Крагн стоял перед зеркалом. Пальцы его двигались точно, будто он собирал не доспех, а саму решимость. Каждый щелчок крепления раздавался в молчаливой комнате, как удар по наковальне судьбы.
Его взгляд встретился с отражением. Лицо было знакомым — но на миг показалось, что оно принадлежит другому человеку. Зеркало — старое, с трещинами по краям — вдруг дало трещину посередине. Прямо через лицо. Затем ещё одну. И ещё.
Осколки начали расходиться, движимые невидимыми пальцами, аккуратно раздвигались один за другим. В каждом — своё выражение: один — с яростью, другой — с усталостью, третий — с чем-то, что невозможно выразить словами. Ни одно из них не принадлежало тому, кто сейчас стоял здесь.
Крагн не отвёл взгляда. Даже не моргнул. Только рука замерла на пряжке нагрудника.
Затем — стук. Громкий. Резкий. Который выдернул его в реальность.
Он медленно отвёл взгляд от зеркала и направился к столу.
Лорд Раймонд Эшвуд вошёл уверенно, с той степенью самообладания, которая ему была присуща. Но сегодня в его движениях чувствовалась плотность — он входил не просто к человеку, а к проблеме, которую нельзя игнорировать.
Крагн даже не удостоил гостя взглядом. Он делал вид, что разбирает бумаги, хотя ни одна строчка не попала в его поле зрения.
— Я получил сегодня донесение о твоих приказах в Эберлине, Вестмаре и Крайтоне, — начал Эшвуд, останавливаясь посреди комнаты. — Арест наместника Шенрока. Изъятие складов. Чистка чиновников. Это безумие, Крагн. Это может стать началом внутренней войны. С Гарреттом. С торговыми гильдиями.
Крагн продолжал «работать» с документами.
— Значит, ты пришёл не просто так, — сказал он спокойно. — Это радует. Меня уже начинали беспокоить случайные визиты.
Эшвуд вздохнул.
— Арестованного не проверяли официально. Документы не подтверждены. Без расследования, без свидетельских показаний… это всего лишь подозрения.
— Подозрения? — Крагн усмехнулся, но в глазах не было веселья. — Это всё равно что сказать, что труп в реке — просто отдыхающий. Просто потому, что все вдруг передумали говорить правду.
— Не сравнивай, — твёрдо сказал Эшвуд. — Это не одно и то же.
— Нет, это одно и то же, — голос Крагна стал ниже, холоднее. — Мы всё видим. Мы просто притворяемся, что так и должно быть. Все эти схемы давно известны, но мы не можем поймать этих крыс империи за руку.
— А если ты ошибаешься? Представь, что кто-то манипулирует тобой. Чтобы дискредитировать. Ослабить влияние армии.
— А если это правда? — Крагн медленно прошёл к столу. — Шенрок отвечал за поставки мифрила, оружия из кузниц гномов — всё проходило через него. Почти половина исчезала. Не в дороге. Не у разбойников. Просто… исчезает. Полтора года назад он организовал закупку зерна для южных гарнизонов. Цены взлетели вдвое. Но до гарнизонов доходило в разы меньше, чем было необходимо. Это не просто воровство. Это система. Это измена.
— Это не доказано.
— Потому что никто не пытался разобраться! — Крагн ударил ладонью по столу. Чернильница подскочила. — Гарретт способен купить всех и каждого, чтобы выгородить себя и своих подельников!
Эшвуд помолчал. Затем спросил:
— Ты действуешь из чувства мести?
Крагн замер.
— Что ты имеешь в виду?
— Гарретт прекратил финансирование двух гарнизонов. Ты потерял доступ к казённым фондам. Твои новые отряды не получают полагающегося им снаряжения. — Эшвуд сделал паузу. — И вот ты объявляешь чистку. Именно сейчас.
Крагн не ответил. Только сжал челюсти.
— Я делаю это, потому что должен.
— Да. Но почему именно Шенрок? Почему не другой?
— Потому что он первый, кто попал под свет. И последний, кто сможет уйти от него безнаказанно.
— Ты хочешь устроить показательную порку? Или найти способ давления на Гарретта?
— Я не политик, — буркнул Крагн. — Я воин.
— Но ты знаешь, что война внутри империи — не меньше угрозы, чем демоны за стенами.
Крагн отошёл к окну.
— Я знаю только одно. Если мы не начнём очищать собственные ряды, скоро не будет никого, чтобы защищать эти стены.
В этот момент в дверь постучали.
— Когорта «Молотников» готова к выдвижению, — доложил адъютант.
Крагн кивнул. Затем, молча, решительным шагом направился к выходу.
Эшвуд остался один.
Он медленно перевёл взгляд на зеркало. В его центре расцвела паутина трещин, оставленная ударом мощного кулака.
Когда Крагн вышел, на плацу уже ждал его конь и ровные ряды когорты.
Личный боевой конь генерала — Щербина — не был просто животным. Это была машина. Тёмная, как тень, почти чёрная, с белой полосой на морде, как след от удара меча. Он двигался бесшумно, дышал глубоко, как меха кузнеца, и никогда не прощал ошибок.
Пять человек погибло от его копыт. Все они совершили одну и ту же ошибку — приблизились к нему сзади. Один удар задними ногами. Один миг. И всё.
Сейчас он стоял спокойно. Только ноздри хрипели, втягивая горячий воздух. Ждал.
Крагн вскочил в седло одним резким движением. Повинуясь команде наездника, конь двинулся вперёд. Отряд последовал за ним.
«Молотники» двигались ровным строем.
Тяжёлая конница шла следом за генералом — гигантские лошади, тараны на плечах этих мощных животных. Наездники были не менее крепкими. Они были созданы для одного: смять первые ряды врага.
За ними — лёгкая конница, быстрая и безжалостная, добивающая отступающих.
Следом — молотобойцы, от которых и произошло название когорты. Замыкали строй метатели молотов, которые крушили врагов издалека.
Эти солдаты давно заслужили славу самых дисциплинированных и смертоносных отрядов Арктерии. Любая операция, на которую направляли «Молотников» в Безмолвных землях, заканчивалась успехом.
На середине пути к Хорватке, когда солнце начало клониться к западу, к отряду подъехал всадник. Его лошадь была из эртмонской породы — быстрые, выносливые, способные преодолеть любое расстояние. На плече — сумка с печатью Аркемонта.
— Господин генерал, — начал он, поравнявшись с Крагном. — Послание из столицы.
Крагн коротко кивнул. Принял свёрток. Развернул. Прочитал.
Его глаза быстро пробежали по строкам, но задержались на одном предложении:
"Легион «Ланрийский щит» будет готов к выдвижению утром следующего дня."
Он свернул бумагу и передал обратно.
— Что-то ещё?
— Больше ничего, господин генерал.
Крагн посмотрел на всадника. Молодой. Не старше девятнадцати. Лицо ещё не знало настоящей войны.
— Тебя как зовут?
— Келвин, господин генерал. Рекрут. Прибыл с последним набором.
— Откуда?
— Из окрестностей Крайтона, господин генерал.
— Не жалеешь, что оставил мирную жизнь в такое время?
— Нет. Я с детства хотел служить в армии Арктерии. И попасть в «Молотники».
— Хорошо. Тогда остаёшься. Будешь моим адъютантом.
Келвин молча кивнул. Ни удивления, ни радости — только короткий взгляд вперёд. Такой, будто он уже понял: дороги назад нет.
Крагн дал шпоры. Конь рванул вперёд. Отряд продолжил движение.
Дорога пошла вниз. Ланрийский тракт сузился между холмами, но строй когорты оставался неизменным.
Вскоре отряд подошел к той самой ферме — место недавней бойни. Обгоревшие стены. Покосившийся забор. Вырванные с корнем деревья.
Ферма не просто была разрушена. Она была уничтожена. Или скорее — изуродована.
Крагн резко потянул поводья. Щербина остановился.
Он оглядел пустыню, где когда-то жили люди. Где дети играли в пыли, а женщины стирали бельё под солнцем.
Отряд замедлил шаги, но не останавливался.
Генерал спешился. Его ботинки глубоко впечатались в землю, где когда-то был двор. Теперь там — только руины.
Он медленно оглядел окрестности. Каждая деталь намекала о прежней жизни жителей: обломки деревянных скамей, покорёженная коса у колодца, вывернутая брусчатка у входа в дом. Теперь же всё было мертво. Опалено. Обезображено.
Разглядывая развалины, Крагн будто пытался понять, как демоны действовали здесь. Его взгляд не просто скользил — он искал, всматривался, выстраивал в голове картину событий, которые невозможно описать словами.
Он опустил глаза и увидел перед собой маленькую игрушку — дракона, сделанного из дерева и тонкой кожи. Такие раньше делали в Мрачных пиках. Когда-то эта фигурка радовала ребёнка, играла роль в его воображении.
Крагн наклонился, поднял её. В его больших, жилистых руках она казалась совсем крошечной. Он перевернул игрушку — на обратной стороне была засохшая кровь.
Генерал задержал взгляд на фигурке. На секунду показалось, что в его глазах мелькнуло что-то большее, чем холодное равнодушие. Но он молча бросил игрушку обратно в пыль.
Перед тем как снова сесть в седло, Крагн ещё раз посмотрел на руины. Его лицо оставалось непроницаемым. Только шрам на щеке чуть заметно напрягся — как если бы воспоминание коснулось его слишком близко.
С тем же резким движением он запрыгнул на спину Щербины и вернулся в начало строя.
На закате дня «Молотники» достигли стен гарнизона вблизи Хорватки. Тусклый свет заходящего солнца скользил по железным наконечникам стягов отряда. Воздух был насыщен запахом пота, стали и старого дерева.
Навстречу Крагну вышел офицер в чёрной броне с серебряными полосами. Молодой. Слишком молодой для командования таким постом.
— Господин генерал, — сказал он, делая легкий поклон головы. — Майор Риггс. Командует этим постом.
Крагн бросил оценивающий взгляд:
— Докладывай.
Риггс достал свиток, расправил его на руке. Его голос был твёрдым, но без эмоций:
— Господин генерал, — начал майор Риггс, делая легкий поклон головы. — Я командую этим постом уже семь месяцев.
Он сделал паузу.
— Мы получаем меньше продовольствия. Меньше амуниции. А значит, каждый день мы тратим последние запасы. Если Арктерия не пошлёт новых припасов в ближайшие недели — мы будем вынуждены сокращать численность.
— Боевой дух пока высокий, — добавил он, — но это временно. Люди знают, что их ждут на передовой. Они готовы сражаться. Только вот… — он замолчал, — если им не дать ни еды, ни отдыха, то даже самый решительный солдат начнёт сомневаться.
Крагн молчал, слушая внимательно. Он знал, что такие слова часто говорят не только из-за страха, но и потому, что человек чувствует ответственность.
Риггс продолжил:
— За последний месяц через нас прошло почти три сотни солдат. Половина — раненые. Остальные — те, кто не успел попасть в бой. Мы стараемся держать порядок. Но без поддержки со стороны столицы — всё это будет невозможно.
Крагн кивнул.
— Вы справляетесь. И это важно. Обеспечьте питание и кров когорте «Молотников» на эту ночь. Завтра мы снова выдвигаемся в путь.
«Молотники» направились к казармам — простым бревенчатым постройкам. Для тех, кому не хватило места внутри, разбили палатки вокруг. Условия были суровыми, но после долгой дороги из Аркемонта этого было достаточно.
Крагн прошёлся по гарнизону, проверяя состояние оружия, обмундирования, уровень боеготовности. Рядом шагал новый адъютант — Келвин. Молчал. Как и его генерал, он оценивал ситуацию.
На подходе к офицерскому корпусу — двухэтажному зданию с узкими окнами и массивными воротами — Келвин внезапно замедлил шаг. Он указал пальцем в сторону дерева, стоявшего чуть поодаль от входа.
— Господин генерал… — произнёс он, не поворачивая головы. — Там кто-то есть.
Крагн тоже остановился. Его взгляд метнулся в указанном направлении.
На дереве сидел табакси. Светлый мех, почти молочный, золотистые глаза. Он наблюдал за ними с видом кошки, которая знает, что её не тронут, потому что она сама решает, когда быть замеченной.
Крагн подошёл ближе.
Табакси спрыгнул мягко, как капля дождя. Не спеша. Будто встреча с генералом была ему не особенно интересна.
— Белый, — произнёс Крагн, когда разведчик оказался в двух шагах. — Что принёс?
Белый опустился на одно колено:
— Информация из Дюрнакара.
— Что там? — спросил Крагн, пристально вглядываясь в него.
— Гномы спешно покидают свои последние укрепления. Они ушли организованно, налегке. Сейчас в форте осталось не более десятка карликов.
Крагн медленно поднял глаза.
— Значит, перевал Горло Бури до самого Ланрийского тракта теперь без защиты. Как и ожидалось.
Белый кивнул.
— Но это ещё не всё. Мы заметили движение демонов. Это мелкие создания — не способные причинить серьёзный вред уходящим гномам. Они следуют за ними, но не нападают. Только наблюдают.
Крагн задумчиво посмотрел на него.
— Наблюдатели? — переспросил он, голос был твёрдым, но в нём проскальзывало удивление. — Значит, они не просто ждут. Они изучают их.
Белый кивнул.
— Именно так я и понял.
Крагн сделал несколько шагов по двору, будто размышляя вслух.
— Это несвойственно демонам. Может значить только одно… — он остановился и повернулся к разведчику. — Тогда ты будешь наблюдать за Горлом Бури. Смотри за каждым шагом. Если демоны появятся — пусть будет только один звук. Один сигнал. Я должен знать об этом до того, как они покинут перевал.
Белый снова поклонился.
— Будет сделано, господин генерал. Я сообщу вам первым.
Он исчез бесшумно, словно тень, оставив после себя лишь еле заметный след и легкий кошачий запах.
Келвин, всё это время молчавший, немного задержался. Он смотрел в сторону, куда ушёл Белый, словно пытался увидеть что-то за деревьями, затем медленно повернулся к Крагну.
— Господин генерал… — начал он осторожно, будто проверял почву под ногами. — Вы считаете, что демоны что-то задумали?
Крагн посмотрел на него. Его глаза были холодными, как зимний металл, но в них мелькнуло нечто большее — будто он оценивал самого Келвина, его готовность услышать ответ.
— Почему ты спрашиваешь? — наконец произнёс он, голос ровный, но тяжёлый.
Келвин слегка опустил взгляд.
— Просто… интересно. Если они наблюдают, значит, у них есть план. А если у них есть план — значит, кто-то его придумал...
— Тебе не нужно об этом думать, адъютант, — резко пресёк его Крагн. — Ты свободен до завтрашнего утра.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и направился к зданию.
Внутри он прошёлся по коридору, освещённому тусклым светом факелов. Воздух был плотным, наполненным запахом старого дерева и металла. Майор Риггс шёл следом, как тень.
— Господин генерал, — начал он, протягивая ключ от покоев. — Ваша комната готова. В дальнем крыле. Вас никто не побеспокоит.
Крагн взял ключ, даже не удостоил офицера благодарностью. Только короткий кивок — и дальше по коридору.
Риггс немного замялся, но всё же добавил:
— Если вам понадобится что-то ещё…
— Тогда я сам приду за этим, — ответил Крагн, не оборачиваясь.
Его шаги были твёрдыми, размеренными. Он не спешил.
В дальнем крыле его ждала комната — просторная, но без излишеств. Никаких украшений. Только одноместная кровать, камин и стол. На стене — карта региона. Окно — высокое, с решёткой. За ней уже вступила в свои владения ночь. Горы. Деревья. И где-то там — демоны, наблюдатели и гномы, которые ушли, как будто знали, что именно этого он и хотел.
Крагн подошёл к столу и начал снимать броню, аккуратно раскладывая каждую часть прямо перед собой. Меч поставил рядом с кроватью — так, чтобы лежа можно было дотянуться до рукояти.
Как только он лег на скрипучую кровать, сон смёл последние мысли. Он не дал ему шанса подумать о прошедшем дне
Солнце уже поднялось чуть выше горизонта. Небо было безоблачным, воздух — сухим и тёплым. Лето только начинало своё царство.
На плацу двигались солдаты: кто чистил коней, кто разгружал последние поставки воды и провизии. «Молотники», напротив, ещё спали. Сотники, несмотря на строгую дисциплину, не спешили их будить. После долгой дороги им нужен был отдых. Хотя бы короткий.
Крагн вышел из казармы и зажмурился от первого утреннего света. Он глубоко вдохнул. Запах пота, стали и свежего хлеба ударил в ноздри. День начинался.
Офицер Риггс, который проходил рядом вместе с одним из снабженцев, заметил генерала и остановился. Крагн сделал пол-оборота и подал сигнал — подойти.
— Офицер, — начал он, когда Риггс приблизился, — мне нужно, чтобы вы снабдили «Молотников» провизией. Много не потребуется. На сутки, не более.
— Господин генерал, — начал тот, — этой ночью мы получили запрос из Гаммарона. Их запасы тоже истощаются. Учитывая и без того плачевную ситуацию со снабжением, нам не хватит обеспечить ресурсами «Молотников», Гаммарон и оставить на нужды гарнизона.
Крагн взглянул на гарнизон.
— Численность Граммарона? — спросил он.
— Сто шестьдесят два человека. Им пришлось отвести часть войск после атаки демонов три дня назад. Они потеряли почти треть.
Крагн медленно кивнул. Лицо его оставалось непроницаемым. Ни тени сомнения.
— Передайте всё, что требуется, в Гаммарон.
Риггс немного нахмурился, но не возразил.
— Так точно, господин генерал.
Крагн посмотрел на него.
— Гаммарон — стратегически важная позиция. Именно сейчас они должны быть обеспечены всем необходимым. Надвигаются тяжёлые времена…
Офицер снова кивнул и ушёл.
Продолжая обход гарнизона, Крагн заметил своего новоиспечённого адъютанта — Келвина. Тот стоял рядом с тренировочным манекеном и отрабатывал движения мечом. Медленно, но уверенно.
Крагн подозвал его.
— Адъютант, — сказал он. — Передай сотникам мой приказ: через час «Молотники» должны быть построены на плацу и полностью готовы к выходу. Затем собери информацию в архиве — донесения из Граммарона и Анвильвотча за последний месяц.
Келвин молча отдал честь, вернул меч в ножны и направился в административный корпус.
Час спустя Крагн, полностью облачённый в доспех, изучал карту региона, разложенную на столе в его покоях. Он знал эти места так же хорошо, как собственный клинок — ещё с тех времён, когда был простым солдатом. Каждая отметка, каждый поворот дороги вызывали в памяти события минувших лет.
Солнечный луч упал на карту, очертив линию, будто указующий путь.
Крагн понял: пора выдвигаться.
«Молотники» уже собрались. Стояли стройными рядами — словно стена из стали и решимости.
Крагн вышел в центр плаца. Солнце почти достигло зенита. Воздух был неподвижен, напряжён, как перед ударом меча.
На мгновение вся жизнь в гарнизоне замерла. Все ждали.
— Вы знаете, что происходит, — начал он. Его голос был глухим, но он пронёсся по строю, как удар грома. — Но я не жду. Я не боюсь. И я не позволю империи стать добычей случая.
Он сделал паузу, дав словам осесть.
— Арктерия стоит на грани. Творцы, некогда создавшие этот мир, больше не наблюдают за нами. Они покинули нас. Теперь наша судьба — в наших руках. А если мы потеряем контроль над границами, если допустим вторжение демонов… весь мир Эларии будет поглощён хаосом.
Его взгляд остановился на строе.
— Мы уже видели, на что способны эти мерзкие демоны. Если сегодня мы не будем решать свою судьбу — завтра это сделают они.
Рука Крагна метнулась в сторону границы с Ша’караном:
— Наши форты — это граница между порядком и хаосом. Между защитой и падением. Это крепкий щит Аркетрии на пути демонической угрозы. Это залог безопасности каждого жителя империи!
Он замолчал. Глаза его были острыми, как лед, обжигающий взгляд каждого солдата.
— Гномы слишком долго создавали видимость «безопасности». Они верили в свои стены, технологии, договоры. Но когда началась настоящая борьба — они спрятались. Отказались от союза. Оставили нас одних. И теперь, когда демоны продвигаются вперёд, они дают им возможность нанести удар по нашим городам.
Крагн поднял голову. В глазах — уверенность. Безупречная.
— Сегодня вы — «Молотники».
Вы — те, кто берёт ответственность.
Вы — те, кто не даёт врагу шанса.
Вы — те, кто сегодня займёт Дюрнакар! До захода солнца!
Он сделал паузу. Некоторые солдаты уже сжали рукоятки своих молотов.
— Этот момент войдёт в анналы истории. Мир Эларии держится на волоске. Мы сами должны выбрать: либо быть частью великой эпохи, либо остаться в памяти как трусы, которые боялись сделать первый шаг.
Крагн медленно вытащил свой меч из ножен и занёс над собой.
— И я сделал свой выбор. Во имя безопасности нашей империи! Во имя каждого жителя! За Арктерию!
Последние слова генерала встретили оглушительным, одобряющим криком. Он разнёсся по гарнизону, будто раскат грома, прокатившего до самых Мрачных пиков на севере.
— Поднимайтесь! Седлайте коней! Мы выдвигаемся! — закончил своё выступление Крагн. Его могучий голос пробивался сквозь крики солдат.
Гул сменился пронзительными командами сотников и спешными сборами в дорогу. Крагн наблюдал, как воодушевлённые солдаты рвутся в бой, несмотря на все возможные трудности, которые их ждали впереди.
Уголок его рта едва заметно приподнялся — он был доволен результатом.
— Господин генерал, — сказал Келвин, подведя Щербину за поводья. — Ваш конь.
Крагн взглянул на Щербину — своего любимого коня, черного, как ночь, с серебристой полосой вдоль холки.
— Хорошо, — коротко ответил он. — А ты выполнил своё задание?
— Так точно, господин генерал! — отрапортовал адъютант. — За последний месяц из пограничных фортов было 6 запросов на провизию, 3 — на комплектацию отрядов, 14 сводок об отбитых атаках демонов, 1 запрос на целителя — у пограничников начала распространяться какая-то болезнь. На этом всё. Вы искали что-то конкретное, генерал?
Крагн бросил резкий взгляд на Келвина.
— Нет, — медленно произнёс он, не отводя глаз. — Седлай коня. Ты едешь с нами.
— Так точно, господин генерал.
Адъютант хотел было сказать ещё что-то, но лишь коротко кивнул, быстро повернулся и направился в стойла.
Крагн вскочил в седло. Щербина сразу же тронулся вперёд — уверенно, как всегда. До того, как он успел выехать за ворота гарнизона, к нему присоединились сотники. За ними — ровные ряды «Молотников».
Через некоторое время к Крагну и командирам присоединился Келвин. Они обсуждали план распределения провизии и привалы.
— Первый привал будет не ранее чем до выхода с Горла Бури, — продолжал генерал. — Так что поддерживайте своих бойцов сколько сможете. Темп не сбавляем. К ночи мы уже должны быть…
Крагн внезапно осёкся. Пронзительный взгляд устремился вдаль, в сторону перевала. Лицо помрачнело.
По дороге, во весь опор, на четырёх лапах мчался табакси с тёмным мехом.
Это не могло означать ничего хорошего.