Иван Иванович Гапкин появился в селе Покровское как-то неожиданно и сразу занял место директора на большом, по сельским меркам, предприятия. Весть о том, что он не женат, с должностью и деньгами, облетела всю округу.
Гапкин был мужчиной под сорок, с медвежьей статью, которую не скрыть даже под дорогими костюмами. Его густая, пепельная борода, будто припорошенная инеем, контрастировала с чёрными, колючими бровями. Глаза — узкие, как щели в скале, — сверкали холодным блеском речной слюды. На мизинце левой руки всегда поблёскивал перстень с сердоликом, словно капля кро.ви, выхваченная из уральских закатов.
***
И стали протаптывать к его дому тропинку, алчные до чужого капитала, свободные женщины разных возрастов.
Иван Иванович быстро смекнул о своей выгоде. Вскоре одна женщина, обласканная ночью, убирала его дом, через день девушка, засидевшаяся в невестах, стирала ему бельё. Третья охотница готовила ему обеды и гладила подсохшие рубашки.
Так и жил директор припеваючи. Всегда свежая любовь и чистое бельё. Правда случались у него встречи с замужними, тогда разгневанные мужья били ему физиономию и окна.
Постепенно круг лиц, допускаемых к телу Ивана Ивановича стал сужаться. Одним не нравилось быть служанкой, другие не выдерживали конкуренции, иногда с выдиранием кудрей, третьи отпадали сами собой. По прошествии года в окружении директора осталась одна девушка Светлана. Она была молодая, красивая и целеустремлённая. Она одевалась скромно, но со вкусом, стараясь произвести впечатление.
Светлана, словно берёзка после дождя, гибкая и светлая, выделялась среди сельских девушек. Её волосы, цвета спелой ржи, ниспадали до пояса, а глаза, зелёные, как малахитовые россыпи, горели упрямством. Даже в простом ситцевом платье с вышитыми васильками она казалась чужой в Покровском — будто пришелица из старинной сказки, где девушки оборачиваются птицами.
***
Но отношения в этой паре складывались как-то странно, они нигде на людях не показывались вместе. Иван Иванович никогда не был у её родителей, не приглашал её жить к себе. Они просто встречались и как-то тайно. Однако Светлана была девушкой напористой и решила "взять быка за рога". Однажды и говорит сладким голосочком:
- Ваня, я в положении, ты кого хочешь, мальчика или девочку?-
Директор сначала остолбенел, потом побледнел, потом покраснел, потом заревел во весь голос, изрыгая чуть ли не пламя изо рта:
- А ты спросила у меня, хочу ли я заводить детей именно с тобой?-
Светлана расплакалась, он вдруг подобрел и говорит, наклонившись к ней:
-Светик, давай ты сначала родишь, а потом будем думать, как нам жить дальше! Ведь малыш может быть на меня совсем не похожим родится! Только жить будешь у родителей, а ко мне по прежнему в гости, только когда я сам дома, ладно? Договорились?-
Светлана согласилась. Они оба преследовали свои цели — Светлана во что бы то ни стало захомутать Гапкина, а он хотел отделаться от навязчивой невесты любой ценой.
— Ваня, — Светлана встала на пороге его кабинета месяца через четыре, прижимая к груди узел с бельём, — ребёнок твой уже ножками бьётся. Когда ж ты к нам зайдёшь?-
Гапкин, разглядывая документы на столе, даже не поднял головы:
— Светка, ты же сама знаешь — командировки, отчёты... Малыш подрастёт — всё уладим.
— А если похожим родится? — её голос дрогнул. — На тебя...
Он хохотнул, стуча перстнем по стеклу:
— На меня? Как татары по этому поводу говорят:- Мамка один, а папка - вся деревня ходил!-
Время шло. Директор стал часто уезжать в командировки, которые были всё длиннее и длиннее. В один прекрасный день весть облетела всю округу, о том, что Гапкин нашёл любовь всей жизни в соседней области и скоро женится. Невеста была привлекательная, элегантная, с городской внешностью, она выделялась одеждой, манерами на фоне сельчан.
Этот разговор происходил в доме директора, около окна, ещё до свадьбы:-
— Слышь, Надь, — Гапкин обнял невесту, указывая на горы, — там, за перевалом, рудник новый купил. Для сына нашего. Вырастет — империю унаследует.
Надежда усмехнулась, поправляя шаль с узором "огурцами":
— Сын? А вдруг дочь?
— Нет, — он резко сжал её плечо, — сын. Обязательно. Я чувствую!-
От вести о предстоящем бракосочетании директора у Светланы произошли преждевременные роды. А тот вовсю уже готовился к свадьбе. В местном кафе заказали грандиозный банкет, куда были приглашены все друзья и родственники жениха. Только Светлану не пригласили, она там была лишней.
Вот невеста с женихом радостные садятся в машину, тут перед ними появляется женщина вся в чёрном, она толкает перед собой коляску с ребёнком и переходит дорогу перед машиной. На дорогу летит траурный венок с пожеланиями жениху в последний путь.
Все оцепенели, кто постарше, говорили, что это не к добру. А жених махнул рукой и велел всем веселиться и не обращать внимания. Свадьба гуляла 3 дня и 3 ночи.
Директор с женой сначала жили очень хорошо, он выполнял любой её каприз, благо деньги позволяли. А когда она забеременела, он был на седьмом небе от счастья.
Будущий папаша как-то пожаловался своему другу, что плохо себя чувствует. Но в больницу не пошёл, хотя вряд ли бы там ему помогли, ведь его стала съедать неизлечимая хвороба. Его не стало за месяц до рождения сына. Светлана на кладбище не пошла.
Урал дышал осенней стужей. Древние горы, покрытые лиственницами, рдели медным пламенем, а река Исеть, окутанная паром, несла в своих водах отражение свинцовых туч. Она стремилась к слиянию с рекой Тобол. Ветер гнал по небу клочья облаков, словно обрывки траурного крепа, и шуршал сухой брусничник под ногами редких прохожих. Но Иван Иванович ничего этого уже не видел!
***