1
— Спорим? — травматолог ухмыльнулся и протянул руку своему другу-хирургу.
— Спорим, — хирург спорить не хотел. Но руку все равно пожал.
2
Вечер пятницы. Все давно ушли домой. С чашкой в руках Оля зашла в офисную кухню, включила чайник и скривилась. Кто-то додумался оставить недоеденный бутерброд с тунцом. Вонь стояла такая, что кондиционер, даже если бы работал, не спас, но он не работал. Она заварила чай и вернулась к своему столу. Надо было придумать обзор на новый фильм. Современный арт-хаус. Она уставилась на пустой вордовский документ и пыталась поймать хотя бы первое слово, за которое можно зацепиться.
И вдруг – две вспышки фонарика телефона на беззвучном режиме. Два сообщения.
Она вздрогнула от неожиданности и машинально открыла: Телеграм, Бот-знакомства. Оля была уверена, что удалила его ещё в начале недели, но, видимо, забыла в рабочей суете.
Два новых сообщения. Оба — от врачей. Интересное совпадение.
Одно спокойное, сдержанное, будто отчет о ходе операции на обходе. От хирурга. Оля зависла над текстом и пыталась понять, нравится ей или нет. Решила, что нравится и перешла в профиль. Высокий, если верить анкете. Симпатичный: прямой нос, полные губы. Спортивный. Но в солнечных очках. Это минус.
А от травматолога совсем другое: игривое, яркое, живое. "Привет, красотка. Спорим, я после трех вопросов угадаю, кто твой любимый писатель?". И на аватарке – красивый до киношности молодой мужчина. Кандидат в фавориты.
Честно говоря, она вообще не собиралась ни с кем знакомиться. Не хотела устанавливать приложение, регистрироваться, снова проходить через “Чем ты занимаешься?”,“Какой цвет тебе нравится?", “Что ты ешь на завтрак?”
Но однажды подруга, Оксана, подписалась на бота за неё.
Оксана была барышня любвеобильная и не понимала, как можно целый год жить без мужчины. Ну и что, что предыдущий изменил? Она на такие мелочи внимание не обращала. Не уходить же из-за этого в монастырь. Уже целый год прошел – пора возвращаться к жизни.
Оля сдалась под ее напором и просидела в боте почти неделю. Но всё одно и то же: — «Привет, как дела? К тебе или ко мне?» — «На первое свидание в ресторан не веду. Если ты из тарелочниц – до свидания». — «Расходы только 50 на 50». — «Живу с мамой. Она говорит, я умный и красивый».
Поэтому на фоне общего треша эти двое казались… нормальными. Даже любопытными. Она помедлила, а потом ответила. Обоим.
И всё было бы невинным флиртом, если бы не одно «но»: двое врачей были знакомы. И поспорили. На неё.Но Оля об этом ещё не знала.
3
Двумя часами ранее. Центральная клиническая больница. Ординаторская хирургического отделения.
Данила – хирург, – давно искал себе девушку. Так давно, что решил попробовать бота для знакомств. Ожиданий у него особенно уже не было, но девушкам всегда писал первым. Без ухищрений, изысканности, потока комплиментов и попыток увлечь шутками. Просто – как есть.
Максим — травматолог, – совсем другой. Ему надо было найти девушку здесь и сейчас. И как можно быстрее стать близкими… друзьями.
Они с Данилой установили бота в один день, периодически пересылали друг другу анкеты — кто красивее, кто глупее, кто «точно твой тип».
Однажды вечером после смены, когда Макс по привычке заскочил в хирургическую ординаторскую, Данила замер на одном профиле и проговорил почти сам себе: — Слушай, она… не знаю. Милая что ли. Так и хочется обнять.
Максим посмотрел на экран.Оля. Голубоглазая. С немного наивным взглядом. Блондинка.Матч с ней уже был.
– Фу, недотрога! – не впечатлился травматолог.
– Не для разового перепихона, это правда, – подтвердил хирург.
Но внимание Данилы к девушке подогрело интерес Максима. Слишком уж Данила залип. Что он в ней увидел? — Давай пари? — посмотрел травматолог на друга. — Кто быстрее влюбит — тот победил.
Когда Данила снова отмахнулся — «чувства, не ставки», — Максим включился по полной. Ему надоело, что друг всегда смеялся над его легкостью: “Затащить в постель ты можешь кого угодно, а попробуй что-то настоящее.” Вот он и решил попробовать.
– Ты просто боишься проиграть!
Данила промолчал. Опять игры. Но решил, что Макс как обычно скоро обо всем забудет и протянутую руку пожал.
4
Все выходные Оля провела в бесконечной карусели сообщений. Яркие, страстные, соблазняющие от Макса и спокойные, но вдумчивые и интересные от Данилы. Она разрывалась между ними и никак не могла выбрать. Да и не хотела. Но надо же все-таки какое совпадение. Травматолог и хирург. Она раньше никогда не общалась с врачами и не думала, что они могут быть такие. Разные, что ли.
Максим. Он был настоящей мечтой. Она сразу почувствовала связь между ними. Казалось, что раньше они уже были вместе. Вместе учились, поступали в универ, ссорились, мирились. Она даже рискнула и дала ему свой домашний адрес. А он прислал цветы. Ее любимые. Конечно, угадал. Ведь он ее чувствовал во всем. Просто в пылу эмоций она не заметила, что это был точно такой же букет, как на одной из ее фотографий в профиле. Максим завораживал, окутывал собой. Постоянные сообщения, комплименты, мемы, шутки. Ни минуты не проходило, чтобы он не вспомнил о ней. Каждый раз, когда она слышала звук сообщения на телефоне, хотела, чтобы это был Максим.
Когда Оля показала Оксане фотографии Максима, даже та восхитилась. Он совершенно не попадал в типаж подруги, но что-то такое было в его осанке, спокойном прямом взгляде, что сразу вызывало доверие и теплоту. Оля просто смотрела на его фото и думала, что хочет и через 50 лет смотреть в эти глаза.
А Данила. Данила - он какой-то совсем другой. Он не писал каждые 15 минут. Да и вообще он писал в лучшем случае два-три раза в день. Никакого доброго утра или спокойной ночи, никаких комплиментов. Он даже на ее сообщения не сразу отвечал. Иногда его ответ приходил часа через четыре. Оля на это внимание не обращала. Она была так поглощена Максимом, что даже не понимала сама, зачем продолжает переписку с Данилой. Но вроде как он не пропадал, писал ненавязчиво. Да и красивый тоже был. Почему бы и нет. Всегда рассказывал интересные вещи: то про операции, то про свои путешествия. Он часто путешествовал, много видел и много знал про культуру и обычаи тех стран, где побывал. Несмотря на некоторую сухость, он удачно шутил и подмечал забавные случаи из жизни. Конечно, не так искрометно, как Максим, но все же. Поэтому Оля решила, что одно-два сообщения в день кушать не просят, а как там жизнь повернется, неизвестно.
И вот наступил понедельник. А за ним вторник. Оля начала нервничать – ни один из них не звал на встречу. Странно. Уже пора. Но наконец вечером в среду, конечно же, одновременно, и Макс, и Данила позвали ее на свидание.
Данила первый. Как-то повседневно. “Пойдем попьем кофе в обеденный перерыв. Недалеко знаю хорошее кафе, там всегда вкусные вафли и большой выбор кофе.” Оля прочитала сообщение и не стала сразу отвечать. Она ждала другого приглашения и не хотела занимать время. Любое. Любое какое угодно время на этой, следующей и любой другой неделе.
Но Максим не писал. Оля ждала. Не будет же она сама приглашать его на первое свидание. Перед сном она уже мылась в душе, когда от него пришло сообщение. Она специально поставила другой звук на оповещения, чтобы ни с кем их не перепутать.
Оля выскочила из душа, мокрая, оставляя по всей ванной и коридору лужицы воды, добежала до кухни и схватила телефон. Он! Пригласил. Она задохнулась от удовольствия и радости. На пятницу. В какой-то невероятный ресторан. Очень новый и уже очень модный. Именитый шеф-повар из Франции. Она так давно хотела туда сходить, но не могла себе позволить. Ей хотелось танцевать от радости по комнате. Она так увлеклась, что совсем забыла, что стоит абсолютно голая посреди кухни, с включенным светом и незашторенными окнами. Но как же долго ждать. Целых два с половиной дня!
Новое сообщение от Максима вернуло ее в реальность. Она сразу же ответила ему, что да, конечно, с удовольствием. Конечно, он может за ней заехать. Да, в 20:00 идеально.
Вернулась в душ, помылась, укуталась в теплый махровый халат и только в этот момент вспомнила, что так и не ответила Даниле. Он звал встретиться завтра. Наверняка еще не поздно согласиться. Это всего лишь кофе.
Она отправила короткое: “Да, давай. Встретимся там.” И ушла спать.
5
На встречу с Данилой Оля надела легкое повседневное платье с карманами и белые кроссовки на толстой подошве. Никакой укладки, без макияжа. Это только кофе в обеденный перерыв.
Она вышла из такси, окинула взглядом кофейню. Ничего особенного — но место было с претензией: дизайнерские столики, форма у официантов. На входе ее встретил администратор:– Вас ждут?
– Да, – ответила Оля, окинула взглядом открытую террасу и сразу заметила Данилу. – Я дойду, спасибо.
Он смотрел в сторону. Выражение лица такое же спокойное, как и его сообщения. За соседним столиком сидела семья с невообразимым количеством детей.
Оля подошла. Данила встал, поздоровался и обнял ее. Она успела отметить, что у него вкусный парфюм и мягкие объятия. Он не обнимал слишком крепко, но при этом она почувствовала, какой он теплый и сильный. Ей даже захотелось задержаться чуть дольше в этом объятии, но он уже отступил, мягко улыбнулся и предложил присесть. Она смотрела на него и ей было хорошо, спокойно. Никаких бабочек или влюбленности, но ей захотелось узнать, что он за человек. Пока он рассказывал про меню и что лучше заказать, она рассматривала каждую черточку его лица, кисти рук, плечи, футболку, которая облегала его ровно настолько, чтобы показать, что он хорошо сложен. И она поняла, что не хочет сидеть с ним в этом шумном кафе, есть вафли и пить кофе.
– Сегодня такая хорошая погода, пойдем немного пройдемся, – она перебила его на полуслове. Смутилась, даже покраснела, хотя не краснела, кажется, вечность. Он согласился.
“Максим наверняка догадался бы пригласить в более тихое место,” – подумала Оля и это была последняя мысль о нем за весь день.
Они гуляли. И гуляли. Иногда останавливались, потому что говорили о чем-то таком важном, что на ходу это обсуждать было нельзя. Он мягко касался ее плеча, когда они переходили дорогу. Обхватывал талию, чтобы немного задержать, когда она вот-вот была готова не глядя выскочить на дорогу. Всегда аккуратно делал так, чтобы идти ближе к проезжей части. Час прошел, расставаться не хотелось. Она даже думала написать шефу, что у нее форс-мажор и она сегодня не придет, но Данила сказал, что ему пора возвращаться в клинику.
Оля улыбнулась, опустила взгляд, вздохнула и снова посмотрела на него.
– Было приятно познакомиться, – она помахала ему рукой, а он легко и нежно поцеловал ее в щеку.
Девушка смотрела ему вслед и думала, что не знает, зачем ей завтра идти в тот ресторан. Теперь Максим казался искусственным.
6
Наступил вечер пятницы. От Макса сообщения сыпались одно за другим: и накануне “спокойной ночи”, и сегодня утром “как проснулась, моя принцесса?” Фотографии, очередной букет днем – как напоминание о том, что вечером их ждет свидание. “Самое незабываемое в твоей жизни,” – скромно описал Максим.
Она не хотела идти. Но пообещала. Поэтому буквально заставила себя собраться, накраситься, надеть то самое платье, которое с Оксаной недавно с таким трепетом выбирала. В дверь позвонили. Стараясь не цокать по плитке каблуками, девушка подошла ко входной двери, открыла. Там стоял Максим. Не просто с букетом, а с целым ведром розовых роз.
– Такие же нежные, как ты, – Макс наклонился к Оле и нежно поцеловал ее в щеку.
Они спустились к машине, он открыл ей дверь, подождал, пока она устроиться, закрыл, сел сам и они поехали по вечернему мерцающему городу. Накрапывал дождь и мелкие капли на стекле подсвечивались фонарями – эти маленькие гирлянды создавали забытое с детства ощущение праздника. Новая красивая машина, в которой пахло чем-то сладким, легким и свежим. Максим, который рассказывал что-то непринужденно, кажется, о новом фильме, который они обязательно должны посмотреть вместе. А Оля сидела и едва дышала. Она вжалась в сиденье, обитое белой кожей и еле сдерживала себя, чтобы не положить кисти рук под ноги и немного согреть их. Макс заметил это движение и включил обогрев сиденья.
Когда они пришли в ресторан, Оля уже немного оттаяла и от тепла в машине, и от окутывающего внимания Максима. Он был везде: и отодвинул стул, и погладил по руке, и ласково коснулся ее щеки, предложил меню, налил воды. И все это пересыпанное комплиментами и восхищением. Оля чувствовала, что постепенно попадает под гипноз его внимательных голубых глаз.
Она стала ловить себя на мысли, что как здорово, если бы он ее сейчас поцеловал. Но потом. Мимо прошла официантка в обтягивающем платье и Максим проводил ту долгим взглядом. А когда подошла другая, с открытым декольте, он засмотрелся и на нее. Как будто он забывал, что Оля рядом. А ее словно окатывали ледяной водой. Но каждый раз она отмахивалась: ерунда! Подумаешь, посмотрел.
В полночь он отвез ее домой. Поцеловал. Долго и горячо.
Когда она зашла в квартиру, то казалось, что стук ее сердца слышен даже соседям. У входа стоял огромный розовый букет.
Запиликал телефон.
“Доброй ночи, только освободился после смены, 5 операций. И одна из них длилась 4 часа. Твое последнее сообщение такое нежное и теплое. То, чего мне не хватало. Конечно, ты уже спишь,” – сообщение от Данилы выдернуло Олю из сладкого дурмана свидания с Максимом.
– Твою ж мать! – она выругалась и пошла умываться.
7
Утро субботы для всех началось по-разному.
У Оли с уборки: она выкидывала цветы от Максима. Без сожаления высыпала все розы из огромного ведра, рассовала по мусорным пакетам и отнесла на помойку. Туда же отправились предыдущие букеты. Она удалила в телефоне его фотографии, мемы и сообщения. Ее накрыла волна какого-то странного возбуждения. Она ходила, собирала, убирала, пылесосила. Не находила себе места. Ждала. Но не понимала чего. То ли сообщения от Данилы. А он все не писал. То ли сообщения от Максима. А ведь он тоже не писал. Она запуталась. И уже жалела, что выкинула те прекрасные розы.
У Данилы утро началось тяжело. Один из пациентов плохо перенес операцию и приходилось регулярно к нему заходить, чтобы проверить показатели. Он почти не вспоминал об Оле, хотя приятная мягкая теплота где-то на подсознательном уровне периодически отвлекала от работы. Иногда ловил себя на улыбке. Просто так. Но потом пациенты, назначения, карточки отвлекали и он снова с головой погружался в рутину. Смена закончилась. Он вернулся домой, принял холодный душ и только в этот момент вспомнил, что надо написать Оле.
Самым спокойным утро выдалось у Максима. Он провалялся в кровати почти до полудня. Лениво перебирал в уме воспоминания вчерашнего вечера и уже поздравлял себя с легкой победой. Она краснела, опускала глаза, не убирала его руки. Он проверил телефон: она уже должна была написать. Видимо, занята. Позавтракал, сходил на тренировку и встретился с подругой. Они пообедали в очередном новомодном отеле, обменялись сплетнями и биологическими жидкостями и снова забыли о существовании друг друга.
8
Вечером, совсем разбитая переживаниями и сомнениями, Оля лежала на диване. Как жаль, что она выкинула розы. Данила написал короткое сообщение с предложением встретиться в понедельник вечером. На выходные он уехал загород с друзьями. Понедельник – странное решение. Долго не посидеть, не пообщаться. В лучшем случае, часа два за легким ужином. Ей уже казалось, что она выдумала то очарование и заинтересованность, которые почувствовала от него в четверг. Едва наметившаяся симпатия растворялась под напором времени и событий следующих дней.
Знакомый и, как оказалось, долгожданный звук сообщения от Максима отвлек Олю от размышлений о Даниле.
– В понедельник так в понедельник, – решила она и разблокировала телефон.
“Привет, красотка! Я по тебе соскучился. Твой запах преследовал меня весь день. Какие планы на завтра? Я уже заказал нам такое, ни за что не догадаешься! Кстати, не пропусти сюрприз. (подмигивающий смайлик и три смайлика с поцелуйчиками)”
Позвонили в домофон. Курьер привез воздушные розовые пирожные. Как раз такие, про которые Оля рассказала Максиму в ресторане. Она пробовала их в далеком детстве и никак не могла вспомнить название. А он их нашел и подарил. Как в сказке. Она нахмурила брови, но потом решила, что придирается. Он сразу весь идеальный. Только белого коня и короны не хватает. Мечта.
“С удовольствием, во сколько встречаемся? (три поцелуйчика)”
“Я заеду за тобой в восемь (три сердечка, три поцелуйчика и три обнимашки)
Воскресенье пролетело незаметно. Восемь, восемь пятнадцать. Никого. Она мерила шагами комнату, делала вид, что ей все равно. Тридцать три раза проверила макияж, поправила прическу, сняла все невидимые пылинки с платья, попила, проверила телефон. Там было только одно сообщение от Данилы, где он рассказывал, как доехал, как встретился с друзьями и отправил ей милое фото, которое напомнило ему о ней. Да, Данила о ней не забывал, но был сдержанный, сухой. Совсем не походил на влюбленного мужчину. Не то, что Максим.
– Да где же он уже?!
Наконец, почти в девять он приехал. И, забыв о сообщении, фотографии и самом Даниле, Оля нырнула в любовь. Или в то, что ей тогда казалось любовью.
9
— Ты с ней спал? — Данила заполнял историю болезни и не смотрел на Максима.
Травматолог как будто не сразу понял вопрос, еще больше развалился на стуле, показывая, как сильно устал после длинного рабочего дня, и не спешил отвечать.
– С Олей?
– Ага.
— С О-о-о-олей… – он неприятным голосом протянул первую букву имени девушки. – Пока нет. Но это вопрос пары дней.
Данила все так же не смотрел на друга.
— М-да, — убрал в ящик карту пациента. — Ты её не знаешь вообще.
— Ты тоже. Да и зачем? Она и так уже моя. – Травматолог встал, поправил полы халата и ухмыльнулся. Данила этого не увидел.
10
Дни неслись один за другим. Так пролетело две недели. Постоянное общение с Максимом, редкие, но теплые сообщения от Данилы. Встречи, свидания, прогулки, поцелуи в машине. На работе Оля выдавала один текст за другим. Ее язык стал ярким, звонким и громким. Настолько, что просмотры её статей увеличились в десять раз. Сами движения девушки стали быстрые, она не шла – она летела. Не поправляла волосы, а смахивала их резко с лица. Даже Оксана, с которой они дружили уже лет восемь, не узнавала подругу.
– Он настолько хорош? – подруга смотрела на Олю таким взглядом, что сложно было не угадать, в чем конкретно он хорош. Но кто – он, не уточняла.
Это было снаружи. А внутри. Она была оглушена ухаживаниями Максима, но что-то ее постоянно сдерживало. Какой-то легкий холодок пробегал у нее между лопаток от его прикосновений. И в такие моменты в памяти всплывала улыбка Данилы и его легкие касания, от которых она словно превращалась в пломбир жарким летом.
Макс или Данила? Сейчас она не хотела выбирать.
Она наслаждалась цветами и подарками от Макса, спокойствием и искренностью с Данилой. У нее было все время мира.
Но у одного из них терпение начало сдавать. Однажды, когда Оля и Максим после свидания сидели в машине, он предложил:
– Я могу остаться, если хочешь, – его лицо было совсем близко, глаза спокойно и прямо смотрели на нее.
– Я так не могу, – тихим шепотом ответила Оля и опустила глаза. Она не знала, почему, но пригласить к себе была не готова. Не хотела.
– Как? – он продолжал смотреть прямо ей в лицо.
– Так, – она повела бровью и посмотрела в сторону.
– Ты хочешь, чтобы все было серьезно?
11
– Ха! Готовь наличку, ты проиграл, – в среду Максим ворвался в утренний кабинет, где после смены на диване дремал Данила. Он медленно открыл глаза и уставился на приятеля.
– Сегодня вечером она придет сюда за ключами от моей квартиры, – Макс засунул большие пальцы в карманы джинс.
– Ты серьезно? – Данила надеялся, что друг уже забыл о споре.
– Да! Вот увидишь, – Максим сел на стул, всей своей позой выражая превосходство.
– Ты сам-то понимаешь, что творишь?
– Я – выигрываю спор.
– Какой же ты кретин, – Данила сел и посмотрел на Максима в упор. – Тебе вообще на всех, кроме себя, насрать?
– Слабак. Проиграл, а теперь пытаешься дать заднюю, – травматолог брезгливо скривил рот. Резко встал.
Данила откинулся на спинку дивана. Закрыл глаза и услышал удар захлопнутой двери.
12
Оля стояла напротив зеркала в офисном туалете и красилась.
– Ну и чего ты его домой не затащила? – спросила Оксана. – Он же явно такой… горячий. Повеселилась бы, почувствовала себя любимой.
– Оксан, ну ты о чем? Не хочу я вот этих вот… одноразовых. – Она помолчала. – Мы договорились, что сегодня я заеду к нему в клинику…
– А туда-то зачем? У него машина сломалась? Пробки?
– Не знаю. У него же всегда сюрпризы.
Оксана закатила глаза – от такой “романтики” ее уже подташнивало, но она промолчала.
– Готово? – Оля посмотрела на подругу через плечо.
Та кивнула: макияж – ок, прическа – ок, платье – ок. И вообще вся Оля сегодня была не просто “ок”, а “шик”.
13
Пятиэтажный комплекс клиники растворялся в вечерних сумерках. Оля вбежала по ступенькам, открыла тяжелую стеклянную дверь и зашла. Она немного запыхалась от быстрой ходьбы. Начала поправлять волосы, но заметила, что пальцы подрагивают и одернула руку.
За стойкой сидели две девушки. Оля подошла к ним и немного осипшим голосом заговорила.
– Здравствуйте, я Ольга, к Максиму Владимировичу, – она обратилась к одной из них.
– Сейчас его вызову, вы пока можете присесть, – девушка наклонилась к телефону, набрала номер и что-то негромко проговорила.
Оля села на металлическую скамью из четырех соединенных стульев и стала осматриваться. Высокие потолки, беленые стены, холодный свет ламп. Портреты врачей. Как много людей тут работает. Пока ее взгляд скользил по холлу, она услышала, что девушки за стойкой начали о чем-то переговариваться. Сначала тихо и едва слышно, но постепенно разговор становился все более оживленным.
– Да-да, поспорили! Мне Макс вчера рассказал, что выиграл, – одна девушка стала говорить настолько громко, что Оля невольно прислушалась.
– Да, с Даней.
– Ну почему – вряд ли с Даней? С ним, точно!
– Я за Макса. Он такой, – она многозначительно улыбнулась, – галантный, то комплиментик, то подарочек.
Оле показалось странным – Данила и Максим – и она решила присмотреться внимательнее к портретам. Встала, неспешно подошла к стене с фотографиями. Девушки продолжали беседу. Они забыли об ожидающей в приемной Оле и теперь говорили совсем громко.
– Я тебе точно говорю, поспорили, кто влюбит ее быстрее.
– Там какая-то простушка, моль невзрачная, мне Макс ее фото показывал.
Оля рассматривала одну фотографию за другой и наткнулась на знакомое лицо. Данила.
– Как же ее звали. Макс мне говорил, но я забыла. А! Ольга. И имя такое - противное.
Вдруг в холле воцарилась тишина и Оля кожей почувствовала, как две девушки смотрят на нее. А она замерла. Не могло быть никакой ошибки. И фотографии были Данилы и Максима. И ее звали Ольга.
Они. Поспорили. На ее чувства.
Мир остановился. Она чувствовала гулкие и замедленные удары своего сердца. Воздух внезапно стал таким густым, что она еле-еле могла сделать вдох. В ушах звенело.
Одна из девушек прикрыла рот рукой и хихикнула. Это вывело Олю из ступора. Оторопь ушла, но пришла злость. Она резко развернулась на каблуках. С прямой спиной подошла к стойке.
– Передайте, что они оба только что проиграли пари, – и отвернулась.
В дальнем конце коридора распахнулась дверь и она увидела Данилу. Они встретились глазами, и он ускорил шаг. Он смотрел растерянно, почти испуганно.
Оля пошла к выходу, не оборачиваясь. Слышала, что Данила ее звал, но не останавливалась.
Они оба на нее поспорили.
А она не поняла.
Она не помнила, как добралась домой. Только чувствовала сильную боль где-то в груди. Настолько сильную, что слез не было. Она опустилась на диван, свернулась клубочком и отключилась.
14
Сначала она хотела взять больничный, потому что не могла заставить себя встать с кровати, но потом представила, что целый день проведет один на один со своими мыслями и чувствами и пошла на работу.
Тот же вонючий затертый ковролин, та же пыльная монстера. Оля вдохнула – только запаха тунца не хватало. Включила ноутбук, открыла последнюю не отредактированную статью и замерла. Прошло пятнадцать минут, потом двадцать. Полчаса. Час. Внезапно кто-то коснулся ее плеча.
– Оль, ты чего? – всегда веселое лицо Оксаны выглядело серьезно.
Оля не ответила. Только облизнула пересохшие губы и пожала плечами. Она молчала, потому что если бы начала говорить, разрыдалась. В голос. А она не могла.
– Так, пошли, – Оксана схватила Олю за руку и потащила на улицу.
Они пришли во внутренний двор соседнего дома. Никого. Все окна занавешены шторами, форточки закрыты. Коммуналки. Оля осталась в тени, прислонилась к стене, медленно сползла вниз и закрыла лицо ладонями.
– Оль, что случилось?
– Они на меня поспорили, – еле выдавила из себя Оля и тихонько завыла. Она уже не могла сдерживать слезы: они катились тяжелыми каплями по щекам, носу, губам.
– Они – что?!
Но Оля не могла говорить. Оксана села рядом с ней, обняла за плечи и ждала, когда подруга немного успокоится. Прохладный ветер задувал из арки, пешеходы проходили мимо и не замечали две одинокие фигурки в тени старого дома. Вдоль стены пробежала худая полосатая кошка. Оля успокоилась. Гораздо быстрее, чем ожидала сама. А потом начала рассказывать про разговор, который услышала в приемной клиники, про догоняющего ее Данилу, про сообщения от них обоих. Макса она даже заблокировала, потому что он не только писал, но и звонил. Она не хотела ничего знать об этих двоих.
И ей было стыдно. Так невообразимо стыдно, как будто ее заставили раздеться догола посреди центральной площади. Дура! Какая же она дура!
15
Смена уже давно закончилась, а Данила все сидел и перебирал истории болезней. Проверял, что назначения записаны верно, результаты анализов прикреплены, данные о выписке пациентов заполнены. Он проверял их по третьему кругу, но не мог себя заставить встать и пойти домой. На самом деле он хотел написать Оле. Даже придумал в голове идеальный монолог. Но она не хотела слушать.
– Ты еще тут? – Максим просунул голову в приоткрытую дверь ординаторской.
– Как видишь, – холодно ответил Данила.
– Да забей ты на нее, Дань. Планета огромная, вон их сколько ходит. Такие, как она, – на каждом углу.
Данила закатил глаза и продолжил перебирать карточки. Он перекладывал их с такой силой, что пластик трещал. Максим сглотнул, как-то растерянно моргнул глазами и неуверенно сказал:
– Я тебе такую найти могу – по щелчку пальцев, – он потом раздухарился и добавил, – слушай, дружба важнее всяких баб, че ты…
– Заткнись, а! Друг нашелся, – перебил его Данила.
– Слушай, ну заигрался. Ты ж меня знаешь. Ну, давай, я ей напишу, все объясню, скажу, что я девчонок разыграл, и не было никакого пари, – Макс зашел в кабинет и сел рядом.
Данила молча смотрел в одну точку. Он дышал медленно и тяжело. Его ноздри раздувались в такт дыханию, а челюсти сжимались. В руках все-таки треснула пластиковая обложка карточки.
Макс еще посидел немного рядом с другом, то ли ожидая его ответа, то ли раздумывая, что бы еще сказать. Но не нашелся, встал, и не прощаясь, вышел.
16
Прошел месяц после визита в клинику. Оля с понедельника по пятницу ходила на работу, в выходные наводила дома порядок. Иногда встречалась с Оксаной за чашечкой горячительного субботним вечером. Даже выбралась один раз на свидание — с актером, широко известным в узких кругах.
Оно прошло… никак. Актер был выверено обаятелен. Когда он рассказывал о гастролях в других странах, то Оля почти слышала голос Данилы, рассказывающий о традициях каждой из них. Или когда актер пытался обнять девушку за талию, та невольно вспоминала, как ее так же обнимал Данила. Через час Оля не выдержала своих эмоций и сбежала в уборную, чтобы продышаться и потом хоть как-то продолжить диалог. Она скучала. Злилась на Данилу и все равно скучала.
Уже ночью, вернувшись домой после свидания, Оля сидела на широком подоконнике своей квартиры и смотрела на город. С высоты 20 этажа крупная магистраль выглядела игрушечной. С игрушечными машинками, светофорами. И абсолютно безлюдная.
“Надо включить музыку,” – пронеслось у нее в голове.
Она вздохнула, сползла с нагретого места и пошла за телефоном. Он лежал в коридоре на тумбочке под зеркалом. Разблокировала телефон и увидела уведомление от новостного канала: “Группа хирургов из Больницы N…” Той самой!
Она не дочитала. Сердце быстро стучало в груди. В ногах появилась вязкая слабость. Она медленно вернулась к окну и в этот момент почувствовала, как волна злости поднялась откуда-то из самой глубины и накрыла ее.
Она писала сообщение. Долго. Обещала себе, что не отправит. И Данила его никогда не увидит. Но все равно – отправила.
А потом сразу заблокировала. Не потому что боялась ответа. А потому что не хотела слышать объяснения.
Почувствовав радость и освобождение, выдохнула и как будто забыла.
Но утром перед входом в здание редакции замерла от неожиданности. Данила.
17
Они сидели в кафе. Оля теребила салфетку и смотрела куда-то в пространство между краем скатерти и мраморной плиткой пола. Данила сидел напротив в полоборота. Спина прямая, губы сжаты. К столику подошла сонная официантка.
– Эспрессо.
– А вам? – Оля только покачала головой. Девушка кивнула и ушла.
– Это было нечестно: написать мне такое сообщение и заблокировать, – в голосе Данилы не было злости или осуждения. Только грусть и немного нежности.
Оля молчала.
– Прости меня, – он сделал паузу. – Я понимаю, что любые извинения бессмысленны, но… Все равно, прости.
Он поднял на нее глаза. Она не видела этого, но чувствовала тяжесть его взгляда. И продолжала смотреть в никуда.
– Если ты прямо сейчас уйдешь, я пойму.
Вместо ответа Оля сцепила руки перед собой.
– Все началось как дурацкая шутка, – после длинной паузы продолжил Данила, – я вообще не хотел… не знаю. Я думал, что подыграю. А потом стало поздно.
Он снова замолк, взял чашку с кофе, которую успела принести официантка. Оля заметила, что его рука слегка подрагивает.
– А потом… наши свидания, разговоры. Я как будто попадал в другой мир рядом с тобой.. Счастливый. И спокойный.
За окном прошла влюбленная парочка. Оба студенты. Она тонкая, веселая и немного безбашенная. Он счастливый. Оба без страха и сомнений.
– Тогда в клинике, когда увидел тебя, я понял, что не могу тебя потерять…
Оля приподняла бровь и отвернулась. Теперь он не смотрел на нее. Он немного ссутулился на стуле и ждал. Оля понимала, что ей надо что-то ответить. Но ответа не было.
Кафе постепенно наполнялось посетителями. Грузный мужчина за соседним столом заказал крок-мадам и американо. Худая пожилая женщина за другим столиком хрустела десертом Павлова.
Оля глубоко вздохнула. В ней боролись обида, злость и желание верить в то, что можно попробовать начать все сначала.
– Какие же вы… – “козлы” хотела она добавить. Но не добавила. Помолчала еще немного. – Я не знаю. Не могу.
Он кивнул, оплатил счет, встал, несмело и ласково поцеловал ее в макушку на прощание и ушел.
Оля осталась одна. Оглушенность последних недель ушла.
18
– Ты ему веришь? – Оксана размешивала сахар в чашке с чаем.
– Не знаю, – Оля замолчала. В кухню вошел коллега.
Подруги жевали печенье и молчали, пока Вадик доставал бутерброды и готовил кофе. Он шумно разорвал пакетик кофе. Зашипел чайник. Хлопнула дверь холодильника. Оля вздрогнула.
– Он был такой трогательный, – продолжила Оля, когда он ушел. – И искренний.
– И?
– Я не могу сделать вид, что ничего не было.
Оксана вздернула левую бровь и скривила губы.
– Оль, только скажи честно — ты чего хочешь? Ты. Не “что правильно”, не “что надо”. А ты.
19
Данила вышел из операционной. Мокрые волосы налипли на лоб, пальцы сводило от напряжения последних часов, ноги гудели. Он умыл лицо холодной водой и проверил телефон. Один пропущенный вызов. На экране высветилось ее имя. Он невольно улыбнулся и набрал номер.
– Давай там же, где встретились в первый раз, – Олин голос в трубке казался таким близким. Многочасовая операция, усталость, сомнения – все будто отошло на второй план. Она хотела встретиться.
Автор: diamagnetism
Источник: https://litclubbs.ru/articles/65950-pari.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
