Многие люди (видимо, «тонкой душевной организации»), кто хоть раз смотрел «Место встречи изменить нельзя», категорически не приемлют «солдафонскую» этику Глеба Жеглова в его отношении к другим героям фильма. Однако, я хочу здесь выступить адвокатом Жеглова и порушить традиционное восприятие как его методов, так и образа его «жертв».
Жеглов и Груздев
Прежде всего, конечно же, вспоминаются взаимоотношения Жеглова с Иваном Сергеевичем Груздевым, с которым капитан не церемонился и действовал на грани третирования и, как сейчас модно выражаться, абьюза. И, на первый взгляд, да – с одной стороны мы видим пожилого добропорядочного доктора, подозреваемого в убийстве, которого он не совершал, с другой стороны выступает грубоватый милицейский «солдафон», не блещущий изысканными манерами и собирающийся засадить в тюрьму невиновного. Все симпатии (прежде всего, неискушенного зрителя), казалось бы, очевидно должны быть на стороне первого. Но…
Вспомним-ка для начала эпизод в квартире убитой во время работы следствия, куда доставляют Груздева, пока еще как свидетеля, для дачи соответствующих показаний. Вежливо и спокойно общается как раз Жеглов, в то время, как Иван Сергеевич то и дело срывается на повышение тона, а то и попросту хамит. Вспоминаем:
« - (Жеглов) А у вас как с жилплощадью сейчас, нормально?
- (Груздев) Ненормально, ненормально! (повышенным тоном) Но это к делу отношения не имеет! (пытается учить следствие, как нужно работать)»
« - (Груздев) Я, конечно, не специалист (хоть на этом спасибо), но, по моему вы слишком большое внимание уделяете моей скромной персоне, а дело стоит. (опять учит следствие)
- (Жеглов) Почему же вашей персоне? Разбираемся, как положено.
- (Груздев) Что вы мне голову морочите? Вы подозреваете меня. Чушь какая! Курила, не курила! Пистолет мой! Сейчас окурки в ход пойдут! (повышенным тоном выражает неуважение к работе следствия)»
« - (Жеглов) Следствие располагает данными, что вчера в 7 часов вечера вы были здесь.
- (Груздев) Перестаньте! (срывается на крик) Следствие… (передразнивает) Вам бы только засадить человека, а кого – не имеет значения. (откровенное хамство)»
Да, разумеется, психологически человека можно понять – неожиданно свалившееся на голову подозрение в совершении убийства не может не выбить из колеи. Но вместо того, чтобы корректно выразить недоумение по поводу происходящего (кстати, опять же, подчеркну – Груздева еще официально не подозревают, пока он в статусе свидетеля) и готовность в этой ситуации плодотворно сотрудничать со следствием, он начинает демонстрировать откровенно хамскую манеру поведения и уже самим этим фактом дополнительно настраивает следствие против себя. Что выражается уже в избрании Жегловым более жесткой линии поведения и соответствующего стиля общения после перехода Груздева в разряд официальных подозреваемых, переходе на «ты»: «…ты долго готовился <…> ну-ну, утихомирься…».
Нужно понять главную вещь – на данный момент все улики против Груздева, это уже потом, по ходу следствия, эта основная версия будет постепенно рассыпаться, но сейчас все указывает на него, и следствие имеет абсолютно все законные основания для подозрений. А теперь предлагаю вспомнить, если нужно – пересмотреть, еще раз все груздевские эпизоды до и сразу после его ареста. И тогда можно увидеть, что во всем поведении Ивана Сергеевича Груздева сквозит возмущение даже не тем, что его подозревают. Нет, он возмущается тем, что его смеют подозревать. Он возмущается не тем, что его, как невиновного в принципе кто-то подставил, а улики подтасовал (это как раз можно было бы понять). Нет, из его поведения складывается ощущение, что он обвиняет в этом лично Жеглова, да и весь МУР в его лице. Что следственные органы просто занимаются какой-то непонятной ерундой, а он вот весь такой из себя хороший, интеллигентный, настолько, что оскорбительно даже думать, что он может оказаться преступником.
А, собственно, почему бы и нет? Что, всемирная история преступлений не знает ни одного случая, когда с виду добропорядочный гражданин, интеллигент оказывался по факту душегубцем? Знает, и не один. И оснований считать, что Груздев ни при каких обстоятельствах не мог относиться к их числу, не было, тем более под грузом собранных на тот момент улик и доказательств. Здесь по сути видна та самая скрытая червоточинка, что внутренне имели многие представители как дореволюционной, так и советской интеллигенции, выражающаяся в фактическом высокомерии по отношению к иным группам, как в социальном, так и в профессиональном аспекте, в стрессовой и психологически сложной ситуации проявляющимся истерикой и хамством.
И, плюс ко всему, наш герой еще и демонстрирует очень странную для вроде бы умного человека недальновидность, граничащую с идиотизмом. Речь, конечно же, о наградном пистолете.
Вот Иван Сергеевич окончательно расходится с Ларисой и возвращает ей свой экземпляр ключа от квартиры, о чем так пафосно декламирует Жеглову в ходе допроса («Постарайтесь понять, что ни один порядочный человек не будет хранить у себя ключ от квартиры чужой ему женщины. Понимаете – чужой, чужой!!!»). Одновременно он не может не понимать, что Лариса в своей дальнейшей личной жизни вольна привести к себе, да и начать жить с кем угодно, о чем сетует сестре убитой Наде («Я предупреждал, что жизнь вокруг мельпомены до добра не доведет»). И при всем этом он оставляет пистолет (наградной!) храниться в ее квартире, долженствуя ясно осознавать, что рано или поздно оружие может попасть в руки любого проходимца, который окажется дома у Ларисы и подставить таким образом своего владельца!
Это как?! У человека что с мозгами? Как можно забыть или не подумать о такой очевиднейшей вещи? («Не может быть, я не подумал об этом») Но при этом идиоты – следователи, которым «лишь бы засадить человека, а кого - не имеет значения».
Между прочим, можно отметить один любопытный факт. В 4-й серии присутствует сцена с очередным допросом Груздева, и в ее начале Жеглов произносит фразу «Лед тронулся! Сейчас каяться начнет». Слова «Лед тронулся!», как известно, принадлежат другому известному литературному и киногерою, которого в свое время сыграл Сергей Юрский. Значительно менее известно, что в «Золотом теленке» на роль Остапа Бендера пробовался в числе прочих и Владимир Высоцкий. И вот, в «Месте встречи…» герой Сергея Юрского уже не субъект этого выражения, а его объект. Интересно, красивая ли это отсылка Говорухина к несостоявшемуся швейцеровскому Бендеру-Высоцкому, или обычная случайность?
В итоге после поимки Фокса Шарапов пеняет Жеглову относительно Груздева: «Мы его наказали без вины». Ну, принимая во внимание чисто юридическую сторону вопроса, то да, это бесспорно. Но если говорить о каких-то более высоких материях, то здесь сама судьба вынесла Ивану Сергеевичу это наказание в виде нескольких недель, проведенных в камере, и вполне заслуженно. Тут можно вспомнить еще одну бессмертную фразу из того же фильма: «Самое дорогое на Земле – это глупость, потому что за нее дороже всего платить приходится». Так что Груздев еще довольно дешево отделался, поскольку Фокса поймали относительно быстро. И в этой связи совершенно правильно сказал Жеглов: «Наказаний без вины не бывает».
Продолжение следует...
“Вор должен сидеть в тюрьме!”: реакция иностранцев на «Место встречи изменить нельзя»
Кто сыграл бы Жеглова, если б фильм сняли в США?... Отзывы иностранцев о "Месте встречи..."
*данная публикация - авторский материал подписчика; мнение владельца канала может не совпадать с мнением автора публикации