Дарья застыла на пороге спальни, не веря своим глазам. Комната, которую она оставила утром в привычном виде, теперь выглядела совершенно иначе. Кровать стояла у противоположной стены, тумбочки поменялись местами, а любимый маленький комод исчез вовсе. В воздухе витал запах лимонного средства для мебели, которым Дарья никогда не пользовалась.
— Что за... — пробормотала девушка, медленно входя в комнату и оглядываясь.
Окна зияли пустотой — ни тюля, ни шторы. Дарья провела рукой по волосам и глубоко вздохнула. Сил на злость не осталось, только тупое раздражение и смутное предчувствие.
С опаской она подошла к шкафу. Внутри царил идеальный порядок — но не ее порядок. Все вещи были сложены по какому-то чужому алгоритму. Белье лежало стопками, а не в коробках, как привыкла Дарья. Несколько ее любимых футболок исчезли, как и домашний халат.
— Господи, да где же... — Дарья лихорадочно перебирала полки.
Утренняя смена в аптеке измотала девушку, а теперь еще и это. Брак с Андреем длился уже восемь месяцев, но совместное проживание в его родительской квартире становилось все большим испытанием. Не из-за самой квартиры — та была просторной, с высокими потолками и хорошим ремонтом. А из-за свекрови, которая превратила жизнь Дарьи в бесконечную борьбу за территорию.
Тамара Михайловна жила в соседнем подъезде, но бывала у них почти каждый день. Поначалу свекровь приходила только днем, когда была уверена, что застанет сына. Но три месяца назад Андрей дал матери запасной комплект ключей — "на всякий случай". С тех пор Тамара Михайловна перестала считать нужным предупреждать о своих визитах.
Дарья направилась в ванную, предчувствуя новые «сюрпризы». Распахнув дверцу шкафчика, она тихо охнула. Половина ее косметики исчезла. Вместо привычных баночек и тюбиков лежала записка, написанная аккуратным учительским почерком: "Некрасивое убрала. Пластик вредный. Купим нормальное".
Дарья прикусила губу и сглотнула ком в горле. Пропали ее любимые тени, тушь и бальзам для губ. Остались только тональный крем, пудра и румяна — видимо, они прошли строгую проверку Тамары Михайловны на "красивость".
— А ну стоп, — Дарья решительно отодвинула шторку ванны.
Там, в корзине для белья, валялись ее вещи — шампунь, бальзам для волос, пенка для умывания. Все фирменное, дорогое, купленное за собственные деньги. Рядом на полу стояли три новые баночки с надписью "Натуральная косметика".
Дарья вышла из ванной, кипя от ярости. В коридоре послышался звук открываемой двери, и через секунду в прихожей появился Андрей. Муж выглядел уставшим после работы, но довольным. В руках у него были пакеты с продуктами.
— Привет, малыш, — Андрей попытался чмокнуть жену в щеку, но та отстранилась.
— Ты знаешь, что у нас произошло? — голос Дарьи дрожал.
— А что? — Андрей прошел на кухню и начал выкладывать покупки.
— В спальне все переставлено. Мои вещи перебраны и частично выброшены. Моя косметика в корзине для белья! — Дарья скрестила руки на груди, наблюдая за реакцией мужа.
Андрей обернулся, держа в руках пакет молока, и пожал плечами:
— А, это. Мамуля порядок навела. Чего ты психуешь? Ну ей виднее...
— Виднее? — Дарья уставилась на мужа, не веря своим ушам. — Андрей, она перерыла мои личные вещи! Выкинула мою косметику! Переставила мебель без спроса!
Андрей поставил молоко в холодильник и спокойно продолжил разгружать пакеты:
— Даш, ну что за трагедия? Мама просто хочет как лучше. У нее опыт, понимаешь? А ты все воспринимаешь в штыки.
— Я? В штыки? — Дарья рассмеялась, но в этом смехе не было ни капли веселья. — Я терплю уже восемь месяцев! Я улыбаюсь, когда твоя мама критикует мою стряпню. Молчу, когда она говорит, что я "неправильно" стираю твои рубашки. Не возражаю, когда она перекладывает вещи в шкафах и холодильнике. Но сегодня — это уже перебор!
Андрей закатил глаза:
— Дашуль, давай не будем раздувать...
— Не будем раздувать? — перебила его Дарья. — А если бы я пришла к твоей маме домой и начала переставлять мебель? Или выкидывать ее вещи? Как бы ты отреагировал?
— Это другое, — отмахнулся Андрей. — Мама хочет нам помочь.
— Помочь? — Дарья глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. — Андрей, я много раз просила ее предупреждать о визитах. Звонить перед тем, как прийти. Это нормально.
— Мама не чужая, чтобы звонить, — повторил Андрей привычную фразу Тамары Михайловны.
Дарья тяжело опустилась на стул. Этот разговор повторялся уже десятки раз, и всегда заканчивался одинаково. Андрей либо отмахивался от проблемы, либо обещал "поговорить с мамой", но ничего не менялось.
С самого начала Дарья старалась избегать конфликтов. Первые месяцы были особенно тяжелыми — свекровь придиралась ко всему: к тому, как Дарья готовит, одевается, разговаривает. Тамара Михайловна работала завучем в школе и привыкла раздавать указания. Дарья же трудилась фармацевтом в аптеке — целый день на ногах, работа с людьми, стресс. И вместо отдыха дома — новая порция критики.
Андрей в этих ситуациях всегда занимал нейтральную позицию. "Ну что ты, она ведь добра хочет. Потерпи немного", — говорил он всякий раз, когда Дарья пыталась обсудить проблему.
— Знаешь, мне надоело, — тихо сказала Дарья.
— Что? — Андрей оторвался от разбора покупок.
— Мне надоело терпеть. Надоело, что в нашей жизни постоянно присутствует третий человек. Что я не могу даже выбрать, какими средствами мне пользоваться.
— Да ладно тебе, Дашуль, — Андрей подошел и попытался обнять жену. — Не драматизируй. Мама правда хочет как лучше.
Дарья отстранилась:
— Она переставляет мебель в нашей спальне. Она копается в моем белье. Она выбрасывает мои вещи. И все это без разрешения. Это ненормально, Андрей!
— А по-моему, ты просто устала, — Андрей открыл холодильник и достал бутылку воды. — У мамы есть свои странности, но она же не со зла.
Дарья прикрыла глаза. В голове шумело от усталости и злости. Восемь месяцев она пыталась наладить отношения со свекровью. Приглашала ее на чай, дарила подарки на праздники, интересовалась ее жизнью. Но Тамара Михайловна воспринимала любую доброжелательность как слабость.
Дверной звонок прервал размышления Дарьи. Андрей пошел открывать. По знакомому перестуку каблуков Дарья поняла, кто пришел.
— Андрюшенька, милый! — раздался звонкий голос Тамары Михайловны. — А я вам тут вкусняшек принесла!
Дарья сжала кулаки под столом. Только этого не хватало.
— О, привет, Дашуля! — Тамара Михайловна вошла на кухню, держа в руках контейнер. Сегодня свекровь выглядела особенно эффектно — в новом светлом костюме, с идеальной прической. — Ну как, нравится новая планировка? Я столько сил потратила, чтобы все красиво сделать!
Дарья медленно подняла взгляд на свекровь. В голове проносились сотни ответов, один язвительнее другого. Но она сдержалась.
— Тамара Михайловна, — начала Дарья спокойно, — вы переставили мебель без моего ведома. Вы выбросили мои личные вещи. Вы рылись в моем белье.
— Ну-ну, не преувеличивай, — свекровь поставила контейнер на стол и села напротив. — Я просто навела порядок. А эти твои баночки... сплошная химия! Я в твоем возрасте вообще косметикой не пользовалась, и ничего — мужа хорошего нашла! — она подмигнула сыну.
Андрей улыбнулся в ответ, и эта улыбка стала последней каплей.
— Вам казалось, что я проглочу и это? А вот и нет! Где моя косметика? — спокойно сказала Дарья, и свекровь онемела.
Тишина, повисшая на кухне, казалась почти осязаемой. Тамара Михайловна открыла рот, но оттуда не вылетело ни звука. Впервые за все время их знакомства свекровь оказалась без слов. Андрей переводил недоуменный взгляд с жены на мать и обратно.
Дарья медленно поднялась из-за стола, подошла к раковине и налила себе стакан воды. Сделала глоток, затем еще один. Прикрыла глаза на мгновение, восстанавливая дыхание. Все эти маленькие действия помогали ей оставаться спокойной.
— Дашуля, — наконец выдавила Тамара Михайловна, — ты не понимаешь, как правильно. Я ведь старалась для вас...
Дарья сделала еще один глоток воды и поставила стакан.
— Нет, вы старались для контроля, — ответила Дарья ровным голосом. — Но я — не объект. Я человек. И в своём доме границы определяю я.
Лицо Тамары Михайловны исказилось, словно от физической боли. Свекровь схватилась за спинку стула.
— Да как ты смеешь! — начала она, повышая голос. — Я всего лишь...
— Мама, — вмешался Андрей, — давай успокоимся...
— Даш, ну давай не при всех... — попытался охладить ситуацию муж, взяв Дарью за руку.
Дарья аккуратно высвободила руку.
— Если ты считаешь, что мама может выбрасывать мои вещи — ты ей сын, но не муж, — сказала она, глядя прямо в глаза Андрею.
Андрей отступил, словно от удара.
— Что ты на меня набросилась?! — Тамара Михайловна всплеснула руками. — Сначала твоя косметика, потом нападки на сына... Я же как лучше хотела!
Дарья не отводила взгляд:
— Я просто спрашиваю — где мои вещи. И что вы вообще здесь делаете без спроса.
— Без спроса? — Тамара Михайловна перешла на возмущенный шепот. — У меня ключи есть! Андрюша сам дал!
— И это была ошибка, — твердо сказала Дарья. — Ключи нужны для экстренных случаев, а не для того, чтобы приходить когда вздумается и трогать чужие вещи.
Андрей переминался с места на место, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
— Дашуль, давай потом это обсудим... — попытался снова вмешаться муж.
— Нет, Андрей, — отрезала Дарья. — Мы уже восемь месяцев "потом обсуждаем". И ничего не меняется. — Она повернулась к свекрови. — Тамара Михайловна, я спрашиваю в последний раз: где мои вещи?
Свекровь издала громкий вздох, словно мученица на костре.
— В кладовке, — неохотно призналась она. — Сложила всё в пакет. Но ты зря обижаешься! Я ради твоего же блага...
Дарья молча вышла из кухни и направилась в маленькую кладовку рядом с ванной. Там, среди швабр и ведер, нашелся большой пакет с ее вещами. Футболки, халат, косметика — все было скомкано и сложено без всякого порядка. Некоторые тюбики оказались открыты, и содержимое вытекло.
С пакетом в руках Дарья вернулась на кухню.
— Вы испортили мои вещи, — констатировала она факт, без упрека в голосе. — Но дело даже не в этом. Дело в уважении. В личном пространстве. В границах.
— Какие еще границы между родными людьми? — возмутилась Тамара Михайловна. — Мы же семья!
— Семья — это не вседозволенность, — Дарья поставила пакет на стол. — Семья — это уважение друг к другу. А вы не уважаете ни меня, ни наш с Андреем дом.
Тамара Михайловна прижала руку ко рту, в глазах заблестели слезы.
— Андрюша, слышишь, что твоя жена говорит? — обратилась свекровь к сыну жалобным тоном. — Я для вас стараюсь, а меня попросту выгоняют из вашего дома!
Андрей растерянно посмотрел на мать, потом на жену.
— Никто тебя не выгоняет, мама, — сказал он наконец. — Просто... может, Дашуля в чем-то права. Нам с тобой нужно... ну... уважать личное пространство друг друга.
Тамара Михайловна выпрямилась, смахнула невидимую слезу.
— Вот, значит, как, — процедила свекровь. — Отвернулся от матери ради этой... — она кивнула в сторону Дарьи.
— Этой? — переспросила Дарья. — У меня есть имя. И я — жена вашего сына.
Тамара Михайловна метнула на невестку полный негодования взгляд, подхватила сумку и без дальнейших слов направилась к выходу. Хлопок двери эхом разнесся по квартире.
Андрей тяжело вздохнул.
— Ну зачем ты так? — начал он. — Мамуля старалась...
— Андрей, — перебила Дарья, — я хочу, чтобы ты сейчас сел и выслушал меня. Без перебиваний. Без оправданий. Просто выслушал.
Муж удивленно моргнул, но сел за стол.
— Я люблю тебя, — начала Дарья. — И я хочу, чтобы наш брак был крепким. Но сейчас нас не двое, а трое. И это неправильно. Твоя мама постоянно вмешивается в нашу жизнь. Она критикует меня, мои привычки, мои вещи. Она приходит без предупреждения. Она перебирает мое белье и выбрасывает мою косметику. Я не могу так жить.
Андрей опустил глаза.
— Я понимаю, что она твоя мама, и ты ее любишь, — продолжила Дарья. — Но я — твоя жена. И я не собираюсь терпеть такое отношение. Сегодня я меняю замки. И возвращаю ключи твоей маме.
— Что? — Андрей поднял голову. — Дашуль, это же...
— Это необходимо, — твердо сказала Дарья. — Если ты хочешь, можешь идти к своей маме. Я не держу тебя. Но здесь больше не будет вторжений.
Всю оставшуюся часть дня Дарья убирала последствия "наведения порядка" свекровью. Возвращала мебель, развешивала шторы, раскладывала вещи. Андрей после их разговора куда-то ушел, не сказав ни слова.
В три часа приехал вызванный Дарьей мастер по замкам. За сорок минут и четыре тысячи рублей замок был заменен, и два новых ключа легли в карман Дарьи.
Вечером она вышла из дома и направилась в ближайшую аптеку. Там, разглядывая стеллажи с косметикой, Дарья почувствовала странное спокойствие. Она выбрала новую тушь, тени и помаду, расплатилась и на секунду задержалась у прилавка.
— Виктория, могу я отпроситься на два часа завтра? — обратилась Дарья к заведующей. — Мне нужно к мастеру по маникюру.
— Конечно, Дашенька, — улыбнулась женщина. — У тебя столько рабочих часов накопилось, что хоть на целый день отпрашивайся.
Дарья набрала номер своего мастера по маникюру и записалась на завтра. Потом, подумав, позвонила парикмахеру и договорилась о стрижке.
Возвращаясь домой, Дарья чувствовала легкость в груди. Город вокруг казался ярче обычного. Весенний вечер наполнял улицы свежестью, а в голове Дарьи впервые за долгое время не звучал тревожный голос "а что скажет свекровь".
У двери квартиры Дарья остановилась. Внутри горел свет — значит, Андрей вернулся. Девушка глубоко вздохнула и вставила новый ключ в новый замок.
Андрей сидел на кухне, перед ним стояла чашка чая.
— Даш, — начал он тихо, — я звонил маме.
Дарья молча повесила куртку и прошла на кухню.
— Я попросил ее извиниться перед тобой, — продолжил Андрей. — Она... сначала не хотела. Кричала. Но потом я объяснил, что ты действительно права. Что нельзя так делать. И она... обещала больше не приходить без звонка.
Дарья достала из пакета новую помаду, открыла ее и провела по губам, глядя в маленькое зеркальце.
— И еще, — Андрей поднялся со стула, — вот.
Он протянул конверт. Внутри лежали две тысячи рублей.
— Это от мамы, — пояснил Андрей. — На новую косметику.
Дарья положила конверт на стол.
— Дело не в деньгах, — сказала она. — Дело в уважении.
— Знаю, — кивнул Андрей. — Именно это я и сказал маме. И... я горжусь тобой, Даш. Ты сегодня была... сильной. Смелой.
Дарья посмотрела на мужа. В его глазах читалось искреннее восхищение.
— Может, поужинаем где-нибудь? — предложил Андрей. — Отметим твою... наш новый этап?
Дарья улыбнулась.
— С удовольствием, — сказала она и добавила себе новую строчку в мысленный список дел: "Найти хорошего семейного психолога для нас с Андреем."
Впервые за долгое время Дарья чувствовала себя хозяйкой собственной жизни. Она не проглотила обиду. И не собиралась начинать.