, а сердце пробило бешеный удар. Я понимала, что ситуация необратимая: я либо получу шанс, либо навсегда потеряю его. Схватив мужчину за рукав дорогущего пиджака, я заставила его остановиться. Роман не оборачивался, а тепло, исходящее от его руки, напоминало о недавних прикосновениях и отчего-то причиняло боль. Я отбросила все страхи и сомнения.
- Если не хочешь помогать мне, то спаси свою дочь, доктор!.. Спаси свою дочь. Не сможешь сам, посоветуй того, кто это сделает. Ты должен знать своих коллег. Должен знать, кто справится не хуже тебя. Прошу тебя, не отказывайся и спаси свою дочь. Она не виновата в том, что отец исчез и даже ничего не знал о её существовании. Она не должна платить своей жизнью за наши ошибки.
Роман медленно обернулся. Бледный, как стена, он смотрел на меня, но ни слова не говорил. Я всё ещё хваталась за его рукав, опасаясь отпустить. Если уйдёт, то всё будет потеряно. Мне снова придётся искать хорошего врача... Андрей сказал, что лучше Скворцова точно никто не справится. Страх получить отказ переполнил меня. Руки дрожали, а ноги стали чересчур ватными, но я удерживалась. Слезинка всё-таки скатилась по щеке, хотя я рассчитывала, что не буду рыдать.
- Что ты сейчас сказала, Соня? Эта девочка... Она моя дочь? – выдавил из себя Скворцов полным боли голосом.
- Маша – твоя дочь. Если бы у меня были твои контакты...
- Замолчи! – по щекам Романа поползли пунцовые пятна. – Замолчи и больше не смей говорить этого! У меня не может быть детей, Соня. Я бесплоден.
Скворцов выдернул руку и ушёл. Он сел в машину и с визгом шин рванул вперёд. Тошнотворный ком сдавил горло, но даже через него вырвался крик, наполненный горечью и болью. Обняв себя за плечи, я рухнула на колени и горько заплакала.
Не поверил... и переубедить его теперь точно не получится. Мне следовало искать другого врача и забыть о гордеце Скворцовом. Раз считает меня лгуньей – так тому и быть.
Пока ждёте новую главу, рекомендую почитать: