Представлен историко-теоретический анализ казачества
Вопрос о том, кем являются казаки – сословием, этносом или особой этносословной общностью – вызывает множество точек зрения. В научной литературе обычно выделяют три подхода к определению казачества:
- Казачество как сословие - особый служилый стан в системе Российского государства.
- Казачество как этносословие – военно-земледельческая общность с проявлениями общей культуры и самобытной идентичности.
- Казачество как этнос (народ) – группа, обладающая чертами отдельного народа или субэтноса.
Каждая из этих трактовок находит отражение в источниках и исследованиях. Ниже мы рассмотрим исторические свидетельства и современные исследования, обосновывающие каждую точку зрения.
Казачество как сословие
В формальном смысле цари и императоры Российской империи причисляли казаков к особому сословию служилых людей. Уже к концу XVIII в. были изданы указы, определявшие права и обязанности казаков, сходные с привилегиями дворянства. К примеру, Большая советская энциклопедия отмечает, что в XVIII–начале XX в. «казачество» понимается как военное сословие. Словарь Ушакова (1935) прямо называет казачество «сословием», а Ожегов (1949) – «военно-земледельческой общиной вольных поселенцев на окраинах государства». И действительно, по статутам того времени казаки имели особый правовой статус: они были освобождены от определенных повинностей и обязаны были нести пограничную службу.
Сословный подход подкрепляют и правовые акты. После отмены крепостного права и ликвидации сословий в 1917 г. советская власть 24 января 1919 г. издала известный декрет о «расказачивании»,нацеленный на упразднение казачьего сословия. По словам историков «Российского Кавказа», большевики, «отменив все сословия, прежде всего «расказачили» казаков», изъяв их особые права. Таким образом, документально казачество было оформлено именно как сословие, имеющее привилегии (засвидетельствованные Брюсовым хрестоматиям и законодательством) и отдельные ведомства для управления (станичные и окружные органы).
Однако даже при этом признается, что в классической дворянско-буржуазной системе сословных делений положение казаков было уникальным и нередко спорным. Как подчеркивает историк ЮФУ Николай Мининков, государственные регламенты XVIII–XIX вв. давали казакам элементы дворянства (почетные звания, гербы), а одновременно возникали категории вроде «торговых казаков». Поэтому с точки зрения формального сословного деления российские казаки во многом сближались с дворянами и прочими служилыми, но их внутрисословное самоуправление и равенство между станицами делали казачество особым стратумом.
Казачество как этносословие
Многочисленные источники свидетельствуют, что казаки исторически представляли собой военно-пахарскую общность людей на окраинах государства,сохранявшую черты культуры и быта, отличные от городского населения. Термин «этносословие» указывает на смешанный характер казачества – в нем сочетались и профессиональный воинский статус, и элементы общей этнокультурной идентичности.
Уже словари подчеркивают этнокультурный аспект: так, Большая российская энциклопедия (2005) трактует «казачество» как «социально-этнические и исторические общности людей, сложившиеся на южных окраинах русских земель в XIV в.». Эта формулировка отражает идею о том, что казаки сложились как этнокультурно-социальная группа. В профессиональных работах выделяются следующие признаки этносословия казаков: общность обряда, формы самоуправления (станичная система), военная служба и родственные связи, сохранявшиеся из поколения в поколение.
Исторические свидетельства согласуются с таким взглядом. Фр. миссионер Гийом де Рубрук, побывавший на нижнем Дону в 1253 г., описал группу христианских пленников (русских, венгров, алан), которые по ночам сбегали и нападали на татарских конвоиров. Как отмечает переводчик Николай Жарких, Рубрук, по сути, описал вольных людей, охранявших свою свободу оружием, которых «тогда ещё не называли казаками, но фактически уже были». Уже в XIII в. отряд таких «вольных» действовал между улусами Сартака и Батыя. Этот образ свободного воина-охотника на русских окраинах стал ядром будущего казачества.
В XVI–XVII вв. на южных границах Великого княжества Московского и Речи Посполитой формировались крупные казацкие войска. По оценке специалистов, основную массу их личного состава составляли сбежавшие крестьяне и холопы из «русской украины» и северных уездов. Так, русские источники середины XVI в. сообщают: «казаков на Поле много: и черкасцев, и кыян, и твоих, государь, казаков, вышли… изо всех украин». Здесь «черкасцы» и «кияне» – старые названия запорожских (украинских) и киевских казаков, а «твои, государь, казаки» – донские (москвичи). Таким образом, запорожские и донские казаки в этот период уже смешались на Дону и нижней Волге, образуя единый фронтир.
С течением времени каждая из территориальных общин («войсковых казаков») сохраняла самобытность: строила станицы и курени, своя церковь и атаман, особые обычаи. Например, этнограф Антон Мартыненко отмечал, что «донской казак отличался от городского крестьянина и речного татарина не только оружием, но и бытом, одеждой, песнями…» (цит. по Гуржий и др.).
В честь этого мнения, многие исследователи выделяют казаков как этнокультурную общность (субэтнос), а не просто соцгруппу
Казачество как этнос
Наряду с этим существуют и мнения о том, что казаки могут представлять собой отдельный этнос или народ
Такие взгляды иногда встречаются среди самих казаков и их общественных организаций. Они ссылаются на традиции самоназвания и своеобразия культуры. Так, отдельные авторы XVIII–XIX вв. проводили «хазарскую» или «скифскую» теории, полагая, что казаки происходят от древних кочевников (хазар, половцев, саков). Историки Карамзин и Татищев упоминали слова о «существовании казаков ещё во времена Хазарского каганата», хотя это скорее миф националистического характера.
Современные исследования, однако, не подтверждают генетической или лингвистической обособленности казаков. Так, генетический анализ Y-хромосом донских казаков показал их близость к восточнославянским популяциям – южным и центральным русским и украинцам. Практически не выявлено совпадений с северными русскими. Это подтверждает гипотезу миграционного происхождения казацких родов главным образом из России и Украины. Аналогично, исследования РАН показывают, что тюркоязычные и кавказские гены почти не характерны для донских и кубанских казаков: в их генофонде преобладают славянские гаплотипы. Только терские казаки, сложившиеся на стыке со горскими народами Кавказа, унаследовали значительное долю местных кавказских Y-хромосом (гаплогруппа G – более четверти).
Этнолингвистических особенностей, отличающих казаков от ближайших славян, также не выявлено. Скорее наоборот: казацкие говоры на Донеччине и Кубани были диалектами южнорусского (в том числе украинского) языка, а обычаи и календарь сходны с соседними сельскими традициями. Директор Института этнологии РАН Николай Никитин резюмирует: «никаких принципиальных различий по ДНК-генеалогии казачьего и остального русского населения не существует… основа остается восточнославянской». Он считает казаков «этнографическими группами или субэтносами русского народа».
Таким образом, идея отдельного казачьего этноса выглядит слабой: данные антропологии и генетики подтверждают преимущественно русско-украинское происхождение. Исторические аллюзии на «казачество-народ» в большей степени имеют политический или идеологический характер (например, становление казачьих националистических движений в начале XX в.) и не опираются на достоверные археологических или лингвистических фактов.
Исторический путь казачества
Начиная как вольные люди на границах, казаки прошли сложный путь до своего официального упорядочения и последующего расказачивания. Краткую хронологическую схему можно представить так:
1. XIII–XIV вв. – первые свидетельства «вольных людей» на юге Руси. Так, Гийом де Рубрук (1253) описывает ночные нападения беглецов‑крестьян на татаров. Постоянная угроза кочевников подталкивала крестьян на волю, зарождая форму войска «казаков».
2. XVI–XVII вв. – формирование казачьих войск. Казаки оседают по рекам Дон, Днепр, Яик, Терек. Русские («московские») источники упоминают многочисленных запорожских («черкасских») и донских казаков, оказавшихся на степных рубежах. В 1538 г. отмечено: «многие казаки ходят на Поле: казанцы, азовцы, крымцы, а наши украинские казаки смешавшись с ними», что отражает этническое многообразие ранних общин. Во времена Смуты (начало XVII в.) казацкие отряды уже влияли на политику государств (Донское и Запорожское войска выступали как самостоятельные силы).
3. XVIII в.– легализация и структурирование войск. При Петре I, Екатерине II и далее казаки приобретают статус служилого сословия с льготами: они получали земли, почётные чины, гербы (поминки и родословные книги). Создаются новые войска: после подавления Запорожской Сечи часть казаков переселяется на Кубань (Черноморское войско), часть — в Приазовье (Азовское). Казацкое сословие получает организационную иерархию (полковники, войсковые старшины).
4. XX в. – революции и расказачивание. После Февральской революции 1917 г. ликвидированы сословия, а позднее Советская власть объявила казаков «лишенцами» и провела кампанию расказачивания. Уже 24 января 1919 г. вышел специальный декрет о расказачивании, в результате которого миллионы донских, кубанских и других казаков подверглись репрессиям, а традиционная казачья община разрушена. Таким образом, за столетия казаки прошли путь от вольных людей на границе до привилегированного сословия империи и обратно – к ликвидации своего особого статуса.
Этническое и региональное разнообразие
Казачество исторически было крайне разноэтничным и регионально неоднородным. Крупнейшими казачьими войсками были: Донское, Запорожское (Черноморское), Яицкое (Уральское), Терское, а также позднее созданные — Кубанское, Волжское, Оренбургское, Сибирское и др. Кратко опишем их состав и происхождение:
Донское казачество
сформировалось к концу XVI–XVII вв. в низовьях Дона. По сути, это были «вольные поселенцы», главным образом **русские крестьяне** и посадские люди, бежавшие в степь от феодального гнёта. Вольные станицы изначально дополнялись беглыми татарами и другими инородцами: в 1538 г. московские дипломаты сообщили о казаках «казанских, азовских, крымских» и «украинских» (черкасских), смешивавшихся в пределах Донщины. Позднее среди донских казаков выделялись крупные группы калмыков и «донских татар» (казаков-мусульман), что отражало этническое смешение в регионе.
Запорожское (Черноморское) казачество
зародилось в XV–XVI вв. на Днепре («за порогами») преимущественно из украинских казаков и беглых крестьян малороссийского происхождения. Оно имело федеративный характер (запорожские Сечи). В XVIII в. часть запорожцев была переселена в Приазовье (Азовское казачье войско), другая часть – на Кубань, став основой Кубанского (Черноморского) войска.
Уральское (Яицкое) казачество
появилось в конце XVI в. по берегам реки Яик (ныне Урал). По летописной версии, в 1584 г. «несколько сотен донских и волжских казаков» захватили земли Ногайской Орды вдоль Яика. Это сообщество потом стало Яицким войском, а после присоединения Урала к России – Уральским войском. Казачий контингент здесь сложился из носителей донской и волжской казачьей культуры с добавлением местных татарских браков.
Кубанское (Черноморское) казачество
образовано в конце XVIII в. из запорожцев и черноморских казаков, переселённых на Кубань Екатериной II. Согласно Н. Мининкову, Кубанское войско основное состояло из казаков украинского происхождения (бывших запорожцев).
Терское казачество
сформировалось в XVII–XVIII вв. в Прикаспийской степи и у подножия Кавказа. Здесь в составе войска были значительные потоки **горских народов Кавказа**. Генетики выяснили, что терские казаки унаследовали около четверти местных кавказских гаплотипов (гаплогруппа G), что отражает длительное мирное соседство и браки с адыгами, черкесами и др. (в отличие от донских и кубанских казаков, у которых кавказские гены не выявлены).
Иными словами , этнический облик казачества был крайне неоднороден: восточнославянские (русские и малороссы) составляли ядро большинства войск, но в каждом регионе были свои этнические добавки и миксы. Это исторически обусловлено тем, что казаки формировались на границе различных цивилизаций: в Донской степи – между Великим княжеством Московским и Крымским ханством; в Запорожье – между Речью Посполитой и Крымом; на Яике – между Русью и ногайцами; на Тереке – между Россией и Кавказом. Все это привело к возникновению отдельных казачьих диалектов, фольклора, одежды и обрядов, сочетающих славянскую основу с региональными влияниями.
Гипотезы происхождения: археогенетика и этнолингвистика
По линии археогенетики и антропологии есть две основные гипотезы происхождения казачества: миграционная и автохтонная
Миграционная версия считает, что казаки сложились в основном из выходцев из центра (русских и украинцев), тогда как автохтонная настаивает на местных корнях (например, потомственные степняки от половцев, скифов, хуна, хазар).
Советский антрополог В. Бунак в 1940–50 е гг. утверждал, что казаки – потомки переселенцев из восточнославянских земель, которые, «постоянно смешиваясь между собой, образовали во многом искусственное сословие колонизационного типа». Он считал их «антропологически ближе всего к русскому и малороссийскому этносам». Новейшие ДНК‑исследования подтверждают, что основная генетическая составляющая казаков – восточнославянская. Как уже упоминалось, в Y‑хромосомах донских казаков господствуют R1a- и I-подгруппы, типичные для южнорусских и украинских популяций. В генофонде кубанских казаков также обнаруживается сходство с украинским субстратом.
Археологические материалы, к сожалению, дают мало прямых доказательств о первоначальном «этносе» казаков, так как ранние казаки жили в мобильных станицах и следы их быта неотличимы от окружавшего славянского населения. Лингвисты отмечают, что традиционный казачий говор не содержит уникальной лексики или морфологии: это народный южнорусский говор с примесью тюркских названий (например, названия селищ – «курень», «станица»), но в целом соответствующий русско-украинской языковой семье.
Таким образом, ни генетика, ни лингвистика не выявляют у казаков признаков «чистого» отдельного этноса. Напротив, констатируется случайное смешение народов на южных рубежах. Как резюмирует Н. Никитин, «ни те, ни другие (то есть казаки и остальные русские) далеки от этнической чистоты… основа остаётся восточнославянской». Среди крупных войск лишь терские казаки показали существенные кавказские вкрапления (потому что формировались межэтнически), но даже они сохраняли славянский язык и православие.
Заключение
Казачество как историческое явление нельзя отнести ни к чистому «народу», ни к обыкновенному «сословию» в традиционном смысле. Его сущность – этносословная общность: особый служилый слой населения с элементами самобытной этнокультуры. Исторические источники – от рассказов путешественников (Рубрука) до государственных документов (Соборное уложение, указы XVIII–XIX вв.) – подтверждают это двойственное положение. С одной стороны, казаки выполняли задачи пограничной службы и были оформлены как сословие; с другой – вековые традиции, обычаи и частично родовой состав сближали их с этническими субэтносами восточных славян.
При этом в казачьих объединениях реализовывалась модель социальной общности, где профессиональная роль и этнокультурные практики воспринимались органично, а не в противоречии друг другу. Археогенетика и антропология убедительно показывают, что казаки генетически не представляют изолированную нацию, а являются продуктом исторического смешения русских и украинцев с другими компонентами (тюркскими, кавказскими и т.д.) в разных регионах. Из этого следует, что наиболее обоснованным представляется этносословный подход: казаки – это объединение служилого населения, укоренившееся в определённой культуре и истории приграничья.
Таким образом, каждый из трёх подходов находит своё отражение в источниках: сословный – в законодательстве и служебной практике; этнический – в элементах самосознания и преданий; этносословный – в сочетании обоих начал. Научный анализ показывается, что казаки сложились из всех приграничных «вольных людей», но приобрели общую идентичность именно как военно‑земледельческая общность. Это подчёркивают и современные исследования и источники, отмечающие преимущественно восточнославянский характер казачества с его региональными и этническими нюансами.
Список источников:
- Данные путешественников (Г. Рубрук и др.) и летописей
- Законодательные акты (соборное уложение, указы XVIII–XIX вв.)
- архивные донесения
- научные труды (Мининков, Никитин и др.)
- современные генетические исследования
- энциклопедические определения.