– Какая я тебе мама? – равнодушно, даже без раздражения, ответила женщина Аленке, маленькой восьмилетней девочке. Та, занятая уборкой кухни, забылась и обратилась к женщине с просьбой: «Мама…». Глаза девочки наполнились слезами, но плакать нельзя, тетя Наташа будет ругаться.
Тетя Наташа, Аленкина мачеха, сидела на табурете посреди кухни и держала на руках восьмимесячного пухлого малыша, самозабвенно мусолившего молочную бутылочку. Наталья безразлично наблюдала за девочкой, которая, помыв посуду, тщательно подметала пол. Ей даже не приходило в голову похвалить свою маленькую помощницу. Может быть от того, что она так и не смогла полюбить эту девочку, «свалившуюся ей на шею», п ее словам.
– А что делать? Я думала, Мишка отправит девчонку к бабке, но он заупрямился и ни в какую. Пусть с нами живет, и все тут! – рассказывала Наталья подругам, которые иногда забегали к ней на чай. Им, любопытным, не терпелось узнать, как замужняя подруженька устроилась на новом месте, покинув их комнату в общежитии. Пока что ей единственной, из всей компании приезжих девчат, удалось выйти замуж за городского.
«Не смотри, что намного старше, а живет Наташка лучше всех, – рассказывала ее закадычная подружка Нина женщинам из хлебобулочного цеха, в котором до недавнего времени работала и Наталья, – двушка, вся обставленная. Мишка шоферит, хорошо зарабатывает, Наташку одевает, как куклу. Все золотые цацки, какие у него остались от жены, все ей отдал». При этом Нина закатывала глаза и прижимала руки к груди, не в силах передать свой восторг словами.
– Ну да, а еще ребенка чужого подкинул в довесок к золотишку. Это называется «хорошо устроилась»? – усомнилась самая молодая из присутствующих, – говорят, девчонка непростая, капризная. Вот Наталье-то радость большая!
– Подумаешь, довесок! Она же еще маленькая, Наташка ее быстро в чувство приведет. А девчонка и за малым присмотрит, и по хозяйству поможет. А как же? Пусть помогает, раз мать померла, значит, Наташка ей мать заменит…
– Ага, Наташка заменит…, – с усмешкой проговорила все та же недоверчивая женщина, – у Наташки не забалуешь.
Истинную причину таких резких изменений в Аленкиной семье знали только взрослые. Ей было всего пять лет, когда случилась беда, и она даже не догадывалась, почему мама, такая добрая и ласковая, вдруг ни с того ни с чего исчезла из ее жизни. Позже бабушка скажет, что мама улетела на небеса и оттуда смотрит на Аленку.
Аленкина мать, Маша, ушла из жизни по своей воле, выпив слишком много снотворного и не проснувшись утром. Была на то своя причина: муж Михаил загулял, да так крепко, что никакие уговоры на него не действовали. А в последнее время еще и поколачивать Машу стал. За то, что вставала перед дверью и не пускала, когда он уходил вечером к разлучнице. А потом среди ночи вваливался домой, весь пропахший женскими духами и вином. Маша кричала, умоляла, но ничего не помогало. И однажды, промаявшись полночи, уложив маленькую дочь спать, она не справилась с отчаянием. Поспешила сама уснуть так, чтобы уже не просыпаться и ничего не видеть. «Даже про дочь не подумала, – плакала ее мать, – и мне ничего не сказала. Ах, Маша, Маша, на кого ты нас с Аленушкой покинула?»
Михаил в первое время горевал по жене, часто ходил на кладбище и просил прощения, чувствуя свою вину. Особенно тяжело было, когда Машина мать, приехавшая из деревни на похороны единственной дочери, бросила ему лицо: «Ты мою дочку загубил за что? Отдай мне хотя бы внучку. Одна я по твоей милости осталась».
Но отец дочку не отдал: «Нечего ей у вас в деревне делать. Пусть в городе живет и учится, а к вам, теща, Аленка на лето приезжать будет».
Вскоре он привел в дом Наталью, ту самую разлучницу, и велел быть матерью его дочке. Надо отдать ей должное: она пыталась подружиться с девочкой. Правда, своеобразно, сюсюкала и, нарядив в красивое платье, таскала в кафе-мороженое, где попутно с подружками встречалась. Но Аленка после смерти Маши замкнулась и не доверилась незнакомой тетеньке. Утомившись быть «хорошей матерью», женщина оставила все попытки подружиться с падчерицей.
А вскоре родился свой ребенок, сынок Валерка. Тут уже и отпала охота любить чужую девочку: «Ну живет себе и живет, а мне-то что, у меня свой ребеночек есть. Зря, конечно, Мишка не отдал ее бабке. И у нас посвободнее было бы. Ну да ладно, мне помощница будет».
читать далее👇
– Ну-ка, Аленка, иди, Валерика покачай. Нечего в куклы играть, девка уже здоровая, а все с игрушками возишься. . .
. . . читать далее>>