Уильям Блейк сегодня - прославленный английский поэт и художник, вошедший в список 100 самых выдающихся англичан всех времён. Под 38-м, кажется, номером - согласно рейтингу канала BBC. Часть британского культурного кода, легендарная персона. Так было не всегда. При жизни он чаще смущал и шокировал публику своими картинами, чем по-настоящему её восхищал и фасцинировал. Впрочем, учеников у Блейка хватало. К тому же, создавал изображения он, как правило, не как отдельные работы, а в качестве иллюстраций.
Речь идёт о произведениях, которые по своей специфике соответствовали блейковской приверженности всему загадочному: священные писания, визионерские откровения, пророчества. Свои и чужие мистические стихи...
Он не был знаменитостью европейского масштаба, но так или иначе, всегда находил своих благодарных читателей-зрителей. Он был протестантом-мистиком, и не посещал церковь регулярно, обнако внимательно читал Библию и апокрифы, причём интерпретировал их достаточно свободно. Оцените, например, это совершенно неканоническое "Рождество".
Однако, речь в этой статье пойдёт не столько о биографии Блейка, описаний которой в Сети уже и так предостаточно, сколько о его символическом наследии.
Блейк известен своими странными визионерскими картинами, которые репрезентируют его уникальную личную мифологию. Один из её источников - многочисленные видения из мира духов, сопровождавшие, с его слов, всю его жизнь.
Как правильно отмечает Гомбрих в "Истории искусства", уделять повышенное внимание очевидным изъянам Блейка как рисовальщика - значит расписываться в непонимании смысла его творчества. Кажется, Блейк - первый художник, который открыто выступил против сложившихся в эпоху Ренессанса традиционных норм. Блейку не нужны были натурщики, ведь он доверялся не реальности, а своим видениям, фантазиям и снам. А ещё - прочитанным книгам - Священному писанию, литературным шедеврам Данте, Мильтона, Бёме, Сведенборга.
Приглядимся пристальнее к некоторым его работам, и тем самым - совершим краткий экскурс в блейковскую мистическую концепцию. Правильно соотносить символику со смыслами нам помогут мысли, изложенные Блейком в его текстах. Именно в качестве иллюстраций к своим литературным опытам, а также книгам упомянутых выше авторов, увидели свет его удивительные гравюры.
Вероятно, самая известная из них - это раскрашенная акварелью гравюра «The Ancient of Days» (Ветхий днями). Её можно встретить под названием "Создатель мира". Ветхий днями - одно из названий Бога-отца в книге пророка Даниила.
Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нём было бело, как снег, и волосы главы Его — как чистая волна; престол Его — как пламя огня, колёса Его — пылающий огонь.
Образ, известный также и в православной иконописной традиции. Здесь он подаётся как Иисус Христос в виде старца ("ветхого (чем?) днями" ).
Должны ли мы, в таком случае, воспримать его позитивно, подобно Богу-отцу из знаменитой фрески Микеланджело?
Безусловно, микеланджеловская иконография стилистическая была близка Блейку. Сравним, хотя бы, эти фрагменты.
В целом, преувеличенно витальная лепка гипер-мускулистых тел блейковских персонажей вызывает воспоминания о работах флорентийского гения.
Что касается смыслового подтекста, то здесь следует проявить осторожность интерпретации. Мистическое мировоззрение Блейка было около-гностическим. Гностики, как правило, считают, что создатель мира был злым духом, и отсюда вытекает всё зло, вся несправедливость видимого бытия.
Всё же, искусствовед Гомбрих слишком упрощает, когда называет персонажа гравюры "Ветхий днями" "злым духом". Да и мы, созерцая патлатого мускулистого старца с циркулем в руке, чисто интуитивно, вряд ли воспринимаем его как исчадие ада, инициатора раздора и причину тления. В действительности, согласно книге Блейка "Иерусалим. Эманация гиганта Альбиона", и некоторым другим его самобытным текстам, создателем мира был Уризель, демиургический дух рациональности. Само его имя происходит от анлийского слова "reason" (разум, рассудок). Одно из программных (и вместе с тем - спорных!) философских понятий так называемой эпохи Просвещения.
"Ветхого днями" Блейк ставил на обложку своей книги "Пророчество о Европе". Отметим, что в контексте истории Европы в целом и Англии в частности, для Блейка рационализм Уризена оказывается катастрофичен. В книге "Иерусалим. Эманация гиганта Альбиона" Блэйк обращается к фигуре Уризена, применяя её для интерпретации текущей социально-политической обстановки в западном мире. Уризен был сброшен богами в бездну и ограждён от вечности. В наказание за эгоизм. Получается, что автор уподобляет его библейскому Люциферу, падшему ангелу.
Уризен, полагая что восстанавливает храм, творил "сатанинские мельницы". Значит, речь не о злом умысле, а о фундаментальном просчёте? Фатальная ошибка, случившаяся при реализацим позитивного проекта. Куда завела рационализаторская дорога благих намерений? Английское просвещение, с его культом индивидуализма - это эманация Уризена, очередной, современный виток его парадигмальной ошибки, берущей исток, вероятно, в бездне вечности. Сатанинские мельницы - это и индустриализация, и либерализм Локка, и даже, возможно, англиканская церковь.
Интересно, что сама суть "проекта Просвещения" - идея эмансипации человеческого разума от всевозможных догм - приводит в перекосу общественного сознания в сторону науки, техники, материализма. Мир беднеет воображением, чудесами и верой. Блейка категорически не устраивает такая диспозиция.
Он критикует Ньютона как парадигмальную фигуру "века Разума". Даже изображает его, в обшем-то, в образе демиурга. Перед нами - великий учёный Ньютон, одержимый духом Уризена, его исторический аватар. Чистый разум, оторванный от духовных источников воображения. Сухая рациональность.
В то же самое время, с Уризеном связан дух творчества Лос. Его способность к воображению соединяется с рационализмом Уризена, и их отношения гармонизируется, и случается... Англия блейковской мечты.
Разочарование в Великой французской революции (теоретики которой черпали идеи как раз у английских философов), и её кровавыми, беспощадными последствиями у Блейка выражается в фигуре сына Лоса. Его зовут Орк, и художник-поэт реализует его в своём творчестве в образе Красного Дракона.
В Откровении Иоанна Богослова Красный дракон - это зло во плоти, аллегория Сатаны, зверь о семи головах и с десятком рогов.
Образ Красного Дракона появляется в голливудском фильме с соответствующим названием.
В этой предыстории великого "Молчания ягнят" Ганнибал Лектер помогает ФБР в поимке серийного убийцы, маньяка по кличке "Зубная фея". В одном из эпизодов фильма мы видим на его спине татуировку с отсылкой к гравюре Блейка "Великий Красный дракон и жена, облачённая в Солнце".
Оказывается, что маньяк помешан на эзотерике. В другом эпизоде он проникает в Бруклинский музей, крадёт из него оригинал блейковского рисунка, и съедает его...
В свою очередь, белый дракон у Блейка - это рассудок, подчинённый творческому духу. Вероятно, это - та самая вышеупомянутая мечта Блейка об Англии будущего. Получается, что мы можем интерпретировать блэйковского "Ветхого днями" с разных точек зрения. Это и гностический "дурной" демиург, и свободный творец, созидающий бытие, устраивающий разумные, благие условия для человеческого существования. Соверешенно амбивалентная фигура, проблемный образ, предоставляющий простор для глубоких философских размышлений.
В конце концов, Уильям Блейк славен не только своими инфернальными, тревожными и трагическими работами. Ему была присуща вера в победу божественных, творческих, любовных сил над пустотой, грубостью и обманом. Будь иначе, разве могли появится на свет гравюры, подобные этим? Нежные, радостные, счастливые.
Интересно, между прочим, рассмотреть фигуру Уризена в контексте масонства.
Исследуемая нами гравюра иногда фигурирует под названием «Великий архитектор», тем самым отсылает к "Великому архитектору Вселенной. Именно так в масонстве принято называть Бога. Циркуль - один из общеизвестных масонских символов.
Следует отметить нейтральность и универсальность данного наименования Бога. Оно позволяет масонам чествовать его на своих собраниях - в независимости от индивидуальных религиозных взглядов и исповеданий участников братства. Ведь масоном может быть и христианин, и мусульманин, и иудей, и вообще человек любого вероисповедания - кроме, пожалуй, сатанистского. Личное дело свободы каждого масона - не только во что верить, но и как верить. Масоном априори не может быть только тот, кто не верит ни в какую Высшую сущность. Универсальное наименование "Великий архитектор Вселенной", таким образом, служит гармонизации отношений внутри братства, и позволяет избегать религиозных споров между масонами.
У нас нет достоверных данных о том, что Блейк был масоном. Известно, правда, что в юности он жил и работал гравёром в доме по соседству с Freemasons Hall, лондонской штаб-квартирой Объединённой Великой Ложи Англии.
Есть версия, что отец Блейка примкнул к конкурирующей ложе под названием "Древние", и тогда предполагаемую критику Блейком масонства можно отнести к английским внутримасонским разборкам, к их гипотетическим спорам и рассуждениям о "чистоте" учения, и возможным отклонениям от него. Таким образом, я не исключаю, что в определённом смысле великая гравюра Блейка является скрытой критикой масонства. Мы уже видели, как Блейк в своих эзотерических текстах и стихах экстраполировал метафизику на социально-политический дискурс своей собственной эпохи. Не стал бы чем-то удивительным и подобный укол с его стороны - в сторону одной из, безусловно, известных Блейку и весьма влиятельных общественных организаций. Впрочем, в силу секретности Ордена, мы испытываем заведомый недостаток информации для окончательной фиксации достоверности нашего предположения.
В заключении, я хотел бы напомнить о ещё одном знаменитом кинофильме с "участием" Уильяма Блейка. Речь, конечно же, о культовой философской притче Джима Джармуша "Мертвец".
В этом кино романтический, тонкий персонаж Джонни Деппа сталкивается с жестоким и циничным миром капитала. Его возлюбленную убивают на месте, и сам он получает пулю... Так начинается его приключение, его ритуал перехода на другую сторону бытия. В этом метафизическом путешествии Деппа-Блейка сопровождает индеец по имени Никто, признавший в раненом бухгалтере инкарнацию великого поэта, которому посвящена эта статья. Индеец Никто - символ архаичного, духовного, поэтически-философского бытия. Иррационального, интуитивного, творческого. Хранитель традиции, знания и ритуала. С его помощью Депп-Блейк обретает себя.
Точно как с помощью размышлений, книг, снов и творчества обретал себя в расколдованном, механизированном мире Уильям Блейк. Очень реальная, с хорошо всем известной биографией, и в то же самое время - какая-то ускользающая в легенду, небывалая фигура европейской культуры.
------------
P.S. Если вам было интересно читать этот текст, скорее подписывайтесь на мой канал, ведь будут и новые 🙂
При желании - заходите и на мой телеграм-канал.
Также жду вас в Петербурге на прогулках со мной по Эрмитажу - и не только. До новых встреч!
