Взялись мы как-то со студентами учить стихотворение "Лорелея" Генриха Гейне. Раньше его в обязательном порядке учили наизусть во школах, где был немецкий. Теперь, говорят, учить не заставляют. Но, всё равно, Лорелея - это программное произведение, и строки "ich weiß nicht, was soll es bedeuten" (в переводе "не знаю, что бы это значило") могут служить паролем для всех, кто так или иначе занимался языком Гёте, Шиллера и Гейне. Для поэтического произведения такая популярность - редкий случай. Стихи, вообще, сложно переводить с одного языка на другой, и нечасто они становятся достоянием другой культуры. Хотя Гейне покорил и эту вершину творчества. "На севере диком стоит одиноко..." (дальше вы точно знаете) - это ведь его стихотворение в прекрасном, хотя и не совсем точном переводе Михаила Юрьевича Лермонтова. И теперь оно - одна из жемчужин в сокровищнице русского языка. Интересно, что переводили это стихотворение многие, и даже точнее, но именно с лёгкой руки Лермонтова оно обрело звучность и певучесть, каких не было даже в оригинале. Раз услышал - и всё, оно уже крепко сидит в памяти. "Лорелея" тоже не давала покоя многим переводчикам, но идеального варианта, пожалуй, ещё нет. Вот, для сравнения первая строфа в разных переводах:
Не знаю, что значит такое,
Что скорбью я смущен;
Давно не дает покою
Мне сказка старых времен (А. Блок)
***
Не знаю, что стало со мною,
Душа моя грустью полна.
Мне все не дает покою
Старинная сказка одна. (В. Левик)
***
Не знаю, о чем я тоскую.
Покоя душе моей нет.
Забыть ни на миг не могу я
Преданье далеких лет. (С. Маршак)
***
И ещё много-много попыток. Так что же за история будоражила умы почитателей Гейне? В чем её притягательность? Как всякая легенда, легенда о Лорелее привязана к определенному месту - одноименной скале (высота 132 метра) над рекой Рейн у города с трудно произносимым названием Санкт-Гоарсхаузен.
Место там опасное для судоходства, суда тонут даже в настоящее время несмотря на все достижения современной навигации, что уж говорить о прошлом. Лорелай - говорящее имя - "шепчущая скала" (от глагола lureln - журчать, шептать). В 1801 году романтик Клеменс Брентано вдохновился этим мелодичным названием и написал стихотворение о прекрасной девушке, бросившейся от несчастной любви со скалы в воды Рейна. Стихотворение быстро переросло в нечто большее - в легенду. Дело в том, что как раз в начале девятнадцатого века в искусстве зародилось новое течение - романтизм. Германская аристократия, до той поры читавшая то античных авторов, то модных французских писателей, вдруг увлеклась собственным фольклором. Народные песни, сказки, мистические истории заходили на ура. Спрос значительно превышал предложение. Собирать фольклор, на самом деле, очень непростое занятие, требующее времени, здоровья, денег на путешествия по городам и деревням и кропотливого труда по записыванию и обработке материалов. Пока всем этим занимаешься, великосветские дамы заскучают! Поэтому писатели с энтузиазмом бросились сочинять произведения в народном стиле. И весьма преуспели. Брентано сочинил легенду о Лорелее, и она стала популярной по всей Германии. А в 1824 году Генрих Гейне написал свою версию этой истории, прославившую Лорелею уже за пределами Германии. Его стихотворение перевели на английский, испанский, итальянский, польский, чешский, конечно же на русский, и на ряд других языков. Даже на эсперанто. С тех пор далёкая скала (которую я, скорее всего, никогда не увижу своими глазами) занимает умы множества читателей, в том числе и мой. А ведь Гейне всего лишь описал, как на скале сидит красивая девушка, расчесывает золотым гребнем свои золотые волосы в золотых лучах заходящего солнца и поет песни, а рыбаки, заслушавшись, разбиваются о скалы.
Надо отдать должное таланту: образ, созданный поэтом, не может оставить читателя равнодушным. Лорелея у Гейне обладательница волшебного голоса, а ещё красавица из красавиц. Но её красота опасна. В этом-то контрасте и заключена магия образа. По идее красота должна быть выражением здоровья, гармонии, самой жизни. Красота не должна служить злу, не должна губить или погибать. Но романтизм беспощаден в этом вопросе: без трагедии не будет сильного произведения. Стихотворение Гейне было положено на музыку, а уж сколько художников постаралось нарисовать деву Рейна!
Что ещё сделал Гейне: он не объяснил, что привело Лорелею на скалу и заставило петь. Это был гениальный ход. За него это сделали другие. Ведь сила легенды в количестве её рассказчиков, причем каждый желающий может рассказать историю, как видит её сам. Гейне дал пищу для вопросов, но не дал на них ответы. А белые пятна в сюжете - искушение, которому невозможно противостоять. Поэтому версий легенды много, и все они разные. Лорелея и колдунья, и сирена, и жертва несчастной любви - кому как нравится. Там и про дочь рыбака, которую соблазнил и бросил местный граф, а она потом прыгнула со скалы в Рейн, и превратилась в сирену, и про девушку, чьей красотой пленился епископ, но ничем хорошим это не закончилось... Возле той самой скалы ей поставили памятник, и ещё один на самой скале.
Памятники получились впечатляющие. Теперь ни туристы, проплывающие по Рейну, ни туристы, путешествующие по верху, не пройдут мимо.
И надо признать, легенда жива. По ее мотивам до сих пор сочиняют песни, и у каждой свой сюжет. Более того, за столетия появились юмористические трактовки этой истории, хотя это и не просто: красота и юмор плохо совместимы. Но одну открытку покажу:
Ещё мне очень нравится трактовка сюжета музыкальной группой Чингиз-хан: не виновата Лорелея, просто пить надо меньше. В общем, сколько людей, столько историй. А начиналось всё с журчания воды у речного порога, так кстати услышанного поэтом.