Когда заканчивается эпоха?
Когда меняются гербы? Когда рушатся памятники? Или когда вы идёте по улице и вдруг понимаете — это уже не та страна, в которой вы жили? Не та логика, не та боль, не те надежды...
Здравствуйте. Сегодня я пришёл не с рассказом о прошлом, а с попыткой взглянуть на настоящее, как на событие исторического масштаба. Не с выводом, а с ощущением.
Что-то изменилось... Причём, не в заголовках новостей, а глубже — в тканях жизни. Мы словно прошли мост и не заметили, как он сзади обвалился и назад уже не вернуться.
Если раньше мы жили в тени 1991-го, то теперь — в эпохе, которая начала писать себя с нуля. И хотя многие делают вид, что всё идёт по-прежнему, интуиция подсказывает: прежнего больше нет.
Остались только следы.
Идея на руинах
Постсоветский мир — это не просто география бывшего СССР. Это система смыслов, ощущений, ожиданий. Это способ думать и бояться.
Это мир, в котором:
- Запад был эталоном: моды, экономики, свободы;
- девяностые — травма, но и миф о свободе;
- демократия — не как система, а как призрак надежды;
- жизнь, как вечное «догоняем»;
- реформы, как бесконечное «ещё не дожали».
Это был мир компромиссов. В нём умели оправдывать бедность, объяснять коррупцию, терпеть унижения, потому что «идёт переход».
Он держался на одном: «ещё немного, и станет, как там». И если не становилось — значит, не до конца доделали. Только с какого-то момента стало ясно: нет, не доделали, потому что строили не своё.
Эпоха в расщелине
- 2000 год, Путин приходит к власти. Возвращается вертикаль, но ещё не ломается старое — идёт реставрация. Возвращают гимн, собирают страну, но по инерции ориентируются на те же ориентиры: рейтинг, рейтинговые агентства, внешние партнёры...
- 2008-й, война в Грузии. Первый прямой конфликт с Западом, но ещё звучит риторика о «партнёрстве». Даже санкции вежливые. Все живут с ощущением: это сбой, но не крах.
- 2014-й, Крым. Эмоциональный перелом. Тут уже не сбой, а заявка. «Нас не интересует, что вы там думаете». Аудитория — внутренняя. И она аплодирует.
- 2020-й, пандемия. Люди привыкают жить в разрыве — между ограничениями, страхами и новыми смыслами. Мир становится цифровым, но и более закрытым.
- 2022-й, СВО. Мир разделяется. Молчит лишь тот, кто не может осмыслить.
Меняется всё: от отношения к новостям до школьных учебников. От слов «патриотизм» и «традиции» уже никто не морщится. Они больше не кажутся чужими. Наоборот, звучат как защита.
И всё же, даже тогда 1991 ещё жил, как запах в доме, как фон или как голос: «так нельзя, вы отстанете!».
Прощание с прошлым без фанфар
2024-й — это не финал с салютом. Просто момент, когда становится понятно: возврата не будет.
Молодые люди в наши дни не просто не помнят СССР, они не мыслят категориями постсоветского перехода. Им не надо объяснять, почему мы «не Европа» — они не хотят ею быть. Их восприятие мира — не бинарное. Они не сравнивают, они формируют. У них нет травмы, нет комплекса. Зато есть уверенность, что своё — не хуже.
Слово «суверенитет» стало не формальностью, а внутренним принципом. Отношения с Западом — не временная ссора, а новая реальность. Не обида, а отстранённость.
Это уже не спор о ценностях — это другая вселенная. СВО, многополярность, культурный код — всё это больше не части спора. Это язык новой эпохи и на нём уже активно говорят, порой даже не замечая того за собой.
Россия после точки
Если постсоветская эпоха была временем «догнать» и «понять, кем мы теперь стали», то сейчас начинается другое:
- Ценности больше не воспринимаются как универсальные. Они свои, и этим гордятся.
- Культура вновь становится частью государственной идеи.
- Политика — не про согласие, а про выбор. Ты либо за, либо против.
- История перестаёт быть справкой. Она снова становится оружием.
Это возвращение не в СССР — это возвращение к себе. К пониманию: у нас есть своё. Оно может быть несовершенно, но оно — родное.
И те, кто продолжает жить в логике вечного «надо переучиться», оказываются в боли. Потому что язык поменялся. Слово «родина» больше не нуждается в сноске.
Разговор о свободе, которую никто не просил
Почему нам всё труднее вспоминать 90-е? Потому что легенда о свободе тускнеет. Мы вдруг осознали: тогдашняя свобода была иллюзией, или, хуже того, обманом.
СССР рушили ради будущего, а получили выживание. Получили свободу от, но не свободу для.
Идеи перестройки о равных правах, свободе слова, новом мышлении — не проиграли. Они просто не смогли стать плотью новой эпохи.
Их не забрали — их не удержали.
Слишком много говорили и слишком мало делали. Люди, жившие на сломах, устали. Они хотели покоя и когда он пришёл, он оказался не тем, что обещали, но единственным, что приняли.
А вы помните, как завершается эпоха?
История не сообщает, когда она заканчивается — она просто начинает писать следующую главу. Без анонсов и маршей. Мы не услышали грохот двери, но увидели, как за ней выключился свет.
Мы часто ждём символов: разрыва флага, разрушенного памятника, громкого указа, а эпохи заканчиваются тише. Они уходят в привычках: когда вы, вдруг, перестаёте думать «а как там?» и начинаете спрашивать «а что у нас?». Когда перестаёт быть важным, как делают другие и становится важно, как делаем мы.
И сегодня, идя по улице, многие чувствуют: страна не стала другой — она стала собой. Только теперь, может быть, впервые, на своих условиях. Не с нуля, но без костылей. Без оглядки.
А как это видите?
- Когда, по-вашему, закончился СССР?
- Чувствуете ли вы, что живёте в другой стране?
- Что вы считаете главным итогом постсоветской эпохи? А что её главной иллюзией?
История творится не в архивах, а в новостных лентах, разговорах на кухне и выборе, который делает каждый. Мы живём в живую главу, и это дорогого стоит. Делитесь своими ощущениями в комментариях.
А так же подписывайтесь на «Заметки историка», если хотите видеть не только даты, но и их суть:
История — она всегда где-то рядом, и иногда именно сейчас.
Спасибо за ваше внимание!