Великое путешествие
В 1786 году генерал-губернатора Малороссии Румянцева предупредили: к вам едет государыня-императрица. И забегали подчиненные наместника.
Тут как обычно, как и за двести лет перед этим, как и через двести лет – всё срочно подновляется, подкрашивается, наводится внешний лоск. Выглядеть вверенная генерал-губернатору земля должна прилично.
Где надо – подновляется дорога, обсаживается деревьями, чинятся мосты – не такое уж и бесполезное дело для жителей. По пути следования императорского кортежа готовятся места для ночлега важных персон, коим несть числа, завозится провиант, обустраиваются места для приготовления обедов.
Ох, и поволновался старый фельдмаршал. И вот час пробил – 20 (31) января 1787 года Петр Александрович Румянцев встретил Екатерину II на границе своих владений. По пути кортеж сделал остановку в любимом поместье Румянцева – в Вишенках. Далее проследовали в Киев.
В Киеве царица задержалась на два с половиной месяца, покуда вскроется ото льда Днепр и можно станет следовать далее речным путем. За эти месяцы Румянцев истратил уйму денег на развлечения, балы, маскарады, фейерверки. Метал деньги направо и налево. Очень уж хотелось потешить матушку-царицу.
И было, отчего хотеть. В это же время приехавшие с Екатериной высшие чиновники устроили ревизию трех малороссийских губерний. Дела в порядок накануне приезда царицы приводились поспешно. Наверняка ревизоры накопали каких-то неурядиц. Но благожелательное расположение императрицы, статус фельдмаршала, его влияние позволили Румянцеву избежать неприятностей.
Впрочем, когда 22 апреля 1787 года Екатерина отплыла из Киева в Новороссию (во владения Потемкина), генерал-губернатора с нею не было. Он остался в Малороссии. Официальная причина – болезнь. И я склонен ей верить. Фельдмаршал болел часто. Да и возраст уже на седьмой десяток повернул.
Далее гостеприимство императрице оказывал Григорий Потемкин.
Румянцев и Потемкин
Тут место немного поговорить об отношениях двух великих людей. Особенно в свете надвигающейся войны и дележа высшего поста в армии.
Иногда можно встретить утверждение, что они терпеть друг друга не могли. Ревновали к славе и положению друг друга. И Потемкин якобы позже обставил дело так, чтобы лишить армию Румянцева даже самого необходимого.
На самом деле, как это обычно бывает, всё сложнее. Любви, конечно, друг к другу два фельдмаршала не испытывали. (Григорий Александрович, к слову сказать, получил фельдмаршала в 1784 году, после присоединения Крыма.) Но и какая-то особая неприязнь – это, скорее, драматический, а не исторический сюжет.
В Первую екатерининскую войну Потемкин служил непосредственно в армии Румянцева. Именно Румянцев продвигал его вперед, представлял к наградам. Румянцев же и способствовал поездкам Потемкина ко двору Екатерины II.
Но Потемкин для Румянцева оказался слишком самостоятельной фигурой. Сделать из него верного себе при императрице человека оказалось невозможно. Румянцев, не будь дурак, переиграл ситуацию, и в 1775 году представил императрице другого своего протеже, Завадовского.
На год (1776-1777) Завадовский стал фаворитом Екатерины. А Румянцев получил крепкую и послушную руку при дворе. Однако Потемкин к тому времени уже набрал силу и смог спихнуть Завадовского.
Уже из этой подковёрной борьбы можно сделать вывод об отсутствии дружеских отношений между Потемкиным и Румянцевым. Но дружба дружбой (даже если ее нет), а служба службой. Внешне отношения между фельдмаршалами сохранялись вполне приличные. Какого-то особо острого противостояния между ними не было.
Да Румянцеву по состоянию здоровья, по удаленности от столицы, по некоторой ленности, пожалуй, и не пристало царапаться в придворных интригах. За свое собственное положение он мог быть спокоен. А какая-то особая власть при дворе его, видимо, не интересовала.
В общем, Румянцев отошел в сторону. Если и не с радостью, то без явного недовольства.
«На границе тучи ходят хмуро»
Поездка Екатерины II на юг растревожила шершней. Султан и без того, скрепя сердце, признал Крым за русскими. А тут еще постоянные раздражители да появление русского военного флота в Чёрном море.
В 1787 году русскому послу в Константинополе предъявили заведомо неприемлемый для России ультиматум. Ни о каких переговорах и речи не шло. Османская империя была настроена на войну.
На этот раз Россия вступала в войну еще более бодро настроенная на победу. Прежде всего, она была не одна. Австрия готовилась выступить против турок. Да и стартовые позиции русских были ближе к турецким владениям. Крым выведен из войны. В общем, всё совсем неплохо. Оставалось лишь наметить план кампании да назначить главнокомандующих.
Прежде всего, предполагалось создать две армии. Екатеринославская (до 80 тысяч человек) должна была действовать против Очакова и далее к Дунаю. Украинская армия (около 35 тысяч) прикрывала действия Екатеринославской и служила связующим звеном между русскими и австрийскими фронтами.
Украинской армией назначили командовать Румянцева, Екатеринославской Потемкина. Наверняка такое распределение обязанностей для старого фельдмаршала было обидным. Но оно же, чего тут лукавить, и вполне ожидаемое.
Первая справедливость – армии приняли генерал-губернаторы провинций комплектования и базирования армий. Вторая – откровенно слабеющее здоровье Румянцева (сам частенько жаловался, так что нечего пенять) служило еще одним препятствием при назначении на главную роль.
Да и вообще вся эта история, вся эта война – дело рук больше Потемкина, чем Румянцева. Ему и расхлёбывать. Он и хлебал как мог. Если Первая екатерининская война по праву именуется Румянцевской, то Вторую можно назвать Потемкинской.
Продолжение:
------
Все материалы рубрики "Фельдмаршалы России":