— Ты опять без шарфа? Там же холодно! — Татьяна оглядела Сергея с головы до ног и тяжело вздохнула. — И что это за куртка? Я же специально приготовила тебе новую, тёмно-синюю.
Сергей мысленно досчитал до пяти, стараясь сохранять спокойствие.
— В этой теплее, — коротко ответил он, застёгивая потрёпанную, но любимую парку. — Димон уже ждёт внизу, мы опаздываем на матч.
— Матч важнее здоровья? — Татьяна скрестила руки на груди. — Вечно ты так. А потом неделю с температурой лежать будешь, и кто за тобой ухаживать станет? Я, конечно.
Сергей промолчал, хотя на языке вертелось, что последний раз, когда он болел гриппом год назад, Татьяна была занята подготовкой квартального отчёта и заходила в спальню только чтобы проверить, не остыл ли чай, который она оставила на тумбочке утром.
— Всего два часа на стадионе, — сказал он вместо этого, — потом сразу домой.
— Смотри, уж не задерживайся. Погода мерзкая, — Татьяна покачала головой. — И мама звонила, напомнить, что мы завтра у неё обедаем. В час, не забудь.
Сергей сжал зубы. Завтра воскресенье, его единственный полностью свободный день за неделю. И снова обед у тёщи — третий за месяц.
— Слушай, может, перенесём? — осторожно спросил он. — У меня проект в подвисшем состоянии, хотел поработать...
— Ты же и так постоянно работаешь, — Татьяна нахмурилась. — В том числе по выходным. Не можешь один день выделить для моей мамы? Она же не просто так зовёт, она готовится, печёт пирог...
— Я понимаю, но... — Сергей запнулся. Спорить было бессмысленно. За пять лет брака он хорошо усвоил, что визиты к тёще относились к разряду «священных обязанностей», не подлежащих обсуждению. — Хорошо, я не забуду.
Телефон в кармане завибрировал — наверняка Димон уже психовал. Матч начинался через тридцать минут, а до стадиона ещё добираться и добираться.
— Я побежал, — Сергей уже взялся за дверную ручку, но Татьяна остановила его.
— Подожди, дай-ка воротник поправлю, — она подошла, поправляя куртку. — Вот так лучше. И перчатки возьми. И не смей покупать эти ужасные хот-доги на стадионе! Я приготовила нормальный ужин.
Сергей кивнул, чувствуя, как внутри разрастается глухое раздражение
Словно он не тридцатипятилетний мужчина, а капризный ребёнок, который не способен ни одеться правильно, ни позаботиться о себе.
— Я понял, — он быстро поцеловал жену в щёку и наконец вырвался на свободу.
Дима ждал в машине, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю.
— Ну наконец-то! — воскликнул он, когда Сергей плюхнулся на пассажирское сиденье. — Ещё пять минут, и мы бы опоздали к началу. Инструктаж перед выходом? — он кивнул на окна их квартиры на пятом этаже.
— Как обычно, — Сергей устало усмехнулся.
Дмитрий и Татьяна невзлюбили друг друга с первой встречи. Татьяна считала Диму «инфантильным прожигателем жизни», который «дурно влияет» на Сергея. Дима же называл Татьяну «генералом в юбке» и не упускал случая подколоть Сергея из-за того, что тот «ходит по струнке».
— Знаешь, друг, — начал Дима, выруливая со двора, — я тебе как психолог говорю: так жить нельзя.
— Ты не психолог, ты программист, — отмахнулся Сергей. — И мы нормально живём.
— Нормально? — Дима скептически покосился на него. — Каждый раз, когда мы вместе выбираемся, тебя провожают, как на вой.ну. Или ты правда думаешь, что нормальные мужики в тридцать пять лет не могут выйти из дома без подробнейших инструкций?
Сергей молчал, глядя в окно. Что он мог сказать? Что Татьяна просто заботится о нём? Что ей так спокойнее? Что он сам уже привык?
— Серёг, ты хоть понимаешь, что это контроль, а не забота? — не унимался Дима.
— Слушай, давай не будем сейчас? — Сергей всё-таки выдавил из себя улыбку. — Мы едем на матч, который ждали полгода. Давай просто расслабимся, а?
Дима пожал плечами и включил музыку погромче.
На стадионе было шумно, ярко и весело
Сергей почувствовал, как внутренняя пружина, сжимавшаяся всю неделю, наконец начала раскручиваться. Здесь, среди таких же болельщиков, среди рёва трибун, в атмосфере азарта и адреналина, он чувствовал себя свободным.
— По пивку? — крикнул Дима сквозь шум стадиона, кивая в сторону ларьков с напитками.
Сергей замешкался. Татьяна ненавидела запах пива, и обычно он избегал его, чтобы не вызывать лишних вопросов. Но сегодня... да к чёрту всё!
— Давай! — он улыбнулся, и что-то в его улыбке было такое, что Дмитрий удивлённо посмотрел на друга.
Пока они стояли в очереди за пивом и хот-догами (да, нарушения так нарушения), Дима вдруг сказал:
— А ты знаешь, что Катя развелась?
Сергей вздрогнул. Катя. Его первая университетская любовь, с которой они встречались почти два года, пока она не уехала по программе обмена в Штаты. Он давно не слышал о ней.
— Правда? — он постарался, чтобы голос звучал равнодушно. — Но она же вроде счастлива была со своим американцем?
— Была, — Дима пожал плечами. — А потом не была. Вернулась в Россию три месяца назад. Получила развод, забрала дочку и теперь живёт здесь. Работает в какой-то международной компании.
— Откуда ты знаешь? — Сергей старался не показывать, как его взволновали эти новости.
— Мир тесен, друг мой. Я её случайно в фитнес-клубе встретил. Мы немного поболтали, — Дима принял пиво от продавца и передал одну кружку Сергею. — Она о тебе спрашивала.
Сергей чуть не расплескал пиво.
— Обо мне? И что ты сказал?
— Правду, — Дима пожал плечами. — Что ты женат, работаешь архитектором, живешь недалеко от центра. Обычная жизнь среднестатистического мужика среднего возраста.
Сергей невольно поморщился. Обычная жизнь. Как же тоскливо это звучало.
Когда он учился в университете, казалось, что впереди полно возможностей. Он мечтал создавать необычные здания, ездить по миру, может, даже открыть свою фирму. А теперь работал в большой компании, проектировал обычные торговые центры и по воскресеньям ездил на обед к тёще.
— Эй, ты чё завис? — Димон толкнул его в плечо. — Пошли бегом, ща начнётся.
Матч был напряжённый. Сначала их команда проигрывала. Потом сравняла счёт, а под конец забила победный гол. Стадион взорвался криками. Дмитрий обнял Сергея и похлопал его по спине — и тут зазвонил телефон.
Татьяна.
Сергей с неохотой достал телефон и отошёл в сторону, где было чуть тише.
— Да?
— Ты где? — голос жены звучал требовательно. — Уже почти десять, ты говорил, что вернёшься сразу после матча!
— Матч только закончился, — Сергей старался говорить спокойно. — Мы сейчас выходим со стадиона.
— Ты пил? — в голосе Татьяны звучало подозрение. — Я слышу шум, музыку. Вы что, в баре?
— Нет, мы на стадионе, — терпеливо повторил Сергей. — Просто болельщики празднуют победу. Скоро буду.
— Хорошо, я жду, — сухо ответила Татьяна и отключилась.
Сергей сунул телефон в карман и вернулся к Диме, который наблюдал за ним с кислым выражением лица.
— Контрольный в голову? — спросил Дима.
— Перестань, — Сергей поморщился. — Она просто волнуется.
— Ага, — скептически произнёс Дима. — Особенно за твой «дух свободы», который надо срочно подавить.
Они медленно двигались к выходу в плотном потоке болельщиков
Сергей внезапно ощутил жгучее желание не возвращаться домой. Просто взять и поехать... куда угодно. В бар. В круглосуточное кафе. Просто бродить по ночному городу.
Всё, что угодно, лишь бы оттянуть момент возвращения в квартиру, где его ждёт очередная лекция о том, как безответственно задерживаться допоздна.
— Может, ещё по пивасику? — неожиданно для себя самого предложил он. — В тот ирландский паб на углу?
Дима удивлённо посмотрел на него:
— А как же твой комендантский час?
— Плевать, — Сергей пожал плечами. — Один раз живем.
В пабе было душно и многолюдно. Они с трудом нашли столик в углу, заказали пиво и немного закусок. Сергей чувствовал странный подъём — смесь возбуждения от победы любимой команды и негласного восстания против жены.
Телефон звонил трижды. Первые два раза Сергей ответил, уверяя Татьяну, что «уже выходит» и «скоро будет». В третий раз он просто сбросил вызов и отключил звук.
— Вот это поворот, — усмехнулся Димон. — Бунт на корабле?
— Не начинай, — Сергей отхлебнул пива. — Просто... иногда хочется немного свободы, понимаешь?
— Понимаю, — неожиданно серьезно ответил Дима. — Только вот в чем дело, дружище. Свобода — она либо есть, либо её нет. Нельзя быть «немного свободным». Это как «немного беременна».
Сергей невесело усмехнулся:
— Философ ты мой. А что ты предлагаешь? Бросить всё и сбежать на Гоа?
— Зачем так радикально? Просто перестать жить по указке, — Дима пожал плечами. — Ты же сам скоро загнёшься от этого давления. Уже загибаешься, если быть честным.
Сергей промолчал. Что он мог возразить? Дима был прав. Последние годы он чувствовал, как медленно задыхается — в отношениях, в рутине, в бесконечных должен-должен-должен.
Но признать это вслух — значит признать, что его брак трещит по швам
А он отчаянно цеплялся за иллюзию, что всё у них в порядке.
— Знаешь, у тебя глаза живыми становятся только когда мы на футбол идём или когда о работе своей говоришь, — продолжил Дима. — Во всех остальных случаях ты как робот. Исполняешь программу: «примерный муж».
— Не преувеличивай, — Сергей поморщился. — У нас нормальная семья. Все так живут.
— Да ты себя слышишь, алё? — Дима скептически приподнял бровь. — Помнишь, как мы в прошлом году планировали поездку на байдарках? Чисто мужская компания, три дня на реке. Ты так загорелся этой идеей, а потом вдруг отказался, помнишь?
Сергей отвел взгляд. Конечно, он помнил. Татьяна тогда закатила настоящую истерику — как он может уехать на три дня, оставив её одну? Да ведь ещё и такая опасная авантюра. А что если перевернется байдарка? А что если заболеет? Кто о нём позаботится в лесу? В итоге Сергей сдался, сославшись на внезапный аврал на работе.
— Или твой последний день рождения, — не унимался Димка. — Ты хотел отметить с друзьями в том новом баре, а в итоге мы сидели у тебя дома с её подругами, ели салатики и обсуждали чью-то беременность. А потом все разошлись в десять вечера, потому что, видите ли, соседи могут пожаловаться на шум.
— Слушай, давай сменим тему? — Сергей поболтал остатки пива в бокале. — Я просто хочу расслабиться, а не устраивать сеанс психоанализа.
Дима поднял руки, сдаваясь:
— Как скажешь. Просто... я за тебя переживаю, правда.
Они немного помолчали. Потом заказали еще по бокалу. Разговор перетек на работу, общих знакомых, последние новости. Сергей постепенно расслабился, позволяя себе не думать о том, что ждёт его дома.
— А вообще, — вдруг сказал Дмитрий, задумчиво глядя в свой бокал, — Катя спрашивала, не хочешь ли ты встретиться. Ну, просто как старые друзья. Кофе там выпить, с пироженкой, вспомнить молодость.
Сергей замер. Встретиться с Катей? С девушкой, которой он когда-то был одержим?
Той, от которой его сердце делало странный кульбит даже спустя годы после расставания?
— Я женат, Дим.
— И что? Нельзя с бывшей однокурсницей кофе выпить? — Дима усмехнулся. — Это же не свидание. Просто дружеская встреча.
— Татьяна не поймет, — Сергей покачал головой. — Она... ну, ты знаешь, как она относится к моему прошлому.
— А ты обязан ей докладывать о каждом своем шаге? — Дима наклонился через стол. — Серёг, это ненормально. Ты взрослый мужик, а ведёшь себя как нашкодивший подросток, который боится, что мама отругает.
Сергей хотел было возразить, но вместо этого тяжело вздохнул. Может, Димон был прав? Может, он действительно потерял себя в этих отношениях? Превратился в безвольную тень, которая только и делает, что кивает и соглашается?
— Знаешь, иногда мне кажется, что я живу чужую жизнь, — неожиданно для себя признался он. — Просыпаюсь и думаю — это не то, о чем я мечтал. Не тот я, кем хотел стать.
— Если вам кажется, то вам не кажется! Измени это! — просто сказал Дима. — Пока не поздно.
Домой Сергей вернулся далеко за полночь
Не то, чтобы он много выпил, но чувствовал себя странно опьяненным — своей смелостью, своим маленьким бунтом, осознанием того, что всё может быть иначе.
В квартире горел свет. Татьяна встретила его в прихожей — бледная, с поджатыми губами, в домашнем халате, который она накинула поверх пижамы.
— Ты где был? — спросила она вместо приветствия. — Я звонила, писала. Ты не отвечал.
— В пабе с Димасом, — Сергей не стал лгать. — После матча зашли выпить пива.
— До двух ночи? — Татьяна скрестила руки на груди. — Ты в своем уме? Я тут с ума схожу, не знаю, что и думать, а ты пиво пьешь?!
Сергей молча разулся, повесил куртку на крючок. Привычное раздражение не приходило. Вместо этого было странное отупение, словно всё это происходило не с ним, а с каким-то персонажем дурацкого фильма.
— Я волновалась! — голос Татьяны повысился. — Ты мог бы хотя бы написать! Ответить на звонок! Проявить элементарное уважение!
— Я взрослый человек, Таня, — тихо сказал Сергей. — Я не обязан отчитываться о каждом своем шаге.
— Что? — Татьяна даже отступила от удивления. — Ты что, пьян?
— Нет, — он покачал головой. — Просто устал. Очень устал быть вечно виноватым. Вечно не таким. Вечно недостаточно хорошим.
— О чем ты вообще? — она нахмурилась. — Я просто беспокоюсь о тебе. Это нормально для жены.
— А для мужа нормально иногда задержаться с друзьями, — он прошел мимо нее в ванную. — Давай завтра поговорим. Я хочу в душ и спать.
Утром он проснулся от запаха кофе
Татьяна уже не сердилась — она всегда быстро остывала после ссоры. Вместо этого она суетилась на кухне, готовя завтрак «с любовью» — так она это называла.
— Доброе утро, — она улыбнулась, когда он вошел на кухню. — Как голова? Не болит?
— Нет, я же почти не пил, — Сергей сел за стол, принимая чашку с кофе. — Спасибо.
— Вот и хорошо, — Татьяна поставила перед ним тарелку с омлетом. — А то нам к маме сегодня, забыл? В обед.
Сергей посмотрел на часы. Десять утра. Через час нужно выезжать, чтобы успеть к обеду. Весь его воскресный день снова расписан по минутам.
— Слушай, — он отхлебнул кофе, собираясь с духом. — Я, кажется, не смогу сегодня поехать. У меня правда аврал на работе.
Татьяна застыла с кофейником в руках:
— Что? Но мы же договорились. Мама ждёт, готовится...
— Я знаю, и мне жаль, — Сергей вздохнул. — Но этот проект очень важен. Если я не закончу к утру понедельника, у нас будут проблемы.
Это была ложь. Проект действительно был, но сроки не горели так критично. Просто Сергей вдруг понял, что не выдержит сегодня очередного обеда у тёщи, с ее бесконечными расспросами и советами.
— Ты же мог спланировать заранее, — Татьяна явно сдерживалась, чтобы не повысить голос. — Ты же знал про обед.
— Форс-мажор, — Сергей пожал плечами. — Такое случается.
— И ты сядешь работать, да?
— Да, — Сергей отвел взгляд. — Так будет лучше.
— Хорошо, — Татьяна поджала губы. — Я поеду одна. Маме скажу, что у тебя работа. Опять.
— Спасибо за понимание, — он сделал вид, что не заметил её тона.
Когда за Татьяной закрылась дверь, Сергей какое-то время сидел на кухне, допивая остывший кофе.
В квартире стояла звенящая тишина. Странное ощущение — он был дома один так редко, что почти забыл, каково это. Чувство вины мешалось с непривычной свободой.
Он действительно открыл ноутбук и поработал пару часов. А потом, повинуясь внезапному импульсу, достал телефон и написал Диме: «Скинь контакт Кати, пожалуйста».
Кафе было небольшим и уютным, с приглушенным светом и негромкой музыкой
Сергей пришел на пятнадцать минут раньше назначенного времени и теперь нервно крутил в руках чашку с эспрессо.
Он раз за разом прокручивал в голове, что скажет Кате при встрече. Как объяснит Татьяне, почему ушел из дома на несколько часов, якобы находясь в авральном проекте.
— Серёжа?
Он поднял голову и увидел её — Катю, стоящую у его столика. Она почти не изменилась за эти годы.
Те же зелёные глаза, те же веснушки и знакомая лёгкая улыбка. Только в уголках глаз появились мелкие морщинки, а в каштановых волосах проглядывала седая ниточка.
— Привет, — он привстал и неловко обнял её. — Ты классно выглядишь!
— Врешь и не краснеешь, — засмеялась она, садясь напротив. — Я после дороги с дочкой, она всю ночь капризничала. Наверное, выгляжу как чучело.
Сергей улыбнулся. Катя всегда была такой — прямолинейной, искренней, без малейшего кокетства.
— Дима сказал, вы случайно встретились, — начал Сергей, когда официантка приняла заказ Кати.
— Да, в спортзале, представляешь? — она улыбнулась. — Сначала даже не узнала его. А потом разговорились... Он сказал, что вы до сих пор общаетесь.
— Да, Димка... он классный дружище, — Сергей кивнул. — Один из немногих, с кем я до сих пор поддерживаю связь.
— Знаешь, когда я узнала, что ты в городе, захотелось встретиться, — Катя посмотрела ему прямо в глаза. — Вспомнить старые времена. Как ты вообще? Счастлив?
Прямота вопроса застала Сергея врасплох. «Счастлив ли я?» — он никогда не задавал себе этот вопрос. Удовлетворен работой? Относительно. Здоров? В целом да. Материально обеспечен? Вполне. Но счастлив?
— Всё сложно, — наконец выдавил он. — Жизнь, знаешь ли, не всегда складывается, как планируешь.
— О, это я знаю, — Катя горько усмехнулась. — Думала, выхожу замуж за любовь всей жизни, а оказалось — за эгоцентричного манипулятора с нарциссическим расстройством.
Сергей невольно улыбнулся:
— Ты всегда умела выражаться точно.
— Годы психотерапии не прошли даром, — она подняла чашку в шутливом тосте. — Но знаешь, я не жалею. У меня чудесная дочь и бесценный опыт. Хотя вернуться домой было непросто.
Они проговорили почти три часа
Сначала немного скованно, обмениваясь новостями о себе и общих знакомых, а потом всё свободнее. Словно восемь лет разлуки вдруг растворились, и они снова были студентами, засидевшимися в кафе после лекций.
Катя рассказывала о жизни в Штатах, о муже, который поначалу казался безупречным, а потом начал постепенно контролировать каждый её шаг — что надеть, с кем общаться, как воспитывать дочь.
О том, как медленно теряла себя в этих отношениях, пока не осознала, что стала тенью себя прежней.
— Самое страшное, Серёж, — она понизила голос, — что это происходит так постепенно, так незаметно. Сначала ты уступаешь в мелочах — ну подумаешь, не куплю эту блузку, раз он считает, что она вульгарная. Не буду общаться с подругой, потому что она «плохо на меня влияет». А потом оглядываешься — и от тебя настоящей почти ничего не осталось.
Сергей слушал, чувствуя, как каждое её слово находит болезненный отклик внутри. Разве не то же самое происходило и с ним? Медленно, год за годом. Уступка за уступкой.
— Почему ты ушла? — спросил он, когда Катя замолчала.
— Я не могла вспомнить, когда в последний раз была по-настоящему счастлива. И вроде у меня была «идеальная» жизнь: дом, деньги, и даже домработница. Но внутри была такая пустота... И страх. Постоянный страх сделать что-то не так, вызвать недовольство, разочаровать. Я больше не могла так жить.
Сергей кивнул. Он не мог оторвать взгляд от этого лица — такого знакомого и одновременно нового, повзрослевшего.
— А ты? — вдруг спросила она. — Ты счастлив в браке?
Сергей замялся. Можно было соврать, сказать дежурную фразу о том, что «всё хорошо, конечно, бывают сложности, но мы справляемся». Но почему-то перед Катей хотелось быть честным.
— Нет, — наконец ответил он. — Не думаю.
— Так я и подумала, — Катя грустно улыбнулась. — У тебя глаза потухшие. Не такие, как раньше.
— А какие они были раньше? — он невесело усмехнулся.
— Мечтательные. Живые. Полные планов и идей, — Катя слегка коснулась его руки, лежащей на столе. — Ты всегда был таким... горящим. А теперь словно погас.
Их прервал звонок телефона. Катя извинилась — звонила няня, сообщала, что дочка проснулась после дневного сна. Им пора было прощаться.
Они вышли из кафе. Сыро. Темно. Мокрый асфальт блестел от уличных фонарей.
— ЗдОрово, что встретились, — Катя повернулась к нему, поправляя воротник пальто. — Я рада тебя увидеть.
— Я тоже, — Сергей улыбнулся. — Может, повторим как-нибудь?
— Конечно, — она кивнула. — Только...
— Что?
— Будь честен с собой, Серёжа, — она серьезно посмотрела ему в глаза. — Не позволяй себе исчезнуть в отношениях, которые тебя разрушают. Жизнь слишком коротка для этого.
Они обнялись на прощание — чисто по-дружески. Но Сергей вдруг ощутил такое тепло, что на мгновение ему захотелось никогда не отпускать её.
Домой он вернулся в сумерках
Татьяна уже была дома — он понял это по зажженным в прихожей лампам и запаху её любимых ароматических свечей.
— Я дома, — негромко позвал он, разуваясь.
Татьяна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. Выглядела она напряженной.
— Как работа? — спросила она, и в её голосе звучало плохо скрываемое презрение.
— Нормально, — Сергей прошел мимо неё в ванную. — Закончил основную часть.
— Сережа, — Татьяна последовала за ним, — давай поговорим.
— Конечно, — он остановился, повернувшись к ней. — Что случилось?
— Где ты был? — прямо спросила она. — Только не говори, что работал. Я звонила в офис, там никого не было.
Сергей почувствовал, как внутри разливается знакомый холодок. Конечно, она проверила. Она всегда проверяла.
— Ты звонила в офис, чтобы проконтролировать меня? — тихо спросил он.
— А что мне оставалось? — Татьяна скрестила руки на груди. — Ты ссылаешься на срочную работу, а сам исчезаешь на весь день! Ни ответа, ни привета. Я беспокоилась!
— Я был в кафе, — спокойно ответил Сергей. — Встречался со старой знакомой.
Татьяна побледнела:
— Со знакомой? С какой ещё знакомой?
— С Катей. Мы вместе учились в университете. Она недавно вернулась в Россию после развода, — Сергей решил, что не будет больше лгать. Хватит. — Дима нас познакомил заново.
— Дима, — Татьяна прочеканила имя с нескрываемой неприязнью. — Ну конечно же! Кто же ещё? И почему ты мне не сказал, что идёшь на встречу с какой-то девкой?
— Потому что ты бы не разрешила, — просто ответил Сергей.
— Что?! — Татьяна смотрела на него так, словно впервые видела. — Не разрешила? Ты взрослый мужчина, Сережа, я не могу тебе что-то запрещать.
— Правда? — он горько усмехнулся. — А как же поездка на байдарках в прошлом году? Или мой день рождения в баре с друзьями? Или футбольные матчи, на которые я стал ходить в два раза реже, потому что тебе это не нравится?
Татьяна выглядела ошеломленной:
— Это совсем другое. Я просто забочусь о тебе. Байдарки опасны, в барах накурено и шумно...
— Ты не заботишься, ты контролируешь, — Сергей посмотрел на жену. — Я устал. Я чертовски устал жить как подопытный под микроскопом. Всегда быть недостаточно хорошим. Всегда чувствовать себя виноватым.
— Ты неблагодарный! — голос Татьяны дрогнул. — Я всё делаю для тебя, для нашей семьи, а ты... ты за спиной встречаешься с какими-то бабами!
— Ты всё делаешь не для меня, а для себя, — Сергей покачал головой. — Чтобы всё держать на контроле. Чтобы всегда быть правой, быть жертвой, «заботливой женой, которую не ценят».
Татьяна удивлённо посмотрела на него, как будто он вдруг начал говорить на чужом языке.
— Ты сам не понимаешь, что несёшь, — сказала она наконец. — Это всё Димка тебе голову морочит. И эта твоя... Катька. Они настраивают тебя против меня.
— Нет, Таня, — Сергей грустно улыбнулся. — Это ты настроила меня против себя. Своим недоверием. Своим контролем. Своим постоянным недовольством. Я больше так не могу.
Он прошёл мимо неё в спальню и полез на верхнюю полку за дорожной сумкой
— Ты что делаешь? — Татьяна зашла следом и растерянно посмотрела на него.
— Уезжаю, — ответил Сергей, складывая в сумку самое нужное. — Мне надо всё обдумать.
— Ты бросаешь меня? — в её голосе звучало неверие. — Из-за одной встречи с бывшей девкой? Ты что, влюбился в неё снова?
— Нет, Танюша, — Сергей покачал головой. — Дело не в том, влюбился я или нет. Просто я понял: больше не могу жить в удобной клетке.
— Но я же люблю тебя! — Татьяна резко повысила голос. — Всегда старалась ради тебя! Всегда ставила тебя на первое место!
— Ты любила себя во мне, — тихо ответил Сергей, застёгивая сумку. — А не такого, какой я есть на самом деле.
Он вышел из спальни, прошёл в прихожую и начал обуваться. Татьяна семенила за ним, как тень.
— И куда ты пойдешь? К Димке? Или сразу к своей этой Кате? — в её голосе смешались обида и ярость.
— Я сниму номер в гостинице, — Сергей накинул куртку. — А завтра найду квартиру. Вещи заберу позже, когда остыну.
— Ты пожалеешь об этом, — Татьяна уже не плакала. Её глаза горели гневом. — Никто не будет любить тебя так, как я. Никто не будет о тебе так заботиться.
— Возможно, — Сергей грустно улыбнулся. — Но я готов рискнуть.
Он вышел и тихо прикрыл за собой дверь
На лестничной площадке было тихо. Сергей глубоко вдохнул. С каждым шагом по лестнице он чувствовал, как к нему возвращается забытое чувство — лёгкость, свобода, будто спина выпрямилась, и стало легче дышать.
На улице шел мелкий снег, первый в этом году. Сергей поднял лицо к темному небу, позволяя снежинкам таять на коже. Будущее пугало своей неопределенностью. Но прямо сейчас он точно знал — всё сделал правильно.
Он достал телефон, немного подумал и набрал номер Димона.
— Привет, старик, — сказал он, когда друг ответил. — Ты был прав. Всё это время был прав. Можно я приеду?
Сергей поймал такси и в последний раз оглянулся на окна квартиры, где жил пять лет. Свет горел во всех комнатах, будто Татьяна боялась остаться в темноте.
— Куда едем? — спросил таксист, прерывая его мысли.
— На Садовую, — Сергей откинулся на сиденье. — И можно не торопиться. У меня теперь много времени.
👉🏻 Продолжение рассказа 👈🏻