Эта статья посвящена отношениям матерей и дочерей.
Самая распространенная фраза на вопрос «расскажи о своем детстве и своих родителях» — «у меня было нормальное детство, обычная семья, нормальные родители».
А как бы вы ответили на этот вопрос?
Я помогу вам определить, все ли нормально в ваших отношениях с мамой, задав два вопроса:
1 вопрос: можете ли вы поговорить со своей мамой о сложных переживаниях по отношению к ней? Не просто выразить злость или обиду, а именно поговорить об этих чувствах к ней, и может ли она поддержать этот диалог с вами?
2 вопрос: если у вас есть ребенок, бывает ли вам стыдно за него, его поведение или за какие-то его особенности? Итак, если хотя бы на один вопрос вы ответили «нет», то, скорее всего, у вас были есть проблемы в отношениях с мамой.
В отношениях с мамой дочь получает образ женщины, учится доверять себе и строить отношения с окружающими. Но первостепенная задача в этих отношениях состоит в формировании уверенности в том, что несмотря на то, что мои чувства и я сама могу отличаться от своей мамы, я не буду плохой для нее. Когда ребенок-девочка вступает в подростковый возраст, она особенно уязвима перед оценкой противоположного пола и не имея доверительных отношений с мамой, сталкивается со страхом и неуверенностью в себе.
В этой статье я постараюсь смотреть на ситуацию в отношениях глазами стороннего наблюдателя по двум причинам:
1) Чтобы не звучать обвинительно по отношению к матерям,
2) Чтобы не подкреплять ощущение беспомощности у дочерей, присоединившись к их восприятию ситуации.
Итак, есть немало шуток на тему обвинения родителей после похода к психологу, и это неспроста. Действительно, один из этапов психотерапии, задачей которой является формирование и поддержание целостности личности человека, может затронуть тему детства и отношений с матерью, без этого этапа не обходится ни один подход психотерапии.
Для наглядности думаю будет лучше взять за основу ответы на вопрос выше.
Поговорим о первом вопросе. Если ваш ответ «нет», представьте, что вы говорите своей маме, что не согласны с ее мнением и не собираетесь делать так, как она считает правильно или, решили выразить обиду. Какие чувства приходят первые? Наверняка вы уже знаете, какая будет реакция, и поэтому либо молчите (и подавляете злость, чтобы не ранить маму), либо сразу говорите об этом резко, потому что уже накопилось (и затем чувствуете вину, за то, что вы «плохая дочь»).
По этим реакциям можно понять, какой вы видите вашу маму.
В 1 случае вы видите маму очень ранимой, неспособной выдержать ваши эмоции, обидчивой, беззащитной, не принимающей отказ.
Во 2 случае вы видите маму упрямую, жесткую, обесценивающую, нарушающую границы, бестактную и т. д.
Как видим, в обоих случаях проблемой является невозможность диалога на равных между женщинами. Нарочно пишу женщинами, потому что действительно, глядя со стороны, перед нами две взрослые женщины, почему-то до сих пор застрявшие в роли мамы и дочки. Сохраняя только эти роли, в контакте друг с другом невозможно построить отношения в настоящем времени.
В первом случае, когда мама представляется хрупкой, беспомощной и ранимой, она как бы автоматически приглашает дочь в позицию взрослой, ответственной за благополучие отношений между ними и обслуживающей материнское спокойствие. При этом дочь практически не может расслабиться и побыть ребенком, быть собой, настоящей, иногда слабой и нуждающейся в любви, а иногда независимой и способной поставить своё желание на первое место.
Как с такой ранимой мамой можно показать, что ты расстроена или напугана, что у тебя проблемы с одноклассниками или что к тебе пристает взрослый сосед и ты боишься выходить из дома, например? Это просто не возможно, потому что равно лишиться самого дорогого для ребенка человека - мамы.
Такие мамы не умеют проявлять искреннего внимания к чувствам дочки, не интересуются ее трудностями или переживаниями, транслируют свою любовь через нуждаемость в заботе от дочки и ставят свои потребности выше. Других интересов, кроме своих, у мамы просто не существует, даже проявляя внимание и заботу о дочке, такие мамы ориентируются на свои чувства и желания, не замечая ребенка как отдельного человека.
Восприятие такой мамы: «Ребенок — часть меня, моя рука» Такой феномен называется слияние.
Страх матери в данной ситуации может быть связан с обнаружением отдельности другого и отделением от любого объекта слияния в принципе, будь то неприятная, но привычная работа, пьющий муж, родной, но рушащийся дом. Такие люди живут в иллюзии взаимопонимания и любое соприкосновение с реальностью у них вызывает сильную тревогу
Любое проявление отдельности со стороны взрослого ребенка, будь то чувство несогласия, отказ в ежедневных звонках или разговоры про детские травмы, мать реагирует нарочито демонстративно: обижаясь, молчанием или на уровне психосоматики (давление, ВСД, мигрень и т.п), вызывая к себе чувство жалости и токсичной виновности у дочери.
Проблема дочерей с такими матерями в том, что они чувствуют себя заложницами образа благополучного ребенка, у которого всегда все хорошо, что у них хорошая мама, папа и было самое счастливое детство. И страдание таких девочек в невозможности получить подтверждение целостного образа себя в глазах матери, не способности мамы к диалогу и признания мамой каких-то болезненных эпизодов, случившихся в жизни дочки, принятия своей ответственности за ошибки по отношению к ребенку и. в идеале, слов любви и сочувствия, со стороны мамы.
Во втором случае мамы транслируют, что ее, мамы, знания, опыт и положение по отношению к дочке дают ей право высказывать свое мнение по любому поводу, оценивать выбор дочки, ее действия и обесценивать ее мнение и желания, то диалог на равных невозможен.
Восприятие такой мамы: «Мой ребенок – ненормальный, ни на что не способен без меня».
В этом случае мы видим феномен интроекции. Когда правила, иерархия, обряды для мамы важнее всего остального. Страх матери в данном случае может быть связан с потерей привычного положения вещей, потерей авторитета в глазах других и, если заглянуть глубже, то страхом остаться не нужной. Отсюда у таких женщин появляется желание инвалидизировать близких людей и в частности детей. У них всегда хорошие отношения с теми кто в них нуждается и проявляет слабость (особенно мужчины). С самодостаточными личностями они готовы конкурируют и конфликтую.
Поэтому всё, о чем говорит её взрослая дочь, будь то просьбы не делать это или это, учитывать желания и чувства, слышится ей, как если бы это говорил трехлетний ребенок. («Что она понимает, глупенькая», «вырастешь — поймешь мать»).
Мама в этой ситуации становит себя как бы выше дочери, умнее, мудрее и опытнее, таким способом оказывает насилие по отношению к своей дочери. Нарушает границы, вмешиваясь в ее личные отношения с друзьями, парнями и даже коллегами, рассказывая о своей дочке личные истории, жалуясь на нее.
Не люблю слово «Абьюз» но эта ситуация как раз про него. Дочь в контакте с такой мамой автоматически попадает в роль маленькой девочки. Даже не так. Скорее, в ней просыпается та маленькая девочка, которая когда-то так зависела от мамы, от ее мнения, оценки, эмоционального состояния и так хотела чувствовать ее любовь, слышать слова поддержки, но не была принята со всеми этими потребностями и вот взрослая девушка в разговоре с мамой, становится такой ранимой и уязвимой и не боится обидеть маму словом «стоп! довольно!». Или даже пытаясь отстоять себя, очередной раз остается не услышанной, с ощущением что это с ней самой что-то не так. И тогда боль и обиду, которая возникает от этого «ты не в порядке», чувствует никто иной как эта внутренняя девочка.
И в то же время взрослая, рациональная часть личности девушки противится такому несвободному положению рядом с мамой, и возникает целый спектр неприятных эмоций из детских лет, и каждая фраза мамы отзывается болью, обидой и невыраженной злостью.
Как будто тебя разрывает на части изнутри злость, обида и вина одновременно (Узнаете себя?)
Почему так сложно принять маму такой какая она есть.
Почему это происходит, даже если мы прекрасно понимаем, откуда это всё родом?
Согласно законам психологии, в нашем сознании и поведении лучше запоминаются те ситуации, которые не имели завершения в настоящем, и психика постоянно стремится их завершить в любых похожих ситуациях и бессознательно мы сами создаем такие ситуации чтобы избавиться от наколенного напряжения, завершив этот гештальт.
Таким образом, можно объяснить такую уязвимость в контакте с мамой как попытку девочки получить от мамы принятия ее настоящей, со всеми ее недостатками, и признания ее самостоятельности через уважение ее личных границ и диалога на равных с обоюдным уважением и любовью. Но, как не трудно догадаться, очередной раз взрослая дочь не получает ожидаемого, и круг замыкается.
Поэтому чаще всего, чтобы не чувствовать себя уязвимой и не попадать в дуальное состояние (злость/любовь), дочери выбирают дистанцироваться от матери эмоционально и физически, чтобы чувствовать свою автономность. И от этого их отношения становятся «пластмассовыми», искусственными.
Как это выглядит в жизни:
- Разговоры обо всем, кроме как вы себе.
- Сохранение своих планов и желаний втайне от мамы.
- Ни в коем случае не просить о помощи.
- Не говорить о своих отношениях с мужчиной.
- Реже видеться.
И даже это поведение мамы расценивают как «С ней что-то не так, раз она так себя ведет по отношению к матери». Это типичное отрицание матерями возможности своей неправоты в отношениях с другими людьми, особенно проявляется в отношениях с самым близким человеком — дочерью.
Отсюда пошли шутки и мемы про года работы с психологом и один день с мамой, который рушит всю целостность, обретенную в процессе психотерапии.
А между тем основная потребность, в которой нуждается любой ребенок, это признание от родителей, что с ним всё в порядке и что его чувства нормальные, а не выдуманные или неадекватные.
В самом деле, воспитывая детей, многое упускаем из виду, многому не придаем значения, в отличие от наших детей, для которых то же самое событие может быть очень значимым, запоминающимся или даже травмирующим.
Как пример: девочке было 6-7 лет, когда она стала свидетелем разговора отца и мамы.
Отец говорил в (шутку):
-- в кого у нас такая умная дочь, ты на тройки училась, я прогуливал школу, а ей нравится учиться и считает уже до ста.
Мама (тоже в шутку) ответила:
-- так я же в роддоме заплатила акушерке чтобы мне выбрали самую способную девочку из всех, кто в тот день родился, вот она и принесла мне Танюшку.
Ребенок поверил, что они не ее родители, испугалась и закрылась от них. Никто не понял, что произошло только у девочки появились проблемы в общении с подружками, перестала смеяться как раньше и в целом стала малообщительной.
Когда будучи взрослой девушкой, она задумалась о беременности, ей было страшно что может родиться больной ребенок и она решила поговорить о том случае с мамой (отца уже не было в живых). Она напомнила маме о том разговоре и рассчитывала получить хоть какое-то объяснение, но мама сказала, что такого не было никогда и не могло быть и самое жесткое было слово не выдумывай, ты была маленькой и наверное, придумала или не так поняла наш разговор.
И тут мы переходим к вопросу номер два.
[p]одна из причин чайлд фри
Очень часто девушки, имеющие травматичный опыт отношений с мамой, принимают решение не рожать своих детей, не становиться мамами и заявляют, что это отчасти обусловлено нежеланием травмировать своей больной психикой еще одного ребенка. «Достаточно меня». Это печально, но факт.
Те же, кто решил стать мамой, подходят к этому вопросу основательно еще до зачатия. И с появлением малыша буквально летают над ним, пытаясь быть лучшей мамой в мире и впадают в другой полюс, полюс гипер заботы и внимания, полностью исключают давление на ребенка и пытаются с ним обо всем договариваться, как со взрослым.
И на первый взгляд ничего плохого в этом нет, ребенку, можно сказать, повезло с мамой. Если бы не одно- НО.
Внутренний критик таких мам всегда не доволен, они боятся оценки своей мамы теперь уже как способности воспитанию и заботе о детях. Каждый неверный шаг своего ребенка они склонны приписывать к своей не доработке как матери. Это часто приводит к выгоранию и психосоматическим заболеваниям.
Когда молодая мама испытывает постоянное напряжение касательно своего родительства и критикует себя по любому поводу, это, возможно, посмотреть в сторону отношений со своей мамой?
Проходя терапию, мы обязательно касаемся детско-родительских отношений. Так как для многих эта тема кажется табуированной, то каждый клиент/ка со своей скоростью подходит к ней, иногда на это требуется 2—3 года психотерапии. Но рано или поздно мы приходим к тому моменту, когда приходит принятие своих обид, разочарований и травм. Появляется уверенность в себе и адекватности своего восприятия отношений с родителями, смирение с невозможностью изменить что-либо в прошлом, осознание невозможности "дорастить" маму до готовности к равному диалогу и ощущение, собственно, свободы, несмотря на разность с ней
Автор: Бабаджанов Роман Юрьевич
Психолог, Гештальт терапевт
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru