Алина стояла в центре пустой квартиры, держа в руках ведро с краской. Недавно она с родителями — Любовью Сергеевной и Романом Олеговичем — приобрели эту трехкомнатную квартиру в старом районе.
— Представляешь, здесь будет твоя комната, — сказала мать, зайдя в комнату с потрескавшейся стеной. — Обои выберем самые модные.
— А на балконе сделаем мини-сад, — добавил отец, и Алина засмеялась.
Ей было всего двадцать лет, и идея собственного пространства казалась чем-то из мира фантазий.
Несколько лет назад она вместе с родителями оставила полуразрушенный деревенский дом и переехала в областной центр.
Собственного жилья на тот момент в городе у них не было, поэтому семья снимала двухкомнатную квартиру.
Три года они копили на мечту: Алина подрабатывала в кафе после учёбы, а родители брали дополнительные смены. По вечерам за чашкой чая они обсуждали планы на будущее.
— Когда переедем, купим большой диван, — мечтательно проговорила Любовь Сергеевна, а Роман Олегович ей поддакнул.
После покупки квартиры денег на ремонт не осталось. Родители предложили Алине взять кредит, так как сами уже были в долгах.
Девушка с легкостью согласилась, полагая, что это будет вклад в их общее жилье.
Стены содрали до бетона, проводку меняли всей семьёй. Как-то вечером, когда Алина красила коридор, отец прошел мимо с банкой пива.
— Не перетрудись, — бросил он.
— Ничего страшного, я хочу поскорее закончить ремонт, — улыбнулась дочь. — Мне уже не терпится переехать.
— Ну, ну... — хрипло пробормотал Роман Олегович. — Я пошел домой, допоздна не засиживайся. Тебе еще завтра на учебу идти.
Алина молча кивнула в ответ и продолжила красить стены. Любовь Сергеевна часто говорила о том, как им повезло с дочкой.
— Другие в твоем возрасте гуляют, а ты с нами возишься, с ремонтом помогаешь, — замечала она.
— Потому что это наша квартира, — отвечала девушка, и мать задумчиво кивала.
Однако ближе к концу ремонта родители стали более замкнутыми. На вопросы о выборе мебели отмахивались.
— Успеется, — отвечал отец.
*****
Когда ремонт завершился, родители позвали Алину в гостиную для важного разговора.
Любовь Сергеевна торопливо убирала остатки стройматериалов. Роман Олегович молча стоял у окна, стараясь не смотреть на дочь.
— Мы решили, что тебе пора пожить отдельно, — начала мать, словно зачитывала объявление. — Мы... хотим побыть вдвоём.
Алина замерла, сжимая в руке тряпку, испачканную в краске. Ей показалось, что она ослышалась.
— Что? — прошептала девушка.
— Ты уже взрослая и можешь жить одна, — произнес отец, оборачиваясь. — Мы сделали для тебя всё, что могли. Пора уже самой брать ответственность за свою судьбу.
— Но я вложила в эту квартиру всё! Кредит... — голос Алины дрогнул.
— Кредит ты взяла добровольно, — отрезал Роман Олегович. — Перестань жаловаться. Найди подработку и сними комнату. Если не хватает денег — устройся на вторую работу.
Любовь Сергеевна опустила глаза и сделала вид, что ищет что-то важное среди строительных материалов.
— Мама? — Алина шагнула к ней, ища хоть каплю прежней теплоты. — Мы же мечтали... большой диван, моя комната...
— Мечты меняются, — пробормотала та, всё так же не поднимая глаз. — Ты пойми, нам в последнее время тяжело пришлось. Теперь мы хотим пожить для себя.
В горле встал ком. Девушка вспомнила, как красила стены до рассвета, как смеялась над шуткой отца про мини-сад, как верила, что это — начало чего-то вечного. Теперь же квартира пахла не краской, а предательством.
— Значит, я вам... больше не семья? — выдохнула она.
— Не драматизируй, — фыркнул отец, доставая сигарету. — Мы все еще одна семья. Просто жить будем по отдельности.
Алина вышла на лестничную клетку, не заметив, как хлопнула дверью. В кармане жужжал телефон: пришло напоминание о платеже по кредиту, который они брали на "общий дом".
В голове стучала всего одна мысль: её использовали и бросили, как пустую банку из-под краски.
Она присела на лавочку у подъезда, сжимая колени дрожащими руками.
Из окна третьего этажа доносился разговор — родители обсуждали, куда поставить новый диван. Тот самый, о котором мечтали вместе.
*****
Алина стояла на кухне съемной однушки, заваривая лапшу быстрого приготовления.
Девушке пришлось взять академический отпуск, чтобы иметь возможность трудиться на двух работах.
Спутанные волосы, синяки под глазами, руки в царапинах от коробок...
Она считала дни до зарплаты, мысленно деля сумму на части: кредит, аренда, еда.
Почти каждый вечер Алина работала официанткой в баре. Она брала почти все свободные смены, чтобы побыстрее рассчитаться с долгами.
— Эй, красотка, повтори виски! — крикнул пьяный клиент, щелкая пальцами у её лица.
Девушка стиснула зубы, наливая напиток. Рука дрогнула, и лёд упал на барную стойку.
— Растяпа, — усмехнулся мужчина, швыряя купюры. — Тебе бы в дворники, а не в официантки.
— Спасибо за совет, — прошептала она, собирая деньги со столика.
После ночной смены в баре Алина просыпалась в три часа дня и отправлялась на вторую работу.
Она мчалась на велосипеде по городским улицам, доставляя пиццу. Один раз её для проверки документов остановили полицейские.
— В таком возрасте и нигде не учишься? — усмехнулся офицер, разглядывая паспорт.
— Я... ушла, — ответила она, пряча обмороженные пальцы в карманы.
— Зря, — коротко бросил второй полицейский.
*****
Вскоре в жизни девушки возник Николай. Ему было около сорока, он был одет в деловой костюм.
Мужчина сидел в углу бара-ресторана, листал документы, пока Алина оттирала кофейные пятна со стола.
— Вы всегда так яростно воюете с грязью? — спросил он, заметив, как она скребёт тряпкой.
— Это единственное, что у меня получается, — проговорила девушка, не поднимая глаз.
После этого короткого разговора Николай стал приходить ежедневно и вскоре узнал печальную историю жизни Алины.
Тогда мужчина стал приносить девушке книги — "чтобы мозги не заржавели", иногда просто молча оставлял крупные чаевые в конверте.
Спустя месяц со дня их знакомства Николай подвез Алину после смены до дома.
— Почему вы мне помогаете? — не выдержала девушка и задала давно мучающий ее вопрос. — Жалеете?
— Вижу себя в тебе, — Николай припарковался у подъезда. — В двадцать лет я ночевал на стройке, крал еду с рынка. Думал, мир — это бетонная стена, которую надо пробить головой.
— Пробили? — горько усмехнулась Алина.
— Нет. Научился обходить, — он повернулся и пристально посмотрел на нее. — Позволь мне помочь тебе. Ты мне нравишься.
Девушка смущённо опустила глаза и кивнула в знак согласия. Через полгода ухажер пригласил её в ресторан. Алина надела единственное платье.
— Я не умею красиво говорить, — Николай крутил бокал вина. — Но когда ты смеёшься, кажется, будто в моей жизни появилось окно. И за ним — свет.
Эти слова тронули девушку, и она заплакала. Впервые за два года. С того вечера влюбленные стали жить вместе.
Буквально через месяц Николай сделал девушке предложение, и она согласилась.
*****
Любовь Сергеевна и Роман Олегович пришли на свадьбу дочери без приглашения. Мать, в потёртом платье, протянула дочери конверт с деньгами.
— Мы... Это наш с отцом тебе подарок, — голос её дрожал. — Может, пригласишь нас за стол? Хоть на минуточку.
— Это после того, как вы выгнали меня из дома? — произнесла Алина, сжимая фату и глядя на их опущенные головы. — Думаю, сегодня я тоже имею право поступить так. Уходите с моей свадьбы.
— Мы же семья! — рявкнул отец, но в его глазах читался стыд.
— После вашего предательства уже нет, — девушка решительно вытолкнула родителей из ресторана и захлопнула дверь.
Николай, будучи свидетелем этой сцены, обнял ее за плечи и попытался успокоить.
Вскоре началась торжественная часть, и все забыли про недавнее недоразумение.
Алина шла к алтарю в платье ручной вышивки. Гости аплодировали, а она невольно искала взглядом силуэты родителей за окном, но их не было.
— Жалеешь, что выгнала? — спросил Николай во время танца.
— Нет, — Алина прижалась к его плечу. — Не хочу видеть их наглые лица в такой день.
Наутро дворник нашёл у входа ресторана промокший смятый конверт с деньгами и открытку: "Прости. Мама".
Алина еще вечером выбросила его в мусорный бак, где жёлтые листья смешались с дождевой водой, как несбывшиеся мечты.