Ноябрь 1975 года. На борту большого противолодочного корабля «Сторожевой», стоящего в Риге, происходит нечто невероятное. Капитан III ранга Валерий Саблин отстраняет командира, собирает офицеров и матросов и заявляет:
- «СССР предал свои собственные идеалы. Я не предатель. Я за социализм. Но без лжи.»
Через сутки корабль будут обстреливать свои же. Через год Саблина расстреляют. За что? За попытку напомнить стране, что она забывает, ради чего была построена. Это был жест не бегства, не злобы, не цинизма - это был почти романтический жест в духе раннего двадцатого века, где офицер верил, что честное слово и вера способны перевернуть систему.
Офицер с совестью или буйный революционер?
Валерий Саблин родился в 1939 году в семье потомственных военных. Его отец прошёл две войны. Он пошел по стопам отца и дета - учился в Высшем военно-морском училище имени М. В. Фрунзе. Уже тогда читал Ленина - не по указке, а с настоящим интересом, с маргиналиями на полях и сомнениями, которые не позволял себе вслух.
Саблин был не просто офицером - он был интеллигентом с идеей. Его кумирами были не вожди, а люди действия: Че Гевара, революционеры 1917-го, герои гражданской войны, анархисты, которых он не принимал, но понимал. Он не терпел карьеристов, не искал повышений, не «дружил» ради выгоды.
- В письме жене писал:
«Мы предали тех, кто умирал за свободу и равенство. Я не могу больше в этом участвовать.»
Он верил, что Советский Союз - это не просто флаг и парады. Это проект человечности, пусть и несовершенный, но всё же светлый. Он страдал, видя, как этот проект превращается в систему самообслуживания элит. Ему казалось, что ещё не поздно. Что можно разбудить. Что можно сказать честно - и тебя услышат.
Флаг революции - на корабле в Балтийском море
- 8 ноября 1975 года. БПК «Сторожевой» стоит в Риге.
Экипаж готовится к празднику - годовщине Октября. Саблин чувствует: или сейчас или никогда. Вечером он отстраняет командира корабля под благовидным предлогом и берёт управление в свои руки.
Он запирает капитана в каюте, собирает личный состав в актовом зале. И - говорит. Его речь длилась почти час. Не агрессивная, не истеричная. Тихая, спокойная, но цепляющая. Он говорил, что страна предала Октябрь, что номенклатура узурпировала власть, что народ лишили права на мечту. Некоторые слушали с восторгом, другие - с опаской, кто-то записывал.
- «Мы не должны молчать. Мы должны напомнить людям, что такое настоящая идея!»
Он не звал к мятежу. Он не требовал свержения власти. Он хотел, чтобы корабль дошёл до Ленинграда и бросил якорь, а там выйти к людям и сказать, что мы свернули не туда. И предложить вернуться.
Саблин мечтал включить в прямой эфир телевидения. Хотел выступить перед страной. Хотел - как будто в 1917-м - снова начать разговор о справедливости. Он планировал даже передать письмо в Верховный Совет. Всё - в рамках идеалов, но не в рамках системы.
Заглушить, задержать, стереть
Когда в Москве узнали, что офицер поднял «идеологический бунт», паника захлестнула штабы. Слишком опасно было не то, что Саблин захватил корабль. Опасно было, что он делал это не ради власти, а ради идеи. И что он - свой.
Система не терпит тех, кто напоминает ей, какой она должна была быть. По тревоге были подняты авиация, корабли, спецподразделения. Радио «Сторожевого» глушили на всех волнах. Сигнал шёл, но в эфире была только тишина.
- Корабль был перехвачен в Балтийском море. По нему стреляли, несмотря на риск жертв. Его повреждённый корпус встал. На борт высадился спецназ. Саблин не сопротивлялся. Он вышел сам. С этого момента он перестал существовать. Матросы, кто слушал его речь - были отправлены в разные части.
Суд и казнь
Обвинение - стандартное: измена Родине. По статье 64 УК РСФСР. Саблин признал вину, но ясно объяснил причины. Он говорил, что верность идеалам - это и есть настоящая служба. Он не бежал к врагу, не предал секретов, остался офицером. До конца. Суд был закрытым. Процесс - быстрым. Защита была формальностью. Приговор: расстрел.
- 3 августа 1976 года Саблина расстреляли. Он знал. Он шёл спокойно.
Он хотел спасти - а не разрушить
Он не был диссидентом в классическом смысле. Он не был агентом, шпионом, перебежчиком. Он был капитаном III ранга, патриотом. Ленинцем по духу, социалистом по убеждению. Он верил, что можно что-то изменить, если быть честным и не молчать.
Его история вскрылась в 1990-е - уже после распада страны, которую он пытался спасти. Его наказание было смягчено посмертно, однако полного восстановления так и не случилось.
Он предсказал то, что случится десять лет спустя. Гласность, Перестройка, разговор о правде, критика номенклатуры - всё это он уже произносил, только раньше. И заплатил.