Врач сказал: «Двойня». Анна посмотрела на мужа взглядом, полным тревоги и надежды, ища поддержки, а увидела… испуг.
— Двое?! — голос мужа прозвучал тихо, сдавленно, будто мир рухнул прямо у него над головой. — Мы не справимся... Надо одного оставить, второго кому-нибудь отдать...
У Анны замерло сердце. Будто услышала совсем другие слова, будто кто-то посторонний вошёл в комнату и выкрикнул их, совершенно непрошеные, нечеловеческие слова. Казалось бы, человек рядом, родной, любимый, отец её будущих детей, однако фраза эта звучала настолько холодно, сухо, жестоко, что мозг мгновенно затуманило ужасом.
Муж смотрел куда-то мимо Анны, глаза опустились ниже, руки бессильно повисли вдоль тела. Затем хрипловато добавил:
— Шучу, конечно! Ты знаешь меня, моя сладкая, я просто пошутил…
Но Анна знала его взгляд. Знала: шуткой такое назвать нельзя.
Она почувствовала, как кровь закипает внутри, боль рванула сквозь грудь, поднимаясь волнами горя, злобы, отчаяния. Мир вокруг сузился до пределов маленькой комнатушки, единственного пространства, где могли родиться двое маленьких существ, зачатых в нежности и радости, но столкнувшихся с первым серьёзным испытанием отцовской любви и человечности.
Рано утром, едва солнце касалось горизонта, Анна вставала с кровати, погружённая в мысли о предстоящем дне. Рядом лежали двое спящих малышей, тихонько сопевших в кроватке. Ей хотелось отложить будничную рутину и насладиться тишиной момента, но реальность быстро возвращала её обратно в суровую действительность. Два младенца ждали ухода, питания, внимания, а денег катастрофически не хватало.
Финансовые проблемы обрушивались лавиной, угрожая поглотить молодую женщину целиком. Покупка детской смеси съедала львиную долю бюджета, оставляя на прочие нужды буквально копейки.
Физические нагрузки истощали организм Анны, вызывая хроническую усталость и боли в спине. Каждую ночь она проводила у колыбельки, прислушиваясь к дыханию малышей, успокаивая их капризы и обеспечивая необходимое внимание. Сон становился роскошью, которую она редко позволяла себе, предпочитая жертвовать собой ради благополучия детей.
Одежда детей приходила в негодность быстрее, чем успевала обновляться. Анна латала дырки, пыталась скрыть следы износа любыми доступными способами. Любимые платья и свитера Анны превращались в лохмотья, а новая одежда оставалась мечтой.
Помощь родственников оказывалась недостаточной, ограничиваясь редкими визитами и небольшими суммами. Родители Анны жили скромно, имея небольшой огород и пенсию, которой едва хватало на собственное существование. Супруг постоянно находился вне дома, его работа не приносила большого дохода, а от подработки он отказывался, ссылаясь на усталость. Но и в воспитании детей отец не участвовал. Такое положение дел усугубляло у Анны ощущение одиночества и изоляции, лишая возможности полноценно отдохнуть и восстановиться.
Так продолжалось долгие месяцы, иногда казалось, что выхода нет, что дети останутся заложниками бедности и нехватки всего необходимого. Но Анна продолжала бороться, двигаясь вперёд, надеясь на лучшее завтра. Время шло, дети подрастали, появлялись новые шансы и возможности. Прошёл год, другой, третий, и вот наконец дела начали идти вверх. Малыши окрепли, Анна получила стабильную работу, обеспечивающую достойный уровень дохода. Финансовые трудности остались позади, физическая нагрузка уменьшилась, давая возможность наслаждаться жизнью и радоваться достижениям собственных детей.
И вот наступил долгожданный день — двадцать пятый день рождения взрослых детей Анны и её супруга.
Муж стоял перед собравшимися гостями, держа бокал вина в руке. Голос его дрогнул, когда он начал свою речь:
— Для меня этот день особенно важен. Я помню тот самый момент, когда врач сообщил радостную новость, что у нас будет и мальчик, и девочка. Тогда я подумал: какая огромная честь и большая ответственность! Мне кажется, именно с тех пор началась наша совместная работа над созданием счастливой семьи.
Эти годы пролетели незаметно, но оставили глубокий след в моей душе. Сколько ночей я провёл возле ваших кроваток, сколько утренних подъёмов пришлось пережить, сколько кризисов решить — всё это сделало нас теми, кем мы сегодня являемся. Именно ваши успехи, ваши улыбки, ваш рост наполняют мою жизнь смыслом и радостью.
Видя вас такими зрелыми, уверенными, добрыми и отзывчивыми людьми, я понимаю, что мы правильно выбрали путь. Я знаю, что сделал всё возможное, чтобы подарить вам хорошее образование, безопасность и комфорт.
Вы — моё самое большое достижение, моё величайшее достояние. Благодаря вам я понял истинный смысл слова «семья». Гордость, которую я испытываю, невозможно выразить словами. Ваш успех — это и мой успех, ваша радость — моя радость.
Дорогие дети, спасибо вам за то, что вы родились, за то, что дарите мне надежду и вдохновение каждый день. Желаю вам оставаться такими же сильными, смелыми и открытыми сердцем. Берегите друг друга, любите и цените близких, ибо в этом и заключается настоящее богатство.
Дети улыбнулись, слегка смущённо переглянувшись.
Все гости восторженно аплодировали, поздравляя супругов. Лишь Анна сидела неподвижно, внимательно слушая речь мужа.
Кто бы знал, что слова эти откроют старую рану, зарубцевавшуюся в памяти, приведут к новому взрыву эмоций.
Анне вдруг стало жарко. Она поднялась, глотнув воздуха, сердце бешено забилось, дыхание участилось. Нервы натягивались струной, обиды ожили, напомнив о былых временах, когда счастье семьи оказалось под угрозой. Взгляд скользнул по лицам гостей, искавших подтверждения словам мужа, улыбавшихся, одобрявших. Желание высказаться победило.
Голос сорвался, пальцы дрожали, стакан едва удерживался руками. Алкоголь развязал язык, развязал цепи запретов, выпустил наружу поток горьких воспоминаний.
— Прошу вас послушать, — прошептала Анна. Люди притихли, взглянули на неё с любопытством. Анна напряглась, открыла рот, готовый рассказать историю, ранее хранившуюся в тайниках души.
— Он не рассказал вам всю правду. Тогда, когда мы узнали, что будет двойня, папаша испугался. Даже не смог совладать с собой, предложил отдать одного ребёнка, сказав, что не справится. После родов кричал на меня, называл жирной коровой, ругался из-за смесей, настаивал, что я обязана больше работать, экономя деньги. Ничего хорошего он не говорил.
Собравшиеся ахнули, некоторые отвели взгляд, не желая сталкиваться лицом к лицу с такой неприятной стороной семейной жизни. Другие смотрели осуждающе, поражённые откровениями Анны. Возмущение переполняло пространство зала, вплетаясь в мелодию музыки, эхом отражаясь от стен.
— Вы думаете, это нормально? — спросила Анна, оглядывая присутствующих. Никто не ответил, но в воздухе витало чувство недоверия, замешательства. Один гость попытался остановить её, попросив прекратить разговоры, перевести тему разговора на более приятные моменты, но Анна упорно стояла на своём, глаза блестели от слёз, тело тряслось от напряжения.
— Прости, дорогой, но твоя речь немного отличается от реальности. Конечно, приятно слышать похвалу, но давай вспомним, как начиналась наша совместная жизнь?
Её голос зазвучал твёрже, приобретая оттенок гнева:
— Я помню, как ты предложил отдать одного ребёнка, говоря, что второй нас разоряет. Ты кричал на меня каждую неделю, обвиняя в растратах, называл толстухой, потому что потеряла форму после родов. И где же твои рассказы о поддержке и понимании?!
Зал погрузился в молчание. Гости обменялись удивлёнными взглядами, явно неготовые к такому повороту событий. Лицо мужа покраснело от ярости и недоумения:
— Что за бред ты несёшь? Я всегда поддерживал тебя и наших детей. Никогда не высказывал ничего подобного!
Его слова прозвучали резко и категорично, усиливая напряжённость атмосферы. Один из родственников встал и подошёл к Анне, положив руку ей на плечо:
— Может, хватит? Нам нужен позитив, а не обвинения.
Анна ответила, едва сдерживая слёзы:
— Нет, не хватит. Наши дети заслуживают знать правду. То, что произошло тогда, повлияло на нашу дальнейшую жизнь. Если бы не мои усилия, возможно, ваша жизнь была бы иной.
Разговор перерос в настоящий конфликт. Некоторые родственники поддержали Анну, другие заняли сторону её мужа. Дочь расплакалась, сын сказал, что если это правда, он побьёт отца. Атмосфера накалилась до предела, и вскоре гости покинули ресторан, охваченные эмоциями и несогласием.
Вечером, сидя одна в квартире, Анна размышляла о произошедшем. Возможно, следовало промолчать, сохраняя праздничный настрой. Но невысказанная боль многих лет вырвалась наружу, обнажая скрытые трещины в отношениях. Теперь оставалось лишь попытаться залечить нанесённую рану и постараться примириться с семьёй, вернуть утраченную гармонию и доверие.
Пришло сообщение от мужа: «Я подаю на развод».
«Как был слабаком, так им и остался», – подумала Анна и отключила телефон. Она не хотела никого слышать.