Энергетический вампир
После каждого визита свекрови Лена приходила в себя целых три дня. Честное слово! Глядя на мать мужа, она была абсолютно уверена — мифы про энергетических вампиров вовсе не мифы.
Стоило Альбине Матвеевне переступить порог её дома, и всё словно сглазили. Всё валилось из рук, Лена напрочь забывала, где что положила, соль постоянно подгорала, она то и дело ударялась мизинцем о мебель, разбивала посуду. И всё это сопровождалось отвратительным самочувствием.
— Тридцать три несчастья, а не невестка! — ворчала тогда свекровь, умело скрывая довольную улыбку.
Она наслаждалась тем, что невестка в очередной раз опростоволосилась. Лена даже крестик надевала после её приездов, крутила дулю в кармане — в надежде, что хоть один из методов поможет уберечься от недоброго взгляда матери мужа.
Но всё было гораздо проще и имело вполне земное объяснение. Альбине изначально не пришлась по душе кандидатура невестки для сына, и она сделала всё, чтобы Лена её побаивалась и чувствовала себя в её присутствии неловко. Сыночка своего она просто боготворила, надеялась, что сын позволит ей самой выбрать ему спутницу жизни. А он взял и опередил её.
Лена ей напоминала щуплого воробушка — такая вся бледная, невзрачная, пугливая, тихая. Когда они впервые встретились, ещё под дождём попали, вымокли до нитки. Свекровь едва не прыснула, когда увидела невестку: мокрые пряди сосульками свисали вдоль лица, сама вся нахохлилась.
— Позорище! — Альбина ей так и высказала, в выражениях не стеснялась.
Дала понять, что Лена здесь никто, и слово её — пустой звук. Девушка даже растерялась от такой откровенности. Она, конечно, не ожидала горячего приёма, но и такого — тем более. А мать Николая устроила настоящее распекание — за внешний вид, за пустоголовость. В общем, прошлась по всем статьям.
Коля пытался было осадить мать:
— Мам, ну что ты...
— Да куда там! — И ему за компанию тут же досталось.
Альбина больно рявкнула, что за невестку не спросил. Убежала парочка из её дома подальше, чем свет. А Альбина с удовлетворением проводила взглядом эту «бесцветную мышь».
Но, к удивлению матери, Коля не бросил девушку и даже смог её уговорить после такого приёма оформить отношения. Лена, конечно, сомневалась, но Коля пообещал, что мать в их личную жизнь никогда не пустит. Прежде он действительно всегда держал слово — вот и в этот раз Лена ему поверила.
А зря.
Нет, первое время после свадьбы мать мужа к ним не приходила и никак о себе не напоминала. Как сказал Коля, «обиделась с тем, что он всё же поступил по-своему». Они с мужем снимали квартиру — было непросто. На протяжении долгого времени и аренда, и оплата счетов, и пропитание. А им хотелось жить — и в кино, и в кафе, и с друзьями посидеть. Но терпели, экономили как умели. Родители Лены помогали по возможности.
А потом её же родители и подкинули такой вариант, который помог Лене и Коле обзавестись жильём. Какой-то папин знакомый отбывал за границу — раньше жил в городе один, а недавно прихватило сердце, и дети решили забрать его к себе. Времени возиться с переоформлением документов не было. Вот он и попросил отца Лены узнать по знакомым — не нужна ли кому-то квартира.
Как-то они там договорились: треть суммы платят сейчас, остальное частями за год-два отдадут. Конечно, даже на треть квартиры у супругов денег не было. И Лена обзвонила абсолютно всех знакомых и родственников, даже сбегала в пару банков, открыла там кредиты — всё же смогла наскрести нужную сумму.
Коля, к неприятному удивлению жены, отказался в этом участвовать:
— Лен, да это афера какая-то! Разве кто-то пойдёт на такое? Вот увидишь — денежки заберут, и всё! Пиши пропало!
Женщине были неприятны слова мужа. Он и так практически не участвовал в оплате съёмного жилья, а когда появилась возможность приобрести собственное — дал заднюю.
Но всё обошлось. Получили ключи, и документы, и разрешение въехать в жильё досрочно. Коля, кажется, не верил до последнего — даже когда они уже разложили свои вещи, обосновались, вздрагивал и смотрел на дверь, слыша шум в подъезде.
— Лен, а нас точно отсюда не вышвырнут?
— Да только в том случае, если мы не будем платить долг, — посмеивалась женщина, рассчитывая на помощь мужа.
А тот делал вид, что не слышит её слов.
Как-то так и вышло, что за квартиру заплатила Лена и её родители. А Коля только покупал изредка продукты и давал половину суммы за коммуналку. И снова была экономия и недосып из-за подработок — чтобы поскорее закрыть долг.
А ещё была свекровь, которой, конечно же, любимый сыночек поведал о том, что у него теперь завелось собственное жильё. Она ездила к ним как на курорт — никогда не сообщала о своём приходе, всегда привозила с собой небольшой чемоданчик, куда при желании спокойно поместилась бы и сама Лена. Садилась в удобное кресло, закидывала ногу на ногу и начинала командовать, как командир полком:
— Лен! Мне зелёный чай, но не крепкий, и обязательно крупнолистовой! К нему, пожалуйста, заварное пирожное! И будь добра, ополосни чашечку — а то я не знаю, как ты тут посуду моешь!
Посуду, к слову, мыла посудомоечная машина, которая осталась от прежнего хозяина — как и мебель, и вообще всё. Но доказать свекрови что бы то ни было было просто невозможно.
Тут ещё и Николай стал во время визитов матери исчезать. То у него какая-то срочная работа, то ночная смена — которых отродясь у него не было, то рыбалка с другом, а то ещё что-то. Он бросал жену на растерзание своей матери и даже не испытывал мук совести, считая, что это «закалит характер Лены».
Нет, какое-то время Лена и правда с ледяным спокойствием сносила визиты свекрови. А потом терпение начало сдуваться, как воздушный шарик.
И однажды она не выдержала. Впустив маму в квартиру, Николай спешно начал одеваться — что не укрылось от глаз недовольной жены. Лена поймала его за капюшон в прихожей, и ему пришлось остановиться.
— Ну, далеко собрался? А за мамой ты не соскучился?
— Лен, ну пусти! Ну что за манеры — я тороплюсь!
— Странно, а полчаса назад говорил, что у тебя выходной.
— Да? Тебе послышалось.
— Да? Ну, значит, так — сейчас ты раздеваешься и идёшь развлекать свою мамашу сам, а я отдохнуть хочу! Тебе это понятно?
Лена перешла на крик, видя, как муж уже открывает входную дверь. На шум из комнаты вышла свекровь.
— Леночка! Ты что, совсем стыд потеряла? Да как ты с мужем разговариваешь?! Кто тебе позволил повышать на него голос? Ты что, забыла, с кем общаешься? Так я тебе напомню — он кормилец семьи, и ты должна делать всё, чтобы он был доволен! А ты вместо этого кричишь на собственного мужа! Да таким, как ты, не место в нашей семье!
Коля было что-то крякнул матери, но та одним взглядом его заткнула:
— Хватит, сынок! Ты и так слишком долго терпел — пора избавляться от этой нахлебницы! Пусть валит туда, откуда пришла! И никаких вещей ей не давай — голой драной, как в семью нашу пришла с одними трусами в кармане, так и уйдёшь!
И Лену тут накрыло. Она так устала от всего этого, что складывалось ощущение, будто с мужем она прожила не несколько лет, а уже целый десяток, и даже два. И так ей тошно стало, что она решила напомнить свекрови, как было на самом деле.
Не выпуская капюшон мужа из руки, Лена двинулась на Альбину:
— Короткая у вас память, я вижу! Помнится мне, это ваш сын пришёл ко мне с одним чемоданчиком! Я оплачивала аренду! Я помогла ему с работой! Я штопала ему носки и трусы, которых у него было на тот момент всего лишь по две пары — и это он жил с вами! Мои родители нашли эту квартиру! Это я влезла в долги, чтобы её купить, и каждый месяц отдавала львиную долю своей зарплаты, чтобы мы могли здесь жить!
И вы, вся такая распрекрасная — сколько вы уже к нам шастаете, как на курорт? Больше года, да? Жрёте мои продукты, моетесь в моей ванной и даже надеваете мою ночнушку! Хотя вечно тащите этот ваш чемоданчик — вещи с собой берёте, да как бы не так! Вы продукты из нашего дома в нём тащите! Или думаете, я не знаю? Да знаю я, и знала всегда! Дурой была, конечно, что жалела вас, помочь хотела, заслужить ваше признание. Но знаете — оно мне больше не нужно! Да и вы не нужны! И ваш сынок тоже!
Лена подошла вплотную к свекрови, взяла её за руку и за руку мужа, который всё ещё хватал ртом воздух:
— Так что забирайте свой чемодан без ручки и проваливайте! Устала! — тихо сказала напоследок и распахнула дверь.
Коля дёрнулся:
— Леночка! Ну ведь так же нельзя! Ты должна извиниться перед мамой — как ты грубо...
— Да, я была слишком мягкой, а больше не буду! Или я всех вас сейчас выметаю, или ухожу сама!
— Ну дай хоть вещи соберу...
— А твоего здесь ничего нет! Всё это я покупала! Вот с чем пришёл — с тем и уходи, дорогой! — сказала она словами свекрови и вытолкала эту парочку за дверь.
Захлопнула за ними и облегчённо выдохнула. Она злилась на себя — что терпела, что давала себя использовать и так глупо надеялась, что вот-вот скоро всё изменится. Сегодняшний день показал — ничего не изменится. И выверни она себя хоть наизнанку — никто не оценит её стараний.
Она прошлась по квартире и собрала вещи мужа в чемодан, который не успела забрать свекровь, и выставила его за дверь. Рассмеялась, услышав спешные шаги и возню за дверью, и поняла, что поступила правильно.
Да, лучше поздно, чем никогда.